По результатам следствия, которое в течение двух лет вели сотрудники полиции, затем следственной группы Генпрокуратуры и военно-следственного управления МВД, все шестеро были привлечены в качестве подозреваемых в посягательстве на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование (ст.340 УК РК).
Однако 30 января 2013 года военный суд первой инстанции с участием присяжных заседателей признал виновными, да и то по другим статьям, только бывшего полицейского Айтбаева (тот с первого дня задержания дал признательные показания о том, что в ходе конфликта ударил Турсынбекова один раз кулаком в лицо, отчего тот упал и потерял сознание) и Рената Бердалиева. Первый за нанесение тяжких телесных повреждений, повлекших по неосторожности смерть, получил 9 лет лишения свободы, второй за злоупотребление полномочиями был приговорен к 4 годам колонии условно и освобожден из-под стражи в зале суда. Остальные по всем предъявленным им обвинениям были оправданы ввиду отсутствия в их действиях состава преступления.
Приговором остались недовольны все — и гособвинитель, и потерпевшая сторона, и осужденные. 2 апреля в Алматы состоялось рассмотрение возражений на приговор сразу всех участников этого дела.
Представитель главной военной прокуратуры Тимур Айдамасов в своем апелляционном протесте делал упор на процессуальные нарушения, которые, в частности, касались формирования судом состава коллегии присяжных заседателей. Так, он отметил, что отбирали присяжных в отсутствие потерпевших, в результате чего наблюдалась их однородность (примерно одной возрастной категории при полном отсутствии представителей коренной национальности, что могло сказаться на принятии взвешенного решения). Поскольку гособвинитель также был ограничен в праве выбора присяжных, то обстоятельство, что двое из них привлекались ранее к административной ответственности, стало известно только после рассмотрения дела по существу.
- Отсюда есть объективные сомнения в отсутствии у них предубеждения в отношении правоохранительных органов и судебной системы в целом, потому что осталось неизвестным их отношение в части законности наложения на них этого взыскания, — подчеркнул представитель прокуратуры.
По его словам, судом также не исследовались в полной мере записи следственных мероприятий, не приняты меры для явки в суд и допроса одного из свидетелей, показания которого являются существенными со стороны обвинения.
Эти, а также ряд других нарушений, перечисляемых в протесте, являются безусловным основание для отмены неправосудного решения. В связи с этим прокурор в своем протесте потребовал отменить приговор первой инстанции и направить материалы на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе. Его доводы поддержали потерпевший — отец полицейского Алшынбай Ыбырай (сам в прошлом сотрудник правоохранительных органов) и его адвокат Шынкуат Байжанов.
В разной степени и разными формулировками адвокаты осужденных и оправданных по делу утверждали обратное: и что процесс выборности присяжных был законным, а ссылку об их национальной принадлежности называли незаконной, некорректной и направленной чуть ли не на разжигание розни. Еще один вопиющий факт нарушения законности (присяжная Старцева вообще не поставила свою подпись под вердиктом) ими, конечно, не оспаривался, но подавался как ошибка, тем более несущественная, так как один ее голос не мог изменить итогов голосования в иную сторону.
Также адвокаты осужденного экс-комитетчика говорили о том, что присяжные заседатели были чуть ли не введены в заблуждение вследствие неполноты поставленных перед ними 93 вопросов, поэтому они и вынесли обвинительный вердикт в отношении сотрудника КНБ. По мнению защитников, у офицера не было умысла и мотивов для совершения преступления, а было только желание урегулировать конфликт между Айтбаевым и Турсынбековым. «В чем злоупотребление, если он только хотел помирить их?!» — говорили они в суде.
Впрочем, в противовес этому доводу адвокат пострадавшей стороны Шынкуат Байжанов сказал, что участие в преступлении может заключаться не только в непосредственном избиении, но и в организации, пособничестве и так далее.
Также стороны высказали разное отношение к судебно-медицинским экспертизам. Так, Алшынбай Ыбырай, отец погибшего полицейского, апеллировал к самой первой, проведенной сразу после смерти его сына. В ней, в частности, говорится о шести гематомах на голове убитого старлея, четыре из них — в в лобно-теменной части.
А адвокат Айтбаева Марина Каплан ссылалась на проведенные впоследствии еще три, которые якобы опровергли выводы первого эксперта. Исходя из этого, она призвала верить показаниям своего подзащитного о том, что он всего лишь один раз ударил полицейского, а все остальные раны — следствие падения того с высоты своего роста. И судить Айтбаева надо не за причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть, а за убийство по неосторожности, мера наказания за которое мягче.
Но кому из них верить — это уже прерогатива суда. После двухчасового тайм-аута судья военного суда РК Гани Есжанов отменил решение суда в отношении всех шести фигурантов и направил дело на новое рассмотрение в тот же суд, но в ином составе. Отец погибшего полицейского (а именно его настойчивость и обращения в различные инстанции не позволили спустить дело на тормозах) таким исходом оказался вполне доволен, адвокаты осужденных намерены обжаловать его в кассационном порядке.
Кстати, в городском суде Актау сейчас слушается дело в отношении бывшего непосредственного руководителя погибшего полицейского — начальника УБОП Мангистауского ДВД. Ведь именно к нему с просьбой о помощи обратились «убийцы» в ночь с 22 на 23 декабря 2010 года и только по его настоянию отвезли не подававшего признаков жизни офицера в больницу. Бывшего высокопоставленного чина, вышедшего на пенсию, судят по статье 316, ч.2, УК РК «халатность». Максимальное наказание за его совершение как за преступление средней степени тяжести — пять лет лишения свободы. Г‑н Ыбырай говорит: судебная практика такова, что по этой статье чаще подсудимых приговаривают к условным срокам лишения свободы.
