- 26.11.2015
- Амиржан КОСАНОВ, специально для «Новой» — Казахстан»
Ручное управление страной обернулось ручным тормозом
Не поленился, просмотрел полную версию видеозаписи расширенного заседания правительства с участием президента.
Елбасы, говоря о предстоящих реформах, сказал, что будет больно и, соответственно, «через боль надо проходить». Но что-то не видно было боли в глазах сидящих в зале министров. Потому что главной режиссерской идеей этого спектакля было показать измученному кризисом и девальвацией народу, что президент на месте. Он лично контролирует все и вся. Он в курсе всего. А вот министры никак не успевают выполнять его исторические программы и поручения.
Приведу наиболее показательные цитаты чиновников и президента, произнесенные на этом заседании.
Вначале выступили министр финансов и министр по инвестициям и развитию. И у меня сложилось мнение, что оба министра говорили одно и то же: оказывается, есть только одна палочка-выручалочка для нашей летящей в пропасть экономики – президентская программа «Нурлы жол». А где же пресловутый план «Б», который, по словам президента, был некогда у него «под сукном»? Но, увы, во время оперативного заседания правительства, которое было спешно проведено после взбучки у елбасы, я не услышал даже намека на него.
Определенный осадок остался после выступления нового главного банкира страны. «Мы будем объяснять обществу о ситуации на рынке. В текущих условиях получить спекулятивную выгоду от обменных операций сомнительно. Привлекательность тенговых инструментов с точки зрения доходности выше, чем держать деньги в иностранной валюте» (выделено мною – А.К.), – заявил он. Видимо, для того, чтобы елбасы и вправду поверил, что народ рад этой обвальной девальваци, после которой его благосостояние в тенге только выросло!
На этом заседании, как в капле воды, отразился реальный механизм ручного управления елбасы экономикой и правительством. Например, на заседании глава «Самрук-Казына» Умирзак Шукеев попросил дополнительные полномочия, чтобы навести дисциплину.
Президент: «Кто дисциплину эту будет наводить?».
Шукеев: «В смысле трансформации, я прошу право вертикально спускать такие команды».
Президент: «По всему, что ты рассказал? Да. Тебя не слушают?».
Шукеев: «Не то чтобы не слушают. Я, например, по представительствам год назад вынес решение правления, но по разным причинам эти представительства до сих пор не закрываются».
Президент: «Ты молодой, образованный, в расцвете сил. Тебе даны полномочия. Тебе дана должность, а ты жалуешься, что тебя не слушают. Неудобно слушать. Кто? Кто Умирзака не слушает в «Самрук-Казына»?».
Шукеев: «Но там много интересов. Одно слово ваше нужно и все».
Что же за организация работы в правительстве, если для решения такого мелкого вопроса нужно обязательно публично апеллировать к президенту?
Но настоящим хитом, который вмиг разошелся по просторам социальных сетей и оброс ехидными комментариями, стали следующие слова елбасы о проблеме подбора кадров на руководящие посты: «Надо перед ним ставить задачу, чтобы он сначала подготовил для себя замену. Кстати, это всех нас касается. Когда начнешь искать замену, у вас вокруг все потоптано, никого нету. Один я. Вам не из кого, господин президент, выбирать, только я. Да? Видишь, Асхат на меня смотрит. У вас не из кого выбирать, один я торчу. У вас других нету, поэтому держитесь за меня. Следующий хуже будет еще».
После массового тиражирования этой цитаты и вала нелицеприятных комментариев в различных СМИ, пресс-секретарь президента разродился разъяснением, мол, «сегодня по итогам расширенного совещания правительства под председательством главы государства ряд информационных агентств дали новость о том, что президент якобы прокомментировал тему отсутствия у него достойной замены. Эта фраза вырвана из контекста, и на самом деле Нурсултан Абишевич в своей речи обратил внимание на кадровые проблемы на уровне руководителей министерств и ведомств». И резюмировал: «Сложившаяся ситуация с неверным толкованием слов президента – это яркое проявление «невнимательности» отдельных журналистов, которые в погоне за сенсациями упускают суть сказанных слов и их тональность». Тем не менее слова президента «когда начнешь искать замену, у вас вокруг все потоптано, никого нету. Один я…» вольно или невольно связываются именно с кадровой политикой елбасы, в близком окружении которого преимущество имеют подхалимы и льстецы, а наиболее способные, но не умеющие и главное не желающие «прогибаться» под изменчивый мир Акорды отбраковываются.
Допускаю, что елбасы на самом деле именно об этом и хотел сказать, но как опытный политик он должен был знать, «как его слово отзовется». В устной речи нет кавычек. Да и цифра «25», когда он говорил о сроке пребывания в должности, в общественном сознании ассоциируется в первую очередь с ним: «Кстати, сегодня я наложил вето на закон о государственной службе, и возвращаю его в парламент и прошу рассмотреть мои изменения. Необходимо определить четкую позицию по выходу госслужащих на пенсию по достижению пенсионного законного возраста. Хватит, 25 лет всех держали, просили, надо уходить. Есть конкретный срок выхода у каждого… В советское время за 2–3 года если отпустят, обрадовался, уходил. Сейчас никто не хочет уходить».
Поводом для критики самого елбасы могут послужить его же слова о расходовании бюджетных средств: «Если бы у нас был нормальный министр финансов, казначей, он бы следил за каждой копейкой. А ты давал и давал, сколько просили. Осының барлығын кім есептейді? (Кто будет считать все эти расходы?) Казна государства, я тебе поручил, ты карман государства: мой личный представитель по тому, как следить за деньгами и казной государства, ну как такое позволить можно было? Все вы добрые за государственный счет. Министр финансов вот такой должен быть, вот надо лучше, по-моему, Жамишева поставить, ни с кем разговаривать не будет. Может, он не нравится кое-кому, мне тоже он не нравится, но то, что он прямой, как оглобля, это точно. В интересах государства».
Пропущу вопрос о корректности публично сравнивать двух своих подчиненных (в ущерб авторитету одного из ключевых действующих министров). Но если все так плохо с экономией бюджетных средств, то какова здесь ответственность самого елбасы и его администрации? Не секрет, что самые важные, самые затратные бюджетные расходы (многомиллиардная помощь частным банкам и сырьевым олигархам) делаются по его прямому поручению или по согласованию с ним.
Похоже, ручное управление – это последний способ, с помощью которого елбасы пытается контролировать стремительно ухудшающуюся экономическую ситуацию: «Я сам буду по базарам ходить и смотреть, как изменяются цены на наши товары. Перекупщиков уберите, следите. За товарами первой необходимости надо нам следить, чтобы они не повышались, или, в крайнем случае, адресную социальную помощь оказывать. У нас есть такие возможности». Эти слова, с одной стороны, можно расценить как крик отчаяния елбасы из-за неработающей государственной машины, а с другой – как попытку показать населению, что у него все акимы и министры до сих пор под контролем, и в случае саботажа с их стороны он еще способен найти на них управу.
Но на этом заседании не прозвучал самый главный вопрос: кто же довел некогда процветающую и нефтеносную экономику до критического состояния, когда нужно снова, как двадцать лет назад, проводить болезненные реформы? Ответ: они все сидели в этом зале!
И тем не менее елбасы не унывал или сам себя успокаивал: «Ничего страшного нету. Были времена и позлее, и похуже. Сейчас одно из них, и надо его переживать. Дело чести для нас сделать все вовремя. Когда у гусеницы начинают расти крылья, плечи, говорят, очень сильно болят (выделено мною – А.К.). Вот мы переживаем такой момент. Болезненный переход, для того чтобы летать потом».
Плохо, что после 25 лет ручного управления страной и экономикой мы все еще находимся на стадии гусеницы. Похоже, у нас не ручное управление, а ручной тормоз.
Читать оригинал статьи: