С помощью репрессий Акорда пытается привести в чувство правящую элиту и заставить ее хоть как-то соблюдать законность и нормы морали. Однако эффективность кампании пока не высока, поскольку чиновники, менеджеры квазигосударственных структур и прочие, хотя и боятся, но по-прежнему воруют, берут взятки и злоупотребляют.
К тому же последние изменения в казахстанском законодательстве позволяют им избегать длительного лишения свободы через механизм полного признания своей вины и заключение сделки с органами уголовного преследования. И хотя они уплачивают гигантские штрафы и лишаются права работать на госслужбе, но сохраняют свободу.
Похоже, через какое-то время в стране появится новая социальная группа — «лишенцев», то есть бывших чиновников, силовиков и сотрудников квазигосударственных структур, которые лишены права пожизненно или на какой-то срок заниматься определенной деятельностью, но при этом сохранили знания, опыт и, влияние на своих бывших коллег и теневые капиталы, не найденные во время обысков и предварительного следствия.
В свою очередь правоохранительные органы крайне заинтересованы в заключении сделок с теми подозреваемыми, с которых есть что взять. Даже если оставить в стороне частный интерес конкретных следователей, прокуроров и прочих деятелей силовых структур, такие соглашения резко упрощают и убыстряют процесс расследования, снимая риски того, что суд не поддержит обвинение и вынесет оправдательный приговор.
Другое дело, когда у обвиняемых есть влиятельные противники внутри власти. С помощью механизма сделок они могут поставить окончательную точку в борьбе со своими внутриэлитными врагами. Для этого достаточно, чтобы обвинительного материала набралось на «организованную преступную группу», после чего механизм заключения соглашения теряет свою эффективность и обвиняемого сажают надолго.
В подтверждение вышесказанного сошлемся на одно из самых громких уголовных дел последнего времени – бывшего заместителя руководителя администрации казахстанского президента Баглана Майлыбаева.
В течение многих лет Баглан Майлыбаев считался одним из ключевых людей в администрации Назарбаева, и это соответствовало действительности, поскольку он непосредственно руководил внутриполитическим процессом в стране, был вхож напрямую к главе государства и пользовался поддержкой в Кремле. Теперь все это в прошлом.
Баглан Майлыбаев был задержан** 12 января 2017 года сотрудниками КНБ РК по подозрению в совершении преступления, предусмотренного частями 1 и 3 статьи 185 УК РК, то есть за «Незаконное собирание, распространение, разглашение государственных секретов». А уже 14 января Есильский районный суд Астаны санкционировал арест Майлыбаева Б. и его подчиненного Галихина Н. на два месяца.
По имеющейся у нас информации, Баглан Майлыбаев полностью признал свою вину. Более того, он признался в расхищении государственных средств, которое осуществлялось им через систему госзаказов на различную идеологическую продукцию. Именно поэтому сейчас в поле зрения следствия попали несколько частных предприятий и фондов, в том числе кинокомпания «Коркем фильм». То есть речь идет уже об ОПГ.
Иными словами, силовики, имея политическую санкцию сверху, теперь могут двигаться двумя путями. Традиционным, когда высокопоставленного чиновника или менеджера квазигосударственной структуры задерживают за хищение госсредств, взяточничество или злоупотребление служебным положением, после чего в зависимости от расклада сил в элите и указаний руководства идут с ним на сделку или сажают надолго.
И нетрадиционным, как в случае с Багланом Майлыбаевым, когда человека задерживают по неэкономической статье, а затем, добившись от него полного признания, навешивают на него еще и экономические обвинения, а также формируют ОПГ.
В данном случае мы не защищаем и не обвиняем бывшего заместителя руководителя администрации президента РК, а всего лишь фиксируем факт совершенствования репрессивной машина и механизма.
*см. Почему дан карт-бланш на репрессии
**см. Про дело Майлыбаева и мину под Акорду
