Известный общественный деятель, экс-секретарь Совета безопасности РК специально для janaozen.net поделился своими мыслями об интеграции и терроризме, о власти и дворцовых переворотах, об Арканкергене и лидерах нового времени и многом другом.
Автор: Тулеген ЖУКЕЕВ
- Тулеген Тлекович, как вы знаете, радикальная оппозиция выступает за отставку Назарбаева, а в последнее время все чаще слышны прогнозы о вероятности грядущей революции. И люди задаются вопросом: что будет после Назарбаева?
- Тех, кто критикует власть, и вообще кого-либо, даже если они требуют отставки Назарбаева, главы правительства, или министров, относить без разбора к радикальной оппозиции не верно. Этому словосочетанию — «радикальная оппозиция» — придан такой негативный смысл, как будто они разрушители, и готовы снести все и вся, чуть ли не «безбашенные», готовые ввергнуть страну в хаос. Это далеко не так, суть дела не в радикальности оппозиции, а в соблюдении ею принципиальности, последовательности и требовательности к власти.
Если же говорить о сценариях, что будет после Назарбаева, я думаю, в нынешней действительности они неактуальны. Сейчас это будут общие рассуждения, и нет особо большого смысла заниматься таким конструированием футуристических картинок, которые имеют мало общего с реальностью. Порой об этом пишут, и даже, кажется, какие-то круглые столы проходят. То ли «жизнь после Назарбаева», не то «жизнь без Назарбаева». Что-то такое уже было. Где-то несколько лет назад, по-моему, говорили даже не «после Назарбаева» и «без Назарбаева», а «кет Назарбаев», и что теперь с этими лозунгами? Для красного словца, чтобы вызвать какой-то интерес — ах, как круто сказано, — можно, но реально это просто пустопорожние лозунги. Звонкие призывы выдвигать, конечно, соблазнительно, но ведь конкретных политико-социальных, общественно-значимых проблем, ждущих решений гораздо больше.
О вероятности его ухода можно и книжку написать, страниц эдак на 200—300, или на трех листочках какую-нибудь жуть изложить, но надо понимать, что история — категория не проектная. Есть, конечно, исторические закономерности; осмысливая их, нет большого греха представить себе несколько вариантов развития ситуации, но все они могут оказаться далекими от действительности, когда это случится, когда придет то самое время «после Назарбаева».
Людям, занимающимся практическим консультированием общественных движений, организаций или политикам, непосредственно занятым партийной деятельностью, для их внутренней ориентации иметь прогнозы будущего развития нелишне. Исходя из этого они получают возможность комбинировать, строить пусть и гипотетические альянсы с разными политико-экономическими группами, в том числе и с теми, кто сейчас у власти и не замаран, потому что их просто так не отбросишь, у них есть ресурсы и они все равно будут участвовать, но главное — работать с гражданским обществом, другими организациями, альтернативными политическими силами.
Конечно, какие-то варианты возможного развития в мозгу прокручиваешь, но пусть они пока остаются в голове, чтобы не реализовались негативные сценарии, не произошел эффект самосбывающегося предсказания. Например, советский диссидент Амальрик писал, что СССР к 1984 году постигнет конец. Или у Коллинза, выдающегося американского социолога, был прогноз о том, что Советский Союз может распасться из-за «перенапряжения территории», как он это называл. Это были провидческие догадки и они реализовались. Поэтому, когда дело касается собственного Отечества, ничего такого негативного вслух говорить, чтобы, не приведи случай, оно стало самореализовавшимся сценарием, я абсолютно не хочу. И не потому, что просто отбрасываю все неприятное и не хочу его рассматривать. Интеллектуальная добросовестность означает, что ты должен считать все варианты, но ответственный человек обязан сделать так, чтобы плохое не реализовалось или приобрело затухающую тенденцию, и для этого прямо сегодня уже надо предпринимать конкретные усилия, более того, организационные меры, проводя с различными людьми контакты, может быть, выстраивая какие-то конструкции, которые не привели бы к параличу государственных институтов, потому что это чревато коллапсом для страны.
Не хочу употреблять чрезмерных выражений. И не потому, что это связано с Назарбаевым. Рано или поздно он уйдет, и так или иначе уже среднее поколение, тем более молодое, увидит иную жизнь, других руководителей страны. Будет ли это опять персонифицированная власть, или это будет другая форма политического устройства? А если говорить о нынешнем режиме личной власти, авторитарном правлении, его историческое время исчерпано. Но когда говорится «исчерпано», оно может очерчиваться и семью, и десятью годами и даже до 2032 года. На мой взгляд, долгосрочные планы у лидера режима исходят из расчета до 2032 года. Можно было бы сказать 2025 или 2035, и кто-то спросит: почему 2032 год? И дело тут вовсе не в Стратегии 2030, а 2032 год условно связан с жизненными обстоятельствами и возрастом подрастающего поколения биологических наследников.
- У кого из ближайшего окружения Назарбаева больше шансов захватить власть в случае «дворцового переворота»? Кто из них является самым опасным для самого Назарбаева и для общества?
- В реалистичность варианта дворцового переворота я не очень верю. И строить догадки на предмет, кто самый опасный для Назарбаева, это заниматься домыслами, а публично транслировать такие инсинуации — это может реально выйти боком кому-то. Можно, конечно, самые апокалиптичные картины нарисовать, дав психологические портреты, и кто на что способен, но это будет неправильно. И я бы сказал — жестоко, это подставит людей. Было, когда власть демонизировала отдельных оппозиционеров, рисовала себе жуткие масштабы их амбиций, и в итоге все кончилось трагедией. Помимо того, что это было преступлением, оно было огромной ошибкой верхушки режима. Они не были не только непримиримыми, но и вообще врагами Назарбаева. Понять можно это и из неопубликованных размышлений Заманбека Нуркадилова. Есть, например, признание Салтанат Атушевой, супруги Алтынбека Сарсенбайулы, когда она публично сказала, что Алтынбек не был личным врагом Назарбаева, он боролся за него. То есть они не исходили из того, чтобы свергнуть президента и преследовать его. Но там во власти были люди, которые «подогревали», и вот этот самоподпитывающийся процесс привел к такому трагическому концу, к убийствам. Полагаю, что совсем неприемлемо, как бы мы негативно не оценивали властные верхи и отдельных ее представителей, которые реально являются одиозными, но когда нет фактических доказательств, конкретных документов, увлекаться измышлениями, а тем более запускать инсинуации. Этим очень любит заниматься существующая власть, а у настоящей оппозиции единственное действенное оружие — это нравственная чистота.
- Верите ли вы в версию, активно продвигаемую некоторыми СМИ, что Аслан Мусин готовит смену власти и захват «трона»?
- Думаю, те, кто интересуются этой темой, знают, что я более чем жестко высказывался по отдельным персонам, и по нему конкретно. Но та демонизация, которая происходит на интернет-сайтах и усиленно тиражируется, это из области ненаучной фантастики. Получается образ иезуитски коварного человека, который держит в голове несчетное количество самых невообразимых комбинаций, а в своих руках имеет столь обширную сеть покорных адептов и, стравливая всех, практически все захватил. Это невозможно по определению, остальные группировки совсем не спят, а бодрствуют, и Н. Назарбаев в этом контексте вовсе не простодушный «аксакал». Он не столь доверчив, чтобы полагаться только на информацию Мусина и слепо следовать его советам.
Что касается казахской аппаратной политики, кто чего стоит, что они могут замыслить, на это у президента проницательности хватит, и иллюзий у него нет. А вот что касается глубины социальных проблем, сложностей общественных процессов, такое ощущение, будто он их не понимает, у него явный недостаток объективной информации, адекватно оценивать не в состоянии, да он, видимо, и не хочет негатив выслушивать.
О внутриэлитных, клановых сражениях, естественно, Н. Назарбаев хорошо осведомлен, потому что каждая группа клевещет на других, докладывает о конкурентах. Говорить, что кто-то там уже у трона все прибрал, остальных отодвинул, а Масимов является лишь партнером-марионеткой Мусина, а всех прочих удалось маргинализовать, и они не имеют доступ ни к уху, ни к телу — это исключается.
Я говорил коллегам, соратникам по оппозиции, что наше ключевое преимущество над властью — это моральное превосходство. Мы не должны заниматься тем же, чем занимается власть. С другой стороны, недалеким и простодушным быть нельзя. Надо проникать в психологию власти, понимать, чем они руководствуются, как они думают, и, просчитывая, на дальних подступах нейтрализовывать их действия. Этим лидеры оппозиции должны хорошо владеть. Но использовать те же методы, проявлять склонность ответить власти тем же самым, недопустимо. Бывало, что власть в избирательный период подсылала своих людей. Особенно в 2005 году на выборах была пара-тройка советников у нашего «единого кандидата», которые были «засланцами». Потом, по окончании выборов эти людишки вроде бы ушли, а сейчас видно, что они снова подвизаются вокруг той же персоны. Всякое бывает, но становиться заложниками таких вот «засланцев» или собственных «тараканов в голове» нельзя. Хочу сказать еще раз, что те методы, те подлости, которые власть по отношению к оппозиции применяет, сама оппозиция для себя должна исключить. Надо во всем от них отличаться. У них несметный масштаб людских, организационных, административных, финансовых ресурсов, но мы малым числом можем компенсировать это, если будем умны, проницательны, эрудированны, и интеллектуально, политически, нравственно честны перед собой и гражданами.
- Но почему вопросы о революции, о дворцовом перевороте сильно активизировались именно сейчас?
- После трагедии Жанаозена и кровавых событий на границе, такая постановка проблемы крайне актуализировалась в самой обостренной форме, хотя эта тема всегда присутствовала в большей или меньшей мере. То демонизировали Масимова, то «бомбили» Келимбетова, потом его кто-то расхваливал. То есть это такие одноходовые трюки, на которые вряд ли многие поведутся. И сейчас это могут делать разные люди. К примеру, среди анонимных комментаторов в Сети есть абсолютные заложники, если не сказать самозомбированные роботы от конспирологии и теории заговоров. Реальных фактов нет, но есть такое нагромождение домыслов, что не очень проницательные люди становятся жертвами такого рода инсинуаций. К этим вещам следует относиться спокойно и не искать за этим глубокого смысла, но это полезно для психологического анализа контингента и выработки навыков самоконтроля.
- Чем объясняется провал работы Нуртая Абыкаева в КНБ? Несколько терактов, кровавые события в Жанаозене, резня на заставе — все эти события произошли именно во время руководства Абыкаева в КНБ. Это из-за его неэффективного управления или из-за недееспособности органов нацбезопасности в целом?
- Можно, конечно, согласиться и с такой постановкой, ведь она по жизни так и выглядит, но проблема намного сложнее. Теракты, кровавые, трагические события, которые случились, тем более Жанаозен — они произошли бы вне зависимости от того, кто был бы руководителем КНБ. Да, можно высказать предположение, что если бы этим ведомством руководил сверхэффективный председатель, то…, но я вам скажу, что за все время независимого Казахстана у нас такого супермена, который был бы одновременно интеллектуальным гигантом, сверхпроницательным контрразведчиком и эффективным управленцем, не видел. Были такие же, были и слабее. Его преимущество в том, что у него кредит доверия, карт-бланш от президента Назарбаева.
Повторный приход Абыкаева был связан с тем, что КНБ сильно снизил свою работоспособность, совсем потерял авторитет, и особенно то, что должно быть присуще контрразведывательной службе — признание общества. Именно я подчеркиваю, контрразведывательной службе, тому, чем она должна на самом деле заниматься, а не политическим сыском. Она с давних пор, еще с 1917 года, когда большевики пришли к власти, многократно переименовывалас: ЧК, ВЧК, ОГПУ, НКВД, МГБ, КГБ и сейчас у нас КНБ — это реально такие организационно-политические наследники, и поэтому занимаются не столько контрразведкой, сколько внутренним сыском и борьбой с инакомыслием. И тут проблема не только в недееспособности органов национальной безопасности, а в целом в очень сильном снижении качества работы государственных институтов, их разложении. Это надо рассматривать именно так. Когда государственный механизм функционирует из рук вон плохо, естественно, это отражается на всем. Невозможно, чтобы одна спецслужба стояла бы в стороне, и там бы собрались одни добродетельные, служивые люди, абсолютно нет. Она деградирует так же, как другие. Кроме того, силовые ведомства, в том числе и спецслужбы, вовлечены в олигархические, клановые, экономические войны, чему общество было свидетелем последние годы. Даже в провластных средствах массовой информации было огромное количество материалов. После этого говорить о том, что эти службы стоят на страже государственных интересов и блюдут права и свободы граждан, излишне. Они скорее нарушители законов, и в большей мере подавляют права и свободы казахстанцев, чем их защищают.
Общеизвестно, что многие высокопоставленные чиновники, действующие и бывшие работники судебной системы, правоохранительных органов устраивают своих детей, родственников, чтобы они делали там карьеру, и в спецслужбах имеют своих людей для различных целей. Об этом и президенту страны, и службам собственной безопасности каждого ведомства известно. И Назарбаев, направляя Абыкаева руководить КНБ уже во второй раз, надеялся, что с его помощью удастся службу реорганизовать, сделать дееспособной с точки зрения эффективной защиты режима. Но события пошли самым неожиданным образом: террористические акты, социальные катаклизмы и бойня на границе.
Абыкаев — самое доверенное лицо Назарбаева, во всяком случае так было до сих пор, более, чем зятья, чем кто либо из тех, кто вовлечен в политику, или действует в управленческой иерархии. Естественно, хотели как лучше, надеялись, что он взбодрит «контору», а получилось, что Абыкаев был «подставлен» самим ходом событий.
Так уж случилось, что когда много лет назад по моему предложению пограничная служба была выведена из состава КНБ, Абыкаев в свой первый приход к руководству, имея большой политический вес, сумел добиться возвращения погранслужбы в лоно КНБ, и сейчас эта реорганизация ударила по нему бумерангом. Это в самом деле провал Комитета национальной безопасности, в целом системы государственного управления и, естественно, неудача Абыкаева, как действующего руководителя ведомства.
- Сейчас в стране идет тотальное преследование инакомыслящих, представителей оппозиции сажают в тюрьмы, закрывают независимые СМИ. Сумеет ли власть путем репрессий и гонений расчистить оппозиционное поле и добиться полного уничтожения оппозиционных сил?
- Соблазн путем репрессий и гонений, посадками наиболее активных оппозиционеров в тюрьму для расчистки оппозиционного поля, конечно, у режима есть, и он большой. Можно засудить газету, блокировать сайт, но задача это неблагодарная. Если власть уж совсем захочет закрыть все газеты, и решит продемонстрировать свою реакционность и показать, что она полностью игнорирует общественное мнение внутри и вовне страны, то конечно, может рискнуть, но это будет самый недальновидный шаг. Одна-две газеты, даже самые оппозиционные, частично перейдя на легкую самоцензуру, все равно существовать будут, а уж интернет перекрыть вовсе не удастся. Преследованиями оппозиционных политиков и общественных деятелей ничего не решить, проблемы останутся. И если не эти, то появятся новые, молодые лидеры, и, возможно, они будут более радикальными. А те, кто уже известен, при всей их критичности, неприятию режима и его лидера, скорее из разряда весьма вменяемых политиков. Но если они уйдут с этого поля, свято место пусто не бывает, и рано или поздно придут политики нового поколения. Часть из них могут быть религиозно-мотивированные, другие с сильным левацким уклоном, они скорее станут ориентироваться не просто на решительные, а на сверхрадикальные действия, потому что не будет никаких путей для канализации страдающей, но осмысленной человеческой воли, которая заключается в том, что у них есть другая точка зрения и другое видение справедливости. А сегодня при существующем политическом режиме говорить о справедливости, социальной солидарности, правах личности просто не приходится. Поэтому, так или иначе, за эти ценности борьба будет идти, пусть пока и с переменным успехом.
Я абсолютно уверен, что авторитаризм обречен, и не надо приводить оправдательные аргументы, что в Китае, да и в остальном мире все большее признание получает государственный капитализм, базирующийся на жестком централизованном управлении. Под определение «госкапитализм» вкладывают разные интерпретации, но еще не доказано, что китайский вариант это тот капитализм, который является универсальным, и он будет всегда бескризисным и эффективным. У него есть пределы возможностей, и рано или поздно высокие темпы роста экономики снизятся. Это вопрос времени. А уж говорить о длительной эффективности не приходится. Точно также лет 20—25 назад западные авторы, особенно американские, писали, что наступила японская эра, ее экономика непобедима, ей не будет равных. Но мы же видим, что последние 10 лет Япония в стагнации и многие эксперты считают, что японская дирижистская модель экономики в долгосрочной гонке оказалась не самой эффективной и с точки зрения роста, и внутренних стимулов. И точно так же госкапитализм в китайском ли исполнении, в российском или казахском, я уж не говорю там про узбекско-туркменские паллиативы, абсолютно бесперспективен с точки зрения устойчивого, долгосрочного экономического развития.
- Как вы относитесь к заявлению лауреата Нобелевской премии Прескотта, что доходы от нефти нужно перечислять на депозиты казахстанцев? Когда-то такой же вопрос поднимал Ораз Жандосов. Власть заявляет, что это не лучший способ распределения средств и выступает против данной идеи.
- Я поддерживаю идею Ораза Жандосова, которая была им высказана почти 10 лет назад. Она очень глубокая и дальновидная, и содержательна даже с двух, казалось бы, противоположных точек зрения. Во-первых, с позиции справедливости, потому что сейчас бывшая государственная или, как говорили, общенародная собственность присвоена небольшой группой, и люди пользы для себя от нее не видят. А каждый человек, когда говорили о приватизации и преимуществах рыночной экономики, надеялся получить реальную выгоду. С другой стороны, как бы кому не нравилось, она базируется на очень глубоком либеральном подходе — идее свободы выбора. Если определенные суммы будут на счетах у каждого человека, он сам будет ими распоряжаться. И этот выбор он должен делать сам, а не чиновник, который считает, что лучше знает, на что эти деньги потратить. Поступления от хозяйственной деятельности наших крупнейших сырьевых корпораций таковы, что мы можем себе позволить и строительство больниц и школ, и в то же время всем вернуть их долю от части сырьевых доходов, чтобы каждый непрерывно чувствовал свою причастность как к экономике, так и к собственной стране, которая о нем заботится. И все эти разглагольствования нечистоплотных чиновников давайте оставим им, а людям предоставим право самим решать. Гражданам надо доверять. И когда невежественные деятели, а иные — просто никчемные сомневаются в способности людей делать осознанный выбор, да еще отнимают у них это право, будь то официальные пропагандисты режима или просто клевреты власти, то с этим согласиться абсолютно нельзя. Просто эта идея неприемлема верхушке, а высокопоставленные чиновники экономического профиля и другие вынуждены, даже если не разделяют эту мысль, говорить, что это не самый лучший способ. Тогда предложите более стоящее и справедливое решение.
Было и такое, когда не самый умный чиновник цинично на публике сомневался, что граждане созрели для того, чтобы принимать осознанные решения, касается ли это распределения доходов от продажи ресурсов, или вхождения страны в Таможенный союз. Это какая деградация должна произойти в мозгу, чтобы он себе присваивал право решать за миллионы казахстанцев? Я сожалею, что такие, как Байкадамов, оказываются во власти. Жизнь преподносит немало примеров, когда те, кто наверху, не просто не просвещеннее, не проницательнее, а по зрелости ума изрядно уступают простым людям. И если вы хорошенько проследите за речами многих во власти, будете изрядно поражены их общим невежеством и безответственностью. Идея Ораза о перечислении части доходов от продажи ресурсов на счета каждого гражданина это правильно и с точки зрения социальной справедливости, и с точки зрения свободы выбора человека. Она была ко времени тогда, является актуальной и сейчас, ну просто блестящая.
- Верите ли вы, что в Казахстане есть террористические силы? Каковы перспективы развития терроризма и экстремизма в стране?
- Просто отрицать и сказать, что у нас нет никаких террористических групп, невозможно. В то же время не считаю, что есть действительно большие, сильные террористические силы. Но исключать наличие небольших группировок вовсе нельзя, потому что в период выборов 2005 года и потом можно было понять, что очень богатые семьи испытывают соблазн обзавестись ими, а возможно, они и завели их. Поступали сигналы, что готовят боевиков для борьбы с оппозицией. Представляется, что они сейчас не активны и не очень заметны, но отрицать, что у некоторых семейных кланов, экономически и административно могущественных, нет подручных сил — нельзя. И при определенных обстоятельствах они вполне могут стать таковыми с точки зрения использования ими террористических методов против политических оппонентов. И если наши органы, которые призваны следить и защищать, как сегодня — почти недееспособны, то законспирированные группы вполне могут существовать.
Все предпосылки к тому, чтобы они могли появиться, есть. Если политический протест невозможно канализировать в легальном пространстве, это с неизбежностью приводит к уходу их в подполье. А переход к скрытой деятельности ведет к скатыванию к таким формам, которые с теми или иными допущениями называются экстремистскими или террористическими. Наилучшее решение — это публичная конкуренция на политическом поле любой организации даже с самой воинственной риторикой.
- Как вы относитесь к вопросу интеграции с Россией? Есть ли будущее у Таможенного союза и возможно ли создание Евразийского союза на основе данных интеграционных проектов? Почему Россия создает ТС, но в то же время членствует в ВТО?
- Я уже высказывался не раз о перспективах и своем отношении к так называемой интеграции, и когда затрагивается проблема Таможенного союза, там речь идет не только о России, но и Белоруссии. По правде, глубоких, аргументированных, хорошо просчитанных доводов в пользу ТС ни от одного серьезного чиновника, государственного деятеля, будь из нашей страны, из России или Белоруссии, я не слышал. Только банальные мантры. Ну что вы хотите, если казахстанский премьер-министр, считая, что нашел исчерпывающий довод для несмышленых граждан, заявляет, что это политическое решение, принятое президентом. Масимов не приводит ни одного серьезного аргумента экономического характера, да и от других руководителей соответствующего профиля ничего вразумительного не прозвучало. То, что это было политическое решение — однозначно, но что последствия этого шага принесут Казахстану благо, в это мало кто из граждан верит. Существуют, конечно, добросовестно заблуждающиеся. Бывают по положению, а есть просто апологеты, которые будут приветствовать, чтобы там власть не говорила, или оправдывающие любое движение к псевдобратанию с Россией. Есть у нас такие «активисты», несколько якобы экспертов, массовики-затейники, которые любят говорить на любые темы, ни в чем серьезно не разбираясь.
Нынешний политический режим будет стараться и, возможно, приведет к так называемому Евразийскому союзу. Но это не означает, что в исторической перспективе все так и останется и мы навсегда обречены в нем быть. Посудите сами, что нас может объединять в этом союзе, в котором общая экономика, а в будущем единое политическое пространство и наднациональные органы? Что общего с Белоруссией? У нас что, единые духовные, цивилизационные ценности, общие геостратегические интересы, совпадающие геополитические проблемы? Ведь нет. А есть разные хозяйственные механизмы, социальные модели и даже культурные предпочтения. Ничего из всего этого, общего не определяется.
Мы не конкурирующие экономики, с некоторым допущением можно сказать, что в основном у них обрабатывающая, а у нас добывающая промышленность. Но продукция белорусской обрабатывающей промышленности не является на международном рынке конкурентоспособной. Зачем нам товары практически по мировым ценам, и даже если сегодня чуть дешевле покупать белорусскую продукцию, то потребительные ее свойства не выдерживают никакого сравнения. Если же брать критерий «цена-качество», то лучше, наверное, более долговечное, более производительное японское, корейское, европейское оборудование купить, обучить людей, и они будут с точки зрения навыков и знаний более технологически продвинутыми. А если говорить о сельскохозяйственной продукции, то лучше в Казахстане производить, чем за тридевять земель оттуда везти. Белоруссия для Казахстана обуза, мы сегодня уже субсидируем на миллиарды долларов эту страну. А что будет дальше? Если объективно посмотреть, мало кто найдет реальные доводы, чтобы создавать союз с Белоруссией.
Как бы там ни было, Белоруссия фактически находится в центре европейского субконтинента, и рано или поздно большинство белорусов предпочтут сделать этот выбор. Но так как там не просто авторитарный, а почти тоталитарный режим, то пока определение будущего остается за нынешней властью, а не за гражданами.
Да, конечно, есть постоянные заклинания о том, что у нас общее историческое прошлое. Но нельзя бесконечно жить этим. Нужно признать: мы были в одном государстве и это невозможно отрицать. Когда говорится, что нельзя зацикливаться на этом, кто-то воспринимает это как поклеп на славную историю. Там ничего невозможно изменить, но критически осмыслить и взглянуть объективно — это долг любого здравомыслящего человека.
Россия, как и мы, сырьевое государство. Все наше экономическое благополучие, как и России, зависит от конъюнктуры цен на углеводороды. И с каждым годом зависимость нашего валового внутреннего продукта и пополнение государственного бюджета за счет сырья растет по сравнению даже с двадцатилетней давностью. Не вижу реальных подвижек в лучшую сторону. И потом, масштабы казахстанской экономики, ее уровень технологий, менеджмента, инфраструктуры, конкуренции с российской не выдержит. Произойдет простое поглощение нашей экономики российской. Но так как российские корпорации не являются ведущими в мире в своих отраслях, кроме разве что «Норильского никеля», да и то не в смысле лучшей технологии, а только по объемам производства, эта интеграция не выведет Казахстан на более высокий уровень социально-технологического уклада. Мы как отставали, так и будем плестись в хвосте. Недалеким и конъюнктурным апологетам надо понять, что Россия специально вкладывать в Казахстан, развивать высокие технологии не будет. Она сама стоит перед проблемой инвестиций именно в высокотехнологичные отрасли. И когда в РФ говорят об увеличении торгово-экономического сотрудничества с Европой, особенно с Германией, они надеются на немецкие технологии. Но они придут в Россию. Вот посмотрите на российский автопром. Там практически только сборка иномарок. Со временем у них уровень локализации вырастет, конечно, а у нас предлагают собирать «Лады» или подобные вещи — привинтить колеса и руль и выдавать за местное автомобильное производство. Это не проект, только прожектом подобное можно назвать. Я помню, где-то в 1997 году, когда здесь пытались KIA Sportage собирать, на двух автомобилях закрепили серебряные гайки и показали президенту. После этого 10—15 таких прожектов было по сборке автомобилей. И не стыдно людям говорить, что в Казахстане может быть полноценное автомобилестроение?! Это просто себя тешить, людей обманывать. В техническом плане и с точки зрения продвижения технологического уклада мы не прогрессируем.
Реальных предпосылок для того, чтобы это был равноправный, взаимовыгодный, экономический союз, тем более — политический, нет никаких. Это крайняя безответственность и она может быть продиктована только интересами небольшой группы людей, находящихся во главе страны. Они ни теорию, ни серьезных исследований по факторам интеграции, которые были в разных частях мира, либо не знают, либо сознательно игнорируют. В реальности страны, находящиеся на таком, как в СНГ уровне социально-политического, экономического, технологического развития, не могут непротиворечиво интегрироваться. Никогда и нигде такого не получалось. Для этого необходима более высокая степень развития.
В Латинской Америке наиболее часто пытались создавать региональные интеграционные союзы. За последние 30—40 лет там было чуть ли не два десятка попыток в разных страновых сочетаниях и ни одна из них толком не удалась. Реально работающая, тесная экономическая кооперация — это Североамериканская ассоциация свободной торговли (NAFTA). И ведь уже практически 18 лет в этом региональном блоке никто не ставит вопрос о переходе на другой уровень, не бегает с призывами создать таможенный союз. Потому что объемы канадской и мексиканской экономик несоизмеримы с американской. Экономика США большая и сильная, а тем не менее пользу от свободной торговли имеют все. Но они понимают, что на сегодня это наиболее приемлемая, работоспособная форма. Дальнейшие подвижки в сторону таможенного союза им не нужны, потому что тогда придется принимать решения, сильно ограничивающие их во внешнеэкономической сфере. С этими вещами нельзя спешить. А раз с нами такое уж случилось — вошли в Таможенный союз и трудно что-либо прямо сейчас кардинально изменить, разве что демонтировав этот политический режим и отказавшись от подписанных соглашений, то нужно посмотреть, что будет дальше с Таможенным союзом, через 7—10 лет, не торопясь. Это самое лучшее, что можно сделать. Понятно, что за этим стоит мощнейший личный интерес. Но никаких серьезных экономических и политических оснований для форсированного движения к Евразийскому союзу не существует для Казахстана, и никакой пользы это нам не сулит и не принесет.
Для российских верхов и в первую очередь для Путина — это геополитический проект, демонстрация собирания якобы «земель русских», способности Кремля защитить свою зону привилегированных интересов и реанимированного великодержавного комплекса.
Думаю, что у этой интеграции исторической перспективы нет. Казахстан получил независимость и казахи будут стремиться ее сохранить.
Источник: «Общественная позиция» (проект «DAT» № 27 (155) от 27 июня 2012 г.