«Я же доверилась вам! Вы не боитесь Бога?»

02.02.2017

Али ФЕРУЗ, спе­ци­аль­но для «Новой газеты»

Несибели сбежала из рабства в продуктовом магазине. Как москвичи на улицах реагировали на ее мольбы о помощи?

Неси­бе­ли Ибра­ги­мо­ва родом из горо­да Шым­кент, это на юге Казах­ста­на. Ей 21 год. Мно­гие люди, став­шие в Москве раба­ми, при­е­ха­ли имен­но из это­го горо­да. Впро­чем, как и их хозя­е­ва, рабовладельцы.

В 2012 году «Новая газе­та» писа­ла, как граж­дан­ские акти­ви­сты вме­сте с наши­ми жур­на­ли­ста­ми осво­бо­ди­ли из под­соб­ки мага­зи­на «Про­дук­ты» на Ново­си­бир­ской ули­це (мос­ков­ский рай­он Голья­но­во) 11 чело­век — ​жен­щин и муж­чин, граж­дан Казах­ста­на, Узбе­ки­ста­на и Таджикистана.

Неси­бе­ли — ​из чис­ла немно­гих голья­нов­ских рабов, кому уда­лось само­сто­я­тель­но сбе­жать из это­го магазина.

О голья­нов­ских рабо­вла­дель­цах гово­рят еще с кон­ца 90‑х. Семья трех сестер И. (фами­лия име­ет­ся в редак­ции) вла­де­ет тре­мя мага­зи­на­ми в этом рай­оне: на Ураль­ской, Ново­си­бир­ской и Уссу­рий­ской ули­цах. Еще один их мага­зин рас­по­ло­жен на ули­це Декаб­ри­стов в Отрад­ном. Как рас­ска­зы­ва­ют акти­ви­сты дви­же­ния «Аль­тер­на­ти­ва», кото­рое зани­ма­ет­ся осво­бож­де­ни­ем людей из раб­ства, уже око­ло 20 лет сест­ры И. обма­ном при­во­зят в свои мага­зи­ны людей, отби­ра­ют у них пас­пор­та, теле­фо­ны, не выпус­ка­ют на ули­цу, под­вер­га­ют наси­лию. Несмот­ря на мно­го­чис­лен­ные пуб­ли­ка­ции в СМИ, заяв­ле­ния в поли­цию, они про­дол­жа­ют свою деятельность.

Неза­ви­си­мая меди­цин­ская экс­пер­ти­за у всех жертв, осво­бож­ден­ных в 2012 году, обна­ру­жи­ла при осмот­ре схо­жие трав­мы. Пере­ло­ман­ные паль­цы, гема­то­мы на голо­ве, у деву­шек — ​сле­ды изна­си­ло­ва­ния. Одна­ко в отно­ше­нии голья­нов­ских рабо­вла­дель­цев не было заве­де­но ни одно­го уго­лов­но­го дела. Адво­ка­ты из коми­те­та «Граж­дан­ское содей­ствие» полу­чи­ли девять отка­зов из раз­ных ведомств. Сей­час они обра­ти­лись с жало­бой на без­дей­ствие вла­стей Рос­сии в Страс­бург­ский суд.
Неси­бе­ли, попав­шая в голья­нов­ские застен­ки в мае про­шло­го года, уже после мно­го­чис­лен­ных жур­на­лист­ских пуб­ли­ка­ций и обра­ще­ний к пра­во­охра­ни­те­лям, рас­ска­за­ла «Новой газе­те» исто­рию сво­е­го рабства.

Неси­бе­ли не может сто­ять пря­мо, гор­бит­ся, при­дер­жи­ва­ет левой рукой пра­вое пле­чо. Оде­та бед­но: серые спор­тив­ные шта­ны и сви­тер в полос­ку. На ногах гало­ши. Черст­вы­ми рука­ми она во вре­мя раз­го­во­ра посто­ян­но при­кры­ва­ет лицо.

— По реб­рам били. Спи­на очень силь­но болит. Пра­вой рукой совсем дви­гать не могу. Мож­но я вам все рас­ска­жу сна­ча­ла? — ​она при­са­жи­ва­ет­ся на диван, опус­кая взгляд вниз. — ​У нас в под­соб­ке живет малень­кий ребе­нок, в рва­ной одеж­де. Это ребе­нок одной рабы­ни, кото­рая сбе­жа­ла. Она не смог­ла забрать малы­ша. Ее зовут Бану, по край­ней мере ее так называют.

Рас­сказ Неси­бе­ли сбивчив.

— В Моск­ву я попа­ла в кон­це мая. До это­го учи­лась в Астане на юри­ста. Вес­ной защи­ти­ла диплом­ную и при­е­ха­ла. Муж, когда звал меня, гово­рил, что вме­сте будем рабо­тать у его род­ных, что постро­им себе дом, сыг­ра­ем сва­дьбу. У нас еще и сва­дьбы-то не было. Мы состо­им лишь в рели­ги­оз­ном бра­ке, граж­дан­ский офи­ци­аль­но заре­ги­стри­ро­вать не успе­ли. Мой муж — ​пле­мян­ник хозя­и­на, но он ему как чужой. Неко­то­рое вре­мя назад муж решил постро­ить дом для сво­ей мате­ри, он занял у дяди мно­го денег. Вот мы вме­сте с ним и при­е­ха­ли отра­бо­тать. О том, что мой муж дол­жен, я не зна­ла — ​узна­ла лишь через неде­лю после при­ез­да в Москву.

Вре­мя от вре­ме­ни Неси­бе­ли смот­рит мне пря­мо в гла­за. Вот так, гля­дя пря­мо, гово­рит: дома, в Казах­стане, у нее оста­лась двух­лет­няя дочь Кав­сар, за кото­рой уха­жи­ва­ет боль­ная мать.

— Наш мага­зин нахо­дит­ся на Ново­си­бир­ской. Когда я при­е­ха­ла, у меня сра­зу отня­ли чемо­дан с одеж­дой. Еще теле­фон и доку­мен­ты тоже, все забра­ли, типа что­бы я «не поте­ря­ла». Все это вре­мя я даже не мог­ла пере­одеть­ся, носи­ла то, что оста­ви­ли. В под­соб­ке нет душа, мы по два-три меся­ца не мылись.

Пер­вое вре­мя со мной обра­ща­лись хоро­шо. Даже очень мило. А через неде­ли две нача­ли свой харак­тер пока­зы­вать. Бить и изде­вать­ся. За воло­сы часто тас­ка­ли. Парень по име­ни Бека всех нас бил. Я его недав­но в интер­не­те уви­де­ла, в репор­та­же про осво­бож­де­ние рабов в 2012 году, он там в зеле­ной фут­бол­ке. Был депор­ти­ро­ван. А сей­час, ока­зы­ва­ет­ся, сно­ва вернулся.

Там есть еще три девуш­ки. Одну из них зовут Мира, она из Кир­ги­зии. Ее послед­ний раз изби­ли хуже, чем меня. Она пол­но­стью в синя­ках. Ее даже застав­ля­ют носить кеп­ку, что­бы поку­па­те­ли не уви­де­ли фин­гал. Но поку­па­те­ли все рав­но все виде­ли и гово­ри­ли: «Вы ведь так сдох­не­те, жал­ко вас». Гово­ри­ли, что и до нас таких, как мы, били.

Каж­дый день по вече­рам нас застав­ля­ли пить вод­ку. Когда пьешь — ​ты все забы­ва­ешь, не пом­нишь, что про­ис­хо­ди­ло с тобой. Потом ходишь, как ско­ти­на, и мол­ча рабо­та­ешь. Теря­ешь волю. Когда я отка­зы­ва­лась вод­ку пить, хозяй­ка гово­ри­ла: «Поче­му не пьешь? Мы же кол­лек­тив, давай пей». Потом нача­ли при­нуж­дать. Часов до четы­рех утра застав­ля­ли сидеть и пить. А в семь утра буди­ли. На рабо­ту. И так каж­дый день.

Что­бы род­ные за нас не пере­жи­ва­ли, нам дава­ли теле­фон, у них на руках он нахо­дил­ся, рядом хозяй­ка мне шеп­та­ла на уши, учи­ла, что надо гово­рить маме. Мама про­си­ла выслать день­ги. Если я гово­ри­ла, что не могу и меня тут бьют, — ​они выклю­ча­ли теле­фон и опять били. Когда вспо­ми­наю, у меня все тело начи­на­ет болеть.

Нас кор­ми­ли супом один раз в день. Про­сто кипя­ти­ли воду и кида­ли пару кар­то­шек: вот и вся еда. Еще дава­ли сухой хлеб. Дава­ли нам одну мину­ту, что­бы поесть. Успел — ​поел. Мно­гие так и ходи­ли целы­ми дня­ми голод­ные. Все вре­мя хоте­лось кушать.

За нами сле­ди­ли круг­лые сут­ки. В мага­зине все вокруг обстав­ле­но каме­ра­ми. С этой сто­ро­ны, в углу, с той сто­ро­ны, у выхо­да, у входа.

Когда к нам собиралась проверка, кто-то из полицейских им заранее об этом сообщал. Хозяева постоянно говорят, что у них хорошие связи с полицией и «все у них схвачено». В этом я не сомневаюсь.

У них есть зна­ко­мые поли­цей­ские в отде­ле­нии: один — ​узбек, дру­гой — ​рус­ский по име­ни Андрей.

Один раз я уже сбе­жа­ла отту­да. 18 сен­тяб­ря. На рын­ке «Садо­вод» есть кафе «Биш­кек-сити». Я устро­и­лась туда, что­бы домой на доро­гу зара­бо­тать денег. Одна­жды в кафе при­шел кли­ент, кото­рый узнал меня. Он ска­зал хозя­е­вам кафе, что я воров­ка и меня ищет хозяй­ка. И из кафе меня уво­ли­ли. Билет без доку­мен­тов я не смог­ла купить, хотя денег зара­бо­та­ла достаточно.

Не зна­ла, куда обра­тить­ся, и вер­ну­лась обрат­но. Ока­за­лось, что в Голья­но­ве дей­стви­тель­но на меня напи­са­ли заяв­ле­ние: мол, я все день­ги из кас­сы укра­ла. Зво­ни­ли даже моей маме. Когда я вер­ну­лась, они забра­ли свое заявление.

Вто­рой раз я сбе­жа­ла 5 декаб­ря. Они при­ка­за­ли рас­чи­стить от сне­га чер­ный ход. Я там убра­лась, а замок на две­ри не ста­ла закры­вать, про­сто клю­чи им вер­ну­ла и ска­за­ла, что все сде­ла­ла. Была ночь, вокруг тем­но. Хозя­е­ва сиде­ли внут­ри и пили. Потом они собра­лись домой, и все вышли про­во­жать их к перед­не­му вхо­ду. А я в это вре­мя с зад­не­го сбе­жа­ла. Откры­ла дверь… и побе­жа­ла не оглядываясь.

Добра­лась до Щел­ков­ско­го шос­се и нача­ла у про­хо­жих про­сить помо­щи — ​теле­фон, что­бы позво­нить, но никто так и не помог. Потом дол­го бро­ди­ла меж­ду дома­ми, воз­ле подъ­ез­дов и уви­де­ла в машине муж­чи­ну с девуш­кой. Я подо­шла к ним, попро­си­ла тоже теле­фон. В мага­зине я сто­я­ла за кас­сой, и одна поку­па­тель­ни­ца мне оста­ви­ла номер теле­фо­на, обе­ща­ла помочь, если я позво­ню. Я позво­ни­ла ей, та спро­си­ла, где я нахо­жусь, и при­е­ха­ла ко мне, поса­ди­ла меня в свою маши­ну, ска­за­ла, что отве­зет в без­опас­ное место. Но, когда мы тро­ну­лись, я уви­де­ла, что за нами едет маши­на хозя­и­на. Ска­за­ла: «Вы же обе­ща­ли мне помочь. А полу­ча­ет­ся, что спе­ци­аль­но пой­ма­ли меня, что­бы сдать? Вы не бои­тесь Бога? Я же дове­ри­лась вам!»

Когда она при­тор­мо­зи­ла, я откры­ла дверь и побе­жа­ла. По доро­ге уви­де­ла рус­скую девуш­ку: «Мож­но я вас, как подру­гу, возь­му под руку, пожа­луй­ста, помо­ги­те мне!» Я наки­ну­ла капю­шон и пошла с ней. Она пове­ла меня за собой и потом в интер­не­те под ста­тьей про рабов она нашла теле­фон «Аль­тер­на­ти­вы» и позво­ни­ла им.

На днях я обща­лась с мужем через «ВКон­так­те», он все еще у них, уго­ва­ри­вал меня вер­нуть­ся. Я не вер­нусь туда и с ним тоже боль­ше не хочу жить. Над ним тоже изде­ва­ют­ся. Тоже бьют. Он боит­ся отту­да сбе­жать, пото­му что его пуга­ют, что его под­ста­вят с нар­ко­ти­ка­ми. Ему посто­ян­но гово­рят: «Если уедешь, то пой­ма­ем тебя и под­ста­вим с геро­и­ном. И поса­дим в тюрь­му». Он ведь им денег дол­жен, поэто­му и терпит.

---

P.S.

27 декаб­ря 2016 года Неси­бе­ли обра­ти­лась с заяв­ле­ни­ем в дежур­ную часть ГУ МВД по горо­ду Москве. Неси­бе­ли наме­ре­на доби­вать­ся нака­за­ния для вла­дель­цев мага­зи­на. Сей­час она вер­ну­лась домой в Казах­стан. Пра­во­за­щит­ная орга­ни­за­ция «Сана Сазим» там ока­зы­ва­ет ей юри­ди­че­скую и пси­хо­ло­ги­че­скую помощь. По сло­вам акти­ви­стов дви­же­ния «Аль­тер­на­ти­ва», мага­зин на Ново­си­бир­ской сей­час закрыт Роспо­треб­над­зо­ром за неле­галь­ную про­да­жу алко­голь­ной про­дук­ции. Осталь­ные мага­зи­ны семьи И. про­дол­жа­ют работать…

Ори­ги­нал ста­тьи: Новая Газе­та Казахстан