Экзамен на партийность

Нынеш­ние пар­тии явля­ют­ся инстру­мен­та­ми защи­ты и про­дви­же­ния поли­ти­че­ских инте­ре­сов отдель­ных поли­ти­ков в рам­ках суще­ству­ю­щей поли­ти­че­ской систе­мы и при сохра­не­нии незыб­ле­мо­сти прав­ле­ния Назар­ба­е­ва. Отсю­да насто­я­щим кри­те­ри­ям пар­тий­но­сти соот­вет­ству­ют от силы три пар­тии из почти десят­ка, суще­ству­ю­щих в Казах­стане. Об этом гово­рил в сво­ем докла­де на «круг­лом сто­ле» «Поли­ти­че­ские пар­тии и пар­ла­мент» неза­ви­си­мый пуб­ли­цист Сер­гей Дува­нов.

 

Автор: Сер­гей ДУВАНОВ

Что такое поли­ти­че­ская пар­тия? Ее мож­но это рас­смат­ри­вать как инстру­мент борь­бы за власть. Или как меха­низм отста­и­ва­ния сво­их поли­ти­че­ских инте­ре­сов. Это может быть канал обрат­ной свя­зи меж­ду вла­стью и обще­ством. В этом смыс­ле пар­тии в систе­ме поли­ти­че­ской вла­сти, ска­жем, Казах­ста­на мож­но рас­смат­ри­вать как свое­об­раз­ные дат­чи­ки реа­ги­ро­ва­ния раз­лич­ных сег­мен­тов обще­ства на про­ис­хо­дя­щее в стране. Каж­дая пар­тия, пред­став­ляя опре­де­лен­ный срез обще­ствен­ных инте­ре­сов, по-сво­е­му реа­ги­ру­ет на то или иное собы­тие, и это поз­во­ля­ет вла­сти состав­лять общее пред­став­ле­ние о реак­ции людей.

Одна­ко это в тео­рии. В наших усло­ви­ях пар­тии не явля­ют­ся ни инстру­мен­том борь­бы за власть, ни меха­низ­мом отста­и­ва­ния поли­ти­че­ских инте­ре­сов, ни, соот­вет­ствен­но, кана­лом обрат­ной свя­зи. Спе­ци­фи­ка казах­стан­ско­го пар­тий­но­го стро­и­тель­ства опре­де­ля­ет несколь­ко иную роль пар­тий в поли­ти­че­ской жиз­ни страны.

Есть четы­ре осно­во­по­ла­га­ю­щих кри­те­рия поли­ти­че­ской пар­тии, опре­де­ля­ю­щих суще­ство­ва­ние партии.

Во-пер­вых, орга­ни­за­ци­он­ное оформ­ле­ние, пар­тия пред­по­ла­га­ет доб­ро­воль­ное объ­еди­не­ние соци­аль­но зна­чи­мо­го коли­че­ства людей.

Во-вто­рых, пар­тия пред­по­ла­га­ет нали­чие еди­ной идео­ло­гии или обще­го поли­ти­че­ско­го мировоззрения.

В‑третьих, ори­ен­ти­ро­ван­ность на заво­е­ва­ние вла­сти. Власть — это основ­ная цель созда­ния вся­кой партии.

И, нако­нец, в‑четвертых, обес­пе­че­ние себе под­держ­ки насе­ле­ния как через уве­ли­че­ние чле­нов сво­ей пар­тии, так и через под­держ­ку на выборах.

Взгля­нем на поли­ти­че­ские пар­тии Казах­ста­на в раз­ре­зе ука­зан­ных критериев.

Пер­вый кри­те­рий — доб­ро­воль­ность. Сего­дня толь­ко три пар­тии — КПК, «Нур Отан», «Алга» и частич­но «Азат» — выдер­жат экза­мен на мас­со­вость и доб­ро­воль­ность. Эти пар­тии дей­стви­тель­но име­ют в сво­их рядах тыся­чи сто­рон­ни­ков, созна­тель­но и доб­ро­воль­но в них всту­пив­ших. Осталь­ные пар­тии этих сто­рон­ни­ков либо вооб­ще нико­гда не име­ли, либо име­ли, но растеряли.

Вто­рой кри­те­рий пар­тий­но­сти — идео­ло­гия. Экза­мен на идео­ло­ги­че­скую одно­род­ность не выдер­жи­ва­ет ни одна из пар­тий. Все казах­стан­ские пар­тии в плане идео­ло­ги­че­ских ори­ен­та­ций их чле­нов пред­став­ля­ют абсо­лют­ный вине­грет. Это нор­ма, когда в одной пар­тии сосу­ще­ству­ют люди, при­дер­жи­ва­ю­щи­е­ся раз­лич­ных идео­ло­ги­че­ских уста­но­вок. Ком­му­ни­сты, соци­ал-демо­кра­ты, наци­о­нал-пат­ри­о­ты, либе­ра­лы, кон­сер­ва­то­ры, анти­г­ло­ба­ли­сты — весь этот спектр мож­но най­ти в каж­дой из казах­стан­ских партий.

Назва­ния пар­тий, их про­грамм­ные доку­мен­ты прин­ци­пи­аль­но ниче­го не зна­чат — это ско­рее декла­ра­ции наме­ре­ний, кото­рые мало соот­но­сят­ся с тем идео­ло­ги­че­ским вине­гре­том, кото­рый суще­ству­ет в реальности.

Тре­тий кри­те­рий — пре­тен­зии на власть. Эти пре­тен­зии двух уров­ней — пре­зи­дент­ские и пар­ла­мент­ские. Одна­ко пар­ла­мент в Казах­стане с очень боль­шой натяж­кой мож­но назвать вла­стью. В силу пол­ной его зави­си­мо­сти от испол­ни­тель­ной вла­сти тако­вым он явля­ет­ся чисто номи­наль­но. Мож­но ска­зать, декла­ра­тив­но. Сего­дня его пра­виль­нее было бы назы­вать депар­та­мен­том по голо­со­ва­нию адми­ни­стра­ции пре­зи­ден­та. Поэто­му гово­рить об уча­стии пар­тий в пар­ла­мент­ских выбо­рах как о борь­бе за власть — абсо­лют­но несе­рьез­но. Казах­стан­ский пар­ла­мент сего­дня — это откро­вен­ная кари­ка­ту­ра на пред­ста­ви­тель­ную власть. Бороть­ся за места в пар­ла­мен­те — это подыг­ры­вать вла­сти в ее спек­так­ле о казах­стан­ской демократии.

Власть в стране — это преж­де все­го сам пре­зи­дент, частич­но его адми­ни­стра­ция и немно­го пра­ви­тель­ство. Поэто­му пре­тен­зии на власть начи­на­ют­ся там, где ста­вит­ся вопрос о вла­сти пре­зи­ден­та. Все осталь­ное — это игры в демо­кра­тию, при­ду­ман­ные для того, что­бы при­дать види­мость демо­кра­тич­но­сти создан­ной поли­ти­че­ской системы.

На мой взгляд, в исто­рии Казах­ста­на кро­ме РНПК (Каже­гель­дин) ни одна поли­ти­че­ская пар­тия реаль­но не пре­тен­до­ва­ла на пост пре­зи­ден­та. Свои пре­тен­зии на крес­ло пре­зи­ден­та в свое вре­мя озву­чи­ли Заман­бек Нур­ка­ди­лов и Рахат Али­ев. Где они и что с ними — вы знаете.

Рас­смат­ри­вать уча­стие Жар­ма­ха­на Туяк­бая в каче­стве пре­тен­зии на место Назар­ба­е­ва на поза­про­шлых пре­зи­дент­ских выбо­рах крайне слож­но. Слиш­ком подо­зри­тель­ной явля­ет­ся вся эта исто­рия с быв­шим гене­раль­ным про­ку­ро­ром, кото­ро­му в отли­чие от дру­гих ушед­ших в оппо­зи­цию поз­во­ли­ли мало того что создать пар­тию, но и бес­пре­пят­ствен­но быть кон­ку­рен­том Назар­ба­е­ва на выбо­рах. И это в наших усло­ви­ях, когда любая аль­тер­на­ти­ва пре­зи­ден­ту, любое про­яв­ле­ние несанк­ци­о­ни­ро­ван­ных поли­ти­че­ских амби­ций тут же встре­ча­ет мощ­ное про­ти­во­дей­ствие, а на вышед­ше­го из под кон­тро­ля поли­ти­ка тут же веша­ют­ся уго­лов­ные дела.

О дру­гих аль­тер­на­ти­вах в лице лиде­ра Пар­тии пат­ри­о­тов и пред­ста­ви­те­ля КНПК, думаю, вооб­ще нет смыс­ла гово­рить. Ясно, что ника­ких реаль­ных пре­тен­зий на власть со сто­ро­ны этих пар­тий не было и не мог­ло быть.

Нако­нец послед­ний кри­те­рий пар­тий­но­сти — посто­ян­ная рабо­та по вовле­че­нию новых чле­нов в свои пар­тии и обес­пе­че­ние широ­кой под­держ­ки на выбо­рах. Оце­ни­вая казах­стан­ские пар­тии по это­му кри­те­рию, мож­но сме­ло ска­зать, что аги­та­ци­он­ная рабо­та на нуле — нет пла­но­мер­ной, систе­ма­ти­че­ской рабо­ты по попол­не­нию сво­их рядов. Пар­тии, а точ­нее их шта­бы, акти­ви­зи­ру­ют­ся исклю­чи­тель­но в элек­то­раль­ный пери­од. Но и эта вре­мен­ная рабо­та по пре­иму­ще­ству носит поверх­ност­ный, неглу­бо­кий харак­тер. Исклю­че­ни­ем может рас­смат­ри­вать­ся рабо­та «Алги», кото­рая, нахо­дясь вот уже 5 лет в про­цес­се реги­стра­ции, вынуж­де­на рабо­тать с людьми.

Таким обра­зом, опи­ра­ясь на ука­зан­ные кри­те­рии, казах­стан­ские пар­тии в Казах­стане слож­но назвать пар­ти­я­ми в чистом виде. Что же это такое?

Сего­дня это ско­рее поли­ти­че­ские инстру­мен­ты для про­дви­же­ния тех или иных поли­ти­че­ских инте­ре­сов. Это наша спе­ци­фи­ка пар­тий­но­го стро­и­тель­ства. Глав­ный кри­те­рий для пар­тий — это нали­чие лиде­ра. В этом смыс­ле любая пар­тия начи­на­ет­ся с лиде­ра — это преж­де все­го фигу­ра поли­ти­че­ско­го дея­те­ля, вокруг кото­ро­го все и выстра­и­ва­ет­ся. Он ее лицо, он ее вдох­но­ви­тель и, как пра­ви­ло, спон­сор. Лидер заме­ня­ет идео­ло­гию, точ­нее, он и есть пар­тий­ная идео­ло­гия. Отсю­да зна­че­ние пар­тии, ее узна­ва­е­мость и поли­ти­че­ский вес опре­де­ля­ют­ся в первую оче­редь авто­ри­те­том и попу­ляр­но­стью лидера.

Если мы про­ран­жи­ру­ем все девять казах­стан­ских пар­тий по их попу­ляр­но­сти в казах­стан­ском обще­стве, то обна­ру­жим зако­но­мер­ность — чем извест­нее и авто­ри­тет­нее лидер, тем авто­ри­тет­нее пар­тия. На пер­вом месте, без­услов­но, «Нур Отан», воз­глав­ля­е­мая самым узна­ва­е­мым поли­ти­ком — Назар­ба­е­вым. А даль­ше чем ниже узна­ва­е­мость поли­ти­ка, тем мень­ше зна­ют о его пар­тии. Касы­мов, Аби­лов, Туяк­бай, Бай­ме­нов и т.д.

Пер­со­ни­фи­ка­ция пар­тии опре­де­ля­ет и струк­ту­ру внут­ри­пар­тий­ных отно­ше­ний. Меж­ду лиде­ром и чле­на­ми пар­тий выстра­и­ва­ют­ся патро­нат­но-кли­ент­ные отно­ше­ния, в рам­ках кото­рых реша­ют­ся основ­ные зада­чи дея­тель­но­сти пар­тии — про­дви­же­ние поли­ти­че­ских инте­ре­сов лиде­ра. Это озна­ча­ет, что окру­же­ние лиде­ра видит в нем сво­е­го бос­са, хозя­и­на, непре­ре­ка­е­мо­го авто­ри­те­та — для них он чело­век, кото­ро­го они про­дви­га­ют (не важ­но, под каки­ми лозун­га­ми) во власть.

Вто­рая осо­бен­ность казах­стан­ской пар­тий­но­сти — пар­тии в лице их лиде­ров не пре­тен­ду­ют на выс­шую власть. Никто из них не мыс­лит себя на месте Назар­ба­е­ва. Их пре­тен­зии скром­нее. Мини­мум — при­сут­ствие в пар­ла­мен­те, мак­си­мум — попа­да­ние в пра­ви­тель­ство. То есть пре­тен­зии таких лиде­ров и их пар­тий не рас­про­стра­ня­ют­ся на пре­зи­дент­скую власть. Им не нуж­на вся власть, им доста­точ­но попасть в име­ю­щу­ю­ся и там закрепиться.

Таким обра­зом, нынеш­ние пар­тии явля­ют­ся инстру­мен­та­ми защи­ты и про­дви­же­ния поли­ти­че­ских инте­ре­сов отдель­ных поли­ти­ков в рам­ках суще­ству­ю­щей поли­ти­че­ской систе­мы и при сохра­не­нии незыб­ле­мо­сти прав­ле­ния Назарбаева.

При этом есть раз­ли­чия меж­ду пар­ти­я­ми про­власт­ны­ми и оппозиционными.

Пар­тии про­власт­но­го спек­тра — это струк­ту­ры создан­ные «Ак ордой» для реше­ния сво­их внут­ри­по­ли­ти­че­ских задач по сохра­не­нию суще­ству­ю­ще­го поли­ти­че­ско­го поряд­ка в стране. Это пар­тии-мари­о­нет­ки, при помо­щи кото­рых «Ак орда» созда­ет иллю­зию поли­ти­че­ско­го плю­ра­лиз­ма, не поз­во­ляя оппо­зи­ции доми­ни­ро­вать в поли­ти­че­ском поле.

Оппо­зи­ци­он­ные пар­тии — это про­дукт амби­ций част­ных поли­ти­ков и, соот­вет­ствен­но, они рабо­та­ют на инте­ре­сы сво­их патро­нов. Одна­ко при всех раз­но­гла­си­ях внут­ри оппо­зи­ци­он­но­го пар­тий­но­го пула есть общее — их рито­ри­ка ори­ен­ти­ро­ва­на на изме­не­ние поли­ти­че­ской ситу­а­ции в стране в про­ти­во­вес уста­нов­кам про­власт­ных пар­тий на кон­сер­ва­цию поли­ти­че­ской ситуации.

Недав­но в Алма­ты про­шла науч­но-прак­ти­че­ская кон­фе­рен­ция «Дости­же­ния 20 лет неза­ви­си­мо­сти Казах­ста­на». Заин­те­ре­со­вал доклад поли­то­ло­га Лидии Кар­ма­зи­ной, кото­рая попы­та­лась оце­нить казах­стан­ские поли­ти­че­ские пар­тии с точ­ки зре­ния клас­си­че­ской тео­рии. По ее клас­си­фи­ка­ции в пар­тий­ном поле Казах­ста­на дей­ству­ет край­няя левая пар­тия ком­му­ни­сти­че­ской ори­ен­та­ции — КНПК, уме­рен­но ком­му­ни­сти­че­ская (соци­а­ли­сти­че­ская) — КПК, пра­вая пар­тия наци­о­наль­но-пат­ри­о­ти­че­ской идео­ло­гии — Пар­тия пат­ри­о­тов, лево­цен­трист­ские, при­дер­жи­ва­ю­щи­е­ся соци­ал-демо­кра­ти­че­ской направ­лен­но­сти — «Ауыл» и ОСДП «Азат», либе­раль­ная пра­во­цен­трист­ская — «Ак жол», пра­во­цен­трист­ские с идео­ло­ги­ей соци­ал-кон­сер­ва­тиз­ма — «Нур Отан» и «Аділет». Пар­тия «Руха­ни­ят» после реор­га­ни­за­ции ока­за­лась на соци­ал-демо­кра­ти­че­ских позициях.

Одна­ко, по мне­нию поли­то­ло­га, из это­го спис­ка кри­те­ри­ям пар­тий­но­сти удо­вле­тво­ря­ют толь­ко две пар­тии «Нур Отан» и «Ак жол». Что же это за кри­те­рии? Пере­чис­лим основные.

Пер­вый и, види­мо, основ­ной кри­те­рий — это то, что пар­тии заре­ги­стри­ро­ва­ны в Миню­сте. То есть без бумаж­ки, выпи­сан­ной чинов­ни­ка­ми Миню­ста, даже мно­го­ты­сяч­ное объ­еди­не­ние пар­ти­ей счи­тать­ся не может. Види­мо, поэто­му поли­то­лог даже не упо­ми­на­ет о неза­ре­ги­стри­ро­ван­ной пар­тии «Алга».

Вто­рой кри­те­рий — обе пар­тии суще­ству­ют более деся­ти лет и име­ют раз­ветв­лен­ную орга­ни­за­ци­он­ную структуру.

Тре­тий — пар­тии име­ют про­грам­мы, в кото­рых чет­ко выра­же­на их идео­ло­ги­че­ская ори­ен­та­ция: соци­ал-кон­сер­ва­тив­ная («Нур Отан») и либе­раль­ная («Ак жол»).

И чет­вер­тый кри­те­рий, поз­во­ля­ю­щий счи­тать их пар­ти­я­ми, — это то, что они участ­ву­ют во всех выбор­ных кампаниях.

Пред­став­ля­е­те, если мы с вами сего­дня наду­ма­ем создать пар­тию, ска­жем, соци­ал-ниги­ли­стов, но по каким-то при­чи­нам нас не заре­ги­стри­ру­ют (даже с наши­ми полу­мил­ли­о­на­ми под­пи­сей еди­но­мыш­лен­ни­ков), то мы пар­ти­ей уже быть не смо­жем. С лег­кой руки наших поли­то­ло­гов нас про­сто не будет, как сего­дня нет в их ана­ли­зах пар­тии «Алга». И даже если нас будет под­дер­жи­вать пол­стра­ны, мы все рав­но не будем пар­ти­ей — кри­те­рии не поз­во­ля­ют. В выбо­рах не участ­во­ва­ли, про­грам­мы нет, без году неде­ля и идео­ло­ги­че­ски — непо­нят­но что такое.

Не ста­вя под сомне­ние ана­ли­ти­че­ские спо­соб­но­сти неко­то­рых наших поли­то­ло­гов, я все же вынуж­ден выра­зить недо­уме­ние — по пово­ду при­ме­ня­е­мых ими критериев.

1. Как мож­но в каче­стве кри­те­рия исполь­зо­вать факт реги­стра­ции поли­ти­че­ской пар­тии в госу­дар­ствен­ных орга­нах? А если вла­стям не угод­на какая-то пар­тия и они ее не будут реги­стри­ро­вать, неуже­ли от это­го она пере­ста­ет быть пар­ти­ей (частью насе­ле­ния)? А как быть с под­поль­ны­ми пар­ти­я­ми? Помни­те, ком­му­ни­сты в под­по­лье — раз­ве они не были партией?

2. Как мож­но апел­ли­ро­вать к сро­ку дав­но­сти суще­ство­ва­ния орга­ни­за­ции в опре­де­ле­нии ее пар­тий­но­го ста­ту­са? Где здесь кри­те­рий? Десять лет — раз­ве это может быть пока­за­те­лем пар­тий­но­сти? А если толь­ко 2 года или 6 меся­цев — это о чем говорит?

3. Раз­ве нали­чие про­грам­мы, в кото­рой про­воз­гла­ше­ны те или иные идео­ло­ги­че­ские пози­ции, может быть кри­те­ри­ем пар­тий­но­сти? Неуже­ли отсут­ствие такой про­грам­мы (напе­ча­тан­ной на бума­ге) дает повод не счи­тать объ­еди­не­ние людей пар­ти­ей? Раз­ве одно­го лозун­га, ска­жем «Долой окку­пан­тов!», недо­ста­точ­но, что­бы обо­зна­чить свои идео­ло­ги­че­ские пред­по­чте­ния и пар­тий­ные цели?

4. Может ли уча­стие в элек­то­раль­ных кам­па­ни­ях рас­смат­ри­вать­ся как пока­за­тель пар­тий­но­сти? А если люди объ­еди­ни­лись нака­нуне выбо­ров? А если они бой­ко­ти­ру­ют выбо­ры в знак про­те­ста и тем самым, ска­жем, сры­ва­ют их про­ве­де­ние, они что, от это­го пере­ста­ют быть партией?

Воз­ни­ка­ет пара­докс — если сле­до­вать ука­зан­ным кри­те­ри­ям, той же пар­тии «Алга» нет в при­ро­де, одна­ко в реаль­ной жиз­ни она, тем не менее, есть и, что харак­тер­но, демон­стри­ру­ет обра­зец пар­тий­ной актив­но­сти, мобиль­но­сти и бое­ви­то­сти. Как же быть в этом слу­чае: упор­но игно­ри­ро­вать эту пар­тию или все же заду­мать­ся о совер­шен­стве при­ме­ня­е­мых критериев?