Не так давно на сайте «Центр‑1» была опубликована статья публициста Сергея Дуванова «Как вывести миллион на улицы Казахстана?». Размышляя о возможности смены власти через протесты, он пришел к выводу, что вышедший на улицу миллион протестующих – отнюдь не гарантия того, что к власти придут люди, которые развернут курс страны в сторону реальных демократических изменений.
«Нужны усилия не по выводу людей на улицы, а по формированию такого уровня гражданственности, при которой их выход на публичные протесты становился бы нормой реагирования граждан на действия властей. То есть это вопрос гражданской зрелости общества, его активизации и политизации»
— Сергей, прочитала вашу статью, и у меня сложилось ощущение, что вы лично не верите в то, что миллион протестующих могут изменить систему власти в сторону демократии. Это так?
— Именно так. Миллион человек с ментальностью подданных, мечтающих посадить себе на шею более справедливого и «правильного» вождя вместо того, кто их не устраивает, вряд ли способны привести страну к демократии. Это тоже самое, что восстание Спартака в Древнем Риме. Победа рабов не означала бы крушение эры рабовладения. Все осталось бы на своих местах, но с новыми фигурантами. Вопрос не в количестве людей, выходящих на улицы, а в их качестве. Они должны быть ГРАЖДАНАМИ, а не ПОДДАННЫМИ. Это главное. Потому что только будучи в статусе граждан они не позволят старой системе реанимироваться и смогут заставить любую власть работать на общество, а не на себя.
Из статьи: «То, что смена политических режимов возможна через массовые публичные протесты и акции гражданского неповиновения, – это не оспаривается. Это было, есть и будет. Спорным является то, что должно лежать в основе таких протестов: вывод на улицу человеческой массы по призыву лидеров, проповедников или партий. Или осознанный самоорганизующийся протест граждан, объединенных желанием изменить политическую парадигму власти. Эти два разных подхода к вопросу о смене власти в авторитарных странах вызваны тем, что в мире происходит трансформация взаимоотношений между обществом и властью».
— Если не в сторону демократии, то тогда по арабскому варианту?
— Арабский вариант ничем не лучше того, что мы имеем. Вообще-то это средневековье в более-менее цивилизованной форме. Я такой вариант вообще не рассматриваю.
— В статье вы написали, что диссиденты и оппозиция исходят из ложной установки, что народу достаточно открыть глаза на власть, чтобы он возмутился и пошел за теми, кто их возглавит в этом порыве. По вашему мнению, это большое заблуждение. Почему?
— Большинство оппонентов власти исходит из того, что демократия это то, что по определению должно нравится всем. В этом случае, считают они, все, что нужно, — показать народу, что власть противится демократии, и значит ее нужно менять.
Но это далеко не так. На самом деле казахстанцы в своем большинстве не воспринимают демократию как панацею от коррупции, нищеты и бесправия. В лучшем случае для них это абстракция, в худшем – угроза. Да, да, именно угроза. За последние пятнадцать лет кремлевские и наши официальные средства массовой информации демократию давно уже превратили в пугало для обывателя. Вследствие этого демократические лозунги не только не привлекают, но даже отталкивают многих людей, оболваненных антидемократической пропагандой. В этом контексте вороватая и непрофессиональная власть, поддерживающая порядок и стабильность, более предпочтительна, чем демократы, которые зовут к смене режима, а значит к политическим потрясениям, «насилию и крови».
Все просто: люди, обработанные должным образом, выбирают из двух зол меньшее. По крайней мере, они так думают.
Из статьи: «Сама по себе дискредитация власти мало работает на формирование гражданственности. На одном негативе к власти невозможно вселить в людей уверенность в своих силах, ответственность за происходящее в стране, внутреннюю потребность социальной справедливости и гражданскую смелость в отстаивании своей позиции. Необходимы другие подходы, иной формат работы и принципы мотивации. То есть эта важнейшая работа по активизации гражданского общества (вне политического контекста) остается вне поля зрения оппонентов власти. Этим никто заниматься не хочет».
— Вы сказали также, что людей, созревших до высокой гражданственности, предполагающей ответственность за судьбы страны, выводить не надо: они сами могут выйти на улицы, чтобы решать проблемы, которые им создает власть, а в случае необходимости и менять эту власть. Но есть ли такие люди в Казахстане?
— Такие люди есть в Казахстане, но их мало. Не более 15%. Этого абсолютно недостаточно, чтобы изменить нынешнюю систему власти. Что нужно делать, чтобы их стало больше? Огромные усилия тех 15%, которые уже для этого созрели. Но главная проблема в том, что эти люди никак не могут слезть с диванов и вместо того, чтобы плеваться в телевизор, начать что-то делать. А оппозиция вместо того, чтобы делать ставку на эту часть общества, активизируя и помогая им консолидироваться и работать, мечтает о том, как бы ей вывести миллион на улицы.
Из статьи: «Глупо пытаться привлечь в ряды демократической оппозиции людей, мыслящих категориями патриархального традиционализма, ратующих за многоженство, страдающих антиамериканизмом, поддерживающих путинское мракобесие и воспринимающих европейские демократические стандарты как чуждые национальной ментальности. С такими сторонниками при всем желании демократии не построишь. Их самих нужно реформировать и переделывать, причем основательно. Может, стоит этим заняться? А миллион недовольных на улицах – это уже в качестве закономерного результата такой работы».
— Но что же в таком случае остается делать?
— Дело простое и в тоже время очень сложное – целенаправленно, упорно, систематически промывать мозги окружающим их людям. Как? Это отдельный разговор.
Нельзя сказать, что этот процесс вовсе не идет. Нет, конечно. Медленно и верно это происходит. Причем во многом благодаря контактам с внешним миром – через фильмы, книги, прессу, поездки, контакты по работе, через социальные сети и т.д. Очищение мозгов от официальной пропаганды идет и без усилий оппозиции., но с ней бы этот процесс пошел во много раз быстрее.
Из статьи: «Нынешнее состояние общественного сознания, преимущественно провластного и вдобавок еще и «ватного», – это реализация формулы: «У кого в руках телевидение, тот и формирует общественное мнение». О какой гражданской позиции казахстанцев можно говорить, если общество вообще никак не отреагировало на расстрел забастовщиков Жанаозена в 2011 году. Это показатель полной незрелости и неспособности граждан адекватно реагировать на наступление властей на их права».
— В статье вы пишете о том, что в мире наблюдается трансформация взаимоотношений между обществом и властью. Что вы имеете в виду?
— Если совсем просто, то во взаимоотношениях власти и людей перестает работать формула «Я начальник — ты дурак. Ты начальник — я дурак». Люди не хотят быть дураками. Начинает работать другая формула: «Если начальники держит нас за дураков, то нужно менять таких начальников». Все так называемые «бархатные революции» произошли именно по этой формуле. Это результат того, что подданные превращаются в граждан.
— По вашему мнению, простые граждане, объединенные общностью интересов, могут стать ведущей силой изменения политического устройства страны. В качестве наглядного примера вы приводите «бархатные революции» в Югославии, Грузии, Украине, Тунисе и Египте, но исключаете из этого ряда революции в Кыргызстане и Ливии. Почему?
— В революциях этих двух стран гражданское общество не участвовало. Где-то его просто не было, где-то оно оказалось не у дел. Это были именно государственные перевороты. Те самые случаи, когда кому-то удалось вывести тот самый миллион недовольных. Но что из этого получилось в результате, мы с вами видим. Это наглядные примеры того, что бывает, когда гражданское общество еще не созрело, чтобы осуществлять свои права.
Из статьи: «Основной политический тренд современности: простые граждане, объединенные общностью интересов, становятся ведущей силой изменения политического устройства страны. Наглядный пример тому – «бархатные революции» в Югославии, Грузии, Украине, Тунисе и Египте. Заметьте, там не было направляющей роли партий и доминирования харизматичных лидеров. Это были исключительно гражданские протесты, в которых профессиональными политиками и не пахло. В лучшем случае они присоседились к ним и использовали их в своих политических интересах. Но изначально импульс шел снизу, от общества. Оно начинало, оно само организовывалось, и оно побеждало».
— Почему вы считаете, что смена власти при незрелом гражданском обществе несет в себе много рисков?
— Риск один, и он главный. Это опасность того, что те, кто вывел людей на улицы, после прихода к власти точно также уведет их с этих улиц. То есть отнимут у них право диктовать власти свою волю. Отличный пример тому – две революции в Кыргызстане. Используя недовольство, выводили людей на штурм Белого дома, но, оказавшись во власти, прибирали ее к своим рукам, не оставляя никому права контролировать власть и возражать ей.
Возможность построить демократию в стране в этом случае целиком зависит от личности того, кто на плечах протестантов окажется во власти. Сложно предполагать, что на этом месте окажется порядочный и принципиальный политик, способный, как Михаил Саакашвили или Роза Отунбаева, сделать свое дело и уйти. Это всего лишь исключение из общего правила, когда люди прилипают к власти и в ней остаются до конца.
Из статьи: «Теоретически можно вывести 100 тысяч даже в стране с недоразвитым гражданским обществом. Были бы деньги, грамотный менеджмент, а еще лучше – плюс харизматичный лидер. Вон в Кыргызстане хватило и пяти тысяч человек, чтобы власть пала в течение нескольких часов. Однако это только одна сторона вопроса. Другая, более важная, – это то, что отсутствие сильного, способного контролировать власть гражданского общества позволяет новому руководству быстро прибрать всю полноту власти к рукам и под новыми названиями реанимировать старую автократическую систему. Что, собственно, и продемонстрировали первая революция в Украине и две революции в Кыргызстане».
— Вы считаете, что только на одном негативе к власти невозможно изменить людей, воспитав в них ответственность за происходящее в стране и гражданскую смелость в отстаивании своей позиции, и нужны другие подходы, но какие?
— То есть как из подданных делать граждан? Это главный вопрос! Теоретически нет ничего проще. Дайте мне один республиканский телеканал, и уже через год в стране либерально-демократически ориентированных казахстанцев станет в три раза больше. Это к вопросу о контрпропаганде. При этом я даже не буду призывать к смене власти и критиковать власть. Просто буду рассказывать ПРАВДУ о том, что такое на самом деле демократия, а не то, как это преподносят людям сегодня.
Понятно, что никто такого у нас не позволит. Причем не только в телеэфире, но даже в печатных средствах массовой информации. Остается Интернет. Пока его влияние в Казахстане не так значительно – не все им могут пользоваться, а те, кто там есть, очень избирательны, и большинство на политику не клюет. Но это ситуация временная. В самое ближайшее время она начнет меняться. Так что основные идеологические и политические баталии переносятся в социальные сети, и кто там будет доминировать, тот в конце концов и окажется победителем в реале. Насколько я прав, можно будет понять по тому, как будут развиваться события в России, где первым, кто в полной мере использовал возможности социальны сетей в политике, оказался Алексей Навальный.
Я понимаю, что мои ответы на вопросы могут показаться достаточно схематичными. Но по другому в таком интервью отвечать и нельзя. Поэтому тех, кто хочет более развернутых и аргументированных ответов, я переадресую к моей книге «По газонам ходить». В ней я попытался ответить на все эти вопросы более развернуто и обосновано.
— Спасибо за комментарии.