Немецкие эксперты разводят руками: пробы «грязные»

Доку­мен­ты инсти­ту­та судеб­ной меди­ци­ны Charité по ито­гам экс­пер­ти­зы остан­ков погиб­ших на погран­за­ста­ве «Аркан­кер­ген», опуб­ли­ко­ван­ные на сай­те Guljan.org, под­лин­ные. Этот факт под­твер­дил нам дирек­тор инсти­ту­та Миха­эл Тсо­кос. Одна­ко внят­ных отве­тов на вопро­сы о резуль­та­тах иден­ти­фи­ка­ции погиб­ших на «Аркан­кер­гене» мы от ува­жа­е­мых экс­пер­тов не получили.

 

Автор: Валь­де­мар КРАУС

 

Вкрат­це напом­ним, что в рас­по­ря­же­ние наших кол­лег попа­ли два пись­ма, под­пи­сан­ные, в част­но­сти, бер­лин­ским суд­мед­экс­пер­том, про­фес­со­ром Миха­элем Тсо­ко­сом. Чита­те­ли, воз­мож­но, вспом­нят это имя — док­тор Тсо­кос в каче­стве дирек­то­ра инсти­ту­та судеб­ной меди­ци­ны Charité воз­глав­лял груп­пу кри­ми­на­ли­стов-меди­ков, иден­ти­фи­ци­ро­вав­ших остан­ки мене­дже­ров «Нур­бан­ка» Жол­да­са Теми­ра­ли­е­ва и Айба­ра Хасе­но­ва, най­ден­ные в сере­дине мая про­шло­го года близ Алматы.

Сотруд­ни­че­ство с про­фес­со­ром Тсо­ко­сом, похо­же, было рас­це­не­но Ген­про­ку­ра­ту­рой Казах­ста­на как пло­до­твор­ное, поэто­му она вновь обра­ти­лась к нему, когда у нее на руках «повис­ло» дело о собы­ти­ях на «Аркан­кер­гене». Одна­ко яко­бы на этот раз у суд­мед­экс­пер­тов Charité воз­ник­ли затруд­не­ния с выпол­не­ни­ем зада­ния. Их попро­си­ли иден­ти­фи­ци­ро­вать остан­ки тро­их уби­тых сол­дат, но, к сожа­ле­нию, уда­лось более-менее точ­но (но не гаран­ти­ро­ван­но) иден­ти­фи­ци­ро­вать лишь одно­го из них — Акылбаева.

Под­твер­дить иден­ти­фи­ка­цию остан­ков сол­дат Рея и Име­но­ва не полу­чи­лось, так как, судя по ука­зан­ным в пись­ме дан­ным, в предо­став­лен­ных про­бах ока­за­лось слиш­ком мно­го посто­рон­них при­ме­сей. При этом соб­ствен­ную ошиб­ку немец­кие спе­ци­а­ли­сты исклю­ча­ют. «Кон­та­ми­на­ция со сто­ро­ны сотруд­ни­ков лабо­ра­то­рии исклю­че­на», — гово­рит­ся в пись­ме, под­пи­сан­ном сра­зу тре­мя про­фес­со­ра­ми Charité: Мари­он Наги, Лут­цем Рове­ром и соб­ствен­но Миха­э­лом Тсокосом.

Кро­ме того, в пуб­ли­ка­ции при­во­дит­ся еще одно пись­мо, адре­со­ван­ное семьям Рей, Име­но­вых, а так­же Свет­лане Ващен­ко — мате­ри обви­ня­е­мо­го в дан­ный момент в убий­стве 14 сол­дат на «Аркан­кер­гене». В нем сооб­ща­ет­ся, что Charité не име­ет пра­ва раз­гла­шать какие-либо све­де­ния об этом деле нико­му, кро­ме заказ­чи­ка, при­чем сам заказ­чик не упоминается.

Пись­мо под­пи­са­но про­фес­со­ром Тсо­ко­сом, одна­ко наши кол­ле­ги усо­мни­лись в под­лин­но­сти обо­их доку­мен­тов, так как в пер­вом пись­ме была непра­виль­но ука­за­на дата полу­че­ния немец­ки­ми суд­мед­экс­пер­та­ми зада­ния (в доку­мен­те сто­ит — 22.06.2010), а офи­ци­аль­ная «шап­ка» вто­ро­го не соот­вет­ству­ет «шап­ке» первого.

Что­бы полу­чить отве­ты на вопро­сы, наш кор­ре­спон­дент вновь свя­зал­ся с про­фес­со­ром Тсо­ко­сом. На этот раз ника­ко­го интер­вью, увы, не полу­чи­лось: док­тор Тсо­кос с ходу заявил, что соглас­но усло­ви­ям кон­трак­та он не име­ет пра­ва раз­го­ва­ри­вать о деле «Аркан­кер­ге­на» ни с кем, кро­ме заказ­чи­ка, и что все мате­ри­а­лы по это­му делу идут под гри­фом «совер­шен­но секретно».

Само по себе это заяв­ле­ние нас немно­го уди­ви­ло, так как на опуб­ли­ко­ван­ном в Интер­не­те пись­ме мож­но отчет­ли­во видеть штамп «несек­рет­но» (пер­вая стра­ни­ца доку­мен­та). Вполне воз­мож­но, что на вся­кий слу­чай казах­стан­ские офи­ци­аль­ные орга­ны веле­ли про­фес­со­ру Тсо­ко­су дер­жать втайне абсо­лют­но все, что отно­сит­ся к это­му делу.

К чести немец­ко­го про­фес­со­ра сле­ду­ет ска­зать, что он и в самом деле ска­зал очень немно­го, но кое-какие выво­ды из полу­чен­ной от него инфор­ма­ции сде­лать все-таки мож­но. А имен­но — на вопрос, поче­му у двух офи­ци­аль­ных писем из Charité ока­за­лись две раз­ные «шап­ки», он отве­тил бук­валь­но сле­ду­ю­щее: «У каж­до­го инсти­ту­та и у каж­дой кафед­ры в пре­де­лах Charité име­ет­ся соб­ствен­ная «шап­ка» на доку­мен­тах. Кро­ме того, у самой кли­ни­ки так­же есть своя «шап­ка». Поэто­му на одном пись­ме мог­ла быть «шап­ка» инсти­ту­та пра­во­вой меди­ци­ны, а на дру­гом — дру­го­го учре­жде­ния в пре­де­лах клиники».

И в самом деле, срав­нив при­ве­ден­ные доку­мен­ты, мож­но уви­деть, что «шап­ка» пер­во­го из них — это офи­ци­аль­ные дан­ные инсти­ту­та пра­во­вой меди­ци­ны Charité, а вто­ро­го — дан­ные цен­тра диа­гно­сти­че­ской и пре­вен­тив­ной лабо­ра­тор­ной меди­ци­ны. Так что, как гово­рит­ся, «лар­чик про­сто открывался».

Кро­ме того, из отве­та про­фес­со­ра Тсо­ко­са мож­но сде­лать еще один вывод: пись­ма, чьи ска­ны при­ве­де­ны в ста­тье, — под­лин­ные. А это в свою оче­редь дает ответ на вопрос, кто явля­ет­ся заказ­чи­ком экс­пер­ти­зы: пер­вое пись­мо с резуль­та­та­ми адре­со­ва­но «К. Иман­га­ли­е­ву, чле­ну след­ствен­ной груп­пы Глав­ной воен­ной про­ку­ра­ту­ры и помощ­ни­ку Глав­но­го воен­но­го про­ку­ро­ра Рес­пуб­ли­ки Казахстан».

Это, конеч­но, неве­ли­кий сек­рет, одна­ко он поз­во­ля­ет задать теперь уже воен­ным про­ку­ро­рам несколь­ко вопро­сов. В част­но­сти: поче­му, если на пере­пис­ке с экс­пер­та­ми Charité ста­вит­ся штамп «несек­рет­но», эти же све­де­ния «сна­ру­жи» засек­ре­чи­ва­ют­ся до такой сте­пе­ни, что немец­кий про­фес­сор ока­зы­ва­ет­ся свя­зан по рукам и ногам и не в состо­я­нии отве­тить на про­стей­шие вопро­сы не толь­ко жур­на­ли­стов, но даже род­ствен­ни­ков погиб­ших и подозреваемого?

И как полу­чи­лось, что две отправ­лен­ные в Бер­лин про­бы ока­за­лись настоль­ко загряз­не­ны, что их иден­ти­фи­ка­ция не пред­став­ля­ет­ся воз­мож­ной, ведь немец­кие спе­ци­а­ли­сты недву­смыс­лен­но исклю­чи­ли лабо­ра­тор­ную ошибку?

И нако­нец — как быть даль­ше? Теперь, когда даже про­фес­сор Тсо­кос ока­зал­ся вынуж­ден раз­ве­сти рука­ми, нель­зя ли хотя бы в общих чер­тах узнать, как наме­ре­но обви­не­ние иден­ти­фи­ци­ро­вать погиб­ших солдат?

С уче­том недав­не­го заяв­ле­ния адво­ка­та Сар­се­но­ва, что тру­пов было не 15, а 18, эти вопро­сы ста­но­вят­ся все акту­аль­нее. А чем боль­ше вопро­сов без отве­тов, тем мень­ше веры начав­ше­му­ся судеб­но­му разбирательству.

Источ­ник: Газе­та «Голос Рес­пуб­ли­ки» №44 (266) от 23 нояб­ря 2012 года