Зэки изучают послание президента, встречают депутатов и ждут «звонка». Об этом пишет Владимир Козлов в своих письмах домой. Мы выбрали несколько фрагментов, где несправедливо осужденный политик размышляет о сегодняшних событиях.
Но вначале дадим цитату личного характера, адресованную супруге Алие, — она очень показательна, особенно для тех, кто сегодня задается вопросом, не поменялось ли мироощущение у Владимира Ивановича.
«Как вы там, хорошие мои? Что сейчас делаете? Кто орет, кто спит, что едите, успеваешь хоть чуть отдыхать, что сейчас Ален уже делает — следит ли уже глазами за движущимися предметами, узнает ли тебя глазами, улыбается ли, смеется?..
С каждым таким вопросом внутри поднимается всё, глухая такая, темная злость на тех, кто сознательно все это сделал. Понимаю, что почти все они жертвы, исполнители; злость на них возникает только потому, что они сами себя жертвами не чувствуют, атрофировали у себя честь, достоинство, порядочность, мораль — и на уровне своей фауны самодовольны, потому что малоклеточны. Чем примитивнее — тем более самодостаточны в своем вегетативном убожестве.
Злость эта не ведет к мщению, к желанию их наказать. Некого наказывать — я с неодушевленными предметами не воюю. Ща посмотрю на шкодливую мордуленцию наследника — и всё, куда что делось. Терапия!»
Зэки ждали гуманизацию
«Читаю газеты, которые до меня все же дошли. Интересно. Попадается неплохая аналитика, в том числе «Послание-2014», и основная оценка сходится с моей — это самое никудышное, самое некачественное послание за всю историю этих посланий. Тот, кто его готовил, — либо сильно расслабленный всеобщим «пофигизмом», либо оппозиционер скрытый, заинтересованный выставить «Первого Президента — Лидера Нации» недалеким, мягко говоря.
Я уже писал о провалах арифметического порядка, но этим ведь не ограничивается. Пафосно рассуждать о росте ВВП «на 41%» при росте инфляции в 51% за тот же год — это куда вообще? Не говоря уже о том, что сам ВВП — ни о чем не говорящий, в смысле благосостояния, показатель. Взяли все, что продали (нефть, газ, металлы и другое сырье), эту сумму у себя в уме поделили на количество граждан страны — получили ВВП и радуются. Как в м/ф «Бременские музыканты», в песенке: «Ну-ка все вместе! Уши развесьте! Лучше по-хорошему хлопайте в ладоши вы-ы-ы‑ы!!!». Развесили и хлопают.
А по факту — кто присвоил все эти доходы от всех этих продаж? Опять же из м/ф, теперь из «Кот в сапогах»: «Карабас-Барабас и его «близкие». Что, зарплаты выросли пропорционально росту ВВП? Да, выросли, но на треть от роста ВВП при росте цен и тарифов как раз таки таком же, как рост ВВП. Этот показатель — среднеарифметическая ложь, как средняя температура по больнице.
Тот, кто писал, хотя бы прочел предыдущие послания (что хорошо подметили аналитики), чтобы не «косорезить» так тупо. А то в 2012‑м «лидер нации» дает жесткое указание возвращать в собственность государства «разбазаренные» активы, а в 2014‑м так же жестко начинает «спрашивать»: почему не избавляетесь от госактивов, не передаете их в частную собственность, не продаете?! Это же диаметрально противоположные задачи, как «тпру-у‑у!» и «ннно-о‑о!» для лошади, да еще и в год Лошади. Она и будет стоять и молча хряпать овес при таком «кучере».
Вообще нет ни слова про коррупцию — или уже победили теми самыми «десятью ударами» и усилиями партии «НО»? Или она победила?
Нет ни слова про гуманизацию (зэки так ждали…), про наши победы над правами человека, нет анализа выполнения прежних поручений, из прошлых посланий… Примитивный очень документ получился, никакущий. Может быть, поэтому Тажина сдвинули, ведь он всегда был «ответредактором» этих посланий? Хронологически эта версия укладывается, тем более что других не видно пока. Буду ждать свежих газет…
Вопросы «паркетной» оппозиции
Из того, что иногда вижу в телевизоре, отмечаю возрастающую «активность» коммунистов Косарева. Видимо, создается пул оппозиционный — управляемой оппозиции в системе управляемой демократии. Может быть, при случае журналистам задать вопрос Косареву: чем они, коммунисты, поучаствовали в том конфликте рабочих с работодателем в Жанаозене в 2011 году? Если чем-то, то чем конкретно, на чьей стороне? Как оценивают следствие, суды, приговоры? Почему от них, защитников рабочих, никого на судах не было?
Не собирается ли Косарев, обладая депутатским правом беспрепятственного посещения лагерей, посетить рабочих нефтяников, сидящих там, или ко мне заехать — все же лично знакомы, общались много, было дело…
Этих «паркетных» оппозиционеров нужно время от времени простыми вопросами наизнанку выворачивать, чтобы нутро, суть видны были, жасырмай.
Если друг оказался вдруг…
Прочел вчера-сегодня все выпуски «Времени» (получил за 28, 29, 30 января). Репортажи из зала суда на тему «а теперь Горбатый!». Одни и те же люди тогда готовы были убить за то, что заказчиком убийства Алтынбека Сарсенбаева называли Рахата Алиева, и орали, что этому нельзя верить, а «теперь» они же готовы прибить всякого, кто в это не поверит. Вывод — правды нет и сейчас, мы обо всем узнаем «после того как».
Неприятно было читать материал Петра Владимировича о том, что нам (кому это?) делать, чтобы не стать украинцами. За годы я уже, казалось бы, должен был привыкнуть к тому, что у Петра Владимировича Своика не одно дно, но не привык. Не могу и не хочу к такому привыкать. Петр Владимирович, оставшись без среды, которую нужно разрушать, понемногу становится самим собой, самого себя тогдашнего опровергая и ниспровергая.
Я же помню республиканский съезд ДВК в 2002 году, на котором Петр Владимирович вдруг воспылал приверженностью к идеям ДВК. Что-то не слышно было тогда от него тех откровений, которые я читаю во «Времени» № 14, о том, что выборность областных акимов это «оппозиционный выпендреж», и все основные пять целей ДВК (выборы акимов, выборы судей, свобода СМИ, свобода собраний, честные выборы) придуманы исключительно для «дестабилизации»…
Петр Владимирович только сейчас, оставшись без возможности заниматься любимым делом, начинает понемногу проявляться. В этом смысле заголовок его материала «… что нам делать, чтобы не стать украинцами…» — откровение. Своик там, на той стороне, которой не нужно, чтобы казахстанцы стали гражданами, осознающими свои права, в том числе и на то, чтобы самим решать, какая власть им нужна, а какая — нет. Он на той стороне, которая считает, что власть — это пожизненный статус, а тех, кто с этим не согласен, кто относится к власти потребительски, кто требует, а не просит, чтобы власть служила своему народу — тех «мочить», «сажать».
Он, Петр Владимирович — там, а я — здесь. И я очень хочу, чтобы мой народ побыстрее «стал украинцами», «стал поляками», еще кем-то, кто способен без кровопролития, без войны, без смертей, а только лишь сплоченностью и активной гражданской позицией изменить к лучшему свою страну, изменить к лучшему свою власть, изменить к лучшему свою жизнь, как это указано в нашей истерзанной Конституции.
Очень этого хочу, потому что понимаю — на той стороне, где сейчас Своик, где цепляются за власть и готовы убивать за обладание ею, — на той стороне не готовы понять и принять, что у них осталось не так много времени. Его (оставшееся время — ред.) нужно использовать для покаяния, признания ошибок и их исправления, для признания своего народа источником власти, а не помехой в ее достижении.
Потому как без всего этого как раз таки и может случиться кровь, война, разруха. Когда в стране главенствует закон, смена власти происходит согласно закону, власть приходит и уходит, а закон остается один для всех. Когда главенствует личность, когда она попирает закон, переписывает его под себя, демонстрируя тем самым «кто в доме хозяин», — тогда жди беды.
Революции возникают только там, где власть оказывается неспособной услышать свой народ, почувствовать его боль, отозваться на нее, прийти на помощь, следуя своему долгу и обязанности служить тем, кто их для этого — и только для этого — избрал. И тогда украинский Майдан уж точно лучше африканских сценариев, которые должны быть пугалом для тех, на чьей стороне Своик пытается пугать казахстанцев украинцами.
Да, не то время, и не то «Время». Раньше в этой газете не такой фотоколлаж по украинским событиям соорудили бы, не такой зловещий, имею в виду, без дымов, развалов и пожарищ.