Акежан КАЖЕГЕЛЬДИН: «Пассионарность лидеров в казахских аулах крайне высока»
Казахстанские власти не нашли ответа на кризисные явления в стране
Cерию предновогодних бесед с ведущими оппозиционными политиками Центральной Азии мы завершаем интервью с Акежаном Кажегельдиным. И ему предстоит ответить на вопросы Виталия Волкова о политических итогах 2012 года.
Акежан Кажегельдин,бывший премьер-министр страны, а ныне ведущий оппозиционный политик в изгнании.
Виталий Волков: Какие события в уходящем году Вы выделили бы в качестве главных для политической жизни Казахстана?
Акежан Кажегельдин: Я уже много лет имею собственную корреспондентскую сеть. С развитием технологий процесс связи с корреспондентами упростился донельзя. И я задаю им два вопроса: что происходит и что вы об этом думаете? Кроме того, я сканирую всю прессу и электронные СМИ. Мой вывод — наша страна находится в состоянии затянувшейся паузы после президентских выборов апреля 2011 года. У нас как будто 2012 года не наступало. Люди, ошарашенные теми досрочными выборами, решили, что просто так этого быть не могло, и теперь им должны объявить, что жить страна станет по-другому.
Но затем последовал темпераментный самороспуск парламента, а потом всенародное горе — расстрел людей в Жанаозене, а также череда взрывов, ликвидация групп террористов, непонятные и не объясненные народу случаи массовых убийств в заповедниках. Эти события обострили ожидания. А попытка руководства оживить политическую жизнь небольшой перестановкой в правительстве эти ожидания только подогрела. Но с апреля 2011 года народу так и не предъявлена повестка дня, и, боюсь, эта ситуация перейдет в 2013 год: «Акорда» будет жить своей жизнью, правительство в Астане – своей, органы управления на местах – своей и народ – своей.
В. В.: Что содержит в себе больший взрывной потенциал для общества – Жанаозен или «Арканкерген»?
А. К.: Я хотел бы провести параллель с Россией. Там весной пришел новый президент, его выборы сопровождались многотысячными демонстрациями протеста. Он в этом месседже разобрался и показал, что настроения народа услышал. Из чего это видно? Осенью он предъявил российскому народу повестку дня, первый пункт которой — борьба с коррупцией. А у нас таким мощным посылом ровно год назад была трагедия в Жанаозене. Это событие пролонгированного действия. Мы увидели по обе стороны конфликта один и тот же народ. Политическими участниками этого события были этнические казахи, которые до этого двадцать лет поддерживали существующую власть, во всех ее новациях и программах они считались главной движущей силой. И вдруг эта опора дала трещину.
Судами, в первую очередь над теми, кто бастовал на площади, а потом над теми, кто якобы спровоцировал социальный взрыв, включая одного из лидеров партии «Алга» Владимира Козлова, вопрос решен не был. До тех пор, пока общество не узнает, кто были те молодые люди, которые подожгли банкоматы, офис компании, гостиницу, где проживали гости Жанаозена, вопрос закрыт не будет. Эти люди, которые за какие-то десять минут спровоцировали обе стороны конфликта в Жанаозене, не найдены, этим событиям не дана оценка. Наказали тех, кто семь месяцев простоял на площади. А тех, кто учинил беспорядки, не наказали. И не нашли тех, кто за ними стоял. То есть институты власти пошли по пути наименьшего сопротивления. И самое главное, этим событиям не дана политическая оценка президентом страны.
Пока он этого не сделает, будет нести на себе это пятно. И тогдашнее правительство, и депутаты нового парламента, которые, собравшись на свое первое заседание, тоже не дали политической оценки произошедшей трагедии, и несут политическую ответственность за Жанаозен. Люди ждут такую оценку, а уж примут ли они ее целиком, или с оговорками – вопрос другой. И рассчитывать, что пройдет лет пять и люди все забудут, — неверно. Они не забудут. Тем более что есть политические силы, которые все время будут будоражить память общества и напоминать о Жанаозене. Поэтому Жанаозен по силе взрывного воздействия сравнить с событиями на «Арканкергене» невозможно.
В. В.: В связи с Жанаозеном часто задается вопрос: знал ли президент о приказе стрелять?
А. К.: Это абсурд. Это самая большая личная беда президента, который воспринимал праздник 20-летия независимого Казахстана как свою личную заслугу и хотел отметить его как знаковый рубеж, который он преодолел вместе с народом. Все, кто пытается говорить, что он знал и отдал приказ, поступают нечестно. Но ему предстоит расставить все точки над i и дать свои оценки. Я уверен, что он понимает необходимость сделать это. А решится ли он на эти оценки? Он это должен сделать для себя самого, чтобы будущие поколения знали – этот президент смог объяснить народу, что произошло. Ведь Жанаозен может повториться. Я уверен, что у него достаточно полномочий, чтобы устранить собственные ошибки и выпустить на свободу тех людей, которые сидят за то, что стояли на площади и требовали справедливого вознаграждения за свой труд. Пока этого не произойдет, Жанаозен останется среди нерешенных проблем, которых становится все больше и больше. Что касается «Арканкергена», то это попытка институтов государства, наказав одного пограничника, спрятать реальные факты, о которых они либо знают, либо догадываются. Этот рядовой, с его личным и военным опытом, не мог убить столько сослуживцев. Я могу ошибиться, мне не хватает фактов, но логика и мой жизненный и воинский опыт говорят об этом. Я думаю, события вокруг Челаха будут такими же, как вокруг Алтынбека Сарсенбаева. Общество будет ждать ответов на вопросы, что произошло и кто это сделал. Когда-нибудь это станет известно. Если только нынешняя власть не догадается сделать это при своей жизни.
В. В.: В связи с Жанаозеном гонениям подверглись многие медиаресурсы. Но и общество в Казахстане, и инсайдеры на Западе все же делали скидку на то, что эти СМИ связаны с олигархом Аблязовым, которого считают одним из катализаторов событий в Жанаозене. Но сейчас закрыт сайт guljan.org, который давал альтернативную информацию именно по делу Челаха и к Аблязову никакого отношения не имеет. С чем вы это связываете?
А. К.: С борьбой чиновников всех рангов, особенно тех, кто находится на самом верху, за свое право спокойно занимать свои кресла, и чтобы их никто не беспокоил. А что, это впервые закрыли газеты? Или ограничили деятельность редакции на 90 дней? Это не сегодня началось и связано не только с Жанаозеном или «Арканкергеном». В стране, особенно с конца 90‑х годов, позакрывались десятки газет, сотни журналистов покинули страну. У редакций конфисковывалась собственность, изымалась оргтехника, опечатывались здания, поджигались офисы. Сейчас стали прикрываться решениями судов, а более брутальными инструментами эту традицию заложил Рахат Алиев со своим коллегой Альнуром Мусаевым. Они начали отнимать собственность у журналистов, избивать их, придумывать статьи о неуплате налогов или пошлин.
В. В.: Сколько Казахстан еще может находиться в ситуации 2011 года?
А. К.: Существует лимит времени. Плохой урожай 2012 года, абсолютно нестабильная экономика в целых группах стран, незапланированные расходы на тепло и другие услуги в связи с холодами, растущие цены на продукты питания будут оказывать серьезное давление на общество. Лидер государства уже заявил, что стране нужны постиндустриальная реформа, инновационная экономика, а на все это требуются большие деньги. Где их взять – вопрос непростой. Прямые инвестиции сокращаются, потому что денег становится все меньше, крупные компании сокращают свои бюджеты и закрывают непрофильные бизнесы. Это видно на проектах Кашагана, Тенгиза и Карачаганака, которые прошли этапы высокой добычи и потребуют дополнительных средств для переустройства. Тот столп, на котором держится экономика Казахстана – экспорт сырья, тоже в ужасно нестабильном состоянии и подвержен как никогда влиянию конъюнктуры. Его состояние будет зависеть не от наших пожеланий, а от того, как будет развиваться глобальная экономика. Это будет влиять на жизнь, а жизнь – на руководство Казахстана, которое сейчас раздумывает, каким путем пойти.
Это видно из последнего послания президента. Правда, в нем политическое реформирование опять откладывается на будущее. Говорится, что сначала экономика, а политика пойдет за ней. Кроме того, в Астане пытаются угадать, на какие реформы пойдут китайские лидеры. Как руководство Китая, который все больше влияет на нашу экономику и политику, будет пытаться уберечь свой госаппарат от распада, который грозит и нашим соседям на севере. Он очевиден и у нас, и дело Челаха прекрасно показывает, что происходит с нашим аппаратом. У нас так и не нашли ответа на кризисные явления в стране, даже не создана кризисная группа. Поэтому разные ведомства предлагают президенту разные решения. Ему очень трудно определиться, и он уже не может полагаться на то, что правительство будет исполнять его поручения. Произошел административный коллапс. В Астане все увлечены процессом некоей деятельности, но никого не интересует результат. И это не первый год. Но так не может продолжаться бесконечно. Думаю, что 2013 год будет ключевым, все обострится.
В. В.: Но с точки зрения террористической активности 2012 год был более спокойным, чем 2011‑й или 2010‑й. Затаились ли «исламисты» в ожидании скорого вывода контингента НАТО из Афганистана и перемены всей ситуации в регионе, или это следствие эффективных действий спецслужб Казахстана?
А. К.: Взрывы гремят для того, чтобы подорвать стабильность. А ситуация после Жанаозена настолько обострена, что ее дополнительно обострять не надо. И эти круги просто берегут свои силы. А влияние фундаменталистов на общественную жизнь настолько большое, что государство теряет это поле битвы не по дням, а по часам. Чтобы понять, насколько это влияние сильно, надо просто побывать на поминках, свадьбах и послушать, что говорит народ и кто его неформальные лидеры. Пассионарность лидеров там, внизу казахстанского общества, крайне высокая. И аул – это не российская деревня, где отцом является чиновник. В ауле пассионарные личности остаются в высоком статусе, они еще долго будут востребованы. Такая культура. Так что это пока лишь затишье. Дай бог, чтобы общество справилось с этой ситуацией, но атаками спецслужб ее не разрешить. Потому что если фундаменталисты примут решение о так называемой сетевой атаке – о десяти атаках в день в разных точках, – то спецслужбы с этим не справятся. С этим нужно бороться другими инструментами.
Виталий ВОЛКОВ, эксперт по Центральной Азии в Германии, специально для «Новой» — Казахстан»
