Сравнивать то, как «раздели» на акции владельца «Казкоммерцбанка» Нуржана Субханбердина, с тем, как власти обошлись с прежним менеджментом «и собственниками БТА Банка», не корректно, считает казахстанский политик и бизнесмен Мухтар Аблязов. По его мнению, «Казкому» сильно повезло.
Предлагаем вниманию читателей третью часть интервью с Мухтаром Аблязовым, которое он дал, находясь во французской тюрьме в ожидании решения об экстрадиции по запросу России и Украины.
- Мухтар Кабулович, Вы уже рассказывали нам, почему Назарбаев отобрал у вас «БТА Банк». Но сейчас похожая история происходит с «Казкомом» и Нуржаном Субханбердиным. Почему? Ведь он всегда выполнял все пожелания Назарбаева. За что поплатился?
- У ККБ и Нуржана Субханбердина другая ситуация. С ним не происходит то же самое, что случилось с БТА или со мной и сотрудниками БТА.
Субханбердин со своей старой командой остался акционером ККБ, в отличие от меня. Только председателем правления банка стал нынче не прямой акционер ККБ Нина Жусупова, а Ауэзов — ее же ученик, долгое время работавший ее заместителем. Человек он гибкий, четко выполняет команды новых акционеров — представителей Назарбаева, ну и старых акционеров будет стараться не обижать.
То есть Нуржан со своей командой потерял только прямой и ежедневный контроль над менеджментом банка, его операционной деятельностью. Но Назарбаев ничего у него не отобрал, как было в случае с БТА. Мы все читаем пресс-релизы Субханбердина, в которых он одобрительно высказывается об изменениях в ККБ.
- Почему, думаете, его хоть и подвинули, но не до конца?
- Нуржан и его команда являются деловыми партнерами Назарбаева, Кулибаева, Масимова, Тасмаганбетова, Есимова и многих других высокопоставленных лиц из ближайшего окружения Назарбаева. У них совместные проекты в нефтегазовом секторе, недвижимости и т.д. Были ранее совместные проекты в Шымкентском НПЗ, алматинском аэропорту, ряде крупных нефтяных проектов в западном Казахстане. Как я уже упоминал, они продали свой отель Назарбаеву-Утемуратову в Москве (Ritz Carlton) за 700 миллионов долларов. Также Назарбаев выкупил доли группы ККБ в “Казахтелекоме”. И таких примеров сотрудничества очень много.
- Но что-товсе-таки, видимо, пошло в их отношениях не так, раз Нуржана Субханбердина лишили прямого контроля над банком?
- Есть проблемы в их взаимоотношениях. Назарбаев воспринимает Нуржана Субханбердина как опасного потенциального соперника, имеющего сильные связи со многими влиятельными людьми из окружения Назарбаева, включая нынешнего премьера Карима Масимова. Назарбаев считает, что у Нуржана есть политические амбиции и старается ограничить его влияние в правительстве. Например, сейчас из акционеров ККБ только Сауат Мынбаев остался при должности. Остальные — такие союзники, которые в случае невыгодной для них ситуации, резко переметутся на другую сторону.
Поэтому Назарбаев не ссорится окончательно с Субханбердиным, но старается его ограничить в возможностях, оставив ему только деньги, чтобы эта группа не влияла на политику, не владела крупными промышленными предприятиями с тысячами рабочих — потенциальным электоратом.
- То есть ситуация с «Казкомом» сегодня — это продолжение игры на ограничение влияния в стране этой группы?
- Напомню, с 1994 по 2005 годы группа ККБ была самой влиятельной в Казахстане, как в политике, так и в бизнесе. В период премьерства Акежана Кажегельдина и Нурлана Балгимбаева она имела наибольшее влияние в стране. Во второй половине 90‑х годов Назарбаев был сильно напуган их быстрыми экономическими завоеваниями при поддержке Кажегельдина и многих других высокопоставленных чиновников, ведь экономический рост привел к усилению политического влияния этой группы. Тогда ККБ контролировал связь, почту, авиацию, железную дорогу, крупные нефтяные проекты, ряд ведущих промышленных предприятий.
Союзником группы был Кажегельдин — реальный политический конкурент Назарбаева. В 1997 году Акежан был еще премьером, а его противоречия с Назарбаевым только нарастали. Многие понимали, что в борьбе за власть ККБ поддержит Кажегельдина. О ККБ в тот период ходила байка: «Почту, телеграф, авиацию, банк, железную дорогу взяли, осталось взять только власть».
Поэтому в феврале 1997 года Назарбаев решил переломить ситуацию, разорвать связь ККБ с Кажегельдиным, показав, кто реально хозяин в Казахстане. В «Казкоме» вооруженные полицейские устроили обыски, затем возбудили уголовные дела по, якобы, обнаруженным фактам мошенничества и хищения, чем парализовали работу банка.
Тогда, я помню, Кажегельдин и ряд министров вступились за ККБ, говорили, что готовы уйти в отставку в знак протеста. Но в итоге все тихо договорились. Назарбаев получил значительный пакет акций в ККБ. Тимур Кулибаев стал «смотрящим» в этом банке, получив должность исполнительного директора.
Так Назарбаев переориентировал ККБ на себя. А Акежан Кажегельдин был выдавлен из страны. Он попытался участвовать в выборах президента, но его машину расстреляли и к выборам не допустили.
- Иными словами, борьба за передел финансового рынка не стихает по сей день…
- Знаете, в 2000‑м году в недрах семьи Назарбаева вынашивался план, под условным названием «Два крыла». У Назарбаева тогда было два зятя — Рахат и Тимур, и семья решила, что у нее будет два финансовых крыла со своими союзниками: Рахат и группа БТА, Тимур и группа ККБ. Это были два ведущих банка страны.
Семья решила, что сначала Тимур возьмет контроль в «Народном Сберегательном банке» (Халык), а затем произойдет его объединение с ККБ, в котором у семьи Назарбаева будет не менее 50% акций.
В 2000‑м году и на меня началось давление с требованием оформить бесплатно 50% акций банка БТА на Рахата Алиева. Сам Рахат прямо мне говорил, что он номинал, выполняет команды Назарбаева. А Назарбаев прямо мне говорил, что мне надо работать с Рахатом. Я не соглашался, и нас начали мочить. Вызывать на допросы, ломать бизнес всей группы. Обыски, давление на людей. Но тогда нам удалось отбиться.
Более того, несмотря на то, что ККБ и «Народный» публично объявили о своем предполагаемом слиянии, создали общий менеджмент, единую сеть банкоматов и т.д., нам удалось разрушить эти планы.
- Каким образом?
- В результате очень жесткой борьбы, в которой мы использовали тот факт, что рынок становился бы в случае их слияния монополизированным. Так нам удалось остановить слияние банков.
В тот период Тимур пытался за условные деньги выкупить 33,3% «Народного банка». Мы объявили, что группа БТА готова заплатить 75 миллионов долларов. Фактически это был блокирующий пакет, который не дал бы возможности слиться двум банкам.
- Это было время, когда еще можно было сопротивляться и бороться?
- Да, хотя это и было крайне рискованно. Но все же мы своего добились: тогда Назарбаев не смог получить контроль в БТА и ключевой контроль в ККБ. Однако попыток не оставил.
План получения семьей контроля в БТА и ККБ был подробно описан в проекте «Суперхан» в 2006 году. А 23 февраля 2008 года в Москве Назарбаев мне лично сказал, что его доверенными людьми на Лондонской бирже были куплены более 25% акций ККБ, кроме тех, что у него уже были.
На этой встрече Назарбаев меня запугивал, обещал посадить в тюрьму, если я не отдам ему 50% БТА. Разговор был эмоциональный, на повышенных тонах, и Назарбаев тогда проговорился о своих планах по ККБ. Он сказал, что теперь он будет добиваться того, чтобы от текущего управления банком были отстранены Субханбердин и Жусупова. Что в итоге Назарбаев и сделал, но через 7 лет после нашего разговора. Раньше не мог, потому что шла война со мной.
- Как она ему мешала?
- Назарбаев опасался, что если такой же конфликт, как со мной, будет с ККБ, то все закончится как с БТА — гигантскими потерями и развалом финансового рынка страны. Так что группе ККБ повезло, что шла яростная борьба Назарбаева со мной — именно поэтому с ними мирно договорились: заплатили, а не захватили, как в случае с БТА.
Тем не менее, страх Назарбаева перед Нуржаном Субханбердиным остался. Он понимает, что политические амбиции Субханбердина и других такими методами не задавить, что команда ККБ — люди новой рыночной формации. Это способные менеджеры с либеральными политическими и экономическими взглядами. И хотя они имели и имеют совместный бизнес с Назарбаевым и его окружением, тем не менее, по своей природе это потенциальные противники Назарбаева и его политики.
Нуржану Субханбердину сейчас 50 лет, а Назарбаеву — 75 лет. Он просто биологически переживет президента. Я даже не сомневаюсь, что придет время, когда Субханбердин открыто будет заниматься политической деятельностью в Казахстане. Деньги у него есть, а времени больше, чем у Назарбаева. Так что самое интересное в будущем.
- А как Вы оцениваете слухи о том, что ККБ в итоге будет передан зятю президента Кайрату Сатыбалды?
- Думаю, что в рамках идеи — два крыла, это реально. Рахата, правда, нет. Но Назарбаев мог решить не доверять больше зятьям, а положиться на прямых родственников. «Народный» он решил контролировать через дочь и доверенных людей, таких как Павлов — бывший министр финансов правительства. БТА разрушен, а ККБ в итоге передать Сатыбалды, но лишив его операционного влияния и контроля. Иначе, учитывая фанатичную религиозность Сатыбалды, отделения банка рискуют быстро превратиться в сеть мечетей по всей стране и, конечно, не будут зарабатывать деньги.
- Кстати, вы, наверное, знаете немало случаев рейдерства со стороны семьи президента. Можете рассказать о них?
- Таких случаев немало. Я в 2010 году приводил примеры с Кулибаевым, который вывел компанию «Казстройсервис» из «Казмунайгаза» за 10 миллионов долларов, хотя она стоила на тот момент не менее 1 миллиарда долларов. Затем продал 7% этого предприятия швейцарскому банку за 75 миллионов долларов. (Подробнее см. в материале «Как Кулибаев купил сам у себя компанию за $344 миллиона»).
Или, например, скандал с отъемом нефтяного бизнеса у молдавского бизнесмена Анатоля Стати, который обратился в Стокгольмский Арбитражный суд, и тот обязал Казахстан выплатить потерпевшему убытки бизнесмену 506 миллионов долларов.
Еще более огромную компенсацию — 125 миллионов долларов, суд присудил выплатить Казахстану Фонду страхования вкладов Турции. Дело в том, что Тимур отобрал бизнес у турецких бизнесменов в Казахстане (речь идет о компании KaR-Tel), и те обратились в международный суд (см. подробнее материал «Купил за тысячу, а продал за 350 000 000?»).
То есть крадет Тимур, чье состояние еще в 2010 году я оценивал в 20 миллиардов долларов, а штрафы и возмещение ущерба иностранным инвесторам выплачивает Казахстан.
Но они хотя бы могут через международные суды добиться правды. А местным бизнесменам куда деваться? Вспомните историю Ерлана Атамкулова — бывшего начальника железной дороги Казахстана, у которого Тимур отжал его бизнес-центры в Алматы. И таких примеров много, и не только с участием Тимура, но и многих других родственников Назарбаева.
По следам 1986 года
- Есть еще вопрос. Он немного не в тему, но любопытно узнать мнение знающего человека о событиях в Алматы в декабре 1986 года и в Жанаозене в декабре 2011 года. Кто и почему их организовал, на Ваш взгляд?
- Очевидно, что декабрьские события 1986 года были организованы и спровоцированы политической верхушкой во главе с Назарбаевым, чтобы добиться ухода нового первого секретаря ЦК КП Казахстана Геннадия Колбина, которого назначил глава СССР Михаил Горбачев. Эти события позволили Назарбаеву прийти к власти, стать руководителем Компартии Казахстана.
А декабрьские события 2011 года в Жанаозене — расстрел мирных нефтяников, были организованы Назарбаевым, чтобы удерживать эту власть максимально долго. Для тех, кто представляет власть в Казахстане, очевидно, что в день независимости страны в 2011 году (да и в любой другой день), никто не смог бы отдать команду на расстрел населения без прямой санкции Назарбаева. Он пошел по пути Ислама Каримова в Узбекистане, где в Андижане в начале 2000‑х годов были расстреляны сотни мирных жителей. Зачем? Чтобы запугать граждан страны, подавить все протестные настроения.
В 1986 году Назарбаев лично возглавлял политические репрессии против тех, кто осмелился выступить против ставленника Москвы. Это позволило ему выслужиться перед Москвой, укрепиться и в итоге прийти к власти. В 1986 участников тех событий Назарбаев называл хулиганами, алкоголиками, наркоманами, тунеядцами и националистами, переложив на них всю вину. Но уже в 1991 году, когда Казахстан объявил о своей независимости, Назарбаев переложил вину за те события на Москву, объявив их участников героями. Более того, вдруг оказалось, что Назарбаев шел во главе колонны протестующих! Так написано в его воспоминаниях.
В 2011 году в Жанаозене почерк преступления повторился. Вначале во всем обвинили нефтяников. По версии режима, именно нефтяники в черной спецодежде грабили, жгли и громили все подряд. Якобы они применили оружие, а власть их усмиряла, спасала мирных жителей. Но только это был 2011 год, у людей уже появились сотовые телефоны с видеокамерами, работало независимое от власти спутниковое телевидение. И после того, как канал «K+» продемонстрировал на весь мир, что власть расстреливала безоружных людей, Назарбаев обвинил в организации беспорядков и попытке свержения конституционного строя «внешние силы» (меня и Муратбека Кетебаева), самих нефтяников и лидера оппозиционной партии «Алга» Владимира Козлова.
Убийства, пытки и другие репрессии, которые были в 1986‑м, в еще больших масштабах повторились в Казахстане, к сожалению, в 2011 году. И за ними стоит только один человек…
