Смена системы — вопрос выживания

Послед­ние собы­тия в араб­ском мире нагляд­но пока­за­ли, что сосре­до­то­че­ние всей вла­сти в стране в руках одно­го чело­ве­ка или семьи чре­ва­ты для наро­да мас­сой нега­тив­ных послед­ствий. Неслу­чай­но в запад­ных стра­нах глав­ную роль игра­ют не пре­зи­ден­ты, а пар­ла­мен­ты. Оппо­зи­ци­он­ный поли­тик Мух­тар Абля­зов видит для Казах­ста­на буду­щее в пар­ла­мент­ской республике.

 

Автор: Мух­тар АБЛЯЗОВ

 

В сво­ем интер­вью теле­ка­на­лу «К‑плюс» он изло­жил свою пози­цию в отно­ше­нии поли­ти­че­ско­го буду­ще­го нашей стра­ны. Пол­но­стью интер­вью мож­но посмот­реть это интер­вью мож­но по ссылке.

- В Казах­стане ситу­а­ция раз­ви­ва­ет­ся настоль­ко дина­мич­но, что в любой момент может встать вопрос о мерах, необ­хо­ди­мых для выжи­ва­ния страны.

 

- У нас сей­час пре­зи­дент­ская власть. Пар­ла­мент суще­ству­ет толь­ко номи­наль­но, аки­мы не изби­ра­ют­ся, а назна­ча­ют­ся. Есть мест­ные пар­ла­мен­ты, так назы­ва­е­мые мас­ли­ха­ты, но они не име­ют ника­ких прав.

 

Для меня оче­вид­но, что пре­зи­дент­ская фор­ма прав­ле­ния в Казах­стане долж­на бес­след­но исчез­нуть, как при­мер того, что делать ни в коем слу­чае нель­зя. Пото­му что в тех усло­ви­ях, в кото­рых сей­час раз­ви­ва­ет­ся Казах­стан и мно­гие стра­ны СНГ, пре­зи­дент­ская фор­ма прав­ле­ния не рабо­та­ет и не будет рабо­тать. Она при­во­дит к кон­флик­там. Даже если во гла­ве сто­ит силь­ный лидер, даже если он честен, через какое-то вре­мя сама систе­ма вла­сти транс­фор­ми­ру­ет чело­ве­ка, и режим ста­но­вит­ся неспра­вед­ли­вым. Поэто­му я счи­таю, что фор­ма прав­ле­ния у нас долж­на быть парламентская.

 

Взять, к при­ме­ру, Англию. Пар­ла­мент­ская фор­ма прав­ле­ния — это когда раз­лич­ные пар­тии со сво­и­ми про­грам­ма­ми выхо­дят к насе­ле­нию, и побеж­да­ет имен­но про­грам­ма. Пар­тия с побе­див­шей про­грам­мой при­хо­дит к вла­сти и назна­ча­ет пра­ви­тель­ство и Пре­мьер-мини­стра. И опре­де­лен­ный про­ме­жу­ток вре­ме­ни, 4 года, народ наблю­да­ет, как пра­ви­тель­ство выпол­ня­ет свои пред­вы­бор­ные обе­ща­ния и насколь­ко эффек­тив­ны­ми были их дей­ствия. Более того, если коли­че­ство пар­тий ста­но­вит­ся зна­чи­мым и голо­са изби­ра­те­лей дро­бят­ся, то что­бы полу­чить реша­ю­щее коли­че­ство мест в пар­ла­мен­те, даже пар­ти­ям, набрав­шим 30—40% голо­сов, при­хо­дит­ся созда­вать аль­ян­сы и всту­пать в блоки.

 

В Кир­ги­зии, напри­мер, когда несколь­ко пар­тий набра­ли 20—30% голо­сов и никто не мог еди­но­лич­но выбрать пре­мье­ра, при­шлось пар­ти­ям меж­ду собой дого­ва­ри­вать­ся. Это был слож­ный про­цесс, но в ито­ге пре­мьер был выбран. В резуль­та­те такой борь­бы новое пра­ви­тель­ство пред­став­ля­ет и учи­ты­ва­ет инте­ре­сы раз­ных групп насе­ле­ния и раз­ных реги­о­нов. Если же баланс инте­ре­сов будет нару­шен и дого­во­рен­но­сти не соблю­де­ны, фрак­ции рас­па­да­ют­ся, пра­ви­тель­ство ухо­дит в отстав­ку и зано­во ищет­ся компромисс.

 

Так долж­но быть и в Казах­стане. Стра­на по раз­ме­рам боль­шая, насе­ле­ние 16 мил­ли­о­нов, а всё за всех реша­ет пре­зи­дент стра­ны. Это неправильно.

 

- В ситу­а­ции, когда пре­зи­дент реша­ет за всех и за всё, спра­вед­ли­во­го пере­рас­пре­де­ле­ния ресур­сов в рам­ках всей стра­ны не происходит?

 

- В усло­ви­ях Казах­ста­на про­ис­хо­дит на самом деле дик­тат: сна­ча­ла лич­но Назар­ба­е­ва, потом чле­нов его семьи и груп­пи­ров­ки, кото­рая под­дер­жи­ва­ет этот дик­тат. И спра­вед­ли­во­сти, в прин­ци­пе, нет. Идёт пере­рас­пре­де­ле­ние наци­о­наль­но­го богат­ства в узкой груп­пе людей, кото­рая кон­тро­ли­ру­ет реаль­ную власть.

 

В каче­стве при­ме­ра мож­но при­ве­сти Маг­ни­ста­ус­кий реги­он или Аты­ра­ускую, Запад­но-Казах­стан­скую или Актю­бин­скую обла­сти. Неф­тя­ные реги­о­ны фор­ми­ру­ют основ­ной наци­о­наль­ный доход стра­ны. Бюд­жет под­дер­жи­ва­ет­ся за счет высо­ких цен на нефть. В такой ситу­а­ции, каза­лось бы, реги­о­ны и, соот­вет­ствен­но, люди, кото­рые фор­ми­ру­ют наци­о­наль­ный доход, долж­ны полу­чать про­пор­ци­о­наль­но и хоро­шо жить.

 

Но посмот­ри­те, напри­мер, на жите­лей Жана­о­зе­на: добы­ва­ют огром­ное коли­че­ство неф­ти, но живут бед­но. Посмот­ри­те на Аты­рау, кото­рый с Алма-Атой спо­рит — кто донор номер один? А люди там живут пло­хо, хотя и фор­ми­ру­ют основ­ные дохо­ды стра­ны. Реги­он сей­час стал немно­го раз­ви­вать­ся, но давай­те срав­ним с Аста­ной или с Алма­той. В Аста­ну за корот­кое вре­мя инве­сти­ро­ва­ны десят­ки и сот­ни мил­ли­о­нов дол­ла­ров, город чинов­ни­ков про­цве­та­ет, а те, кто фор­ми­ру­ет основ­ной наци­о­наль­ный доход, бедствуют.

 

Раз­ве это спра­вед­ли­во? Это гово­рит о том, что пре­зи­дент при­ни­ма­ет реше­ния, не учи­ты­ва­ю­щие инте­ре­сы реги­о­нов и граж­дан, кото­рые участ­ву­ют в фор­ми­ро­ва­нии наци­о­наль­но­го дохода.

 

Такой дис­ба­ланс мож­но испра­вить, толь­ко если стра­ной будет управ­лять пар­ла­мент. Пар­ла­мент­ская фор­ма прав­ле­ния при­ве­дет к тому, что подоб­ные дис­про­пор­ции будут устра­нять­ся в резуль­та­те борь­бы в пар­ла­мен­те и в пра­ви­тель­стве. Ситу­а­ции, когда семь меся­цев на неф­тя­ни­ков не обра­ща­ли вни­ма­ния ни пар­ла­мент, ни пра­ви­тель­ство, ста­нут невоз­мож­ны. Ни один депу­тат даже не поехал в Жана­о­зен, пото­му что сей­час депу­та­ты не пред­став­ля­ют реги­о­ны — их про­сто назна­чи­ли. Это под­став­ные депу­та­ты, под­став­ные пред­ста­ви­те­ли наро­да, то есть кук­лы. Пра­ви­тель­ство тоже лич­но назна­ча­ет­ся Назар­ба­е­вым. Пре­зи­дент­ская фор­ма прав­ле­ния не дает ника­ких воз­мож­но­стей людям пред­став­лять и защи­щать свои интересы.

 

- То есть пре­зи­дент­ская фор­ма прав­ле­ния не явля­ет­ся спра­вед­ли­вой? Она не гаран­ти­ру­ет спра­вед­ли­во­сти, пото­му что у людей нет сво­е­го реаль­но­го пред­ста­ви­тель­ства во вла­сти, и они могут толь­ко ходить на демон­стра­ции и там высказываться?

 

- В казах­стан­ских усло­ви­ях они даже на демон­стра­цию ходить не могут. Своё пред­ста­ви­тель­ство иметь недо­ста­точ­но, нужен пра­виль­ный баланс вла­сти, когда судеб­ная систе­ма неза­ви­си­ма от вла­сти, когда прес­са дей­стви­тель­но неза­ви­си­ма и не под­вер­же­на дав­ле­нию. Вот тогда мож­но эффек­тив­но бороть­ся про­тив кор­руп­ции, пото­му что если прес­са будет вскры­вать подоб­ные фак­ты, то судеб­ной систе­ме при­дёт­ся реа­ги­ро­вать. А в нынеш­ней ситу­а­ции, когда все под­мя­то под пре­зи­ден­та, это невоз­мож­но. Когда же будет насто­я­щий пар­ла­мент, когда каж­дое ведом­ство, отве­ча­ю­щее за те или иные вопро­сы, будет под­от­чёт­но пар­ла­мен­ту, и, соот­вет­ствен­но, пред­ста­ви­те­лям наро­да, кото­рые нахо­дят­ся в этом пар­ла­мен­те, тогда да, мы смо­жем гово­рить о справедливости.

 

- Кри­ти­ки Вам ска­жут: в Аме­ри­ке стра­на шла к такой систе­ме два сто­ле­тия, там граж­дан­ская вой­на была, преж­де чем был выстро­ен некий пра­виль­ный баланс инте­ре­сов меж­ду феде­раль­ным пра­ви­тель­ством и вла­стя­ми шта­тов. У нас нет столь­ко вре­ме­ни, мы не можем себе это­го позволить.

 

- У меня ответ очень про­стой. Неуже­ли мы не можем импор­ти­ро­вать судеб­ную систе­му, систе­му управ­ле­ния, кото­рая при­ме­ня­ет­ся в той или иной раз­ви­той стране? Сей­час это неслож­но — взять книж­ки почи­тать, при­гла­сить кон­суль­тан­тов, разо­брать­ся, как долж­но осу­ществ­лять­ся управ­ле­ние госу­дар­ством. Если пар­ла­мент­ская модель нам не под­хо­дит толь­ко пото­му, что Аме­ри­ка шла к ней 200 лет, тогда нуж­но ездить на лоша­дях и иша­ках, жить в юрте, как 200 лет назад.

 

Раз­ве мы не можем поль­зо­вать­ся маши­на­ми, пото­му что это не наш про­дукт? Чем отли­ча­ет­ся управ­лен­че­ский про­дукт, управ­ле­ние госу­дар­ством от маши­ны? Поче­му мы не можем импор­ти­ро­вать сам прин­цип управ­ле­ния госу­дар­ством? Маши­ны, про­дук­ты, одеж­ду, тех­но­ло­гии, заво­ды мы, ока­зы­ва­ет­ся, можем импор­ти­ро­вать. Нам поче­му-то хва­та­ет ума при­ме­нять импорт­ные тех­но­ло­гии и прин­ци­пы управ­ле­ния вез­де — в эко­но­ми­ке, напри­мер, а как толь­ко дело каса­ет­ся тех­но­ло­гий пере­рас­пре­де­ле­ния вла­сти, то сра­зу пре­вра­ща­ем­ся в дурач­ков. Это всё ерун­да, это от лука­во­го, это враньё.

 

- Вы пред­по­ла­га­е­те, что если в пар­ла­мен­те Казах­ста­на собе­рут­ся пред­ста­ви­те­ли, чест­но избран­ные от раз­ных реги­о­нов стра­ны, то даже если они, услов­но гово­ря, “пере­де­рут­ся” внут­ри пар­ла­мен­та, это не при­ве­дет ни к граж­дан­ской войне, ни к отде­ле­нию регионов?

 

- Конеч­но же тако­го не слу­чит­ся. Я хотел бы при­ве­сти при­мер. Поче­му рас­пал­ся Совет­ский союз? Пред­ла­га­лась же дру­гая систе­ма управ­ле­ния — когда реги­о­наль­ной вла­сти дает­ся боль­ше само­сто­я­тель­но­сти и, соот­вет­ствен­но, воз­мож­ность вли­ять на те или иные собы­тия с уче­том мест­ных осо­бен­но­стей. Цен­траль­ная же власть нико­го не отпус­ка­ла, и это при­ве­ло, в конеч­ном сче­те, к раз­ва­лу. Раз­ва­ли­ва­ют­ся имен­но дик­та­тор­ские режи­мы. Демо­кра­тии нахо­дят кон­сен­сус в пар­ла­мен­те. Дого­ва­ри­ва­ют­ся. Может быть, руга­ют­ся и дерут­ся, но в ито­ге дого­ва­ри­ва­ют­ся. В резуль­та­те спо­ров внут­ри пар­ла­мен­та и появ­ля­ет­ся наи­бо­лее пра­виль­ное и спра­вед­ли­вое реше­ние. И это, как след­ствие, ведет к стабильности.

 

Может дан­ный спо­соб управ­ле­ния кому-то не нра­вит­ся, но это луч­шее, что сей­час есть. Посмот­ри­те, как про­ис­хо­дит пере­да­ча вла­сти в пар­ла­мент­ских стра­нах: нет кон­флик­та, при­ход оппо­зи­ци­он­ной пар­тии к вла­сти не при­во­дит к граж­дан­ским вой­нам, нет захва­тов вла­сти или пере­во­ро­тов, нет сомни­тель­ных смер­тей лиде­ров (когда непо­нят­но — то ли он сам умер, то ли его уби­ли). Все это мы видим в авто­ри­тар­ных странах.

 

- Еще одной важ­ной про­бле­мой поли­ти­че­ской ситу­а­ции Казах­ста­на, кото­рая ста­ла осо­бен­но акту­аль­ной в послед­ний год, мне пред­став­ля­ет­ся вопрос рели­ги­оз­ной поли­ти­ки и вза­и­мо­от­но­ше­ния вла­сти с раз­ны­ми рели­ги­я­ми, преж­де все­го с мусульманством.

 

- Пони­ма­е­те, в этой сфе­ре опять же всё регу­ли­ру­ет один чело­век. У него есть своё мне­ние по отно­ше­нию к той или иной рели­гии, и его мне­ние транс­фор­ми­ру­ет­ся в госу­дар­ствен­ную поли­ти­ку в отно­ше­нии дан­ной рели­гии. Напри­мер, Коми­тет наци­о­наль­ной без­опас­но­сти реша­ет пре­сле­до­вать то или иное рели­ги­оз­ное тече­ние толь­ко пото­му, что так ска­зал президент.

 

При пар­ла­мент­ской фор­ме прав­ле­ния пред­ста­ви­те­ли раз­лич­ных рели­ги­оз­ных тече­ний, как и пред­ста­ви­те­ли пар­тий, выхо­дят к изби­ра­те­лям и гово­рят, напри­мер: «Я мусуль­ма­нин, у меня такая-то пози­ция». Если граж­дане его под­дер­жи­ва­ют, он попа­да­ет в пар­ла­мент. Если не под­дер­жи­ва­ют, у него нет сто­рон­ни­ков, он не попа­да­ет в пар­ла­мент. И тогда, изви­ни­те, на что обижаться?!

 

А сей­час мы име­ем по фак­ту подав­ле­ние тех или иных тече­ний, при­чём не зна­ем, име­ют ли они серьез­ную соци­аль­ную поддержку?

 

Вот при­мер Ливии. Каза­лось бы, свет­ское госу­дар­ство, а сей­час к вла­сти при­шли исла­ми­сты. При Кад­да­фи они были подав­ле­ны, а ока­зы­ва­ет­ся — име­ли серьез­ную соци­аль­ную базу.

 

И мы точ­но так же не зна­ем, что у нас на самом деле про­ис­хо­дит в Казах­стане, какие рели­ги­оз­ные тече­ния име­ют поддержку.

 

- Но Вы не опа­са­е­тесь повто­ре­ния ливий­ско­го сце­на­рия? Мы дей­стви­тель­но не зна­ем реаль­ной соци­аль­ной под­держ­ки раз­ных тече­ний, вдруг мы откро­ем котел и отту­да, фигу­раль­но выра­жа­ясь, вый­дет дьявол? 

 

- Я думаю, что если гово­рить о Казах­стане, это мало­ве­ро­ят­но. Рели­ги­оз­ные тече­ния — это убеж­де­ния людей. Убеж­де­ни­я­ми людей силой управ­лять невоз­мож­но, это может при­ве­сти к пло­хим послед­стви­ям, напри­мер, к тер­ро­риз­му. Если людям не дают воз­мож­но­сти думать и делать то, что они счи­та­ют пра­виль­ным, в кон­це кон­цов, это закан­чи­ва­ет­ся воен­ны­ми дей­стви­я­ми. Тер­ро­ри­сти­че­ские акции — от безыс­ход­но­сти, пото­му что нет легаль­ных спо­со­бов защи­щать свою пози­цию, жить так, как ты счи­та­ешь пра­виль­ным. Госу­дар­ство не долж­но подав­лять граж­дан. Непре­мен­ный атри­бут прав чело­ве­ка — без­услов­ное пра­во выби­рать, кем быть: иуде­ем, мусуль­ма­ни­ном, хри­сти­а­ни­ном, агно­сти­ком или ате­и­стом. Когда это пра­во отби­ра­ет­ся, фор­ми­ру­ет­ся конфликт.

 

Если мы хотим постро­ить нор­маль­ное обще­ство, кото­рое учи­ты­ва­ет инте­ре­сы всех людей, мы долж­ны дать людям пра­во на те или иные рели­ги­оз­ные убеж­де­ния. Взрыв про­изой­дет, если сво­бо­да сове­сти и дру­гие пра­ва чело­ве­ка и даль­ше будут подавляться.

 

- Мож­но ли пред­по­ло­жить, что нынеш­няя власть стра­ны созна­тель­но исполь­зу­ет эти стра­хи для того, что­бы ска­зать граж­да­нам: «Мы явля­ем­ся един­ствен­ным гаран­том Вашей без­опас­но­сти и ста­биль­но­сти обще­ства, без нас всё взо­рвёт­ся»? А на самом деле ниче­го чрез­вы­чай­но опас­но­го и страш­но­го не будет?

 

- Имен­но так и про­ис­хо­дит. Я сам был тому сви­де­те­лем, когда, будучи мини­стром, ездил с пре­зи­ден­том по реги­о­нам. Он посы­лал казах­ско­му насе­ле­нию один сиг­нал, а рус­ско­му насе­ле­нию — дру­гой. На рус­ском язы­ке он гово­рил одно, а на казах­ском — совер­шен­но дру­гие вещи, кото­рые про­ти­во­ре­чи­ли тому, что было ска­за­но по-рус­ски. То есть он откры­то дей­ству­ет по прин­ци­пу «раз­де­ляй и власт­вуй». В север­ных реги­о­нах он гово­рит, что интер­на­ци­о­на­лист, а в южных пред­ла­га­ет: «Подо­жди­те, нас [каза­хов] пус­кай ста­нет боль­ше, тогда разберемся».

 

Таким обра­зом, рус­скую часть запу­ги­ва­ет казах­ским насе­ле­ни­ем, а для каза­хов при­ду­мы­ва­ет какие-то дру­гие стра­хи — и так управляет.

 

- Поче­му Вы счи­та­е­те, что поли­ти­ка при­о­ри­тет­на перед экономикой?

 

- Что зна­чит, когда Назар­ба­ев гово­рит «сна­ча­ла эко­но­ми­ка»? Это зна­чит, что он сам реша­ет кому завод, кому нед­ра, кому жить, кому в тюрь­ме сидеть. Такая высо­кая кон­цен­тра­ция вла­сти в руках одно­го чело­ве­ка при­во­дит к тому, что в конеч­ном ито­ге все хотят полу­чить рас­по­ло­же­ние того, кто всё регу­ли­ру­ет, дает воз­мож­ность зани­мать­ся эко­но­ми­кой. И он пре­вра­ща­ет­ся в, как мы гово­рим сей­час, «лиде­ра нации» или «золо­то­го чело­ве­ка», как в Турк­ме­нии или в Север­ной Корее. Такой волюн­та­рист­ский под­ход очень пло­хо отра­жа­ет­ся на эко­но­ми­ке, пото­му что ей начи­на­ют руко­во­дить слу­чай­ные люди, ото­бран­ные по прин­ци­пу лич­ной преданности.

 

- А кому доста­нут­ся ресур­сы и нед­ра при новой поли­ти­че­ской систе­ме? Как будут при­ни­мать­ся решения?

 

- Это очень про­сто. Все долж­но быть про­зрач­но. Если мы гово­рим о раз­ра­бот­ке место­рож­де­ний, то тех­но­ло­гия реше­ния дав­но суще­ству­ет — это тен­де­ры. Пра­ва на раз­ра­бот­ку доста­ют­ся тем, кто даст наи­луч­шие усло­вия, при­чем пуб­лич­но и откры­то. А не так, что­бы дого­во­ри­лись за закры­ты­ми две­ря­ми, а потом Назар­ба­ев рас­пре­де­лил кому что.

 

Я при­во­дил при­ме­ры, когда досто­я­ние рес­пуб­ли­ки тихо про­па­да­ет — ни тен­де­ра, ни аук­ци­о­на. Напри­мер, про­па­да­ет целое зда­ние в цен­тре горо­да, как зда­ние, при­над­ле­жа­щее ака­де­мии наук Казах­ста­на. Раз — и Тимур Кули­ба­ев забрал. Или всё зда­ние мэрии Алма­ты: раз — и про­па­ло без денег. То же каса­ет­ся и прак­ти­че­ски всех месторождений.

 

Когда суще­ству­ют чет­кие и ясные пра­ви­ла, когда суще­ству­ет пар­ла­мент, когда суще­ству­ют зако­ны, когда суще­ству­ет судеб­ная систе­ма, то нару­ши­те­ли этих пра­вил нака­зы­ва­ют­ся. Поэто­му в пар­ла­мент­ской рес­пуб­ли­ке, спра­вед­ли­вой, с систе­мой сдер­жек и про­ти­во­ве­сов во вла­сти, все эти бла­га рас­пре­де­ля­ют­ся так, как счи­та­ет спра­вед­ли­вым обще­ство в целом. При этом откры­то, про­зрач­но, без ущер­ба бюд­же­ту и инте­ре­сам рядо­вых граждан.

 

- Вам могут воз­ра­зить: хоро­шо, навер­ху, может быть, и мож­но уста­но­вить пра­ви­ла. Но Вы пред­став­ля­е­те, насколь­ко уже уко­ре­ни­лась кор­руп­ция на низо­вом уровне? Куп­лен­ные тен­де­ры, бес­ко­неч­ные отка­ты, кор­руп­ция на уровне учи­те­лей, вра­чей, как с этим бороться?

 

- Кор­руп­ция очень лег­ко побеж­да­ет­ся. Да, гово­рят, что мы борем­ся, и каж­дый год борь­ба уси­ли­ва­ет­ся. Но эта борь­ба будет бес­ко­неч­ной при нынеш­ней систе­ме власти.

 

Я при­ве­ду про­стой при­мер. В Совет­ском Сою­зе дол­го боро­лись с офи­ци­ан­та­ми и пло­хим обслу­жи­ва­ни­ем в ресто­ра­нах, суще­ство­ва­ла кни­га жалоб и пред­ло­же­ний, а резуль­та­та не было. Сей­час, при рын­ке, все изме­ни­лось. Не нуж­но ника­ких спе­ци­аль­ных мер. Если каче­ство пищи и обслу­жи­ва­ния в ресто­ране не нра­вит­ся — ушёл в дру­гой и ника­ких про­блем. Так же и с кор­руп­ци­ей: в каких-то момен­тах она, без­услов­но, будет при­сут­ство­вать, но с ней очень лег­ко бороть­ся, если есть кон­ку­рен­ция. Где при­сут­ству­ет кор­руп­ция? Там, где нет про­зрач­но­сти, когда при­ни­ма­ют­ся моно­поль­ные реше­ния, когда мож­но дать взят­ку без­на­ка­зан­но. При усло­вии же нор­маль­ной рабо­ты судеб­ной систе­мы с неза­ви­си­мы­ми судья­ми и когда чет­вер­тая власть — прес­са — охо­тит­ся за все­ми слу­ча­я­ми кор­руп­ции, пре­да­ёт их глас­но­сти и не боит­ся, что её за эту глас­ность будут пре­сле­до­вать, аре­сто­вы­вать и даже уби­вать, как сей­час, кор­руп­ция пой­дёт на убыль.

 

Толь­ко кон­ку­рен­ция, толь­ко откры­тое обще­ство быст­ро уни­что­жа­ет кор­руп­цию. И это­го у нас сей­час нет.

 

- Очень часто в спо­рах о том, как долж­но быть устро­е­но госу­дар­ство, ссы­ла­ют­ся на некие веко­вые исто­ри­че­ские тра­ди­ции. Теперь этот аргу­мент рабо­та­ет как в мест­ной поли­ти­ке на быто­вом уровне, так и в отно­ше­ни­ях меж­ду­на­род­но­го часто экс­перт­но­го сооб­ще­ства. Речь идет о том, что в такой-то стране есть тра­ди­ции кла­но­вой орга­ни­за­ции обще­ства, поэто­му обыч­ные циви­ли­за­ци­он­ные нор­мы и к это­му госу­дар­ству в целом, и к обще­ству при­ме­нить нель­зя. К Казах­ста­ну этот аргу­мент чаще все­го при­ме­ня­ет­ся отно­си­тель­но родо­во­го прин­ци­па орга­ни­за­ции обще­ства. Ска­жут: вы ниче­го не смо­же­те добить­ся, пото­му что насто­я­щие реше­ния будут при­ни­мать­ся все рав­но по-дру­го­му. Насколь­ко обос­но­ва­но подоб­ное суждение?

 

- Я думаю, что сей­час это точ­но уже не обосновано.

 

Пото­му что, если гово­рить о Казах­стане, родо­вые прин­ци­пы суще­ству­ют толь­ко в голо­ве само­го Назар­ба­е­ва и тех людей, кото­рых он подо­брал по это­му прин­ци­пу. Более того, он на дан­ный момент в боль­шей сте­пе­ни ори­ен­ти­ру­ет­ся не на родо­вые прин­ци­пы, а на род­ствен­ные. Он настоль­ко мно­гих пре­дал, в том чис­ле и сво­их соро­ди­чей, что пони­ма­ет: опи­рать­ся на людей, под­би­ра­е­мых по родо­во­му при­зна­ку, уже невозможно.

 

Теперь он пыта­ет­ся исполь­зо­вать послед­нюю зацеп­ку, а имен­но род­ствен­ные отно­ше­ния. Кто вокруг него? Дво­ю­род­ные пле­мян­ни­ки, зятья, доче­ри, и вот с эти­ми людь­ми он пыта­ет­ся сей­час управ­лять государством.

 

Чем боль­ше кон­ку­рен­ции, тем быст­рее раз­мы­ва­ют­ся и про­па­да­ют все эти при­зна­ки, свя­зи родо­вые, исто­ри­че­ские и так далее.

 

Когда чело­век попа­да­ет в город из дерев­ни и пра­ви­ла игры там такие, что он целый день рабо­та­ет на заво­де, а вече­ром при­хо­дит в квар­ти­ру, у него все мень­ше и мень­ше смыс­ла в каких-то кла­но­вых родо­вых отно­ше­ни­ях, посколь­ку они не помо­га­ют выжи­вать в город­ской сре­де, ста­но­вят­ся ненужными.

 

Допу­стим, у кого-то есть род­ствен­ник, но он нехо­ро­ший чело­век, бес­тол­ко­вый, лен­тяй и непро­фес­си­о­нал. Зара­ба­ты­вая, напри­мер, 1000 дол­ла­ров, чело­век может ему раз помочь, два, а потом ска­жет: «Ты мой род­ствен­ник, ты мое­го рода, но я же не могу тебя кор­мить, ты дол­жен сам». Вот и про­ис­хо­дит фак­ти­че­ски отказ от родо­во­го при­зна­ка, понимаете?

 

Кон­ку­рен­ция всё это раз­ру­ша­ет, это уже несо­вре­мен­но. Если наша стра­на хочет инте­гри­ро­вать­ся в миро­вое сооб­ще­ство, не быть сырье­вым при­дат­ком, не ходить в роли обслу­жи­ва­ю­ще­го пер­со­на­ла, то у нас нет ино­го выбо­ра, кро­ме как взять высо­кие стан­дар­ты дру­гих стран — США или Англии. Взять эти стан­дар­ты, обу­чить­ся, при­ме­нить их, пре­об­ра­зо­вать свою стра­ну, и толь­ко тогда мы можем быть кон­ку­рент­ны­ми. Пото­му что с кла­но­вой эко­но­ми­кой, где отда­ет­ся пред­по­чте­ние не талан­ту и тру­до­лю­бию, а род­ствен­но­му прин­ци­пу, быть кон­ку­рент­ным в совре­мен­ном мире невозможно.

 

Да, тра­ди­ции суще­ству­ют, но выжи­ва­ют и сохра­ня­ют­ся луч­шие тра­ди­ции, и их, без­услов­но, надо беречь. А тра­ди­ции, кото­рые явля­ют­ся ана­хро­низ­мом, кото­рые меша­ют каче­ствен­но менять­ся стране и людям, отми­ра­ют. Это есте­ствен­ный эво­лю­ци­он­ный путь развития.

 

- Поми­мо есте­ствен­ных кон­ку­рент­ных пре­иму­ществ, я имею в виду ресурс­ные воз­мож­но­сти Казах­ста­на, какие Вы види­те пер­спек­тив­ные точ­ки роста и воз­мож­но­сти для развития? 

 

- Казах­стан без­успеш­но пыта­ет­ся постро­ить такую про­мыш­лен­ность, кото­рая была бы дивер­си­фи­ци­ро­ва­на и ори­ен­ти­ро­ва­на не толь­ко на сырье. Это опять же свя­за­но с поли­ти­че­ским устрой­ством страны.

 

Пото­му что если стра­на будет устро­е­на поли­ти­че­ски пра­виль­но, как пар­ла­мент­ская рес­пуб­ли­ка, то, напри­мер, пред­ста­ви­те­ли Южно­го Казах­ста­на, кото­рые по чис­лен­но­сти будут доми­ни­ро­вать в пар­ла­мен­те, ска­жут: «У нас в реги­оне есть опре­де­лен­ные эко­но­ми­че­ские про­бле­мы». И пра­ви­тель­ство вынуж­де­но будет при­нять меры для их устра­не­ния, напри­мер, решить про­бле­му с рабо­чи­ми места­ми. Ведь там нахо­дит­ся боль­шая часть изби­ра­те­лей. Сей­час же мы име­ем пара­док­саль­ную ситу­а­цию: чуть ли не поло­ви­на насе­ле­ния стра­ны живет в Южном Казах­стане, а Южные Казах­стан­ские обла­сти — одни из беднейших.

 

При пар­ла­мент­ской фор­ме управ­ле­ния, пред­ста­ви­те­ли отдель­но­го реги­о­на будут при­нуж­дать пра­ви­тель­ство через пар­ла­мент откры­вать те про­из­вод­ства, кото­рые дав­но пора было открыть.

 

Поче­му нель­зя под­нять пище­вую про­мыш­лен­ность? День­ги есть, наци­о­наль­ный фонд име­ет десят­ки мил­ли­ар­дов дол­ла­ров, есть что инве­сти­ро­вать. Или лег­кая про­мыш­лен­ность. Ведь стран­но — хло­пок про­из­во­дим, но не пере­ра­ба­ты­ва­ем, и швей­ных про­из­водств не име­ем. Или же вопрос пере­ра­бот­ки аграр­ной продукции.

 

Через пар­ла­мент будет воз­мож­ным заста­вить пра­ви­тель­ство пере­смот­реть свой под­ход к раз­ви­тию стра­ны, Зна­чит, будут раз­ме­ще­ны про­из­вод­ства, кото­рые дивер­си­фи­ци­ру­ют нашу экономику.

 

Возь­мём, к при­ме­ру, неф­тя­ные реги­о­ны. У них кро­ме неф­ти и газа ниче­го нет. А если будет пра­виль­ное пере­рас­пре­де­ле­ние дохо­дов? Вы посмот­ри­те на араб­ские стра­ны — пес­ки были, пусты­ня. А теперь Дубаи — тури­сти­че­ская зона, в пес­ках постро­и­ли мощ­ную совре­мен­ную инфра­струк­ту­ру, совре­мен­ный мега­по­лис, граж­дане стра­ны процветают.

 

Если пра­виль­но рас­пре­де­лить дохо­ды в неф­тя­ных реги­о­нах и они будут полу­чать спра­вед­ли­во свой про­цент, то эти день­ги оста­нут­ся в реги­оне. Это зна­чит, что будет пере­стро­е­на вся инфра­струк­ту­ра и с боль­шой долей веро­ят­но­сти будут запу­ще­ны необ­хо­ди­мые производства.

 

Сей­час реаль­но режим над этим не рабо­та­ет, нефть кача­ет­ся — и всё. Под нога­ми — колос­саль­ное богат­ство, но всё ухо­дит на экс­порт, а экс­порт­ные поступ­ле­ния про­хо­дят мимо бюд­же­та в кар­ман узкой груп­пы людей. В реги­о­нах ниче­го не оста­ет­ся, не созда­ют­ся новые рабо­чие места.

 

Поэто­му и фор­ми­ру­ют­ся такие моно­го­ро­да как Жана­о­зен, где у людей нет выбо­ра: если они нач­нут откры­то выра­жать свое недо­воль­ство сло­жив­шей­ся ситу­а­ци­ей, то их про­сто выго­нят из неф­те­до­бы­ва­ю­щей кам­па­нии — и всё, они нико­му не нуж­ны. Это как раз к вопро­су о граж­дан­ских пра­вах: люди не могут зани­мать неза­ви­си­мую пози­цию, быть неза­ви­си­мы­ми граж­да­на­ми стра­ны, пото­му что если они себя про­явят «непра­виль­но» с точ­ки зре­ния неф­тя­ной ком­па­нии, их с этой рабо­ты уво­лят — и они поте­ря­ют всё. У них нет выбо­ра, и это при­во­дит к нарас­та­нию и ради­ка­ли­за­ции про­те­ста. А при пра­виль­ном устрой­стве стра­ны будет пога­ше­но всё их недо­воль­ство, пото­му что будут устра­не­ны при­чи­ны конфликта.

 

Дивер­си­фи­ка­ция в авто­ри­тар­ной стране невоз­мож­на. Я в прин­ци­пе не могу пред­ста­вить, что­бы авто­ри­тар­ная стра­на дивер­си­фи­ци­ро­ва­ла бы эко­но­ми­ку. Дивер­си­фи­ци­ру­ют эко­но­ми­ку граж­дане стра­ны, кото­рые хотят жить в нор­маль­ных усло­ви­ях, кото­рые хотят, что­бы стра­на полу­чи­ла тол­чок в развитии.

 

При суще­ству­ю­щем авто­ри­тар­ном режи­ме ника­кой дивер­си­фи­ка­ции эко­но­ми­ки не будет. Более того, если цены на нефть упа­дут до 40 дол­ла­ров за бар­рель, эко­но­ми­ка рух­нет и целост­ность стра­ны будет под вопросом.

 

- Вы зна­е­те, я раз­го­ва­ри­вал со мно­ги­ми экс­пер­та­ми, и часть из них настро­е­на крайне пес­си­ми­стич­но. Они пря­мо гово­рят, что у Казах­ста­на как госу­дар­ства в прин­ци­пе нет буду­ще­го, и нуж­но при­знать этот факт.

 

- Если и далее будет исполь­зо­вать­ся авто­ри­тар­ный спо­соб управ­ле­ния стра­ной, я дей­стви­тель­но согла­шусь, что у стра­ны нет буду­ще­го. А если поли­ти­че­ский строй изме­нит­ся на более спра­вед­ли­вый и откры­тый, то очень быст­ро изме­нит­ся и всё осталь­ное. Да, есть мно­го фак­то­ров, кото­рые дела­ют суще­ство­ва­ние нынеш­не­го Казах­ста­на неста­биль­ным. Это преж­де все­го огром­ная тер­ри­то­рия, кото­рую насе­ля­ет все­го 16 мил­ли­о­нов чело­век. Оче­вид­но, что на такой тер­ри­то­рии долж­но жить не менее 50, а воз­мож­но — даже 100 мил­ли­о­нов насе­ле­ния. Но опять же: что­бы достичь тако­го резуль­та­та, долж­на вестись сба­лан­си­ро­ван­ная поли­ти­ка и суще­ство­вать спе­ци­аль­ная про­грам­ма, кото­рая пред­по­ла­га­ет воз­мож­ность уве­ли­че­ния чис­лен­но­сти насе­ле­ния. А когда задей­ство­ва­на толь­ко малая часть эко­но­ми­че­ско­го потен­ци­а­ла и толь­ко в инте­ре­сах и под кон­тро­лем пра­вя­щей вер­хуш­ки при бед­ствен­ном поло­же­нии все­го осталь­но­го наро­да, то я согла­шусь, что суще­ству­ет посто­ян­ная угро­за целост­но­сти госу­дар­ства. То есть вопрос сме­ны поли­ти­че­ской систе­мы и поли­ти­че­ской эли­ты — это вопрос выжи­ва­ния Казах­ста­на как госу­дар­ства и каза­хов как этноса.

Бесе­до­вал Алмат АЗАДИ

Источ­ник: “Обще­ствен­ная позиция”