Неконкурентоспособные СМИ как угроза нацбезопасности

С лег­кой руки наших чинов­ни­ков сво­бо­да СМИ соот­но­сит­ся с наци­о­наль­ной без­опас­но­стью как два вза­и­мо­ис­клю­ча­ю­щие друг дру­га поня­тия. Пред­по­ла­га­ет­ся, что излиш­няя сво­бо­да и некон­тро­ли­ру­е­мая инфор­ма­ция могут нега­тив­но вли­ять на нацбезопасность.

 

Автор: Сер­гей ДУВАНОВ

 

Жур­на­ли­стам частень­ко пеня­ют на то, что они сво­ей без­от­вет­ствен­но­стью могут нане­сти ущерб нац­без­опас­но­сти. Это основ­ной аргу­мент в устах вла­сти.  При этом еще никто нико­гда не при­вел при­ме­ра, когда бы инфор­ма­ция от СМИ нанес­ла кон­крет­ный ущерб наци­о­наль­ной без­опас­но­сти. При­мер того же Есер­ге­по­ва, отси­дев­ше­го три  года за пуб­ли­ка­цию доку­мен­тов КНБ, —  яркое тому под­твер­жде­ние. Угро­зы нет, ущер­ба нет, а жур­на­ли­ста посадили.

В этом смыс­ле я не вижу в сво­бо­де сло­ва серьез­ных угроз для нац­без­опас­но­сти, но берусь дока­зать, что ее отсут­ствие может серьез­но ее подрывать.

С цен­зу­рой дале­кое не уедешь

Что такое силь­ная госу­дар­ствен­ность? Преж­де все­го, это силь­ная власть, ува­жа­е­мая и под­дер­жи­ва­е­мая боль­шин­ством граж­дан. Конеч­но, это и силь­ная армия, и гла­вен­ство зако­нов, и един­ство обще­ства. Одна­ко одним из самых важ­ных момен­тов госу­дар­ствен­но­сти я бы назвал инфор­ма­ци­он­ную целост­ность общества.

Это когда граж­дане госу­дар­ства нахо­дят­ся в общем инфор­ма­ци­он­ное поле, чита­ют свои наци­о­наль­ные  газе­ты, теле­ка­на­лы, одним сло­вом, погру­же­ны в свой наци­о­наль­ный кон­тент. Обыч­но так быва­ет  в тех стра­нах, где есть СМИ, пол­но­цен­но обес­пе­чи­ва­ю­щие инфор­ма­ци­он­ные потреб­но­сти граж­дан. Они инфор­ми­ру­ют, они раз­вле­ка­ют, они фор­ми­ру­ют обще­ствен­ную повест­ку дня и  они же обес­пе­чи­ва­ют связ­ку меж­ду вла­стью и обществом.

Есть ли такие СМИ в Казах­стане? Увы! Хотя в этом вопро­се не все так одно­знач­но. По сути, в Казах­стане суще­ству­ют два доволь­но раз­ных инфор­ма­ци­он­ных поля. Водо­раз­дел про­хо­дит в основ­ном по линии село — город.  В казах­ско­языч­ном селе доми­ни­ру­ет мест­ное теле­ви­де­ние на казах­ском язы­ке, в горо­дах — рос­сий­ское.  Более бла­го­по­луч­ная ситу­а­ция на газет­ном рын­ке, где наблю­да­ет­ся пре­иму­ще­ство мест­ных газет, одна­ко это не опре­де­ля­ет пого­ду: газе­ты в общем объ­е­ме инфор­ми­ро­ва­ния это все­го лишь 10—15%.

Извест­но, что поряд­ка 85% инфор­ма­ции полу­ча­ют через ТВ, и  это ТВ в основ­ном зару­беж­ное. То есть граж­дане Казах­ста­на при­мер­но на 60% явля­ют­ся потре­би­те­ля­ми ино­стран­но­го кон­тен­та,  в первую оче­редь рос­сий­ско­го. И эти 60% в основ­ном   граж­дан­ски и поли­ти­че­ски  про­дви­ну­тое насе­ле­ние. Гово­ря язы­ком социо­ло­гов, это казах­стан­ский поли­ти­че­ский тренд. И этот тренд «сидит на игле» у зару­беж­но­го ТВ.

Отку­да это? Во-пер­вых, конеч­но, это тра­ди­ция, иду­щая со вре­мен СССР. Но в послед­нее вре­мя — это еще и  резуль­тат без­дар­ной, если не ска­зать пре­ступ­ной дея­тель­но­сти казах­стан­ских вла­стей, встав­ших на путь все боль­ше­го регу­ли­ро­ва­ния рабо­ты СМИ.

Вопрос жиз­ни и смерти

К чему ведет поли­ти­ка уси­ле­ния кон­тро­ля над СМИ? К умень­ше­нию твор­че­ско­го потен­ци­а­ла жур­на­лист­ско­го кор­пу­са, к  сни­же­нию каче­ства про­дук­та. Любая заре­гу­ли­ро­ван­ность, будь она в фор­ме пря­мой цен­зу­ры или каких-то опо­сре­до­ван­ных форм кон­тро­ля,  напря­мую вли­я­ет  на твор­че­ство. Что сни­жа­ет кон­ку­рен­то­спо­соб­ность  СМИ и, в конеч­ном сче­те, ведет к поте­ре аудитории.

А ауди­то­рия для СМИ  — это вопрос жиз­ни и смер­ти. Но сдру­гой сто­ро­ны и СМИ для ауди­то­рии — жиз­нен­но важ­ный фак­тор. Вли­я­ние СМИ на фук­ци­о­ни­ро­ва­ние обще­ства труд­но пере­оце­нить. Сего­дня оче­вид­но, что имен­но СМИ игра­ют глав­ную роль в фор­ми­ро­ва­нии обще­ствен­но­го мне­ния. Вла­сти, осо­знав это, посто­ян­но пыта­ют­ся рулить  про­цес­сом, для чего созда­ют раз­лич­ные меха­низ­мы опо­сре­до­ван­но­го контроля.

Одна­ко у это­го про­цес­са есть обо­рот­ная сто­ро­на. Кон­троль уби­ва­ет глав­ное, что при­вле­ка­ет ауди­то­рию — объ­ек­тив­ность, сме­лость и непред­ска­зу­е­мость в рабо­те жур­на­ли­стов. Без этих ком­по­нен­тов мате­ри­а­лы СМИ теря­ют вос­тре­бо­ван­ность, и их ауди­то­рия вынуж­де­на искать новые источ­ни­ки инфор­ма­ции. В нашем слу­чае к извеч­ной про­бле­ме про­вин­ци­а­лиз­ма наших СМИ добав­ля­ют­ся поли­ти­че­ские и идео­ло­ги­че­ские рис­ки, что  заго­ня­ет все, что свя­за­но с поли­ти­кой,  обще­ствен­ной жиз­нью,  инфор­ми­ро­ва­ни­ем насе­ле­ния в про­кру­сто­во ложе самоцензуры. 

Казах­стан­ским  СМИ и так-то труд­но кон­ку­ри­ро­вать с рос­сий­ски­ми  газе­та­ми и теле­ка­на­ла­ми.  А тут еще соблю­де­ние язы­ко­во­го балан­са, поли­ти­че­ская само­цен­зу­ра, огра­ни­чен­ность реклам­но­го пиро­га.  Какая уж тут кон­ку­рен­ция — лишь бы выжить. И начи­на­ет­ся пого­ня за гос­за­ка­зом, а это еще один минус с точ­ки зре­ния заво­е­ва­ния чита­тель­ских и зри­тель­ских симпатий.

Опас­ная тенденция

А ведь было вре­мя, когда наши СМИ вполне успеш­но кон­ку­ри­ро­ва­ли с рос­сий­ски­ми. В пер­вой поло­вине 90‑х неко­то­рые част­ные теле­ка­на­лы в Алма­те опе­ре­жа­ли по попу­ляр­но­сти «Хабар» и шли наравне с мос­ков­ски­ми кана­ла­ми.  Усту­пая по кар­тин­ке, по режис­су­ре, по видео­ря­ду,  они тем ни менее име­ли зна­чи­тель­ную устой­чи­вую ауди­то­рию. Поче­му? Было два козы­ря — мест­ный кон­текст и отсут­ствие запрет­ных тем. Это было дей­стви­тель­но инте­рес­ное теле­ви­де­ние, цеп­ля­ю­щее сво­ей остро­той, акту­аль­но­стью, сме­ло­стью подачи.

Увы, уже во вто­рой поло­вине 90‑х на теле­рын­ке ситу­а­ция рез­ко изме­ни­лась. В части инфор­ма­ци­он­ных и обще­ствен­но-поли­ти­че­ских про­грамм все было жест­ко отцен­зу­рен­но, в резуль­та­те начал­ся мас­со­вый отток обще­ствен­но-актив­ной ауди­то­рии на рос­сий­ские кана­лы. А, учи­ты­вая, что и в части раз­вле­ку­хи моск­ви­чи все­гда были на две голо­вы выше, то удер­жи­вать теле­зри­те­ля на казах­стан­ском ТВ ока­за­лось нечем. Спа­са­ют филь­мы, их зри­те­лю смот­реть абсо­лют­но без раз­ни­цы по сво­им или чужим кана­лам. Но «Гол­ли­вуд» и «Мос­фильм» — это не наше теле­ви­де­ние.  И если в прайм-тайм, ска­жем, «Креп­кий оре­шек» на «Хаба­ре» соби­ра­ет 35%, это абсо­лют­но не гово­рит о высо­ком рей­тин­ге «Хаба­ра».

Как это вли­я­ет на нашу наци­о­наль­ную  без­опас­ность?  Напря­мую. Если поло­ви­на насе­ле­ния ори­ен­ти­ро­ва­на на ТВ дру­го­го госу­дар­ства, если она нахо­дит­ся под воз­дей­стви­ем (инфор­ма­ци­он­ном, идео­ло­ги­че­ском, куль­тур­ном) чужых СМИ, а дру­гая поло­ви­на насе­ле­ния варит­ся в соб­ствен­ном инфор­ма­ци­он­ном соку (при­чем откро­вен­но усту­па­ю­щем по каче­ству), то в стране про­ис­хо­дит фор­ми­ро­ва­ние двух раз­лич­ных суб­куль­тур, суще­ствен­но раз­ли­ча­ю­щих­ся в вос­при­я­тии действительности.

К чему это может при­ве­сти с точ­ки зре­ния наци­о­наль­ной без­опас­но­сти? Как мини­мум — к куль­ту­ро­ло­ги­че­ской напря­жен­но­сти, как мак­си­мум — к соци­аль­но-поли­ти­че­ской диф­фе­рен­ци­а­ции обще­ства. И этот про­цесс идет по нарас­та­ю­щей имен­но по мак­си­му­му.  Нынеш­няя дис­кус­сия меж­ду шала- и нагыз- каза­ха­ми — как раз пока­за­тель этой напря­жен­но­сти в обще­стве. Думаю, не сто­ит объ­яс­нять, какие угро­зы наци­о­наль­ной без­опас­но­сти может пред­став­лять такая тенденция. 

Согла­си­тесь, что это очень опас­но, когда поло­ви­на стра­ны инфор­ма­ци­он­но зави­си­ма от СМИ дру­гой стра­ны. Понят­но, в нынеш­них усло­ви­ях сбли­же­ния с Рос­си­ей это не пред­став­ля­ет про­бле­мы, но  если ситу­а­ция зав­тра изме­нит­ся? Вот вам и реаль­ная угроза.

Нет сво­бо­ды — нет независимости

Ска­зан­ное не нуж­но пони­мать в том смыс­ле, что я ратую за бло­ки­ро­ва­ние транс­ля­ции чужих теле­про­гамм в Казах­стане. Ни в коем слу­чае, это еще боль­ше усу­гу­бит ситу­а­цию. Про­бле­ма, о кото­рой я здесь гово­рю, долж­на решать­ся преж­де все­го через созда­ние необ­хо­ди­мых усло­вий для раз­ви­тия оте­че­ствен­ной журналистики.

Это вопрос не про­сто раз­ви­тия СМИ, это вопрос наци­о­наль­ной инфор­ма­ци­он­ной без­опас­но­сти. Если хоти­те, это вопрос суве­ре­ни­те­та стра­ны. Нель­зя быть суве­рен­ным госу­дар­ством, смот­ря, слу­шая и читая с утра до вече­ра ино­стран­ные СМИ. Неза­ви­си­мость госу­дар­ства без неза­ви­си­мо­сти инфор­ма­ци­он­ной  — это блеф.

Пере­фра­зи­руя извест­ное выра­же­ние, мож­но ска­зать так: «Кто какие  СМИ смот­рит, тот так и живет». Соот­вет­ствен­но, если мы нахо­дим­ся в инфор­ма­ци­он­ной зави­си­мо­сти от Рос­сии, то сле­ду­ет пола­гать, что на 60% обще­ствен­ное мне­ние казах­стан­цев фор­ми­ру­ет­ся отту­да. Это ли не явная угро­за нацбезопасности?

Ситу­а­ция изме­нит­ся тогда, когда казах­стан­цы нач­нут актив­но смот­реть свое оте­че­ствен­ное ТВ и, преж­де все­го инфор­ма­ци­он­ные и пуб­ли­ци­сти­че­ские про­грам­мы. Бог с ней с раз­вле­ку­хой: КВН, «Поле чудес», «Давай поже­ним­ся» и подоб­ное  идео­ло­ги­че­ски и поли­ти­че­ски не пред­став­ля­ют про­бле­мы. Глав­ное —  инфор­ма­ция, вопро­сы граж­дан­ско­го обще­ства, политика.

Эта зада­ча реша­ет­ся толь­ко через сня­тие того регу­ли­ро­ва­ния, кото­рое вла­сти Казах­ста­на в послед­нее вре­мя наобо­рот уси­лен­но насаж­да­ют. Казах­стан­ское теле­ви­де­ние может стать вполне кон­ку­рен­то­спо­соб­ным, но для это­го нуж­на как раз та самая сво­бо­да сло­ва без тех огра­ни­че­ний, кото­ры­ми опу­та­на казах­стан­ская журналистика.

Отобрать у рос­сий­ских кана­лов ауди­то­рию мож­но толь­ко через созда­ние объ­ек­тив­ных неот­цен­зу­рен­ных инфор­ма­ци­он­ных про­грамм, через появ­ле­ние на экра­нах пуб­ли­ци­сти­че­ских про­грамм, в кото­рых не будут боять­ся под­ни­мать вопро­сы реаль­ной поли­ти­ки, допус­кать оппо­зи­цию, транс­ли­ро­вать мне­ния, рас­хо­дя­щи­е­ся с офи­ци­аль­ной пози­ци­ей. Обще­ствен­но-поли­ти­че­ская дис­кус­сия в пря­мом эфи­ре, без при­выч­ной цен­зу­ры ожи­вит инте­рес к оте­че­ствен­но­му теле­ви­де­нию, пере­ори­ен­ти­ру­ет зна­чи­тель­ную часть граж­дан­ски актив­но­го насе­ле­ния на внут­рен­ний сег­мент инфор­ма­ци­он­но­го поля. И вот это может  рас­смат­ри­вать­ся как серьез­ный шаг по созда­нию важ­но­го эле­мен­та наци­о­наль­ной без­опас­но­сти Казахстана.