В распоряжении общественного фонда по возврату активов Elge Qaitaru оказались документы, в которых затрагивается болезненная для Казахстана тема: продажа двух электростанций национального уровня некоему консорциуму инвесторов.
По мнению соучредителя и директора Elge Qaitaru Оразалы Ержанова, возможно, эта идея сегодня вынашивается в фонде «Самрук – Казына», точнее – в «Самрук Энерго».
О том, что может произойти в случае осуществления этого плана, юрист и финансист Ержанов рассказал в интервью журналисту Вадиму Борейко в интервью, которое вышло на YouTube-канале «Гиперборей» 11 декабря 2022 года.
Когда правительство не может даже нормально придумать «схематоз»
В.Б. Оразалы Сантаевич, что это за документы?
Иллюстрация: Справка на заседание Государственной комиссии по вопросам модернизации экономики РК.
О.Е. Один – это «Справка на заседание Государственной комиссии по вопросам модернизации экономики РК», где первым пунктом идут «вопросы распоряжения долями участия в ТОО «Шульбинская ГЭС» и ТОО «Усть-Каменогорская ГЭС».
Иллюстрация: Передача активов в оплату размещаемых акций АО «Самрук-Казына» государственных долей участия в ТОО «Шульбинская ГЭС» и ТОО «Усть-Каменогорская ГЭС.
Второй – перечень мероприятий по реализации этого решения, и он называется «Передача активов в оплату размещаемых акций АО «Самрук-Казына» государственных долей участия…» в выше названных ТОО.
В.Б. Теперь, пожалуйста, своими словами: в чем тут дело?
О.Е. В Казахстане сегодня существует около 190 станций, производящих электроэнергию, из них восемь — национального уровня. Из этих восьми пять тепловые, и три – гидроэлектростанции: Бухтарминская ГЭС, Усть-Каменогорская ГЭС и Шульбинская ГЭС — все Иртышский каскад. Две последних станции в прошлом году правительство планировало продать консорциуму инвесторов, который представляют, с одной стороны, инвесторы из Объединённых Арабских Эмиратов, с другой – группа неназванных казахстанцев.
На снимке: Шульбинская ГЭС.
В.Б. Год назад у нас на канале выступали эколог из Усть-Каменогорска Даулет Асанов и алматинский энергетик, бывший президент KEGOC Асет Наурызбаев. Асет говорил, что этот арабский консорциум выступает в роли фронтирующего фонда — попросту говоря, это казахстанские деньги в арабской упаковке.
На снимке: Усть-Каменогорская ГЭС.
И за всей этой сделкой стоял президент Назарбаев, поскольку только он мог дать поручение тогдашнему премьер-министру Аскару Мамину съездить в ОАЭ и подписать совместную декларацию, где говорилось об адресной продаже двух этих станций, плюс еще 49% акций «Самрук Энерго» и 39% акций KEGOC – казахстанской компании по управлению электрическими сетями. В августе 2022-го это постановление было отменено.
На снимке: подписание меморандума между правительством Казахстана и консорциумом инвесторов из Объединённых Арабских Эмиратов о продаже Шульбинской и Усть-Каменогорской ГЭС.
О.Е. Могу сказать, что сделка, которая планировалась — это абсолютный грабеж казахстанского народа и казахстанской экономики. Тем, кто вошел бы от имени этого арабского фонда в эти объекты — там много обязательств по строительству возобновляемых источников энергии и пр. — но при этом им бы достались реальные действующие активы, на производимую которыми электроэнергию они бы смогли устанавливать долларовые тарифы с обеспечением 13% годовых. Я даже не представляю эти цифры.
В.Б. С учетом скачков курса валюты тарифы могли вырасти в разы. Объем той сделки, напомню, предполагался в 6 миллиардов долларов.
О.Е. Да, это была обещанная сумма вложений в строительство 5000 мегаватт мощностей. Поэтому это был такой божий дар, для кого-то в тот момент приготовленный. И горе нашего народа — январские события — не позволили этому состояться. 12 января эти документы были отозваны из парламента, куда они были направлены на ратификацию.
В.Б. Причем поражает сам факт, что на ратификацию отправлялся не договор, не некая конвенция, а просто протокол о намерении. Как сказал Асет Наурызбаев, даже не могли нормально придумать «схематоз».
Эти станции – станки, печатающие деньги
В.Б. Какое отношение ко всей этой истории имеет Евразийская группа (ERG)?
О.Е. В этой самой «Справке на заседание Государственной комиссии по вопросам модернизации экономики Республики Казахстан» фиксируется, что в адрес премьер-министра РК поступило обращение председателя совета менеджеров компании Eurasian Resources Group S.a.r.l. (я полагаю, что это материнская компания «Евразийской группы», зарегистрированная в Люксембурге) с просьбой передать им в доверительное управление государственную долю участия в ТОО Усть-Каменогорской ГЭС и ТОО Шульбинской ГЭС, на долгосрочный период.
Более того: авторы справки отмечают, что, поскольку указанные активы находятся в «Перечне стратегических объектов», их можно передать кому-то (в данном случае тем, кто обращается) без проведения тендера.
В.Б. Тогда была адресная продажа, сейчас — адресная аренда. То есть мы можем предположить с достаточной долей вероятности, что группа ERG, которой не удалось стать совладельцем этих двух ГЭС, теперь собирается стать их долгосрочным арендатором.
О.Е. Да, на 30 лет. Хочу остановиться на одном абзаце из следующего документа – «Передача активов в оплату размещаемых акций АО «Самрук-Казына» государственных долей участия в ТОО «ШГЭС» и ТОО «УКГЭС»». Это восьмой пункт в перечне мероприятий — «Определение условий долгосрочной аренды ERG», где в скобках — срок аренды, размер аренды, минимальные инвестиционные обязательства и др.
Я так полагаю, в той сделке, которая планировалась в прошлом году и сорвалась, хоть что-то должно было быть оплачено, и там предполагались определенного размера инвестиции. А согласно этому документу две эти станции, чьи мощности вместе составляют более 1 гигаватта (достаточно большая мощность) передаются в аренду на 30 лет с минимальными обязательствами. Это означает…
В.Б. Безвозмездно, то есть даром.
О.Е. Да. Это божий дар. Это станки, печатающие деньги — обе эти станции.
Себестоимость электроэнергии, вырабатываемой на гидростанциях, очень низкая. Сегодня она не превышает, наверное, 1,5 тенге за 1 киловатт — это себестоимость. Станции продают, одна – 1 киловатт в час за 3 тенге 40 тиын, другая — за 2 тенге 80 тиын (до первого июля цены были несколько ниже). Плюс есть тариф РЭКа (Региональная электросетевая компания), и даже при этом, даже при дорогом тарифе 13 тенге — это один из самых минимальных показателей в целом по республике, здесь заложен большой доход по сравнению с другими тепловыми станциями.
В этом году минэнерго установило отпускные цены для двух станций, как я уже сказал, 2.80 и 3.40, а в то же время Аксуская станция самой Евразийской группы продает, по-моему, за 6 тенге 17 тиын, и около 5 тенге 40 тиын — другая станция, тоже принадлежащая Евразийской группе. Разница — в разы.
В.Б. А в чем не финансовый, а производственный интерес Евразийской группы в приобретении, точнее, теперь уже в аренде этих двух ГЭС?
О.Е. Это достаточно большая промышленная группа, в ее составе ряд больших предприятий. Это ТНК «Казхром» (Донской ГОК, Аксуйский и Актюбинский заводы ферросплавов, Рудоуправление «Казмарганец»), «Алюминий Казахстана», Соколовско-Сарбайское горнообогатительное производственное объединение, Казахстанский электролизный завод, АО «Шубарколь комир» и т.д.
Ясно, что все эти производства достаточно энергоемкие. Но в собственности компании также находятся угольный разрез «Восточный» и Аксуская ГРЭС, чья установленная мощность — порядка 2400 мегаватт, это примерно покрывает их потребности. Там, где не хватало, они докупали у других тепловых станций.
Теперь, в связи с переходом к углеродной нейтральности, так называемой декарбонизации, те предприятия, которые не могут доказать, что их продукция — на чистой энергии, из возобновляемых источников, обязаны платить так называемый углеродный налог. Наверное, для ERG это путь избежать этого налога и получить дополнительный бюджет.
В.Б. Поясним для читателей, что это трансграничный зеленый переход: когда продукция (металл) пересекает границу Евросоюза, то, если она произведена на сжигании угля – нужно платить огромные штрафы. Если доказано, что на солнечной или водной энергии, то, значит, они белые и пушистые А вот энергию Аксуской ГРЭС ERG может поставлять внутри страны — обычным потребителям.
Это хитрый ход правительства – спрятаться за Фондом «Самрук-Казына»
В.Б. В данное время владельцем двух ГЭС является «Самрук Энерго», и эти станции являются по форме собственности АО — акционерными обществами. В предоставленных вами документах я читаю «ТОО ШГЭС» и «ТОО УКГЭС». Какая необходимость изменять форму собственности?
О.Е. Эти станции передавались в аренду по так называемому «Алтайскому договору» 1997 года американской компании AES. Его действие закончилось в 2017 году, и они были возвращены в собственность Республики Казахстан.
В этой справке говорится о том, что теперь станции передаются в уставный капитал «Самрук-Казына». АО «Самрук-Казына» осуществляет дополнительную эмиссию акций, которые будет принадлежать правительству. И правительство в оплату этих акций эти станции передает в «Самрук-Казына», где институциональная структура внутри — это уже «Самрук Энерго». И я здесь усматриваю, скажем так, хитрый ход правительства, которое хочет спрятаться за спиной «Самрук-Казына»…
В.Б. Зачем такие сложности? В чем хитрость?
О.Е. Я уже говорил: эти станции — станки, печатающие деньги. Поэтому, я думаю, за этим решением стоит коррупционный интерес, чтобы эти две станции с минимальной дешевой электроэнергией передать в частные руки. Притом даже не продают, не проводят тендер, а просто передают определенной олигархической структуре, состоявшейся в нашей стране, с минимальными обязательствами на 30 лет. Это же подарок.
В.Б. Ну а почему бы им не отдать в аренду — все-таки ERG опытные производственники, управляли и управляют в том числе энергетическими объектами. Как это скажется, грубо говоря, на кошельках граждан?
О.Е. Скажу так: в 2022 году на две станции, по-моему, приходится порядка по полтора миллиарда киловатт-часов выработки. И эту электроэнергию в принципе потребляет, в том числе, население Восточного Казахстана. Если ERG сейчас заберут эти станции, чтобы избежать от углеродного налога, они должны будут показать, что эту электроэнергию они использовали для производства собственной продукции.
Тогда как быть с жителями Восточного Казахстана? Заместить другим электричеством, которое, возможно, придет из той же Аксуской угольной станции, принадлежащей ERG, и эта электроэнергия будет гораздо дороже для всех потребителей Восточного Казахстана. Эти изменения, в принципе, скажутся на всех энергопотребителях страны. Хорошо, они хотят избежать штрафов, ну пусть покупают электроэнергию у этих электростанций по рыночной цене.
А почему надо дарить на 30 лет? Примерно 40% наших, возможно, даже больше гидростанций находится в Восточном Казахстане — им же никто не запрещает построить такую же станцию.
В.Б. Оразалы Сантаевич, кто двигает эту тему в правительстве?
О.Е. Мне сложно сказать, кто персонально это двигает. Исходя из этого документа, автором предложения является министерство финансов.
О.Е. Да, но, как бывший вице-министр финансов, могу сказать, что минфин к производственной электроэнергии имеет весьма отдаленное отношение. В данном случае, думаю, должны были быть задействованы министерство энергетики, министерство индустрии, руководство «Самрук-Казына», «Самрук Энерго». А инициатором является, как написано в этих документах, председатель совета менеджеров компании ERG.
На снимке: Александр Машкевич.
В.Б. Машкевич?
О.Е. Да. Получается — не мытьем так катаньем. В прошлом году пытались — не вышло, значит, теперь добиваются по-другому, тем более что эти условия даже гораздо лучше…
«Обмен любезностями» фонда Elge Qaitaru и Евразийской группы
В.Б. Фонд Elge Qaitaru уже успел обменяться любезностями с ERG, которая отреагировала на пресс-конференцию от 27 октября этого года, посвященную ей: 28-го вышло заявление ERG с недвусмысленными угрозами рассмотреть вашу ответственность за распространение таких сведений.
В свою очередь, вы выдали «ответку» 4 ноября, где поставили целых 10 групп конкретных вопросов по деятельности группы ERG, которые касались в основном финансов. Скажите, пожалуйста, была какая-то реакция?
О.Е. После той реакции другой не было. Мы — общественный фонд, часть гражданского общества, и в документах, представленных на той пресс-конференции, мы обращаемся с этими вопросами к руководству нашей страны, нашему правительству и руководителям правоохранительных органов.
Мы там тоже ничего не утверждаем, но говорим: есть такая информация, пожалуйста, проверьте и дайте ответ, мы готовы потом его озвучить. А если Евразийская группа хочет, не дожидаясь, сама ответить, мы точно так же готовы изучить их ответ и донести до общественности. Поэтому мы обрадовались, когда увидели их реакцию: если бы мы получили их ответ – это была бы уже обратная связь, а это важно для всей нашей страны. Активы ERG в РК — это огромные предприятия нашей экономики. Там работают 60–70 тысяч наших граждан.
В.Б. В любом случае подобные сделки, стратегически важные для экономики страны и критически важные для населения, не должны быть закрытыми. Они должны быть публичными, и общество должно как-то на них влиять, по крайней мере, высказывать свое мнение. Оразалы Сантаевич, ваш фонд действует больше трех месяцев, вы обнародовали немало любопытных и достоверных фактов. Какова реакция государственных органов? Ведь вы после каждой пресс-конференции направляете туда обращения.
О.Е. Письма, адресованные президенту и руководству правительства, рассылаются по разным министерствам. И если говорить об их реакции – допустим, если брать пример Карметкомбината, когда мы поднимали вопрос о том, что люди за бесценок получили – фактически украли – этот флагман казахстанской промышленности, когда мы писали, что что там высокий уровень производственного травматизма, что надо рассмотреть вопрос о его возврате – по крайней мере, провести серьезный разговор с теми, кто владеет Карметкомбинатом. И какой-то разговор, видимо, состоялся, когда пообещали миллиард долларов. Но у меня есть информация, сколько там нужно вложить, чтобы довести ситуацию до нормального уровня — это минимум 3,5 миллиарда долларов.
Другая тема, которую мы поднимали — это «Казахмыс». После этого 200 человек из этой корпорации подписали открытое письмо президенту страны о том, чтобы «Казахмыс» вернуть в собственность Республики Казахстан.
Что касается наших остальных кейсов, самый главный — о Назарбаев фонде. Я думаю, что этот вопрос не получит необходимый толчок, пока не будет отменен закон о первом президенте (отменен в начале 2023 г, — авт.).
И сейчас у меня есть договоренность о встрече на этой неделе с первым заместителем антикоррупционного агентства Дмитрием Малаховым: хочу задать вопросы о судьбе наших обращений, и у нас есть ряд предложений по тому, как сделать деятельность этой комиссии более эффективной, и в целом по возврату активов и незаконно приватизированных предприятий.
В.Б. Какой я вижу парадокс: в государственной комиссии по возврату активов нет представителей гражданского общества, но есть люди из правительства, и некоторые из них, являясь членами этой комиссии, двигают подобные сделки. Нет ли здесь конфликтов интереса?
О.Е. Я думаю, есть. Президент, выступая на июньском форуме в Санкт-Петербурге, начал с того, что в Казахстане существует зрелое гражданское общество. Так пора доверять этому обществу, потому что результатов работы этой межведомственной комиссии ждет весь народ — ждет восстановления справедливости.
P. S.6 января 2023 г. было опубликовано постановление
правительства о передаче государственных долей участия в ТОО «АЭС Усть-Каменогорская ГЭС» и «АЭС Шульбинская ГЭС» в оплату акций фонда «Самрук-Қазына».
