“The Guardian”: слежка и государство

«Шпи­о­ны шпи­о­нят? Кто бы мог поду­мать!» И уста­лое пожи­ма­ние пле­ча­ми со сто­ро­ны мно­же­ства людей, кото­рым сле­до­ва­ло бы дога­дать­ся об этом, став­шее един­ствен­ной реак­ци­ей на откро­ве­ния Эдвар­да Сно­уде­на о том, что имен­но про­ис­хо­дит внут­ри глав­ных сек­рет­ных агентств Запада. 

Все мы чита­ли Ле Кар­ре, взды­ха­ют они. Они шпи­о­нят за ними, они шпи­о­нят за нами. И если речь не идет о худо­же­ствен­ной лите­ра­ту­ре, то их дея­тель­ность долж­на дер­жать­ся в тайне. И тай­на эта долж­на быть стро­жай­шей, пото­му что от нее зави­сит наша наци­о­наль­ная без­опас­ность. И луч­ший спо­соб для госу­дар­ства сохра­нить сек­рет­ность — это воору­жить­ся мас­сой зако­нов уго­лов­но­го и граж­дан­ско­го пра­ва, под­креп­лен­ных кара­тель­ны­ми мера­ми, что­бы предот­вра­щать любо­го рода утечки.

Преж­де это рабо­та­ло. Одна­ко при­ро­да шпи­он­ской дея­тель­но­сти изме­ни­лась — об этом нам сооб­щил г‑н Сно­уден. То, что рань­ше было исклю­че­ни­ем, сей­час при­об­ре­ло прак­ти­че­ски уни­вер­саль­ный харак­тер. Оче­вид­ной целью ста­ло взять под наблю­де­ние целые нации. Без­ли­кие руко­во­ди­те­ли раз­вед­ки могут утвер­ждать, что они все еще ищут игол­ки, но сна­ча­ла они долж­ны полу­чить весь стог сена. И поэто­му они ведут наблю­де­ние за мил­ли­о­на­ми совер­шен­но невин­ных (во всех смыс­лах) граж­дан. Их теле­фон­ные раз­го­во­ры, стра­нич­ки поис­ка, сооб­ще­ния и элек­трон­ные пись­ма пере­хва­ты­ва­ют­ся, соби­ра­ют­ся, хра­нят­ся и анализируются.

Заду­мы­ва­лись ли пра­ви­тель­ства когда-нибудь о таком поня­тии, как согла­сие? Раз­ве инже­не­рам, гла­вам раз­вед­ки, мини­страм, кон­гресс­ме­нам и пре­зи­ден­там не при­хо­ди­ло в голо­ву, что подоб­ные серьез­ные изме­не­ния в дого­во­ре меж­ду госу­дар­ством и граж­да­на­ми тре­бу­ют неко­то­ро­го обсуждения?

Сек­рет­ность и открытость

Бла­го­да­ря г‑ну Сно­уде­ну обсуж­де­ние этих вопро­сов нача­лось, и оно охва­ти­ло весь мир. Пре­зи­дент Оба­ма заявил, что он при­вет­ству­ет подоб­но­го рода дис­кус­сии. Зву­чит доволь­но обна­де­жи­ва­ю­ще, даже если вели­ка веро­ят­ность того, что это неправ­да, пото­му что такие дис­кус­сии спо­соб­ны поста­вить в нелов­кое поло­же­ние любое пра­ви­тель­ство — а так­же сотруд­ни­ков раз­вед­ки и руко­во­ди­те­лей круп­ных теле­ком­му­ни­ка­ци­он­ных ком­па­ний. Все было гораз­до про­ще, когда закон мож­но было исполь­зо­вать для того, что­бы предот­вра­тить любые дис­кус­сии вокруг подоб­ных вопро­сов. Зако­ны, при­ня­тые до и во вре­мя Пер­вой миро­вой вой­ны (Закон о борь­бе со шпи­он­ской дея­тель­но­стью в США, Закон о нераз­гла­ше­нии госу­дар­ствен­ной тай­ны в Соеди­нен­ном Коро­лев­стве), были направ­ле­ны имен­но на это. 

Сек­рет­ность и откры­тость долж­ны в какой-то момент столк­нуть­ся. Пра­ви­тель­ства и шпи­о­ны будут наста­и­вать на без­опас­но­сти — это про­сто неиз­беж­но. Люди, кото­рые ценят сво­бо­ду сло­ва, сво­бо­ду прес­сы, пра­во выра­жать несо­гла­сие, пра­во на непри­кос­но­вен­ность част­ной жиз­ни, а так­же пра­во на защи­ту от госу­дар­ства, все­гда будут испы­ты­вать опасения.

Оче­вид­но, что любой чело­век, веду­щий циф­ро­вую жизнь — любой поль­зо­ва­тель Google, Verizon, BT, Facebook или Skype — име­ет пра­во знать, насколь­ко непри­кос­но­вен­на его лич­ная жизнь. Это и ста­ло пред­ме­том нынеш­ней дискуссии.

Кто при­мет уча­стие в этой дис­кус­сии и как их дово­ды могут стать обос­но­ван­ны­ми? В насто­я­щее вре­мя спо­ры по этим вопро­сам актив­но ведут­ся в зако­но­да­тель­ных орга­нах и прес­се США и Евро­пы. Но в Соеди­нен­ном Коро­лев­стве чис­ло чле­нов пар­ла­мен­та и лор­дов, кото­рые выска­за­лись по это­му пово­ду, ничтож­но. Над­зор за дея­тель­но­стью сек­рет­ных служб осу­ществ­ля­ет­ся почти исклю­чи­тель­но за закры­ты­ми две­ря­ми судов. Пар­ла­мент­ский кон­троль так­же нель­зя назвать про­зрач­ным. В Соеди­нен­ном Коро­лев­стве выска­зы­ва­ния сэра Маль­коль­ма Риф­кин­да (Malcolm Rifkind), кото­рый дол­жен кон­тро­ли­ро­вать сек­рет­ные служ­бы, чаще все­го напо­ми­на­ют речи капи­та­на болель­щи­ков. В США то же самое мож­но ска­зать о сена­то­ре Дай­ан Фейн­стейн (Dianne Feinstein), кото­рая воз­глав­ля­ет коми­тет по вопро­сам дея­тель­но­сти раз­вед­служб при Сенате.

Доб­ро­со­вест­ное информирование

Какую роль игра­ет прес­са в этих дис­кус­си­ях? В кон­це мая г‑н Сно­уден пере­дал газе­те Guardian пап­ку доку­мен­тов, кото­рые он собрал в тот пери­од вре­ме­ни, когда был одним из 850 тысяч сотруд­ни­ков сек­рет­ных служб, име­ю­щих доступ к сек­рет­ным дан­ным. В усло­ви­ях сво­бод­но­го мира ни один здра­во­мыс­ля­щих редак­тор не стал бы уни­что­жать эти мате­ри­а­лы, не про­чи­тав их, и не пере­дал бы их обрат­но сек­рет­ным агент­ствам или пра­ви­тель­ству, не про­ана­ли­зи­ро­вав их. Газе­та Guardian сде­ла­ла то, что, как мы наде­ем­ся, сде­ла­ла бы любая инфор­ма­ци­он­ная орга­ни­за­ция: она спо­кой­но про­ана­ли­зи­ро­ва­ла и доб­ро­со­вест­но про­ин­фор­ми­ро­ва­ла обще­ствен­ность о неко­то­рых дан­ных, что­бы ини­ци­и­ро­вать пуб­лич­ные дискуссии.

Спу­стя неко­то­рое вре­мя после пуб­ли­ка­ции мате­ри­а­лов с нами свя­зал­ся сек­ре­тарь Каби­не­та, заявив­ший, что он дей­ству­ет по пору­че­нию пре­мьер-мини­стра. Он при­знал, что мы пове­ли себя ответ­ствен­но, выра­зил сомне­ния по пово­ду без­опас­но­сти нахо­див­ших­ся в нашем рас­по­ря­же­нии мате­ри­а­лов и попро­сил вер­нуть или уни­что­жить эти доку­мен­ты. Мы объ­яс­ни­ли ему, что, если мы выпол­ним его прось­бу, это лишит нас воз­мож­но­сти инфор­ми­ро­вать обще­ствен­ность. На том эта­пе нам ниче­го не угро­жа­ло со сто­ро­ны зако­на, одна­ко мы все рав­но при­ня­ли неко­то­рые меры предо­сто­рож­но­сти и пере­да­ли неко­то­рые мате­ри­а­лы нашим кол­ле­гам из новост­ных агентств в Аме­ри­ке, где суще­ству­ют более мощ­ные меха­низ­мы защи­ты серьез­ной журналистики.

Спу­стя несколь­ко недель тон этих и дру­гих подоб­ных раз­го­во­ров изме­нил­ся. К сере­дине июля нам недву­смыс­лен­но при­гро­зи­ли, что пра­ви­тель­ство попы­та­ет­ся оста­но­вить рабо­ту Guardian и предот­вра­тить пуб­ли­ка­цию мате­ри­а­лов любы­ми закон­ны­ми спо­со­ба­ми. Если бы мы ста­ли сопро­тив­лять­ся подоб­ным дей­стви­ям, мы долж­ны были бы пере­дать кон­троль над мате­ри­а­ла­ми суду, а это в конеч­ном сче­те озна­ча­ло бы, что мы вряд ли их опуб­ли­ко­ва­ли бы. Пер­вая поправ­ка Аме­ри­кан­ской кон­сти­ту­ции гаран­ти­ру­ет прес­се такую защи­ту, о кото­рой бри­тан­ские редак­то­ры могут толь­ко меч­тать. В тече­ние более 40 лет — с момен­та пуб­ли­ка­ции так назы­ва­е­мых бумаг Пен­та­го­на в 1971 году — счи­та­лось, что госу­дар­ство не смо­жет добить­ся успе­хов, пыта­ясь огра­ни­чить прес­су. Поэто­му мы про­дол­жим рас­ска­зы­вать вам эту исто­рию уже из Нью-Йор­ка. Мы пере­да­ли часть мате­ри­а­лов изда­нию New York Times, с кото­рым впо­след­ствии рас­счи­ты­ва­ем сотрудничать.

Мы уве­ре­ны, что аме­ри­кан­ское пра­ви­тель­ство попы­та­ет­ся полу­чить — а аме­ри­кан­ский суд выдаст — запрет на пуб­ли­ка­цию мате­ри­а­лов г‑на Сно­уде­на в New York Times. Недав­но гене­раль­ный про­ку­рор США заве­рил обще­ствен­ность в том, что он не ста­нет при­вле­кать к ответ­ствен­но­сти жур­на­ли­стов за то, что «они выпол­ня­ют свою рабо­ту». Поэто­му дис­кус­сии вокруг мас­со­во­го сбо­ра дан­ных о насе­ле­нии, свя­зях меж­ду пра­ви­тель­ством, сек­рет­ны­ми служ­ба­ми и круп­ны­ми кор­по­ра­ци­я­ми, а так­же гра­ниц наблю­де­ния продолжатся.

Меж­ду тем в Соеди­нен­ном Коро­лев­стве поли­ция — оче­вид­но, по при­ка­зу пра­ви­тель­ства — исполь­зо­ва­ла закон, направ­лен­ный на борь­бу с тер­ро­риз­мом, что­бы задер­жать сотруд­ни­ка коман­ды Guardian на девять часов и кон­фис­ко­вать его мате­ри­а­лы. Быв­ший лорд-канц­лер, лорд Фаль­ко­нер, под­твер­дил, что Закон о про­ти­во­дей­ствии тер­ро­риз­му 2000 года не дол­жен исполь­зо­вать­ся в отно­ше­нии таких людей, как Дэвид Миран­да (David Mianda), граж­дан­ский супруг репор­те­ра Guardian Глен­на Грин­валь­да (Glenn Greenwald). «Госу­дар­ство может хотеть, что­бы жур­на­ли­сты не пуб­ли­ко­ва­ли сек­рет­ные мате­ри­а­лы, — напи­сал Чарльз Фаль­ко­нер (Charles Falconer) в сво­ей колон­ке на про­шлой неде­ле, — но решать, где про­ве­сти чер­ту, долж­ны жур­на­ли­сты, а не правительство».

Граж­дан­ские сво­бо­ды и безопасность

На эти сло­ва сто­ит обра­тить вни­ма­ние тому чинов­ни­ку бри­тан­ско­го пра­ви­тель­ства, кото­рый ска­зал нам, что газе­та Guardian уже все обсу­ди­ла и что нет смыс­ла про­дол­жать об этом писать. Одна­ко поли­ти­ки и госу­дар­ствен­ные чинов­ни­ки не долж­ны опре­де­лять гра­ни­цы обще­ствен­ных дис­кус­сий. Они так­же не долж­ны огра­ни­чи­вать обсуж­де­ние при помо­щи зако­на, то есть пыта­ясь кри­ми­на­ли­зо­вать сам акт жур­на­ли­сти­ки — без кото­ро­го не может начать­ся ни одна дискуссия.

Граж­дане сво­бод­ных стран име­ют пра­во защи­щать непри­кос­но­вен­ность сво­ей лич­ной жиз­ни от госу­дар­ства. Госу­дар­ство обя­за­но не толь­ко обес­пе­чи­вать без­опас­ность, но и защи­щать сво­бо­ду сло­ва. Жур­на­ли­сты долж­ны инфор­ми­ро­вать обще­ствен­ность, ини­ци­и­ро­вать дис­кус­сии и помо­гать про­ве­рять согла­сие людей с харак­те­ром любо­го ком­про­мис­са меж­ду граж­дан­ски­ми сво­бо­да­ми и инстру­мен­та­ми обес­пе­че­ния без­опас­но­сти. Демо­кра­ти­че­ское пра­ви­тель­ство, в свою оче­редь, долж­но ста­рать­ся защи­щать и под­дер­жи­вать эти дис­кус­сии, а не запре­щать их.

 

Источ­ник: inoСМИ.ru

Читать ори­ги­нал статьи:

“The Guardian”: слеж­ка и государство