Казахстанские власти готовятся к очередным внеочередным президентским выборам. Пройдут они, по некоторым прогнозам, в марте следующего года. Что касается победителя, то, по оценке kz.expert, им будет действующий глава государства. Хотя есть и другие мнения.
Похоже, сам акт передачи власти от Нурсултана Назарбаева его преемнику откладывается на послевыборный период. Что, по большому счету, вполне укладывается в существующую логику транзита. Другой вопрос – сколько еще это займет времени и кто придет вместо елбасы.
Как раз об этом и был наш разговор с экспертом по Казахстану Муратбеком Кетебаевым.
- Муратбек, как Вы оцениваете происходящее в стране и недавние заявления президента? Вас не смущает, что еще 10 января 2018 года в своем послании народу Казахстана Нурсултан Назарбаев сделал упор на «Новых возможностях развития в условиях четвертой промышленной революции», а уже 5 октября в аналогичном документе провозгласил в качестве главной цели государства рост благосостояния казахстанцев?
- На мой взгляд, подобные шатания закономерны, более того, предопределены. Дело в том, что хотя Нурсултан Назарбаев действительно монополизировал государственную власть в стране в своих руках, превратившись в классического автократа и возглавив суперпрезидентскую вертикаль, он, тем не менее, является заложником обстоятельств.
- Например, каких?
- Времени, в котором живет. Внешних факторов, которые все сильнее и сильнее воздействуют на Казахстан, его экономику и социальную сферу. А также собственно самого народа.
- Но Вы же не будете спорить, что за двадцать девять лет своего нахождения во главе страны, сначала в качестве первого секретаря ЦК Компартии Казахской ССР, потом президента Казахской ССР и Республики Казахстан, Назарбаев научился манипулировать и правящей элитой, и казахстанцами?
— Об этом свидетельствуют его политическое долголетие, конституционно оформленные эксклюзивные политические права и неприкосновенность, отсутствие явных преемников во власти, относительная внутриполитическая стабильность в государстве.
А одной из важных качеств действующего президента, которые позволили ему стать тем, кем он сейчас является, захватить столько власти, сколько он имеет, и сделать то, что он сделал, является, по моему мнению, феноменально развитое политическое чутье.
Именно оно, по моей оценке, сыграло ключевую роль в том, что еще в начале 2018 года Нурсултан Назарбаев декларировал в качестве главной цели государства ускоренное развитие экономики и очередную модернизацию страны, а в конце этого же года объявил о том, что в первую очередь надо заняться улучшением благосостояния казахстанцев и повышением качества их жизни.
Я считаю, что это реакция, причем вполне разумная и правильная, на серьезные изменения в общественных настроениях. Другое дело, что реакция, опять же по-моему мнению, запоздалая и, как обычно это бывает в авторитарных политических режимах на этапе их «застоя» или даже «загнивания», скорее формально-пропагандистская, чем реальная.
- Почему Вы так считаете?
- Толку от нынешних попыток Акорды, Назарбаева и его окружения модернизировать страну усилиями одной только суперпрезидентской вертикали, не будет. Достаточно сказать, что реализацией указаний президента сейчас занимается в основном госаппарат и менеджмент квазигосударственных структур. Причем осознанно — только его незначительная часть, а остальные же казахстанцы, включая большую часть правящей элиты, заняты либо выживанием, либо наслаждаются жизнью.
По этой причине успешно реализуются только те мероприятия, в которых вдруг совпадают интересы государства, отдельных фигур влияния, частного бизнеса, и, что достаточно редко бывает, отдельных групп граждан. Все остальные планы успешно проваливаются. Однако не стоит винить в этом только Назарбаева, Акорду и чиновников.
- Кто же тогда виноват?
- Хотя Назарбаев, Акорда и чиновники управляют страной в своих частных интересах, тем не менее сами они являются, как я упомянул в начале, заложниками обстоятельств. И эти обстоятельства, а также принципиальная неспособность власти реально изменить ситуацию в стране к лучшему и приводят к тому, что социально активные казахстанцы, число которых, по моему мнению, вряд ли превышает 10% от общего числа совершеннолетних граждан, вынуждены или уходить во внутреннюю эмиграцию, или просто уезжать из Казахстана.
Из остальных 90% только 1%, по моей оценке, пытается что-то заработать, не важно в частном бизнесе или на государственной службе. Остальные просто существуют.
- Но разве такой выбор не логичен для «нормального» человека?
- Вполне логичен. Точно также вели себя в своем большинстве граждане СССР. Согласитесь, что семья, дети, жилье, медицинское обслуживание, образование, личный доход и другие текущие вопросы сегодняшнего дня для подавляющего большинства стоят на первом месте и приоритетнее прав человека и демократических ценностей. Тем более что связь между этими понятиями в Казахстане осознают совсем немногие.
- От Вашего ответа веет полной безысходностью. Получается, что Казахстан и казахстанцы как народ находятся в тупике, как политическом, так социальном и экономическом. В связи с этим возникает вопрос, есть ли вообще у страны будущее?
- Ощущение тупика возникает, потому что люди, как правило, живут днем сегодняшним, сравнивают его максимум с днем вчерашним и боятся дня наступающего, поскольку не видят просвета впереди. Однако на самом деле это не так. Достаточно сравнить сегодняшнее положение дел с прошлым и взглянуть на страну как бы со стороны, в исторической ретроспективе.
Если оценивать уровень и качество жизни казахстанцев с теми, что имели место хотя бы в 60‑х годах прошлого века, то они, несомненно, выросли. Другое дело, что при этом произошло серьезнейшее социальное расслоение, которое и привело к тому, что многие, и не только в Казахстане, стали ностальгически вспоминать советские времена.
- То есть, по Вашему мнению, Казахстан все-таки движется по пути прогресса, просто люди этого не замечают, поскольку жить им все тяжелее? Причем всем — и чиновникам, которых сажают за то, что ранее было негласной нормой (имеются в виду взятки), и предпринимателям, и бюджетникам, и простым обывателям. Тогда возникает вопрос: а куда нас приведет такой путь к прогрессу?
- Это тот самый вопрос, который требует консолидированного ответа всех граждан республики. Куда придет Казахстан, будут определять именно они, причем как своими действиями, так и бездействием.
Пока же страна стремительно деградирует, причем во всех сферах. И изменить положение к лучшему по отдельности ни Назарбаев, ни правящая элита, ни кто-либо еще точно не способен. И не потому, что не хотят (я вижу, что такое желание, причем достаточно активное, сейчас есть), а потому что не смогут.
- Можете как-то проиллюстрировать свое утверждение?
- Давайте возьмем такую популярную тему как политические реформы. Существующая в Казахстане суперпрезидентская вертикаль и авторитарная политическая система, конечно, творение рук елбасы. Но при этом у него не было другого варианта действий, как сконцентрировать политическую власть в своих руках. Ведь политика является концентрированным выражением экономики.
Соответственно перед президентом сначала стояла задача поделить и приватизировать государственную собственность, без чего переход к рыночной экономике был невозможен в принципе. А уже после того, как эта задача была выполнена (правда не полностью), он оказался перед необходимостью сохранить эти результаты первоначального накопления капитала в стране.
Так вот, эта задача по-прежнему остается актуальной. Не только потому, что кланы внутри правящей элиты продолжают бороться за активы и место на рынке неэкономическими методами, но и потому, что казахстанцы в массе своей не признали результаты приватизации, не готовы согласиться с тем, что одни могут иметь миллионы и миллиарды, а другие должны на них работать.
По этой причине в Казахстане и оказались востребованы авторитарная политическая система и суперпрезидентская вертикаль. Чтобы не допустить ограбления тех, кто сегодня владеет если не всей экономикой республики, то ее самыми лакомыми кусками.
Тем, кто не согласен со мной, рекомендую спрогнозировать развитие событий, если Нурсултана Назарбаева (допустим, под давлением США, России или Китая) вдруг сменит другой человек, который будет не из его окружения и придет вопреки воле казахстанской правящей элиты. И ответить на вопрос, смогут ли после подобного транзита те же Тимур и Динара Кулибаева, равно как и прочие родственники и соратники Назарбаева, сохранить свои основные активы?
- Вы считаете, что уход Назарбаева не изменит политическую систему Казахстана?
- По моему мнению, произойдет то же самое, что прекрасно описано в пьесе Шварца про дракона, когда победитель дракона сам становится драконом и начинает делать то же самое, что его предшественник. Ну а планы немедленно изменить политическую систему и ввести парламентскую республику – это вообще, на мой взгляд, пока из области ненаучной фантастики.
Именно поэтому процессы политической модернизации в Казахстане, как, впрочем, и в России, происходят, мягко говоря, столь нелинейно. С одной стороны, Нурсултан Назарбаев и его ближайшее окружение прекрасно понимают, что ситуация в стране ухудшается и надо что-то делать. Но с другой — сделать они ничего не могут, потому что для этого требуется пожертвовать чем-то своим. И до тех пор, пока Назарбаев, его соратники и их подчиненные не почувствуют угрозу потерять все, они не будут готовы на реальные реформы.
- Тем не менее, судя по публичным заявлениям президента и его соратников, власти продолжают модернизацию страны и даже общественного сознания. По крайней мере, такие выводы можно сделать из публикаций в прессе. Более того, из последнего президентского послания народу следует, что власти поставили перед собой цель изменить жизнь населения к лучшему. Значит на что-то все-таки можно надеяться?
- Надеяться на слова президента и обещания чиновников я точно не рекомендую. Такая практика стандартна для политиков советской школы. Достаточно вспомнить, когда и почему Никита Хрущев выдвинул идею построения коммунизма в СССР к 1980 году. Для тех, кто не помнит, как раз те годы в Алматы в булочных не было белого хлеба, и его можно было купить только по блату или для больных.
То же самое происходит в Казахстане. Акорда пытается заставить людей смотреть не вокруг себя, а вперед и вверх, в светлое и прекрасное будущее. Но его, этого светлого будущего, точно не будет.
Более того, я опасаюсь, что если вдруг Акорда возьмется за задачу модернизации всерьез и надолго, это автоматически приведет к еще большему усилению авторитаризма и ужесточению во внутреннеей политике. Ведь исторически на евразийских просторах успешными были только модернизации авторитарного типа, когда диктаторы, Петр Первый или Иосиф Сталин, зажимали страну в стальной кулак и вынуждали всех, включая элиту, двигаться в том направлении, которое они выбрали.
- То есть преемник Нурсултана Назарбаева может оказаться еще большим автократом, и тогда правление нынешнего президента начнут вспоминать как времена, когда всем жилось относительно неплохо и безопасно?
- Нурсултан Назарбаев, при всей избыточности политической власти и государственных полномочий и привычке ими злоупотреблять, не может позволить себе и своему окружению злодействовать без оглядки. Все-таки на дворе принципиально иное время — XXI век, массовых репрессий и расстрелов общество точно не позволит, поскольку уже отвыкло бояться за жизнь. Ну и если произвол станет массовым, то народ просто разбежится — границы же открыты.
Лично я считаю Нурсултана Назарбаева транзитной фигурой, которая обеспечивает транзит Казахстана от социалистической системы и плановой экономики к капиталистической системе и рыночной экономике. И этот транзит закончится не тогда, когда он уйдет, а когда казахстанцы в целом признают первоначальное накопление капитала, то есть перераспределение активов, доходов, влияния на рынке в пользу элиты. Но, думаю, это займет еще много времени, наверное, пару поколений.
- С учетом всего выше сказанного про признание накопления капиталов Вы считаете, что люстрация не нужна?
- По моему мнению, которое, уверен, многим не понравится, люстрация, то есть законодательные ограничения для госслужащих, работавшим на прежнюю власть, в Казахстане невозможна в принципе. Ушло время, когда она могла принести эффект, и значительная часть советской элиты во главе с Нурсултаном Назарбаев перешла в состав новой казахстанской элиты, более того, стала ее основой.
Если же речь идет о люстрации после ухода Нурсултана Назарбаева, то она (скорее всего негласная), несомненно, будет иметь место, но не по политическим или правовым мотивам, а по личным и субъективным. Однако авторитарная политическая система и суперпрезидентская вертикаль при этом сохранятся. Более того, не исключено, как я уже говорил ранее, что они станут еще более негуманными.
- Тогда как Вы оцениваете сценарии будущего транзита? Может ли прийти к власти Дарига Назарбаева, как это утверждает главный на сегодняшний день оппонент президента Мухтар Аблязов? И чем это чревато? Каким вы видите посттранзитный период? Стоит ли ждать «народной революции» или исламской революции?
- Вероятность того, что преемником Нурсултана Назарбаева на посту главы государства в случае его ухода из жизни станет именно Дарига Назарбаева, по моему мнению, достаточно велика. Просто потому, что она как политик и госдеятель наименее травматична для будущих ключевых участников транзита. А это очень важно в условиях, когда они ощущают себя как люди, которые находятся на сотом этаже небоскреба. Для них даже небольшие подземные толчки, которых не замечает большинство, живущее на земле, куда более чувствительны. Отсюда и их страхи.
Другое дело, что в моменты транзита верховной власти всегда происходит резкое обострение и ускорение внутриполитических процессов, когда на принятие решений и осуществление действий, которые в иных случаях занимают годы, уходят дни и даже часы.
Поэтому возможно все, включая появление во главе страны человека, которого никто не подозревал в политических амбициях, но который в итоге станет компромиссной фигурой и для ключевых элитных кланов, и для государств, имеющих влияние на Казахстан.
СПРАВКА: Муратбек Кетебаев — казахстанский общественный деятель, экономист по образованию. Возглавлял Государственный фонд содействия занятости.Работал в правительстве РК — вице-министром экономики, в национальных компаниях — вице-президентом КЕГОК и Продкорпорации. Работал в частных бизнес-структурах. Один из инициаторов общественного движения “Демократический выбор Казахстана”, созданного в 2001 году. В 2013 году получил статус беженца в Польше и постоянно проживает в Варшаве.
Оригинал статьи: The expert communication channel of Central Asia region Kazakhstan 2.0