Реформы для проформы или для 26‑й статьи

23.02.2017

Вяче­слав ПОЛОВИНКО, спе­ци­аль­но для «Новой» – Казахстан»

Хроника одного экспертного обсуждения конституционной реформы, где каждый говорил о своем, но друг друга в итоге никто так и не услышал

В минув­шую суб­бо­ту в алма-атин­ской гости­ни­це Rakhat Palace состо­я­лось засе­да­ние экс­перт­ной груп­пы, кото­рая обсу­ди­ла буду­щие поправ­ки в казах­стан­скую Кон­сти­ту­цию. За восемь дней до кон­ца «все­на­род­но­го обсуж­де­ния» сло­во было реше­но предо­ста­вить юри­стам и пра­во­за­щит­ни­кам. Прав­да, не всем. В кулу­а­рах засе­да­ния гово­ри­ли, что пер­во­на­чаль­но в рабо­те меро­при­я­тия дол­жен был при­ни­мать уча­стие извест­ный циви­лист и один из авто­ров Кон­сти­ту­ции 1995 года Май­дан Сулей­ме­нов, одна­ко его без объ­яс­не­ния при­чин исклю­чи­ли из спис­ка при­гла­шен­ных – как пред­по­ла­га­ет­ся, из-за того, что он пуб­лич­но рас­кри­ти­ко­вал пла­ни­ру­е­мые изме­не­ния 26‑й ста­тьи Кон­сти­ту­ции («Уско­ря­ю­щи­е­ся части­цы», «Новая» – Казах­стан», №6 от 9.02.2017 г.). Из-за это­го, как ста­ло извест­но «Новой» – Казах­стан», меро­при­я­тие про­игно­ри­ро­ва­ли несколь­ко гостей. Одна­ко и без них на засе­да­нии воз­ник силь­ный спор.

Опять 26‑я

Меро­при­я­тие, орга­ни­зо­ван­ное испол­ни­тель­ным дирек­то­ром Обще­ствен­но­го фон­да «Хар­тия за пра­ва чело­ве­ка» Жемис Тур­ма­гам­бе­то­вой, судя по все­му, было самым пред­ста­ви­тель­ным: с одной сто­ро­ны – заме­сти­тель руко­во­ди­те­ля Адми­ни­стра­ции пре­зи­ден­та Тал­гат Дона­ков, гла­ва Кон­сти­ту­ци­он­но­го Сове­та Игорь Рогов, гене­раль­ный про­ку­рор стра­ны Жакип Аса­нов и целый ряд депу­та­тов обе­их палат пар­ла­мен­та вме­сте с деле­га­та­ми от Вер­хов­но­го суда и Мини­стер­ства юсти­ции, с дру­гой сто­ро­ны – несколь­ко адво­ка­тов и пра­во­за­щит­ни­ков, из них наи­боль­ший огонь на себя вызва­ли адво­кат Алек­сандр Розен­ц­вайг и дирек­тор Меж­ду­на­род­но­го бюро по пра­вам чело­ве­ка Евге­ний Жовтис. Был еще пред­ста­ви­тель от ОБСЕ Дьердь Сабо. Изна­чаль­но пози­ции каж­до­го из участ­ни­ков, исхо­дя из их преды­ду­щих пуб­лич­ных заяв­ле­ний, были понят­ны, поэто­му гово­рить о рав­ном коли­че­стве сто­рон­ни­ков бес­пре­ко­слов­но­го изме­не­ния Кон­сти­ту­ции и тех, кто готов был спо­рить, все-таки не приходилось.

После риту­аль­ных при­вет­ствий и выска­зан­ных надежд на про­дук­тив­ную «дис­кус­сию» и «эво­лю­ци­он­ный», а не «рево­лю­ци­он­ный» путь раз­ви­тия на пра­вах пред­ста­ви­те­ля вла­сти пер­вым высту­пил пред­се­да­тель коми­те­та по зако­но­да­тель­ству и судеб­но-пра­во­вой рефор­ме Мажи­ли­са пар­ла­мен­та Нур­лан Абди­ров. По его мне­нию, новые поправ­ки в Кон­сти­ту­цию «пол­но­стью раз­во­ра­чи­ва­ют систе­му вза­и­мо­от­но­ше­ний меж­ду испол­ни­тель­ной и зако­но­да­тель­ной вла­стью». В част­но­сти, мно­гое зави­сит, напри­мер, от 61‑й ста­тьи Кон­сти­ту­ции, по кото­рой, в слу­чае изме­не­ний, пре­зи­дент лиша­ет­ся пра­ва изда­вать ука­зы, име­ю­щие силу зако­на, а может лишь рас­став­лять при­о­ри­те­ты, рас­смат­ри­вая про­ек­ты зако­нов в пар­ла­мен­те в рам­ках теку­щей сес­сии. «Мне кажет­ся, это вос­ста­нав­ли­ва­ет и рабо­та­ет на Status quo пар­ла­мен­та как выс­ше­го пред­ста­ви­тель­но­го орга­на, испол­ня­ю­ще­го зако­но­да­тель­ные функ­ции, – вооду­шев­лен­но ска­зал Абди­ров. – И потом: 25 лет за пле­ча­ми, есть сло­жив­ша­я­ся систе­ма вза­и­мо­дей­ствия вет­вей вла­сти, так что эти поправ­ки явля­ют­ся свое­вре­мен­ны­ми и логич­ны­ми мерами».

Тут, спра­вед­ли­во­сти ради, надо отме­тить, что депу­тат не стал раз­би­рать 61‑ю ста­тью деталь­но – в част­но­сти, не акцен­ти­ро­вал вни­ма­ние на том, что в новой редак­ции исклю­ча­ет­ся воз­мож­ность откло­не­ния при­о­ри­тет­ных зако­нов («зако­но­про­ек­ты долж­ны быть при­ня­ты в пер­во­оче­ред­ном поряд­ке»). Впро­чем, никто из при­сут­ству­ю­щих на это ука­зы­вать так­же не стал.

В свою оче­редь, высту­пав­ший сле­дом Евге­ний Жовтис заявил, что нуж­но при­ве­сти неко­то­рые ста­тьи Кон­сти­ту­ции в соот­вет­ствие с меж­ду­на­род­ны­ми доку­мен­та­ми, кото­рые Казах­стан рати­фи­ци­ро­вал с 95-го года по сего­дняш­ний день. Жовтис доста­точ­но хит­ро вос­поль­зо­вал­ся «искус­ствен­ным», по его мне­нию, нагне­та­ни­ем дис­кус­сии вокруг резо­нанс­ной 26‑й ста­тьи Кон­сти­ту­ции: вла­сти неод­но­крат­но за месяц «все­на­род­но­го обсуж­де­ния» гово­ри­ли, что заме­на «граж­дан Рес­пуб­ли­ки Казах­стан» на сло­во «каж­дый» – это миро­вая прак­ти­ка. А раз так, то Жовтис пред­ста­вил целый спи­сок того, что нуж­но сде­лать, что­бы было как во всем мире.

«Наше пред­ло­же­ние: ана­ло­гич­но изме­не­ни­ям в ста­тье 26 вне­сти сло­во «каж­дый» в ста­тьях 23 и 32, посколь­ку пра­во на орга­ни­за­цию и про­ве­де­ние мир­но­го собра­ния при­над­ле­жит каж­до­му, а все воз­мож­ные огра­ни­че­ния для ино­стран­ных граж­дан опи­са­ны в ста­тье 12», – бой­ко оша­ра­шил всех Жовтис. А так­же пред­ло­жил убрать из 5‑й ста­тьи Кон­сти­ту­ции поня­тие «сослов­ный», что­бы не допу­стить «сослов­ной роз­ни», посколь­ку, по мне­нию юри­ста, сосло­вия – это «арха­и­ка», кото­рая исчез­ла еще в нача­ле про­шло­го века, а то, что сей­час пыта­ют­ся за нее выдать, – это или «соци­аль­ные груп­пы», или «состо­я­ния бед­но­сти и богат­ства, кото­рые очень труд­но [объ­ек­тив­но] опре­де­лить». Кро­ме того, Жовтис пред­ло­жил сузить само поня­тие «рознь», посколь­ку оно дает воз­мож­но­сти для широ­кой трак­тов­ки и, как след­ствие, боль­ше­го коли­че­ства огра­ни­че­ний и уго­лов­ных запре­тов. Вме­сто это­го юрист пред­ло­жил исполь­зо­вать фор­му­ли­ров­ки «враж­да» и «нена­висть», как это при­ня­то во всем мире.

Тут нуж­но ска­зать, что о самой 26‑й ста­тье Жовтис прак­ти­че­ски ниче­го не ска­зал, но зато по этой теме выска­зал­ся веду­щий экс­перт-кон­суль­тант Алма-Атин­ской юри­ди­че­ской кор­по­ра­ции, экс-депу­тат Вер­хов­но­го Сове­та Казах­ста­на Алек­сандр Пере­грин. Он выска­зал опре­де­лен­ное сомне­ние в том, как она изме­ня­ет­ся, одна­ко, в отли­чие от про­тив­ни­ков изме­не­ния ее вооб­ще, Пере­грин пред­ло­жил силь­нее рас­ши­рить спи­сок тех, кто может вла­деть част­ной соб­ствен­но­стью в Казахстане.

«Понят­но, что 26‑я ста­тья при­ни­ма­ет­ся для допол­ни­тель­ных гаран­тий прав соб­ствен­но­сти, – заявил Пере­грин. – Но, к сожа­ле­нию, фор­му­ли­ров­ка «каж­дый» не охва­ты­ва­ет юри­ди­че­ских лиц, а имен­но у них сосре­до­то­чен основ­ной мас­сив соб­ствен­но­сти в Казах­стане. Фор­му­ли­ров­ка «каж­дый» не защи­ща­ет ино­стран­ных юри­ди­че­ских лиц и ино­стран­цев. Поэто­му, может, пра­виль­нее было бы в ста­тье 6, где закреп­ля­ет­ся прин­цип рав­ной защи­ты для госу­дар­ствен­ной соб­ствен­но­сти и част­ной, дета­ли­зи­ро­вать то, что речь идет обо всех пра­во­спо­соб­ных лицах в Казах­стане – тогда кон­сти­ту­ци­он­ные гаран­тии ста­тьи 26 авто­ма­ти­че­ски рас­про­стра­ни­лись бы и на юри­ди­че­ских лиц».

Любо­пыт­но то, что Алек­сандр Пере­грин, по сути, пред­ло­жил пуб­лич­но при­знать, что эта ста­тья меня­ет­ся имен­но под юри­ди­че­ских лиц – то есть спра­вед­ли­вы­ми ста­но­вят­ся офи­ци­аль­но озву­чен­ные вер­сии неза­ви­си­мых экс­пер­тов о том, что изме­не­ние 26‑й ста­тьи Кон­сти­ту­ции ини­ци­и­ро­ва­но, что­бы нико­им обра­зом не допу­стить пере­смот­ра ито­гов при­ва­ти­за­ции 90‑х годов. Ины­ми сло­ва­ми, он таким обра­зом, воль­но или неволь­но, озву­чил истин­ные наме­ре­ния и смысл кон­сти­ту­ци­он­ной рефор­мы. Одна­ко и в этом слу­чае никто воз­ра­жать Пере­гри­ну или дис­ку­ти­ро­вать с ним не стал.

Адво­кат­ский демарш

Клю­че­вой момент воз­ник лишь под конец засе­да­ния – и свя­зан был с пра­ва­ми адво­ка­тов. Дело в том, что послед­ние несколь­ко недель в адво­кат­ской сре­де актив­но обсуж­да­ет­ся нор­ма­тив­ное поста­нов­ле­ние Вер­хов­но­го суда №14, соглас­но кото­ро­му появ­ля­ет­ся под­суд­ность адво­ка­тов за пособ­ни­че­ство и укры­ва­тель­ство сво­е­го под­за­щит­но­го в ряде слу­ча­ев. Адво­ка­ты откры­тым тек­стом, в том чис­ле через пуб­лич­ные медиа и соц­се­ти, заяви­ли, что это фак­ти­че­ски «чер­ная мет­ка» им всем: теперь мож­но будет спо­кой­но выво­дить адво­ка­тов из игры в наи­бо­лее резо­нанс­ных и слож­ных делах. Вер­хов­ный суд, в свою оче­редь, отве­тил офи­ци­аль­но, что адво­кат­ские пра­ва тут не нару­ша­ют­ся, а поста­нов­ле­ние заду­ма­но лишь для того, что­бы бороть­ся с тер­ро­риз­мом и экстремизмом.

Об этом поста­нов­ле­нии, а так­же о дру­гих слож­но­стях в рабо­те адво­ка­тов в Казах­стане в сво­ем выступ­ле­нии рас­ска­зал Алек­сандр Розен­ц­вайг. Он заявил, что адво­ка­ты испы­ты­ва­ют слож­но­сти в рабо­те не толь­ко из-за уси­лив­ше­го­ся дав­ле­ния со сто­ро­ны сило­ви­ков и судов, но и из-за того, что им не дают поль­зо­вать­ся гад­же­та­ми в судах, что суще­ствен­но услож­ня­ет рабо­ту, так как почти вся доку­мен­та­ция (в том чис­ле мно­го­том­ные дела) ведет­ся сей­час в элек­трон­ном виде. Имен­но его речь вызва­ла рез­кое несо­гла­сие у заме­сти­те­ля заве­ду­ю­ще­го отде­лом ана­ли­за и пла­ни­ро­ва­ния депар­та­мен­та по обес­пе­че­нию дея­тель­но­сти судов при Вер­хов­ном суде РК Лей­лы Жакаевой.

«Мы сна­ча­ла тоже воз­му­ща­лись, поче­му нуж­но про­хо­дить досмотр [в судах], но сей­час при­вык­ли, и я могу ска­зать, что бла­го­да­ря этим пра­ви­лам отвык­ла от айфо­на, – при­ве­ла изу­ми­тель­ный аргу­мент г‑жа Жака­е­ва. – Нор­маль­ные пра­ви­ла. Дру­гое дело, если речь идет о допус­ке адво­ка­тов к судо­про­из­вод­ству: тут ника­ких огра­ни­че­ний нет. Могу ска­зать по миро­вой прак­ти­ке: нико­го же не сму­ща­ет, когда в судах США запре­ща­ет­ся вести ауди­о­за­пись и видео­съем­ку, и там рису­ют кар­тин­ки с про­цес­са. А у нас видео­за­пись ведет­ся! Вы все­гда може­те ее истребовать!».

По пово­ду нашу­мев­ше­го нор­ма­тив­но­го поста­нов­ле­ния о пер­спек­ти­ве пре­сле­до­ва­ния адво­ка­тов Жака­е­ва заяви­ла, что это нор­мо-твор­че­ство Вер­хов­но­го суда «полез­но». И вооб­ще, отме­ти­ла Жака­е­ва, поста­нов­ле­ние «почти месяц» висе­ло для обсуж­де­ния в интер­не­те, но адво­кат­ское сооб­ще­ство «нам не при­сла­ло ни одно­го заме­ча­ния и ни одно­го пред­ло­же­ния», и «к сожа­ле­нию, напря­мую с нами не рабо­та­ет, а рабо­та­ет через Facebook».

В ответ Алек­сандр Розен­ц­вайг заявил, что это все «отго­вор­ки». «Речь идет о том, что это напря­мую откры­ва­ет­ся воз­мож­ность веде­ния опе­ра­тив­но-розыск­ных меро­при­я­тий в отно­ше­нии адво­ка­тов, а дру­го­го спо­со­ба дока­зать его соуча­стие в дан­ном слу­чае нет, – отве­тил он Жака­е­вой. – Эти пра­ви­ла нахо­дят­ся в про­ти­во­ре­чии с Зако­ном «Об адво­кат­ской дея­тель­но­сти», они про­ти­во­ре­чат Уго­лов­но-про­цес­су­аль­но­му кодек­су. Как я могу участ­во­вать в про­цес­се без новей­ших тех­ни­че­ских средств? И когда пред­се­да­тель Вер­хов­но­го суда гово­рит, что все эти пра­ви­ла соот­вет­ству­ют зако­ну, пра­во­су­дие в дан­ном кон­крет­ном слу­чае закан­чи­ва­ет­ся». Розен­ц­вай­га под­дер­жал и Евге­ний Жовтис, кото­рый заявил, что запрет на исполь­зо­ва­ние адво­ка­та­ми в судеб­ных про­цес­сах теле­фо­нов и флеш-нако­пи­те­лей в судах име­ет отно­ше­ние не к вопро­сам без­опас­но­сти, а к «огра­ни­че­нию инфор­ма­ции» и по боль­шей части про­ти­во­ре­чит меж­ду­на­род­но­му праву.

В бли­жай­ший поне­дель­ник, 27 фев­ра­ля, все пред­ло­же­ния по поправ­кам в Кон­сти­ту­цию долж­ны быть пере­да­ны спе­ци­аль­ной рабо­чей груп­пе при пре­зи­ден­те. Даль­ней­шая их судь­ба пока не ясна, но с уче­том того, как при­ни­мал­ся, напри­мер, пакет «анти­тер­ро­ри­сти­че­ских попра­вок» (послу­ша­ли всех – а сде­ла­ли по-сво­е­му), мож­но пред­по­ло­жить, что ниче­го не изме­нит­ся: будут при­ня­ты пер­во­на­чаль­ные поправ­ки. Обсуж­де­ние этих попра­вок (пожа­луй, на самом высо­ком и пред­ста­ви­тель­ном уровне) в минув­шую суб­бо­ту кос­вен­но это под­твер­жда­ет: каж­дый гово­рил о сво­ем, и друг дру­га сто­ро­ны уже прак­ти­че­ски не могут услышать.

Ори­ги­нал ста­тьи: Новая Газе­та Казахстан