До недавнего времени присутствие России в Центральной Азии в качестве основного политического посредника и экономического партнера был неоспоримым. Но в последние годы растет экономическая заинтересованность Китая в этом регионе, что стало восприниматься в Москве как угроза ее влиянию. Почему? На эту тему рассуждает старший аналитик Школы международных исследований Артур Гущин в своем материале для издания The Diplomat.
По его мнению, Россия внимательно следит за реализацией инициативы «Шелковый путь», которая даст Пекину доминирующую роль в регионе и может даже вытеснить Евразийский экономический союз. «А Казахстан — центральное государство в любом проекте интеграции в регионе, оказался на передовой драки между Китаем и Россией за влияние в Центральной Азии», — пишет Артур Гущин.
Интересы России
По мнению аналитика, Россия осуществляет свою деятельность в Казахстане за счет четырех крупнейших российских энергетических компаний: Газпром, ЛУКОЙЛ, Транснефть и Роснефть. Эти компании позволяют Москве сохранять в Астане домирование российских интересов и предотвращать доминирование Пекина в экономике Казахстана. Их участие в местных энергетических проектах дает России доступ к запасам нефти и газа и связывает две страны в энергетической, транспортной, космической отраслях и сельском хозяйстве.
Партнерство, как пишет Артур Гущин, основывается на соглашениях, охватывающих нефтяные контракты и поставки энергоносителей. «В настоящее время ведущим русским инвестором в Казахстане является ЛУКОЙЛ, который работает в семи проектах и имеет долю в Каспийском трубопроводном консорциуме (КТК). В 2013 году 32,7 миллиона тонн нефти было перекачено по этому трубопроводу и 28700000 тонн было экспортировано по нему из Казахстана», — говорится в материале The Diplomat.
А Роснефть с 1 января 2014 года смогла транспортировать 7000000 тонн нефти в год по маршруту Прииртышск-Атасу-Алашанькоу в соответствии с межправительственным соглашением об отправке российской нефти в Китай через Казахстан, которое было подписано на заседании Высшего Евразийского Экономического совета 24 декабря 2013 года. Тогда российские власти заявили, что объем транспортировки может быть увеличен до 10 млн тонн.
«Это позволит Москве расширить долгосрочное экономическое сотрудничество с Астаной и гарантировать ей дополнительные доходы бюджета на 54,6 миллиона долларов в качестве транзитной платы», — пишет Артур Гущин.
Кроме того, соглашение распространяется на увеличение мощности нефтепровода Атасу-Алашанькоу с 12 до 20 млн тонн нефти в год.
Третий важный газопровод России и Казахстана — маршрут Атырау-Самара, по которому прокачивается казахстанская нефть в Россию и далее в Европу. В 2013 году по этому маршруту было отправлено 15,4 млн тонн нефти.
Наконец, Россия и Казахстан используют морской путь в Каспийском море между Актау и Махачкалой, чтобы доставлять 2700000 тонн нефти.
Стабильные партнерские отношения между РФ и Казахстаном проявляются и в газовой сфере — два ключевых газопровода “Средняя Азия — Центр” и “Бухара-Урал”, проходящих через территорию Казахстана, а также возможное строительство Прикаспийского газопровода позволяют Газпрому расширять свою ресурсную базу и гарантировать бесперебойные поставки за рубеж.
«Участие российских компаний в стратегических секторах энергетики заставляют Астану учитывать интересы и политику Москвы», — утверждает Артур Гущин.
Помимо нефти и газа, Россия стремится расширить свое присутствие и в атомной отрасли Казахстана. «В настоящее время существует пять совместных уранодобывающих предприятий с Россией, представленные компанией Uranium One. В 2013 году совместное производство составило 4545 тонн, планы по расширению — до 6000 тонн. Кроме того, Москва и Астана запустили совместное предприятие для обогащения урана на базе завода ОАО «Уральский электрохимический» (крупнейший в мире). Казатомпром имеет долю в 10% в Международном центре по обогащению урана в Ангарске», — отмечает старший аналитик Школы международных исследований.
Россия также инвестирует в развитие электроэнергии, например участвуя в проекте реконструкции Экибазстузской ГРЭС‑2 с присоединением к ней двух энергоблоков. И по-прежнему остается важным партнером для Казахстана в военных и космических отраслях.
Китайские интересы
«Два основных вопроса определяют политику Китая в отношении Казахстана: во-первых, развитие Синьцзян-Уйгурского автономного района в рамках межрегионального сотрудничества, дорожной и железнодорожной инфраструктуры; во-вторых, получение доступа к ресурсам Казахстана (нефть, газ и уран) и обеспечение надежного транзита туркменского газа в Китай», — полагает Артур Гущин.
По его мнению, Пекин нацелен и на расширение объемов китайской продукции на рынках Казахстана, а также планирует «наложить на Астану экономические обязательства благодаря финансовой помощи и кредитам, а также углубить культурные связи и влиять на новое поколение элиты».
На данном этапе, как пишет аналитик, экономическое сотрудничество между Китаем и Казахстаном поддерживается усилиями Пекина по добыче нефти и разработке месторождений газа, а также в строительстве или ремонте магистральных нефтепроводов, чтобы удовлетворить спрос Китая на ресурсы. Китай явно надеется, что как постоянный игрок в богатых прикаспийских нефтяных проектах он увеличит свою долю в казахстанской нефтегазовой промышленности с нынешних 22—24 процентов.
Но нефть и газ — далеко не единственный интерес Китая в Казахстане. Например, Пекин очень интересуется рынком урана. Прошли переговоры между Казатомпромом, CNNC и CGNPC, в результате которых было решено экспортировать 24,2 тонн урана в Китай до 2020 года. Казахстанские чиновники также согласился продать Китаю топливные гранулы, произведенные Ульбинским металлургическим заводом. Это дало Китаю ресурсы, необходимые для его национальной программы развития атомной энергетики. Кроме того, в рамках концепции Китая по энергетической безопасности, CNNC было запланировано инвестировать более 500 млрд юаней ($ 78 млрд) в строительство атомных электростанций.
«Это усилия сделали китайский ядерный сектор наиболее динамично развивающимся в мире, и создали огромный рынок для поставок урана», — пишет Артур Гущин.
Стратегия Китая обеспечивает надежными инвестициями Казахстан. По данным Национального банка республики, 9% всех прямых иностранных инвестиций в Казахстан принадлежат Китаю и 5,4% — России, что означает преобладающее доминирование Китая в сфере инвестиций, пишет аналитик.
Однако, несмотря на огромные кредиты и инвестиции в экономику Казахстана, в стране ощущается растущее беспокойство по поводу «китайской угрозы». Чтобы противостоять этому и улучшить свой имидж, Пекин проводит мягкую стратегию, реализуя ряд образовательных и культурных программ.
«Сотрудничество между Китаем и Казахстаном будет расти и дальше», — уверен аналитик.
Сильные и слабые стороны России
Преимущество российской политики в Казахстане в общем наследии в виде Советского Союза. Из-за экономической взаимозависимости в течение этого периода, Россия сохранила свои позиции в экономике Казахстана и смогла углубить интеграцию между странами.
Кроме того, по мнению аналитика, сыграли свою роль элиты, получившие образование в СССР, и строительство прочных связей в те времена. «Путин и Назарбаев наслаждаются дружескими отношениями, разделяя страх дезинтеграции и внутренней нестабильности», — написал Артур Гущин.
По его мнению, Назарбаев очень хорошо понимает, что мирное существование в Казахстане 3700000 этнических русских имеет важное значение для стабильного развития страны, и именно поэтому он поддерживает двуязычие — для того, чтобы избежать судьбы Крыма.
Слабость же российской политики в отношении Казахстана такая же, как слабость всей ее политики в Центральной Азии: борьба Москвы за влияние в бывших советских странах наталкивается на их нежелание превращаться в государства-сателлиты. Помощь и инвестиции России воспринимаются как инструменты жесткой силы.
Только в последние годы Россия начали обращать внимание на политику мягкой силы, разработав инструменты (Россотрудничество, Русский Мир, Россия Сегодня, Голос России). Однако, по мнению аналитика, она, возможно опоздала. Потому как и Китай и США давно обеспечили свое присутствие в регионе именно благодаря инструментам «мягкой силы». Молодые люди в ЦА сегодня с большим удовольствием отправятся на учебу в Китай, которая им дает больше возможностей для роста. В итоге Кремль наблюдается снижение использования русского языка в регионе, что снижает возможность для Москвы вырастить новое поколение русофилов, полагает эксперт.
Сильные и слабые стороны Китая
Успешная политика Китая в Казахстане, по мнению Артура Гущина, базируется на трех составляющих. Во-первых, она должна приносит многогранные и долгосрочные выгоды, неподверженные политическим превратностям, так как стратегия Поднебесной в Центральной Азии связана с развитием его беспокойного Синьцзян-Уйгурского автономного района. Пекин ориентирован на достижение стабильности.
Во-вторых, Китай обладает огромными финансовыми ресурсами, и это будет стимулировать глубокие инвестиционные и кредитные отношения с Астаной.
В‑третьих, Пекин влияет на политические решения с помощью экономических отношений, поэтому, в отличие от России, смог избежать властного подхода.
Но проблемы есть. И основная — в существовании стереотипа «китайской угрозы». Казахстан опасается зависимости от китайского импорта и снижения производства в таких отраслях промышленности, как производство текстиля и обуви. По мнению аналитика, на казахстанском рынке заметна «жесткая конкуренция между китайскими и казахстанскими продавцами». Другие проблемы включают безопасность продукции и окружающей среды.
Управляемое соперничество
Самой насущной проблемой в треугольнике Казахстан-Китай-Россия, по мнению Артура Гущина, является конкуренция за уран. Китай стремительно развивает свою ядерную энергетику, но ему не хватает внутренних ресурсов. В прошлом году Китай импортировал 18 968 тонн. Однако Государственный совет КНР требует, чтобы стратегический объем урана был увеличен до 100 000 тонн. Хотя Пекин покупает уран в пяти странах (Казахстан, Узбекистан, Намибия, Австралия и Канада), но в 2013 году основная часть импорта — 14981 тонн, пришлась на Казахстан.
Россия обладает значительными запасами урана, но быстро растущее потребление вынуждает Москву искать новые месторождения.
«Растущий спрос весьма вероятно способен вызвать конкуренцию за ресурсы между Москвой и Пекином, призывая их заблаговременно зафиксировать поставки.
Второй важный момент в соперничестве Китая и России в Казахстане это вопрос о следующем этапе развития ШОС, в частности, его экономической составляющей. Здесь тоже Москва и Пекин не могут достичь соглашения о создании Банка развития ШОС и дальнейшей экономической интеграции организации. Москва и Пекин, как правило, пытаются предотвратить господство друг друга в ШОС, которое могло бы усилить давление на государства-членов ШОС.
Пекин пролоббировал запуск Банка развития ШОС размером в 10 миллиардов долларов. Однако есть опасения, что Москва потопит эту инициативу из-за своего страха потерять лидирующие позиции в этой организации и своей неспособности внести значительные средства.
«Очевидно, что Россия и Китай должны пойти на уступки, если они хотят обеспечить ШОС потенциалом и удовлетворить требования Центральной Азии в инвестициях. Кроме того, Москве придется реагировать на усилия Пекина по созданию зоны свободной торговли ШОС, которая станет потенциальным конкурентом Таможенного союза и будет представлять угрозу для ее национального рынках в условиях низкой цены на китайские товары», — отмечает Артур Гущин.
Трудный путь
В итоге перед Казахстаном стоит трудный выбор. С одной стороны, российские и казахстанские лидеры исторически имеют прочные связи, которые Евразийский экономический союз только укрепит. С другой стороны, Астана стремится привлечь китайские деньги.
Поэтому Казахстан будет лавировать между Китаем и Россией в будущем, стараясь не оказаться полностью втянутым в чью либо орбиту влияния, резюмирует старший аналитик Международной школы исследований Артур Гущин.
