17–21 мая произошел самый глубокий разлом между властью и гражданским обществом, а мир увидел реальный образ лидера нации
Не помню на своем веку, чтобы в Алматы так сильно шли дожди, как они лили весь этот месяц. По ночам часто проходили грозы с пугающим громом и молниями. Все боялись селя, мол, не к добру. И действительно, ночью 17 мая знаменитая горная дорога на Медео на одном из участков сильно обвалилась, буквально треснув пополам и рухнув в обрыв.
Это событие считаю знаковым, так как именно той ночью в стране произошел некий коллапс: везде начались аресты активистов гражданского общества, намеревавшихся организовать митинги 21 мая «Нет продаже родной земли!», подавших до этого заявки в местные органы для получения разрешения. Трое суток власти устраивали обыски в домах и задерживали активистов в Атырау, Уральске, Актобе, Алматы и в пригородах, предъявляя совершенно дикие обвинения, что-то вроде «попытки дестабилизации», и без всякого права на защиту закрывали от двух до пятнадцати суток в спецприемники. Всего было осуждено более 30 человек. Наиболее известных активистов апрельских митингов и вовсе пытаются сделать особо опасными, заводя на них уголовные дела. Больше всего давление оказывалось в западных регионах, где митинги протестов против продажи и аренды земли прошли наиболее активно и многочисленно.
Я сама в политическом поле находилась с 1999 года и участвовала в выборах, в организации многочисленных массовых собраний и митингов, поэтому вижу, как несменяемая власть в стране на протяжении всего этого времени буквально вырождается в монстра по отношению к оппозиции, гражданскому обществу и отдельным ярким личностям. Если в первый период еще можно было зарегистрировать партию, открывать независимую прессу, агитировать народ на выборах, то потом власть стала скрытно устраивать всяческие барьеры и препоны. Дальше пошли более открытые гонения, пока дело не дошло до тюремных сроков для политиков, журналистов, правозащитников, а потом и вовсе — политических убийств. Пиком тирании, конечно, стал расстрел мирных жителей в Жанаозене и Шетпе, а также массовые пытки и заключение активистов рабочей забастовки в Мангистау.
Умывшись кровью в буквальном смысле, казахстанская власть сильно рисковала потерять лицо на международной арене, вместе с этим — финансовую и экономическую помощь мирового сообщества, а также гарантии государственной безопасности. Не говоря уже об угрозе санкций на личные счета руководства страны и членов их семей в западных банках. Казахстанская власть уже зашла за красные флажки международного права и подписанных ею всевозможных пактов и конвенций, согласно которым обязана соблюдать целый свод правил по отношению к правам собственного народа. Однако сложившийся режим в Казахстане уже по своей сути и морали не способен придерживаться никаких демократических и правовых норм по-настоящему. Отсюда постоянные фальсификации и имитации общественно-политических процессов, а на самом деле систематическое закручивание гаек.
И вот 17–21 мая момент истины наступил: противоречие «правда — ложь», когда вовне говорится и показывается одно, а в реальности происходит другое, как от молнии в ночную грозу, ярко высветилось на весь мир. Сначала настоящим событием стали неожиданные митинги по стране против поправок в Земельный кодекс — все удивились, что, оказывается, казахи не разучились организованно выражать свой протест власти. Кого-то это искренне восхитило, кого-то напугало… Но равнодушных почти не было. Страна как будто проснулась, появилась общая тема для обсуждения — в массах, СМИ, среди экспертов, в кабинетах власти. Постепенно каждая среда сформировала собственные взгляды на земельную проблему. В результате по силе убеждения и уровню популярности победила точка зрения народных масс. Так родилось давно забытое чувство патриотизма на тему «Защитим свою землю», которая стала выдвигать на поверхность многие другие проблемы. И за считанные недели тема земли стала всенародной, сильная мотивация привела к самоорганизации части общества. Тем более что власть крайне слабо повела себя в этой ситуации. Она долго пыталась утихомирить народ окриками и угрозами через генпрокурора, потом обмануть, что, мол, неправильно поняли закон, а затем все же пойти на уступку созданием общественной комиссии по земельной реформе. Однако комиссия не смогла ни своим провластным составом, ни руководящим представительством убедить общество в искренности своих намерений. Наиболее раздражающим фактором стало превалирование партии «Нур Отан», диктаторские интонации нового руководителя и беспросветная «единая позиция» замусоленных депутатов. Словом, разгоряченный народ, что казахская земля может оказаться в руках китайцев, больше не захотел слушать власть, и поэтому жажда митингов не утихала.
Страна оказалась между двумя стандартами, двумя идеологиями, двумя выборами. Власть, с одной стороны, обещала максимальное участие людей в обсуждении земельной темы и организовала работу комиссии, с другой — стала категорически запрещать митинги и проводить жесткие и незаконные репрессии по отношению к гражданским активистам, благодаря мужеству и таланту которых тема земли была поднята на общенациональный уровень. Тем самым она еще больше расколола общество и еще дальше отбросила от себя, можно сказать, авангард народа, желающий личным участием на митингах подтвердить свою позицию против продажи казахской земли.
Словом, противостояние усиливалось, антипатии росли, назревал реванш — 21 мая. Наконец, люди захотели поступить так, как они считают нужным, а не так, как им говорят чиновники по телевизору. У власти больше нет мандата доверия, поэтому протестный народ начал надеяться на собственные силы, на демократию, на конституционные права отстаивать общую позицию на мирных митингах. И эти две идеологии — запреты власти и гражданские права — сошлись и столкнулись 21 мая в Алматы.
Нет ничего удивительного в том, что произошло 21 мая, а именно открытая диктатура власти над обществом — политическая и физическая. А инсценированная «находка» полиции каких-то опасных предметов на площади Республики накануне относится к такой же провокации, которую устроили в Жанаозене с поджогами и погромами привозные бандиты уже после расстрела людей, то есть задним числом, чтобы оправдать преступление властей. Здесь произошло то же самое, только передним числом, чтобы оправдать массовые силовые захваты безоружных людей, которых в случае чего можно было привязать к найденным в арыке взрывчатым и колющим предметам. Просто унизительная и позорная для властей предержащих провокация! Кстати, еще больше распалившая людей к протестам.
Лично я тоже попала в жернова этой операции, причем по совершенно идиотскому приказу. Дело в том, что события 21 мая в Алматы совершенно нельзя назвать митингом, так как не было организаторов, точного места проведения и конкретной программы. Это была действительно маевка — произвольный сбор людей в разных местах и попытка обсуждения общей темы. Меня это событие интересовало больше как журналиста, а еще беспокоилась душа, будет ли власть избивать людей. Я даже не сразу нашла место, где уже шел разгон и захват людей, так как долго кружила вокруг площади. Потом оказалась на другой стороне дороги от событий и начала снимать на телефон густые ряды омоновцев и то, как сквозь строй тащат храбрую девушку, поющую гимн страны. В гуще полиции бегали с рациями в руках какие-то люди в штатском и давали оживленные приказы, потом выяснилось, что это были начальники разных отделов алматинского акимата. Вдруг один из них отделился от остальных и стал приглядываться в мою сторону, а потом закричал во все горло, показывая на меня пальцем: «Задержите ЕРГАЛИЕВУ, вон она, задержите!!!» Хотя на этой стороне все было довольно спокойно, стояло оцепление и зевак человек 15. Меня и моего мужа тут же окружили почти 20 полицейских и посадили в свой автобус с амуницией — щиты, каски, бронежилеты… Вскоре автобус был заполнен до отказа и нас повезли в самый дальний РУВД на окраине города.
Отдельная история о том, как почти 80 человек томили 5–6 часов в коридорах, вытягивали с каждого «признательные показания», совершенно незаконно брали отпечатки пальцев и фотографировали в анфас и профиль, словно задержанных на месте преступления, и т.д. Этот произвол творился по всем отделениям города, куда привозили всех подряд — митингующих, прохожих, журналистов, даже иностранных туристов… Кроме как приступом бешенства эту операцию властей в Алматы назвать нельзя. Власть у нас больна! Если она насильно тащила в автобусы пожилых людей, волокла по земле молоденьких девчонок, пугала на остановках маленьких детей, устроила в городе страх и панику… Всего было применено насилие к не менее 1000 мирных граждан, в том числе к иностранцам — журналистам и туристам. Закономерный вопрос: разве эта власть сама не представляет угрозу обществу и государству?!
21 мая стал Днем национального унижения! Я это видела изнутри, в РУВД, и на улицах города своими глазами, по многочисленным видеороликам, которые заполонили все социальные сети, а также по сюжетам крупнейших мировых информационных агентств. Думаю, что власть опустилась до такого позора, потому что боялась утечки на весь мир только двух слов от народа: «Шал, кет!» И кажется, что этим национальным унижением 21 мая она сама поставила это требование на повестку дня. Вот такая получилась искусная провокация сверху по возбуждению новой протестной политической кампании в Казахстане.
И я думаю, что народ еще вернется на площади.
Оригинал статьи: Трибуна — Республиканская общественно-политическая газета / tribunakz.com
