«Дело Козлова»: в суде показания другие

Во вто­рой поло­вине поне­дель­ни­ка, 20 авгу­ста – на тре­тьем засе­да­нии Акта­уско­го суда, рас­сле­ду­ю­ще­го уго­лов­ное дело Вла­ди­ми­ра Коз­ло­ва, Сери­ка Сапар­га­ли и Акжа­на­та Ами­но­ва, один из сви­де­те­лей сто­ро­ны обви­не­ния прак­ти­че­ски отка­зал­ся от сво­их пока­за­ний. Адво­ка­ты заяви­ли о фаль­си­фи­ка­ци­ях в мате­ри­а­лах уго­лов­но­го дела, а про­ку­ро­ры обес­ку­ра­жи­ли всех заяв­ле­ни­ем о том, что мате­ри­а­лы уго­лов­но­го дела — это… твор­че­ские выво­ды следователей. 

 

Автор: Алла ЗЛОБИНА

 

Пред­ла­га­ем чита­те­лям первую часть пол­но­го репор­та­жа с судеб­но­го засе­да­ния, состо­яв­ше­го­ся в поне­дель­ник, 20 авгу­ста. Преды­ду­щий репор­таж читай­те здесь.

После днев­но­го пере­ры­ва Вла­ди­мир Коз­лов сде­лал в суде заяв­ле­ние. Он потре­бо­вал обес­пе­чить без­опас­ность его семье и исклю­чить воз­мож­ность про­во­ка­ций в СИЗО в отно­ше­нии него.

Заяв­ле­ние  про­зву­ча­ло свое­вре­мен­но. Откро­вен­но скот­ские ком­мен­та­рии под тек­стом под­дель­но­го пись­ма супру­ги под­су­ди­мо­го, яко­бы, пере­дан­ным ему в СИЗО, были орга­ни­зо­ва­ны на одном неко­гда попу­ляр­ном казах­стан­ском интер­нет-сай­те. Авто­ры этой    ком­па­нии даже опуб­ли­ко­ва­ли точ­ный адрес съем­ной квар­ти­ры в Актау, где вре­мен­но про­жи­ва­ет Алия Туру­с­бе­ко­ва, для тех, кто… хотел бы рас­пра­вить­ся не с нею.

- В интер­не­те раз­вер­ну­ли гряз­ную ком­па­нию про­тив моей жены, — с тру­дом сдер­жи­ва­ясь, ска­зал Вла­ди­мир Коз­лов. — Мне даже при­но­си­ли рас­пе­чат­ки эти пуб­ли­ка­ций, что­бы я их про­чи­тал…  Теперь, когда я отсут­ствую каме­ре, ее посе­ща­ют неиз­вест­ные люди. Я не исклю­чаю про­во­ка­ций: что в моей каме­ре может появить­ся все, что угод­но. Я нахо­жусь в юрис­дик­ции суда, поэто­му, про­шу суд разо­брать­ся во всем этом и обес­пе­чить безопасность.

Заяв­ле­ние под­су­ди­мо­го, было вид­но, вве­ло в неко­то­рую рас­те­рян­ность про­ку­ро­ров. Выдер­жал пау­зу и судья.

- Этот вопрос мы возь­мем на кон­троль, — с пони­ма­ни­ем в голо­се отве­тил стар­ший по воз­рас­ту и долж­но­сти про­ку­рор Эмир­га­ли Жанаев.

- Да, мы все выяс­ним и раз­бе­рем­ся, — пообе­щал судья Мырзабеков.

При­ез­жа­ли все, а вино­ват Козлов

Суд про­дол­жил опрос сви­де­те­лей обви­не­ния. К мик­ро­фо­ну вышел Аман­тай Мади­нов, началь­ник депар­та­мен­та управ­ле­ния кад­ра­ми РД КМГ.

- Когда мы про­во­ди­ли разъ­яс­ни­тель­ную рабо­ту, пошли слу­хи, что в Алма­ты и Астане неф­тя­ни­кам ока­зы­ва­ет­ся боль­шая под­держ­ка, — после про­це­ду­ры при­не­се­ния клят­вы гово­рить толь­ко прав­ду начал рас­сказ Мадинов.

- В  Жана­о­зен при­ез­жа­ли Аби­лов, дру­гие люди. Что они гово­ри­ли нефтяниками?

- Я не знаю. Но они под­дер­жи­ва­ли дух неф­тя­ни­ков, и нам ста­ло труд­но с ними раз­го­ва­ри­вать, — почти сло­во в сло­во повто­рил сви­де­тель пока­за­ния сви­де­те­ля Кийк­бая Ешма­но­ва, кото­рый высту­пал в суде в про­шед­шую пят­ни­цу. — Булат Аби­лов гово­рил: наша нефть про­да­ет­ся по дешев­ке, и нам труд­но было про­ве­сти с рабо­чи­ми разъ­яс­ни­тель­ную рабо­ту. Я слы­шал, что эко­но­мист пар­тии «Азат» при­ез­жал и сове­щал­ся с лиде­ра­ми проф­со­ю­за и убе­дил­ся, что акция незаконна…

- Во вре­мя след­ствия вы гово­ри­ли: при­ез­жал Коз­лов. Что може­те рас­ска­зать суду об этом?

- После того как уехал Аби­лов, при­е­ха­ла деле­га­ция во гла­ве с Коз­ло­вым. С теми же целя­ми. Тогда боль­шин­ство неф­тя­ни­ков вышли на работу.

Так­ти­ка сто­ро­ны обви­не­ния не меня­лась. Про­ку­рор задал наво­дя­щий вопрос: «По теле­фо­нам рабо­чим ста­ли посту­пать угро­зы. Какие меры вы приняли?»

- Угро­зы были. У меня  есть дру­зья неф­тя­ни­ки, они мне рас­ска­зы­ва­ли: «Нас запу­ги­ва­ют, что­бы  мы не выхо­ди­ли на  рабо­ту». Мы про­дол­жа­ли вести разъ­яс­ни­тель­ную рабо­ту. Потом, если память мне не изме­ня­ет, 8 июля поли­ция разо­гна­ла рабо­чих, сто­яв­ших на тер­ри­то­рии пред­при­я­тия УОС‑5, и они ушли на цен­траль­ную пло­щадь Жана­о­зе­ня. С это­го дня я начал встре­ча­ет­ся с Галы­мом Еге­ле­уовым. Он там ходил. Я стал рас­спра­ши­вать, кто он. Они отве­ти­ли: правозащитник.

- Како­ва роль Ата­ба­е­ва и Мамая в про­тестных акциях?

- Я их видел толь­ко на ютубе.

- В ходе пред­ва­ри­тель­но­го след­ствия вы гово­ри­ли: при­ез­жал Кур­ма­нов и депу­тат Евро­пар­ла­мен­та. Что они дела­ли там? — про­дол­жа­ли опрос про­ку­ро­ры. У каж­до­го госо­би­ни­те­ля был заго­тов­лен свой вопрос.

- Да при­ез­жа­ли, встре­ча­лись с наро­дом, с руко­вод­ством аки­ма­та и «Озен­му­най­га­за». Они обсуж­да­ли вопро­сы опла­ты тру­да неф­тя­ни­ков. Я не участ­во­вал в этом. Что они гово­ри­ли, и что гово­рил Коз­лов, не видел.

- Вы може­те пере­ска­зать содер­жа­ние слов Коз­ло­ва? — допы­ты­ва­лись прокуроры.

- Я это видел в интер­не­те. Он гово­рил дол­го, я не помню…

- 16 декаб­ря 2011 года где вы были?

- При­мер­но в 10 утра мы при­е­ха­ли на алан. Там были уста­нов­ле­ны юрты. Наши сотруд­ни­ки были в наци­о­наль­ной одеж­де. При­мер­но в 11 часов начал­ся парад. Там были дети с шара­ми и флаж­ка­ми, всад­ни­ки с фла­га­ми. Все они напра­ви­лись в сто­ро­ну сце­ны. Неф­тя­ни­ки ста­ли гово­рить: куда вы иде­те? Нача­лась пота­сов­ка. Вме­ша­лись сотруд­ни­ки орга­нов — они оце­пи­ли их. Мы, руко­во­ди­те­ли зашли в край­нюю юрту «Озен­му­най­га­за»,  что­бы послу­шать поздрав­ле­ние аки­ма. Когда сели и раз­ли­ли чай, услы­ша­ли кри­ки, выбе­жа­ли нару­жу. Уви­де­ли, что рабо­чие выско­чи­ли на сце­ну и ски­ды­ва­ли колон­ки. Мы ушли в сто­ро­ну «Озен­му­най­га­за». Что про­изо­шло даль­ше, не видел.

- Уточ­нить хочу: како­ва роль Ами­но­ва с нача­ла до кон­ца заба­сто­вок? Вы  с ним лич­но про­во­ди­ли работы?

- Видел Ами­но­ва со стороны…

- Он бес­ко­рыст­но делал все или нет? Как считаете?

- Тогда ОМГ добы­вал око­ло трех мил­ли­о­нов тонн неф­ти в год. После внед­ре­ния новей­ших тех­но­ло­гий про­ве­ли боль­шие рабо­ты по уве­ли­че­нию про­из­во­ди­тель­но­сти тру­да, и добы­ча уве­ли­чи­лась до 6 мил­ли­о­нов тонн. Но, несмот­ря на уве­ли­че­ние объ­е­мов добы­чи, раз­мер зар­плат рабо­чих дей­стви­тель­но оста­вал­ся низ­ким. В 2008 году Ами­нов уви­дел рас­чет о низ­кой опла­те, вот после это­го нача­лись эти акции. С того вре­ме­ни он полу­чил авто­ри­тет, пото­му что успеш­но решал неко­то­рые вопро­сы в поль­зу рабо­чих. С того вре­ме­ни мы все его зна­ем. Он стал лиде­ром. В мар­те 2010 года была опять заба­стов­ка. ОМГ воз­глав­лял  уже Ешма­нов. Мы пыта­лись прид­ти к миру и согла­сию. Но неф­тя­ни­ки раз­де­ли­лись во мне­нии. Была непо­нят­на ситу­а­ция. Все участ­ни­ки — Ажи­га­ли­е­ва, были сто­рон­ни­ка­ми Жака Аминова…

- В мате­ри­а­лах дела есть обра­ще­ние к неф­тя­ни­кам. Что може­те ска­зать о нем?

На экра­нах теле­ви­зо­ров, выстав­лен­ных в зале суда, появи­лась копия обращения.

- Хочу ска­зать: все орга­ни­зо­ва­ли Сак­та­га­нов и Ажга­ли­е­ва, — отве­тил сви­де­тель. —  Это все их рук дело.

- С какой целью?

- После того как при­шел Ешма­нов, была про­ве­де­на рабо­та по улуч­ше­нию соци­аль­но­го обес­пе­че­ния рабо­чих. Мно­гие рабо­ты про­во­ди­лись, но был ряд лиц, кото­рые рас­про­стра­ня­ли эти листов­ки. Думаю, это их  рук дело…

А сви­де­тель-то не лгал!

Про­ку­ро­ры закон­чи­ли опрос сви­де­те­ля. Пер­вый вопрос сто­ро­ны защи­ты зада­ла адво­кат Ардак Бати­е­ва: «Кому угро­жа­ли и кому зво­ни­ли с угро­за­ми, може­те сказать?».

Сви­де­тель не смог отве­тить на этот вопрос: «Не могу сказать…»

- Как я поня­ла, вы не явля­е­тесь пси­хо­ло­гом, — про­дол­жи­ла адвокат.

- Нет.

- Во вре­мя след­ствия вы оха­рак­те­ри­зо­ва­ли Ами­но­ва как корыст­но­го, хит­ро­го чело­ве­ка. Почему?

- По пово­ду его хит­ро­сти… Это каса­лось момен­тов по реше­нию вопро­сов о зара­бот­ной пла­те. Он про­во­дил встре­чи, был при­бли­жен к узко­му кру­гу людей. Он ника­ких пре­пят­ствий не созда­вал, толь­ко рабо­тал, тем не менее… — было похо­же, что сви­де­тель пытал­ся быть объ­ек­тив­ным, и вме­сте с тем выпол­нить зада­чу — сфор­ми­ро­вать опре­де­лен­ный образ под­су­ди­мо­го Аминова.

- Он как бы оста­вал­ся в сто­роне, а дру­гие все дела­ли… — про­дол­жил Мадинов.

Адво­ка­ты спро­си­ли, если ли у сви­де­те­ля лич­ная непри­язнь к под­су­ди­мо­му Ами­но­ву и насколь­ко тес­но они обща­лись. Ока­за­лось, сви­де­тель лишь один раз раз­го­ва­ри­вал с под­су­ди­мым — на семи­на­ре, «два-три года назад».

- Если вы с ним не обща­лись, поче­му вы так нега­тив­но оха­рак­те­ри­зо­ва­ли Ами­но­ва? — спро­си­ли адвокаты.

- По умо­за­клю­че­нию дру­гих и его дей­стви­ям, — искренне отве­тил свидетель.

- Сколь­ко раз вас вызы­ва­ли во вре­мя след­ствия на допрос? — спро­си­ла адво­кат Вене­ра Сарсембина.

- Четы­ре или пять раз.

Защит­ник про­ци­ти­ро­ва­ла пока­за­ния сви­де­те­ля Мади­но­ва из мате­ри­а­лов уго­лов­но­го дела: «Собы­тия в Жана­о­зене — пря­мое след­ствие дей­ствий Ами­но­ва и  нефтяников…»

- Про­шу при­нять во вни­ма­ние гособ­ви­ни­те­лей и про­шу суд рас­смот­реть  сле­ду­ю­щие вопро­сы: в обви­ни­тель­ном заклю­че­нии на рус­ском и казах­ском язы­ках тек­сты по смыс­лу раз­ные. Про­шу вас так­же открыть 42 том, 9 лист. У меня есть подо­зре­ние:  про­то­кол допро­са сви­де­те­ля Мади­но­ва под­ме­ни­ли и вста­ви­ли фами­лию Коз­ло­ва. Счи­таю, име­ет место фаль­си­фи­ка­ция, и если это под­твер­дит­ся, про­шу выне­сти част­ное опре­де­ле­ние в отно­ше­нии сотруд­ни­ков следствия.

Судья про­мол­чал. Адво­ка­ты про­дол­жи­ли опрос свидетеля.

- Вы гово­ри­ли, что те, кто при­ез­жал под­дер­жать неф­тя­ни­ков, аги­ти­ро­ва­ли их, про­во­ди­ли  про­па­ган­ду про­тив вла­сти. Вы это слы­ша­ли сами? Как они агитировали?

- Я слы­шал, Коз­лов гово­рил в интер­не­те и на «К- плюс»…

- В мате­ри­а­лах дела в ваших пока­за­ни­ях напи­са­но: «Коз­лов ска­зал, что власть пло­хая». Что имен­но он гово­рил? — спро­сил адво­кат Алек­сей Плугов.

- Точ­но не пом­ню… Гово­рил, что власть пло­хая, анау-мынау…

В зале рас­сме­я­лись: ника­ких серьез­ных аргу­мен­тов в под­твер­жде­ние прав­ди­во­сти сво­их пока­за­ний, дан­ных во вре­мя след­ствия, оче­ред­ной сви­де­тель сто­ро­ны обви­не­ния при­ве­сти не мог.

- Про­сто не надо было обна­де­жи­вать народ, — объ­яс­нил свою пози­цию свидетель.

- У меня вопро­сов боль­ше нет, — раз­вел рука­ми Плугов.

- Вы сами не виде­ли аги­та­ци­он­ных дей­ствий Коз­ло­ва? —  решил уточ­нить и судья Мырзабеков.

- Сам нет, толь­ко по интер­не­ту, — еще раз под­твер­дил Мадинов.

Вла­ди­мир Коз­лов поин­те­ре­со­вал­ся у сви­де­те­ля: «Вам извест­но, что оппо­зи­ци­он­ные пар­тии все­гда оппо­ни­ру­ют вла­сти, поэто­му и критикуют?».

- Извест­но, — отве­тил свидетель.

- То есть если я кри­ти­ко­вал власть, то зани­мал­ся сво­ей поли­ти­че­ской дея­тель­но­стью, это так?

- Не знаю, не могу ска­зать. Я не оппо­зи­ци­о­нер. Не согла­сен отве­чать на это вопрос.

Надо отдать долж­ное сви­де­те­лю Мади­но­ву: дав при­ся­гу, он не солгал и фак­ти­че­ски отка­зал­ся от сво­их пока­за­ний, заявив суду, что видел под­су­ди­мо­го Вла­ди­ми­ра Коз­ло­ва толь­ко в роли­ках юту­ба. В про­то­ко­лах же опро­са, под­ши­тых к мате­ри­а­лам уго­лов­но­го дела, Мади­нов утвер­ждал обрат­ное: сам слы­шал и зна­ет, что имен­но под­су­ди­мый Вла­ди­мир Коз­лов гово­рил нефтяникам.

Сле­до­ва­те­ли — люди творческие

После окон­ча­ния допро­са адво­кат Сар­сем­би­на вновь обра­ти­лась к судье, напом­нив о сво­ем хода­тай­стве по пово­ду фаль­си­фи­ка­ции про­то­ко­ла допро­са Мади­но­ва. Судья объ­явил пере­рыв на 10 минут.

- Суд уда­лил­ся позво­нить, — сра­зу же отре­а­ги­ро­ва­ли при­сут­ству­ю­щие в зале суда.

- Суще­ству­ет раз­ни­ца в изло­же­нии на казах­ском и рус­ском язы­ках, в этом и при­чи­на раз­но­чте­ния, — изло­жил после пере­ры­ва свой вывод судья Мыр­за­бе­ков, отве­чая на пер­вый вопрос адво­ка­та Сар­сем­би­ной о том, что тек­сты обви­ни­тель­ных заклю­че­ний на двух язы­ках по смыс­лу совер­ше­но разные.

- Ника­ких про­ти­во­ре­чий в про­то­ко­лах допро­са нет, — отве­тил на вто­рой вопрос адво­ка­та (о фаль­си­фи­ка­ции доку­мен­тов) про­ку­рор Эмир­га­ли Жана­ев. Его объ­яс­не­ние при­чин нераз­бе­ри­хи в про­то­ко­лах допро­са и раз­ли­чий в двух текстах обви­ни­тель­но­го заклю­че­ния обес­ку­ра­жи­ло всех: «Это твор­че­ский под­ход и твор­че­ское заклю­че­ние следователей».

Зал напряг­ся: это было уже слиш­ком. Кажет­ся, при­сут­ству­ю­щих охва­ти­ла ото­ропь: может про­ку­рор ого­во­рил­ся? Ока­за­лось — нет.

- Твор­че­ское заклю­че­ние сле­до­ва­те­ля: счи­тать, что Ами­нов вино­вен в орга­ни­за­ции заба­сто­вок, а Коз­лов в про­во­ка­ци­ях? — уточ­ни­ла адво­кат Сар­сем­би­на, и заме­ти­ла: — Ника­ко­го твор­че­ско­го под­хо­да быть не может. Смысл любо­го пере­во­да на любой язык дол­жен быть иден­тич­ным смыс­лу пер­во­на­чаль­но­го источ­ни­ка, а про­то­ко­лы опро­сов сви­де­те­лей состав­ля­ют­ся стро­го по  уста­нов­лен­ным правилам.

Судья и про­ку­ро­ры мол­ча­ли. Нако­нец, Мыр­за­бе­ков ска­зал: «В ходе про­цес­са вы може­те хода­тай­ство­вать об исклю­че­нии про­то­ко­лов опро­са того свидетеля».

- Конеч­но, мы заявим такое хода­тай­ство, — заве­ри­ла в пере­ры­ве Вене­ра Сарсембина.

Не зна­ли о зар­пла­тах — рабо­та­ли спокойно

В зал суда был при­гла­шен сле­ду­ю­щий сви­де­тель — Бек­бо­лат Кара­бе­ков, началь­ник авто­ко­лон­ны УОС‑5. Он рас­ска­зал о при­чи­нах невы­хо­да на рабо­ту води­те­лей его авто­ко­лон­ны в мае 2011 года: выпи­сав путе­вые лист­ки, води­те­ли не обна­ру­жи­ли авто­бу­сов, поэто­му слу­чи­лись вынуж­ден­ные простои.

Вопро­сов к это­му сви­де­те­лю не было, и судья при­гла­сил еще одно­го сви­де­те­ля — пред­се­да­те­ля проф­со­ю­за неф­тя­ни­ков Уак­ба­е­ва. Он рас­ска­зал, как проф­со­юз про­во­дил разъ­яс­ни­тель­ную рабо­ту с басту­ю­щи­ми неф­тя­ни­ка­ми, как убеж­дал рабо­чих вер­нуть­ся на свои места.

- Кто орга­ни­зо­вы­вал заба­стов­ки? — спро­си­ли прокуроры.

- Соко­ло­ва, — отве­тил сви­де­тель и уточ­нил: — Это мое лич­ное мне­ние. Если бы она не затра­ги­ва­ла эти вопро­сы, все бы работали.

У адво­ка­тов вопро­сов к руко­во­ди­те­лю про­со­ю­за не было, у под­су­ди­мых — тоже.

Все при­гла­шен­ные в этот день сви­де­те­ли были опро­ше­ны. Защит­ни­ки заяви­ли хода­тай­ства о при­гла­ше­нии новых сви­де­те­лей. Судья удо­вле­тво­рил ходатайство.

Вла­ди­мир Коз­лов попро­сил вызвать в суд экс­пер­тов, чьи заклю­че­ния фигу­ри­ру­ют в мате­ри­а­лах уго­лов­но­го дела.

- Я хочу, что­бы они объ­яс­ни­ли, для чего им эти экс­пер­ты, — вдруг эмо­ци­о­наль­но спро­си­ла  адво­кат Бати­е­ва. — Давай­те выслу­ша­ем мне­ние  Коз­ло­ва, зачем ему эксперты?

- Я тоже про­тив это­го хода­тай­ства. Под­дер­жи­ваю Бати­е­ву, — сле­дом заявил адво­кат Досбо­лов. — Экс­пер­ты были пре­ду­пре­жде­ны об уго­лов­ной ответ­ствен­но­сти. Думаю, мы ниче­го ново­го не узнаем.

- Нас инте­ре­су­ют неко­то­рые выво­ды, кото­рые они сде­ла­ли, — веж­ли­во объ­яс­нил кол­ле­гам адво­кат Плу­гов. — Под­дер­жи­ваю хода­тай­ство сво­е­го подзащитного.

-  Я уви­дел в их заклю­че­ни­ях фак­то­ло­ги­че­ские неточ­но­сти, — объ­яс­нил свою прось­бу Вла­ди­мир Коз­лов. — Экс­пер­ты иссле­до­ва­ли фра­зы, кото­рые не про­из­но­си­лись. Поэто­му нуж­но задать вопро­сы и более тща­тель­но изу­чить выво­ды линг­ви­сти­че­ской экспертизы.

Серик Сапар­га­ли и Акжа­нат Ами­нов под­дер­жа­ли прось­бу. Судья Мыр­за­бе­ков  хода­тай­ство удовлетворил.