Встать рядом с Шахановым на защиту казахского языка предложил известному публицисту Сергею Дуванову «зеленый» политик Серикжан Мамбеталин. В ответ на это «интересное» предложение национал-патриот получил провокационный вопрос: «А сами-то что-то можете?!» Идейные противники схлестнулись в прямом эфире «R студии» и попытались убедить друг друга в правоте своих позиций.
В новом формате встреч в прямом эфире идеологические оппоненты либерал Сергей Дуванов и национал-патриот Серикжан Мамбеталин стали первыми гостями «R‑студии». Эфир получился интересным и острым. Основными темами стали деятельность националистов, проблемы казахского языка, российский нацизм и, конечно же, вопрос смены власти в Казахстане. Предлагаем читателям отрывок из их диалога, более полный вариант которого вы можете прочесть в номере газеты “Assandi-Times” от 1 ноября 2013 года.
ФРАГМЕНТ ДИСКУССИИ
Сергей ДУВАНОВ (Д): Я думаю, как политическая сила, национал-патриоты собой ничего не представляют. Попробую это обосновать.
Первая причина — у нас в стране вообще нет политических сил, кроме той, которую представляет президент Назарбаев и его вертикаль власти. Эта власть зачистила политическое поле настолько хорошо, что сегодня говорить о серьезных политических силах, которые могли бы быть игроками на этом поле, просто несерьезно. Кого-то просто запретили, кого-то закрыли, кого-то вытеснили с поля. И в итоге политических сил нет никаких. Это первая причина.
Вторая причина — это, собственно говоря, сами национал-патриоты. Я думаю, что сегодня это движение еще не оформилось. Это — подготовительная стадия, когда формируются какие-то идеалы, идеи; тезисы выдвигаются отдельными группами, которые находятся между собой еще в определенных идеологических разногласиях. И даже если предположить, что в стране действительно существует некая национальная субстанция, которая уже готова бороться за власть, до того этапа, когда они станут политической силой, нужно достаточно длительное время.
Ведущая: Что думаете вы, Серикжан?
Серикжан МАМБЕТАЛИН (М): Я думаю, Сергей прав в том, что сегодня политических сил не осталось, потому что политичная повестка тех политических лидеров, тех политических сил, которые были до сегодняшнего момента, — не актуальна. Кто-то ушел добровольно, кто-то вынуждено. И на самом деле поле зачищено.
Но я не соглашусь с тем моментом, когда говорят, что национал-патриоты еще не сформировались, что у них нет опыта. На самом деле у меня есть опыт. В 2011—12 годах мы под знаменами партии «Руханият» собрали национал-патриотов во главе с Шархановым и, зарегистрировавшись в законном порядке через ЦИК, пошли на выборы. Если вы помните, 15 декабря мы зарегистрировались, начали свою предвыборную кампанию. 28 декабря тот же ЦИК своим решением снимает нас с выборов, сославшись на то, что якобы не было кворума при выдвижении на съезде.
Власть, именно видя силу национал-патриотов, видя, как народ поддерживает их, пошла на такой беспрецедентный шаг. Это было впервые в истории Казахстана, когда партию, зарегистрированную в списке на выборах, вычеркивают из бюллетеней.
Д: Я как раз хотел уточнить. Все дело в том, что Серикжан говорит о том, что они — политическая сила. Мне кажется, тот пример, что он привел, — демонстрация не политической силы, а как раз бессилия. Власти взяли и щелкнули по носу. В любой другой стране мира, где националисты представляют силу, сотни тысяч людей выходят на улицы. Посмотрите, как это происходит в арабском мире. И власть либо признает эту партию, разрешает ей участвовать, либо ее просто сметают. Это называется сила.
В вашей ситуации я не оправдываю действия властей, напротив, я на вашей стороне, но это как раз демонстрация того, что вы еще не есть сила.
Д: И это тоже. Политической силой организация тогда начинает восприниматься тогда, когда начинает влиять на политические процессы в стране в целом, на власти и на умонастроение людей. Всего этого у националистов я не вижу. Власть не реагирует на них, общество тоже…
М: Но тогда до сих пор ни одной политической силы вообще не было. Ничего никто никогда не смог сделать…
Д: Вот про это я говорю. Это был первый пункт, о котором я сказал. Вы не выбиваетесь из общего списка. Вы — часть того процесса, который идет сегодня в стране.
М: Получается, что у нас власть — зеркальное отражение оппозиции. Что оппозиция не имеет силы, что власть, если бы не имела репрессивного аппарата в виде армии, полиции, — такая же.
Д: Хорошую тему Серикжан поднял. На самом деле общество критически относится как к оппозиции всех видов, так и к власти, трезвая часть общества. Я не говорю о тех, кто является членами «Нур Отана». Это особая категория людей, которым можно все простить и даже их пожалеть. Мы берем трезвую часть общества, которая сторонится политики, но имеет собственное мнение. И это мнение сегодня — критическое и в отношении оппозиции, и в отношении власти, и в отношении всего, что происходит в стране.
Ведущая: Давайте Назарбаева и «Нур Отан» оставим в покое и вернемся к теме национал-патриотов. Насколько я понимаю, они позиционируют себя так, что только они и радеют за страну...
М: Вы говорите о бытовом национализме, которого в Казахстане практически нет. Вы когда-нибудь видели паспорт инопланетянина? Вот я видел. В Латвии выдается alien-паспорт, это можно перевести как «чужеземный», «инопланетянин». Это паспорт людей, которые живут в Латвии, но не сдали экзамен по латышскому языку, они даже на выборы не могут пойти, проголосовать. Они там живут, но не имеют конституционных прав. И это страна, которая находится в Евросоюзе и считается цивилизованной. А в Казахстане?
Д: Для вас идеал страны — это страна, в которой есть граждане двух уровней: полноценные граждане и те, которые получают паспорт инопланетянина? Только на том основании, что он не знает государственного языка?
