Нобелевку – в наследство!

Все-таки обид­но мне за наше­го лиде­ра, ну вот чест­ное бла­го­род­ное сло­во. Не полу­чит он Нобе­лев­скую пре­мию мира, ну вот чует мое серд­це – не полу­чит. Ни скан­ди­нав­ские вело­си­пе­ди­сты, ни кыр­гыз­ские депу­та­ты не помо­гут. Не слы­шат их в Стокгольме.

Вы ведь толь­ко посмот­ри­те, кому в наше вре­мя эту пре­мию выда­ют! Како­му-то тем­но­му аме­ри­кан­ско­му пре­зи­ден­ту, како­му-то китай­ско­му аре­стан­ту, а в этом году так вооб­ще — натрое рас­пи­ли­ли и жен­щи­нам раз­да­ли. А нам? А наше­му? Чем он хуже, спра­ши­ва­ет­ся? Ну чего им там, в Сток­голь­ме, не хватает?

Хоти­те — мы Нур­сул­та­на Аби­ше­ви­ча в чер­ный цвет покра­сим, в тюрь­му к пра­во­за­щит­ни­кам на денек поса­дим — у нас их мно­го по тюрь­мам сидит, так, может, его тоже за угне­тен­но­го оппо­зи­ци­о­не­ра сосле­пу при­мут? Вон — вело­си­пе­дист ино­стран­ный на тан­де­ме его ведь при­нял за миро­во­го лиде­ра, так поче­му б его сосе­дям-шве­дам его за пра­во­за­щит­ни­ка не при­нять? На худой конец — жен­щи­ной его сде­ла­ем, толь­ко Нобе­лев­ку дайте…

Нет, это я уже, конеч­но, зара­пор­то­вал­ся. Жен­щи­ной наш пре­зи­дент стать не согла­сит­ся, даже за Нобе­лев­скую пре­мию. Даже если его об этом кыр­гыз­ские депу­та­ты попро­сят. Раз­ве что Путин при­ка­жет — да и то вряд ли. Вряд ли при­ка­жет, я имею в виду. Так что, увы, с Нобе­лев­кой теперь вряд ли полу­чит­ся. По край­ней мере, не при нашей жиз­ни. Но зна­е­те, что я поду­мал? Может быть, так и надо? Может, это оче­ред­ной гени­аль­ный план наше­го луче­зар­но­го? Вот смот­ри­те сюда.

Ста­ри­чок-то наш умный. Сам, небось, дав­но уже все понял — вы уж его за пол­но­го бара­на-то не дер­жи­те, он у нас пас­тух, а не баран. Но есть в этом деле одна заго­гу­ли­на. Наш пре­зи­дент, как извест­но, в первую оче­редь дума­ет о Казах­стане, а уж потом о себе. И зна­ет, что Казах­стан эту самую Нобе­лев­скую пре­мию мира кровь из носу дол­жен полу­чить. Что­бы про­гре­меть, нако­нец, на весь мир, что­бы люди забы­ли о Бора­те и дума­ли о нас с вами толь­ко хоро­шее. Что­бы во веки веков назва­ние «Казах­стан» было свя­за­но в созна­нии с назва­ни­ем «Нобе­лев­ская пре­мия мира».

А для это­го во что бы то ни ста­ло нуж­но полу­чить как мини­мум номи­на­цию на эту пре­мию. Толь­ко номи­на­цию — ниче­го боль­ше. Пока суд да дело, пока нач­нут обсуж­дать кан­ди­да­тов — пре­зи­дент наш уж и поме­реть успе­ет. Да-да, не пугай­тесь. Все мы смерт­ны, даже я. И вот тогда собе­рут­ся эти нобе­лев­ские коми­тет­чи­ки у себя в Сток­голь­ме да и ска­жут: «Ах, как же это мы недо­гля­де­ли? Не вру­чи­ли мы пре­мию вели­чай­ше­му миро­стро­и­те­лю — так давай­те хоть наслед­ни­ку его вру­чим!» И награ­дят Нобе­лев­ской пре­ми­ей мира… Тиму­ра Кулибаева.

Ой, готе­ню… Что я тут толь­ко что ска­зал? Про­го­во­рил­ся? Вейз­мир­ништ, про­го­во­рил­ся, ста­рый дурак! Впро­чем, кота в меш­ке все рав­но не ута­ишь. Похо­же, нашим сле­ду­ю­щим луче­зар­ным, неза­ме­ни­мым, вели­ким и так далее будет (бара­бан­ная дробь)… Тимур Кули­ба­ев! И пред­ставь­те, как будет здо­ро­во, когда он, обли­ва­ясь сле­за­ми, мед­лен­но и тор­же­ствен­но при­мет в Сток­голь­ме Нобе­лев­скую пре­мию мира, при­суж­ден­ную его тестю и пред­ше­ствен­ни­ку. Пожа­луй, после тако­го шоу ее уже боль­ше нико­му не вру­чат, нико­гда. Чтоб не пор­тить впечатление.

А Тимур, не будь дурак, заве­ща­ет ее — ну, к при­ме­ру, сво­е­му наслед­ни­ку. Тому, кото­ро­го Гога вот-вот родит, дай ей Бог здо­ро­вья. И наста­нет у нас тогда мир на зем­ле и в чело­ве­цах благоволение…

Толь­ко, зна­е­те… есть у меня тут одна нехо­ро­шая мыс­лиш­ка. А вдруг наш луче­зар­ный про­счи­тал­ся? А вдруг при­мет Тима пре­мию в руки и не поспе­шит ее в музей лиде­ра отдать, а вме­сто того все памят­ни­ки сво­е­му тестю, что по стране пона­стро­ить успе­ли, с поста­мен­тов посши­ба­ет да свои поста­вить пове­лит? И музей тоже под себя пере­де­ла­ет. Восток ведь — дело, как извест­но, тон­кое: тут ханам сла­ву петь при­вык­ли, а преды­ду­щих ханов — с гря­зью сме­ши­вать. Нам-то все рав­но, а вот НАНу там, в веч­ном сия­нии, навер­ное, непри­ят­но будет…

More:
Нобе­лев­ку – в наследство!