Cтрах в подмышках

03.07.2017

Вяче­слав ПОЛОВИНКО, спе­ци­аль­но для «Новой» – Казахстан»

Главный защитник журналистов стремительно превращается в их главного могильщика: поправки в законы, регулирующие деятельность журналистов, добрались до парламента и по дороге еще сильнее превратились в запретительные.

На про­шлой неде­ле депу­та­ты казах­стан­ско­го пар­ла­мен­та радост­ной гурь­бой отпра­ви­лись на тра­ди­ци­он­ные кани­ку­лы. Жур­на­ли­сты стра­ны сме­ло могут исполь­зо­вать штамп «зати­шье перед бурей», ведь один из пер­вых зако­но­про­ек­тов, кото­рый мажи­лис­ме­ны будут рас­смат­ри­вать по воз­вра­ще­нии, каса­ет­ся нашу­мев­ших попра­вок в зако­но­да­тель­ство, регу­ли­ру­ю­щее рабо­ту казах­стан­ских СМИ. Об этих поправ­ках «Новая газе­та» – Казах­стан» писа­ла неод­но­крат­но с общим выво­дом: после их при­ня­тия с рас­сле­до­ва­тель­ской жур­на­ли­сти­кой мож­но попро­щать­ся. Но ито­го­вый вари­ант доку­мен­та, посту­пив­ший в пар­ла­мент, застав­ля­ет этот вывод скор­рек­ти­ро­вать. Теперь он зву­чит так: после при­ня­тия таких попра­вок в Казах­стане мож­но попро­щать­ся с жур­на­ли­сти­кой вообще.

К уже извест­ным нор­мам доба­ви­лись новые огра­ни­че­ния. Теперь семей­ная и меди­цин­ская тай­ны тре­бу­ют спе­ци­аль­но­го согла­сия от героя мате­ри­а­ла. Тео­ре­ти­че­ски с этим мож­но было бы согла­сить­ся, но про­бле­ма в том, что поня­тие «семей­ная тай­на» не опре­де­ле­но в казах­стан­ских зако­нах вооб­ще. Ины­ми сло­ва­ми, когда жур­на­лист выяс­нит, что гос­под­ря­ды на стро­и­тель­ство бюд­жет­но­го жилья (допу­стим) полу­чил род­ствен­ник одно­го из участ­ни­ков тен­дер­ной комис­сии – это мож­но засек­ре­тить, не толь­ко при­кры­ва­ясь поня­ти­ем ком­мер­че­ской тай­ны, но и поня­ти­ем семей­ных сек­ре­тов. Нечто подоб­ное уже есть и в Рос­сии (о сход­стве неко­то­рых пози­ций зако­но­про­ек­тов Казах­ста­на и Рос­сии «Новая» – Казах­стан» писа­ла в тек­сте «Свои Яро­вые взо­шли» от 27.04.2017 г.): там засек­ре­ти­ли почти всю инфор­ма­цию о пер­вых лицах госу­дар­ства. Но в Казах­стане пошли даль­ше, и, по сути, наме­ре­ны засек­ре­тить инфор­ма­цию о любых чиновниках.

Это как раз уби­ва­ет рас­сле­до­ва­тель­скую жур­на­ли­сти­ку, но министр инфор­ма­ции и ком­му­ни­ка­ций Дау­рен Аба­ев уве­рен, что все будет хоро­шо. «В прин­ци­пе ниче­го не меша­ет жур­на­ли­сту все дан­ные рас­сле­до­ва­ния пере­дать в пра­во­охра­ни­тель­ные орга­ны, – заявил Аба­ев. – И тогда это будет про­це­ду­ра, кото­рая будет вестись сов­мест­но с пра­во­охра­ни­тель­ны­ми орга­на­ми, будет соот­вет­ству­ю­щее рас­сле­до­ва­ние. Осве­щать это рас­сле­до­ва­ние никто не запрещает».

К све­де­нию мини­стра, кото­рый так любит ссы­лать­ся на миро­вой опыт, не назы­вая при этом ни одной стра­ны, где при­ня­ты такие нор­мы, жур­на­лист­ское рас­сле­до­ва­ние – это сбор мате­ри­а­ла жур­на­ли­стом, опрос людей, поиск доку­мен­тов, фак­тов и ана­лиз име­ю­щей­ся инфор­ма­ции, как пра­ви­ло, по про­блем­ной тема­ти­ке или тема­ти­ке, свя­зан­ной с поли­ти­кой или кор­руп­ци­ей (ну, вдруг министр не зна­ет). Когда рас­сле­до­ва­ни­ем зани­ма­ют­ся поли­цей­ские, а кор­ре­спон­дент про­сто ходит рядом и фик­си­ру­ет про­ис­хо­дя­щее, – это не рас­сле­до­ва­ние уже, а про­сто сухие ново­сти в луч­шем слу­чае. И неуже­ли министр инфор­ма­ции и ком­му­ни­ка­ций живет не в Казах­стане, не зна­ет, что в таких слу­ча­ях мате­ри­а­лы рас­сле­до­ва­ния ста­но­вят­ся тай­ной след­ствия, то есть к пуб­ли­ка­ции они запре­ще­ны? А если жур­на­лист нач­нет рас­сле­до­вать уже дей­ствия поли­ции – ему что, тоже про­сить раз­ре­ше­ния? А если жур­на­лист полу­чил дан­ные для пере­да­чи их поли­цей­ским без согла­сия героя – не при­вле­кут ли его само­го за нару­ше­ние семей­ной или дру­гих тайн?

Все­ми эти­ми вопро­са­ми жур­на­ли­сты могут зада­вать­ся и даль­ше – отве­тов на них от мини­стер­ства боль­ше не будет. Более того, авто­ры зако­но­про­ек­та, по сути, при­рав­ня­ли жур­на­ли­стов, пишу­щих для ино­стран­ных СМИ из Казах­ста­на, к ино­стран­ным аген­там: теперь даже один раз напи­сав­ше­му что-то для «Немец­кой вол­ны» или «Меду­зы» нуж­но обя­за­тель­но идти в МИД и вста­вать на учет. Тут мно­го вопро­сов: а если жур­на­лист отка­жет­ся реги­стри­ро­вать­ся, его сра­зу рас­стре­ля­ют или сна­ча­ла будут пытать – какие тай­ны выда­вал басур­ма­нам? А если жур­на­лист пишет для дру­же­ствен­ных стран вро­де Рос­сии или Кыр­гыз­ста­на – он тоже шпи­он (опе­ра­тив­но полу­чить ком­мен­та­рий у пред­ста­ви­те­лей Евразий­ско­го эко­но­ми­че­ско­го сою­за не уда­лось, но «Новая газе­та» – Казах­стан» к это­му вопро­су еще вер­нет­ся)? А если у кого-то взя­ли ком­мен­та­рий, а потом облек­ли это в фор­мат колон­ки в ино­стран­ном изда­нии – это тоже обя­зы­ва­ет чело­ве­ка реги­стри­ро­вать­ся? А будут ли чер­ные спис­ки СМИ, в кото­рых пуб­ли­ко­вать­ся нель­зя (спой­лер: будут)?

На фоне этих норм исто­рия с уве­ли­че­ни­ем сро­ка отве­та на запро­сы с трех дней до четыр­на­дца­ти выгля­дит абсо­лют­ным балов­ством. Как выгля­дит балов­ством и регу­ли­ро­ва­ние ком­мен­та­ри­ев в интер­не­те: министр навер­ня­ка хочет изба­вить­ся от трол­лин­га в адрес вла­сти, но это, конеч­но, бес­по­лез­но – трол­ли­ли и будут трол­лить. Одна­ко в целом кар­ти­на полу­ча­ет­ся совсем без­ра­дост­ная: после того, как все эти тис­ки разом сомкнут­ся на шее любо­го казах­стан­ско­го жур­на­ли­ста, он в пол­ной мере про­чув­ству­ет на себе, что такое худ­шие образ­цы совет­ской жур­на­ли­сти­ки – писать мож­но будет или толь­ко хоро­шее, или толь­ко разрешенное.

Конеч­но, жур­на­ли­сти­ка не умрет: оста­нут­ся колум­ни­сты, оста­нут­ся репор­та­жи, оста­нут­ся фото­ре­пор­та­жи (кото­рые порой весь­ма крас­но­ре­чи­вее тек­ста). Но в усло­ви­ях, когда нель­зя будет делать каче­ствен­ную ана­ли­ти­ку или рас­сле­до­ва­ния о дея­тель­но­сти вла­сти (а это­го власть боит­ся до мок­рых под­мы­шек), СМИ будут подоб­ны мерт­ве­цам, вос­став­шим из могил. И рано или позд­но выко­пан­ная вла­стя­ми яма для жур­на­ли­стов погло­тит самих мини­стров и дру­гих политиков.

Ори­ги­нал ста­тьи: Новая Газе­та Казахстан