«Слово…» как зеркало ложных притязаний

40-летию «Аз и Я» посвящается 

«Сло­во» не долж­но быть СРЕДСТВОМ, как, впро­чем, лите­ра­ту­ра и нау­ка вообще.
От того, КАК ты про­чтёшь, ЧЬЮ точ­ку зре­ния под­дер­жишь, а чью опро­верг­нешь, не долж­но зави­сеть твоё быто­ва­ние. Ты обя­зан быть пре­дель­но сво­бод­ным в оценках
работ сво­их учителей. 

…Семи­де­ся­тые пере­ва­ли­ли за поло­ви­ну. Два­дца­ти­лет­ний сту­дент жур­фа­ка Каз­ГУ – тогда ещё име­ни не аль-Фара­би, а Сер­гея Киро­ва, типич­но­го пред­ста­ви­те­ля ста­лин­ско-ленин­ской шко­лы – я, поко­рён­ный эру­ди­ци­ей и само­быт­ным поэ­ти­че­ским твор­че­ством Тама­ры Мад­зи­гон, пре­по­да­ва­те­ля древ­не­рус­ской лите­ра­ту­ры, как и мно­гие мои сокурс­ни­ки, был погру­жён в тот водо­во­рот вокруг под­поль­но отпе­ча­тан­ной на рота­прин­те бро­шюр­ки, кото­рую дава­ли про­чи­тать толь­ко самым дове­рен­ным людям. Оча­ро­ван­ные сулей­ме­нов­ской необыч­ной раз­бив­кой при­выч­но­го топо­ни­ма «Аз и Я», наши пре­по­да­ва­те­ли вза­хлёб спо­ри­ли на кафед­рах, плот­но закры­вая за собой две­ри: анти­рус­ская кни­га или нет, кто более мате­ри-исто­рии ценен – киев­ские кня­зья или кочев­ни­ки Поло­вец­ко­го Поля? Для каза­хов это был насто­я­щий пере­во­рот в созна­нии. Мы ещё не зна­ли, что наши злей­шие вра­ги, аку­лы импе­ри­а­лиз­ма, потом поста­вят бро­шю­ру в один ряд с «Архи­пела­гом ГУЛАГ»: но уже чув­ство­ва­лось, что исто­рия тво­рит­ся у нас на гла­зах. Впер­вые нам гово­ри­ли не про еди­ную моно­лит­ную глы­бу совет­ско­го наро­да, не про Стар­ше­го бра­та – муд­ро­го, все­силь­но­го и спра­вед­ли­во­го, а про нашу соб­ствен­ную казах­скую иден­тич­ность, про само­иден­ти­фи­ка­цию, про нашу силу и наше бла­го­род­ство – в пику тще­сла­вию и често­лю­бию, под­ло­сти и ковар­ству Стар­ше­го бра­та. Гово­ри­ли, конеч­но же, меж­ду строк, но мы всё пони­ма­ли. Это было чрез­вы­чай­но важ­но ска­зать, про­честь, понять – и тем более услышать.

Это непол­ный текст статьи — 

«Сло­во…» как зер­ка­ло лож­ных притязаний