Жертвы пыток решили идти до конца

Жало­ба об отка­зе в воз­буж­де­нии уго­лов­но­го дела по фак­ту звер­ских изде­ва­тельств над Розой Туле­та­е­вой и пыт­ках в отно­ше­нии еще одно­го неф­тя­ни­ка — Мак­са­та Дос­ма­гам­бе­то­ва в област­ной суд Актау пода­на 24 сен­тяб­ря. При­нять ее к про­из­вод­ству или отка­зать, будет решать судья Гуль­мар­жан Адиль­сул­та­ни — имен­но она вела про­цесс «пяти полицейских». 

 

Автор: Алла Злобина

 

Неф­тя­ни­ки, кото­рые сей­час отбы­ва­ют нака­за­ние в Акта­уской коло­нии, настро­е­ны реши­тель­но. Но как в усло­ви­ях замал­чи­ва­ния реаль­ных обсто­я­тельств жана­о­зен­ской тра­ге­дии и спор­ных реше­ний после­ду­ю­щих судов дока­зать фак­ты жесто­ких пыток? На эти вопро­сы мы попро­си­ли отве­тить адво­ка­та неф­тя­ни­ков Гуль­на­ру Жуаспаеву.

 

- Гуль­на­ра Рым­га­ли­ев­на, какая, по Ваше­му мне­нию, пер­спек­ти­ва у это­го судеб­но­го дела, ведь еще во вре­мя суда над неф­тя­ни­ка­ми про­ку­ра­ту­ра Мангиста­уской обла­сти отка­за­ла в воз­буж­де­нии уго­лов­но­го дела? 

 

- Мы все-таки верим в спра­вед­ли­вое реше­ние суда, но у нас зако­но­да­тель­ство такое, что отка­зать мож­но по фор­маль­ным при­чи­нам. Напри­мер, по при­чине того, что яко­бы истек срок обжа­ло­ва­ния. Хотя в зако­но­да­тель­стве нет чет­ко­го поня­тия, как исчис­ля­ет­ся срок дав­но­сти по таким фак­там — с момен­та, когда ста­ло извест­но о пыт­ках, а об этом ста­ло извест­но в про­цес­се судеб­но­го раз­би­ра­тель­ства, или с момен­та озна­ком­ле­ни­ем с мате­ри­а­ла­ми отказ­но­го постановления.

 

- Мы зна­ем, что еще до суда неф­тя­ни­ки рас­ска­зы­ва­ли сво­им адво­ка­там о том, каким оскорблени­ям и уни­же­ни­ям их под­вер­га­ли во вре­мя след­ствия. А Вы зна­ли, что Ваших под­за­щит­ных пытали?

 

- Да. Когда встре­ча­лась с ними в СИЗО, они мне рас­ска­зы­ва­ли об этом. Я, конеч­но, была в шоке, но тогда они сами при­ня­ли реше­ние офи­ци­аль­но заявить об этом толь­ко в суде. Суд Актау, если помни­те, напра­вил мате­ри­а­лы для про­вер­ки в област­ную про­ку­ра­ту­ру. Ответ посту­пил, когда истек­ли все сро­ки и толь­ко после напо­ми­на­ния адво­ка­тов судье Нага­ши­ба­е­ву. В тот же день нам вру­чи­ли поста­нов­ле­ние об отка­зе в воз­буж­де­нии уго­лов­но­го дела.

 

- За это вре­мя Вами пред­при­ни­ма­лись какие-то меры, что­бы не поз­во­лить замол­чать эти факты?

 

- То поста­нов­ле­ние я обжа­ло­ва­ла от име­ни сво­их под­за­щит­ных, но дол­го не мог­ла полу­чить ответ. Через два меся­ца напи­са­ла офи­ци­аль­ное заяв­ле­ние в про­ку­ра­ту­ру, мне выда­ли ответ, кото­рый про­ку­ра­ту­ра отпра­ви­ла на имя моих под­за­щит­ных: что их озна­ко­ми­ли с этим пись­мом в СИЗО. Но, как адво­кат, отве­та я так и не полу­чи­ла, хотя сама сда­ва­ла эту жало­бу и у меня есть соот­вет­ству­ю­щий талон.

 

После это­го напи­са­ла еще одно заяв­ле­ние в про­ку­ра­ту­ру — с прось­бой предо­ста­вить мне мате­ри­а­лы с отказ­но­го поста­нов­ле­ния, что­бы про­ве­рить, насколь­ко закон­но оно было, все ли обсто­я­тель­ства были выяс­не­ны и учте­ны, была ли про­ве­де­на экс­пер­ти­за. Ответ на этот запрос я полу­чи­ла толь­ко 7 сен­тяб­ря, и с это­го момен­та счи­таю необ­хо­ди­мо исчис­лять срок иско­вой дав­но­сти. Жало­ба была пода­на 24 сентября.

 

- Что Вы нашли в мате­ри­а­лах той проверки? 

 

- Когда озна­ко­ми­лась с поста­нов­ле­ни­ем об отка­зе в воз­буж­де­нии уго­лов­но­го дела, выяс­ни­ла, что там… не ока­за­лось ни одной объ­яс­ни­тель­ной от лиц, кото­рых назы­ва­ли моих под­за­щит­ные, — то есть тех, кто их допра­ши­вал. Были толь­ко объ­яс­ни­тель­ные неф­тя­ни­ков. Там ниче­го не было собра­но, тем более не было ника­кой экспертизы.

 

- Но гово­ри­ли, что есть клок ото­рван­ных волос Розы Туле­та­е­вой, когда ее под­ве­ши­ва­ли к потол­ку ком­на­ты, где сле­до­ва­те­ли вели допрос… 

 

- Конеч­но, мы их сохра­ни­ли. Как толь­ко Роза на суде дала пока­за­ния о наси­лии над ней, мы дума­ли, клок волос возь­мут на экс­пер­ти­зу — про­из­ве­дут выем­ку и по ней назна­чат экс­пер­ти­зу. Но ниче­го подоб­но­го не произошло.

 

- Что все-таки может решить суд? 

 

- Может при­нять к про­из­вод­ству и начать рас­смат­ри­вать — отме­нить поста­нов­ле­ние про­ку­ра­ту­ры Ман­ги­ста­уской обла­сти об отка­зе в воз­буж­де­нии уго­лов­но­го дела и опра­вить мате­ри­ал на повтор­ную про­вер­ку, а может откло­нить мою жало­бу и оста­вить поста­нов­ле­ние в силе.

 

- Что тогда?

 

- Тогда будем даль­ше обжа­ло­вать. В апел­ля­ци­он­ном порядке.

 

- Ну а если будут отка­зы­вать во всех судеб­ных инстан­ци­ях? Есть ли шанс в рам­ках казах­стан­ской судеб­ной систе­мы дока­зать, что пыт­ки были?

 

- Наде­ем­ся на это. Но если мы прой­дем все судеб­ные инстан­ции внут­ри Казах­ста­на с отри­ца­тель­ным резуль­та­том, то обра­тим­ся в меж­ду­на­род­ный суд: Казах­стан же под­пи­сал кон­вен­цию о пытках.

 

- А в отно­ше­нии тех, кто изде­вал­ся над людьми?..

 

- Долж­но быть заве­де­но уго­лов­ное дело, и они одно­знач­но долж­ны отве­тить перед законом.

 

- Как настро­е­ны сами Роза Туле­та­е­ва и Мак­сат Досмагамбетов?

 

- Настро­е­ны идти до кон­ца. Они ведь дума­ли: суд выне­сет спра­вед­ли­вое реше­ние в отно­ше­нии них, а когда про­шли суды пер­вой и вто­рой инстан­ций, когда был полу­чен отказ в воз­буж­де­нии уго­лов­но­го дела по фак­там пыток, когда поня­ли — ника­ко­го спра­вед­ли­во­го реше­ния ждать не сто­ит, то реши­ли дове­сти все до конца.

 

- Как Вы дума­е­те, поче­му в этой исто­рии о пыт­ках (но будем наде­ять­ся, суд все-таки состо­ит­ся) пра­во­охра­ни­тель­ные орга­ны выстра­и­ва­ют глухую стену? 

 

- Если мы дока­жем, что в отно­ше­нии Розы Туле­та­е­вой и Мак­са­та Дос­ма­гам­бе­то­ва дей­стви­тель­но при­ме­ня­лись не про­сто пыт­ки, а крайне извра­щен­ные пыт­ки, то это будет озна­чать: след­ствие при­ме­ня­ло неза­кон­ные, пре­ступ­ные мето­ды. Это дает осно­ва­ние при­знать все дока­за­тель­ства, кото­рые были пред­став­ле­ны суду, недо­пу­сти­мы­ми. Тогда дока­за­тель­ная база по делу неф­тя­ни­ков рух­нет и нуж­но отме­нять весь при­го­вор, а это чре­ва­то не толь­ко для тех, кто пытал их, но и для тех, кто при­зван кон­тро­ли­ро­вать испол­не­ние зако­на и фун­да­мен­таль­ных прав людей. Но как бы нам ни пре­пят­ство­ва­ли, мы будем доби­вать­ся справедливости.