Почему молчит КНБ?

Мы попро­си­ли Евге­ния Алек­сан­дро­ви­ча аргу­мен­ти­ро­вать его позицию.

- Если за чело­ве­ком, кото­рый лик­ви­ди­ро­вал сна­ча­ла двух сотруд­ни­ков КНБ (уже есть тер­ро­ри­сти­че­ская состав­ля­ю­щая) гоня­ют­ся дорож­ные поли­цей­ские, то о чем гово­рить? Явно не гото­вы сило­ви­ки к таким ситу­а­ци­ям. И него­тов­ность эта понят­ная. Этим долж­ны зани­мать­ся спе­ци­аль­ные под­раз­де­ле­ния, кото­рые зна­ют, как себя вести в таких ситу­а­ци­ях, а не эти бед­ные ребя­та, — объ­яс­нил нам правозащитник.

Он так­же обра­тил вни­ма­ние на то, что погиб­ший тер­ро­рист не выдви­гал ника­ких требований.

- Если взять нор­веж­ско­го тер­ро­ри­ста Брей­ви­ка, то он хотя бы после совер­шен­но­го начал объ­яс­нять, поче­му это сде­лал. А в слу­чае с Мак­са­том Кари­е­вым ниче­го нет. Зачем он это сделал?

Но даже несмот­ря на то, что Кари­ев не выдви­гал ника­ких тре­бо­ва­ний, его дей­ствия мож­но назвать тер­ро­ри­сти­че­ски­ми, пото­му что послед­ствия — пани­ка, деста­би­ли­за­ция — были, как после теракта.

- Что озна­ча­ет отсут­ствие тре­бо­ва­ний? Такое ощу­ще­ние, что чело­ве­ка доста­ли — и он пошел враз­нос. В кон­це кон­цов он даже себя взо­рвал. У чело­ве­ка есть гра­на­то­мет, дома лежит на вся­кий слу­чай, он носит­ся с ору­жи­ем, уби­ва­ет поли­цей­ских, и что он хочет про­де­мон­стри­ро­вать? Свою кру­тость? Или что? Это меня сби­ва­ет с тол­ку, — при­знал­ся Евге­ний Жовтис. — Если даже не выдви­га­ют ника­ких поли­ти­че­ских тре­бо­ва­ний, но есть некая после­до­ва­тель­ность дей­ствий, когда есть пони­ма­ние, что этот акт впи­сы­ва­ет­ся в какую-то кан­ву… А здесь изо­ли­ро­ван­ный акт, самостоятельный.

На наш вопрос, не впи­сы­ва­ет­ся ли тер­акт в Тара­зе в кан­ву того, что про­изо­шло в дру­гих реги­о­нах Казах­ста­на — в Кен­ки­я­ке, Шубар­ши, Астане, Аты­рау, Евге­ний Алек­сан­дро­вич отве­тил, что «очень стран­но вписывается».

- Одно дело, когда есть цель — постро­е­ние хали­фа­та. Эта цель объ­яв­ле­на, заде­кла­ри­ро­ва­на, ее доби­ва­ют­ся. Посколь­ку ее невоз­мож­но добить­ся мир­ны­ми сред­ства­ми, то ее реа­ли­зу­ют очень стран­ным спо­со­бом — под­го­тов­кой воен­но­го втор­же­ния? А как это еще мож­но сде­лать? На пер­вом эта­пе вооб­ще не было ника­ких тре­бо­ва­ний, потом какие-то невнят­ные тре­бо­ва­ния «Сол­дат хали­фа­та». Потом ста­ло скла­ды­вать­ся впе­чат­ле­ние, что ста­ли дей­ство­вать точеч­но. Ощу­ще­ние, что это деста­би­ли­за­ция ради деста­би­ли­за­ции, — пред­по­ло­жил пра­во­за­щит­ник. — При­чем ожив­ле­ние в этой сфе­ре про­изо­шло на фоне при­бли­жа­ю­ще­го­ся празд­ни­ка два­дца­ти­ле­тия независимости.

И все-таки — поче­му Казах­стан ста­ли сотря­сать взры­вы? По мне­нию пра­во­за­щит­ни­ка, нет какой-то одной причины.

- Все пере­пле­лось — где-то реги­о­наль­ные вещи, где-то соци­аль­ные протес­ты, где-то вли­я­ние из-за рубе­жа ради­каль­ных экс­тре­ми­стов. Толь­ко те, кто полу­ча­ет инфор­ма­цию, могут какие-то выво­ды делать, — счи­та­ет правозащитник.

Меж­ду тем он не стал при­дер­жи­вать­ся толь­ко той вер­сии, кото­рую выдви­нул пуб­ли­цист Сер­гей Дува­нов (он счи­та­ет, что тер­ак­ты «при­уро­че­ны» к пред­сто­я­щим пар­ла­мент­ским выбо­рам: мол, это заста­вит казах­стан­цев «спло­тить­ся» вокруг «лиде­ра нации» и про­го­ло­со­вать за его пар­тию — «Нур Отан»).

- Мож­но, конеч­но, пред­по­ло­жить, что реа­ли­зу­ют такой буй­нак­ско-вол­го­дон­ский вари­ант Пути­на. Но если бы кто-то под­ло­жил бом­бу, рва­нул, погиб­ли люди, то мож­но было бы выдви­гать цинич­ные вер­сии, что мы сами сво­их гро­ха­ем, что­бы закру­тить гай­ки. Одна­ко тут совер­шен­но ото­рван­ная готов­ность само­го себя взо­рвать! В Тара­зе чело­век в воз­расте стар­ше 30 (то есть все дела­ет осо­знан­но) носит­ся по горо­ду как Зор­ро, уби­ва­ет людей, борет­ся с госу­дар­ством. Даже если выдви­гать подоб­но­го рода вер­сии, то они явно не впи­сы­ва­ют­ся, все зна­чи­тель­но сложнее.

Кста­ти, поче­му все ста­ло слож­нее, поче­му стра­на пошла враз­нос? Ведь каких-то пол­го­да назад о Казах­стане гово­ри­ли как о ста­биль­ном госу­дар­стве. Дето­на­то­ром, с точ­ки зре­ния г‑на Жовти­са, мог­ли стать раз­го­во­ры о преемнике:

- Как толь­ко начи­на­ют­ся раз­го­во­ры о пре­ем­ни­ке, кото­рые име­ют под собой реаль­ную поч­ву, подоб­ные акции ситу­а­цию деста­би­ли­зи­ру­ют. Пото­му что появ­ле­ние раз­го­во­ров о пре­ем­ни­ке озна­ча­ет ослаб­ле­ние вер­ти­ка­ли вла­сти. Зна­чит, начи­на­ет­ся боль­шая игра. Кто игра­ет? Как игра­ет? Какие груп­пы? Внут­ри ли стра­ны? Все втя­ну­то в такой кру­го­во­рот, кото­рый уже дей­ству­ет по сво­им пра­ви­лам, даже неза­ви­си­мо от тех, кто его запу­стил. Я боюсь, что ситу­а­ция может вый­ти из-под кон­тро­ля. Вре­мя тре­вож­ное. И мне теперь инте­рес­но, как на это будут реа­ги­ро­вать вла­сти? Что они ска­жут обществу?

Еще один вопрос, кото­рый инте­ре­су­ет правозащитника.

- Поче­му мол­чит КНБ? Ведь слу­чив­ше­е­ся — их епар­хия! В их веде­нии борь­ба с тер­ро­риз­мом, экс­тре­миз­мом, они у нас за наци­о­наль­ную без­опас­ность отве­ча­ют. Меж­ду тем даже меж­ве­дом­ствен­ную груп­пу по рас­сле­до­ва­нию пре­ступ­ле­ния в Тара­зе воз­гла­вил гла­ва МВД Кал­му­хан­бет Касы­мов. При чем тут МВД? — недо­уме­ва­ет Евге­ний Жовтис.

Зато по пово­ду послед­ствий это­го тер­ак­та у пра­во­за­щит­ни­ка почти нет ника­ких сомне­ний — будут закру­чи­вать гайки.

Источ­ник: Газе­та “Голос Рес­пуб­ли­ки” №41 (217) от 18 нояб­ря 2011 года