Колонка Сергея Дуванова: О Рахате Алиеве и его бесславном конце

Навер­ное, нет более про­ти­во­ре­чи­вой пер­со­ны в казах­стан­ской поли­ти­ке, чем Рахат Али­ев. Сво­им взле­том этот моло­дой врач-гине­ко­лог обя­зан исклю­чи­тель­но тому, что ока­зал­ся зятем президента.

Став чле­ном семьи Нур­сул­та­на Назар­ба­е­ва, он полу­чил карт-бланш на мно­гое, что про­стым смерт­ным в Казах­стане было абсо­лют­но не доступ­но. И исполь­зо­вал он это в пол­ной мере. Начал с сахар­но­го биз­не­са, кото­рый он быст­ро и не осо­бо замо­ра­чи­ва­ясь на пра­во­вые фор­мы, при­брал к рукам, став казах­стан­ским «сахар­ным коро­лем». С тех пор за гла­за его так и назы­ва­ли — Сахарный.

С 1996 начи­на­ет­ся его карье­ра на госу­дар­ствен­ной служ­бе в долж­но­сти заме­сти­тель началь­ни­ка казах­стан­ской нало­го­вой поли­ции. А это, если кто не зна­ет, «золо­тое дно» в казах­стан­ской кор­руп­ци­он­ной систе­ме. Через три года он ста­но­вит­ся началь­ни­ком Коми­те­та наци­о­наль­ной без­опас­но­сти Алма­ты, а затем и вто­рым лицом КНБ стра­ны. В то вре­мя он уже кон­тро­ли­ро­вал весь поли­ти­че­ский сыск в Казах­стане, а заод­но исполь­зо­вал слу­жеб­ное поло­же­ние в сво­их инте­ре­сах, участ­вуя в рей­дер­ских захва­тах понра­вив­ше­го­ся бизнеса.

Полу­чив огром­ные власт­ные пол­но­мо­чия и исполь­зуя покро­ви­тель­ство и под­держ­ку тестя, Рахат Али­ев успеш­но про­дви­гал сво­их людей на важ­ней­шие госу­дар­ствен­ные посты. К 2000 году он кон­тро­ли­ро­вал боль­шую часть сило­вых струк­тур госу­дар­ства, имел вли­я­тель­ных сто­рон­ни­ков в пра­ви­тель­стве, серьез­ное лоб­би в пар­ла­мен­те и самый мощ­ный в стране медиахолдинг.

Чув­ствуя свое все­си­лие и без­на­ка­зан­ность, Рахат Али­ев актив­но повел наступ­ле­ние на биз­нес сво­их кон­ку­рен­тов, «отжи­мая» у них самые при­быль­ные и успеш­ные про­ек­ты. В ито­ге вли­я­тель­ные казах­стан­ские поли­ти­ки и пред­при­ни­ма­те­ли были вынуж­де­ны объ­явить вой­ну могу­ще­ствен­но­му и наг­ло­му зятю пре­зи­ден­та. Им уда­лось собрать серьез­ный ком­про­мат и выло­жить его само­му Назар­ба­е­ву. Из этой инфор­ма­ции явство­ва­ло, что Али­ев, по сути, гото­вил госу­дар­ствен­ный пере­во­рот, пла­ни­руя стать пре­зи­ден­том вме­сто Назарбаева.

После того как спе­ци­аль­ная про­вер­ка под­твер­ди­ла прав­ди­вость этой инфор­ма­ции, Али­е­ва отстра­ни­ли от долж­но­сти в КНБ, нача­лась чист­ка его людей из струк­тур вла­сти, были взя­ты под кон­троль его медиа-ресур­сы. Само­го Али­е­ва раз­гне­ван­ный тесть опре­де­лил в служ­бу соб­ствен­ной без­опас­но­сти, что­бы он все­гда был на гла­зах и при нем. Одна­ко по про­ше­ствии неко­то­ро­го вре­ме­ни гнев пра­ви­те­ля сме­нил­ся на милость, и Али­ев был назна­чен послом в Австрию и пред­ста­ви­те­лем Казах­ста­на в ОБСЕ.

В мае 2007 года про­тив Раха­та Али­е­ва было выдви­ну­то обви­не­ние в орга­ни­за­ции убий­ства двух бан­ки­ров. В тот же день он был сме­щен со всех постов. В ответ Рахат Али­ев объ­явил о пере­хо­де в оппо­зи­цию к пре­зи­ден­ту Назарбаеву.

С того момен­та начи­на­ет­ся про­ти­во­сто­я­ние Ак-орды и Раха­та Али­е­ва, выра­зив­ше­е­ся в войне ком­про­ма­тов. Заоч­ный суд, состо­яв­ший­ся в Казах­стане, при­знал Али­е­ва госу­дар­ствен­ным пре­ступ­ни­ком, назна­чив ему в общей слож­но­сти 40 лет лише­ния сво­бо­ды. Али­ев в ответ орга­ни­зо­вал мощ­ней­ший вброс мате­ри­а­лов про­тив пре­зи­ден­та и его бли­жай­ше­го окру­же­ния. Кро­ме того им была под­го­тов­ле­на и изда­на кни­га «Крест­ный тесть», рас­кры­ва­ю­щая мно­гие тай­ны и тене­вые сто­ро­ны казах­стан­ской вла­сти и серьез­но ком­про­ме­ти­ру­ю­щая само­го Назарбаева.

Все попыт­ки казах­стан­ско­го пра­во­су­дия запо­лу­чить Али­е­ва — вер­нуть его на роди­ну — раз­би­ва­лись о нор­му меж­ду­на­род­ной кон­вен­ции, запре­ща­ю­щей Австрии выда­вать пре­ступ­ни­ков в стра­ны, где при­ме­ня­ют­ся пыт­ки и отсут­ству­ет спра­вед­ли­вое правосудие.

Понят­но, что сам Али­ев все обви­не­ния в свой адрес отвер­гал, объ­яс­няя их поли­ти­че­ски моти­ви­ро­ван­ны­ми и заяв­ляя о себе, как об оппо­зи­ци­о­не­ре. Одна­ко при всем том, что фор­маль­но его дея­тель­ность в эми­гра­ции выгля­де­ла как поли­ти­че­ское оппо­ни­ро­ва­ние режи­му, Раха­та Али­е­ва слож­но назвать имен­но поли­ти­че­ским оппо­нен­том Назар­ба­е­ва. По сути, он так и остал­ся чело­ве­ком, поссо­рив­шим­ся с Назар­ба­е­вым и защи­ща­ю­щим свои шкур­ные инте­ре­сы, при­кры­ва­ясь высо­ки­ми сло­ва­ми о демо­кра­тии и заяв­ляя о про­ти­во­сто­я­нии авто­ри­тар­но­му режиму.

Теперь непо­сред­ствен­но о том, что про­изо­шло в вен­ской тюрьме.

Само­убий­ство — это пока лишь толь­ко офи­ци­аль­ная вер­сия. Дру­гая вер­сия — его мог­ли убить, инсце­ни­ро­вав само­убий­ство. По край­ней мере, она здесь вполне умест­на и име­ет пра­во на существование.

Извест­но, что за ним охо­ти­лись казах­стан­ские спец­служ­бы, по край­ней мере, об этом гово­рил сам Али­ев и его адво­ка­ты. Нуж­но пони­мать, что не про­сто так Али­ев пере­брал­ся с Маль­ты в австрий­скую тюрь­му. Ему ста­ло извест­но что-то такое, после чего он решил, что самым без­опас­ным в его ситу­а­ции местом может быть вен­ская тюрь­ма. Очень логич­но пред­по­ло­жить, что сесть в тюрь­му этот чело­век решил­ся имен­но перед угро­зой физи­че­ско­го устра­не­ния. И, похо­же, он дей­стви­тель­но рас­по­ла­гал инфор­ма­ци­ей о том, что его кто-то «зака­зал». В этой ситу­а­ции тюрь­ма вос­при­ни­ма­лась как шанс уце­леть. Но, кажет­ся, он про­счи­тал­ся и его доста­ли и там.

Как мож­но убить чело­ве­ка в австрий­ской тюрь­ме? Думаю, это вопрос сугу­бо финан­со­вый. Не быва­ет непод­куп­ных людей — быва­ет мало денег. Насколь­ко боль­ши­ми день­га­ми рас­по­ла­га­ли те, кому было выгод­но, что­бы Али­е­ва не ста­ло – это вопрос рито­ри­че­ский? Понят­но, что за день­га­ми дело не сто­я­ло. Цена вопро­са дик­то­ва­ла пред­ло­же­ние, соот­вет­ствен­но, про­бле­ма была сугу­бо тех­ни­че­ская – най­ти тех, кому эти день­ги были нужны.

В поль­зу этой вер­сии гово­рит, то, что уже в самой тюрь­ме Раха­ту Али­е­ву, по сло­вам его адво­ка­тов, угро­жа­ли. Он рас­ска­зы­вал им об этом, более того, пре­ду­пре­ждал, что рас­пра­вить­ся с ним хотят имен­но в душе. Извест­но, что имен­но из-за этих угроз несколь­ко недель назад Раха­та пере­ве­ли из каме­ры, где он содер­жал­ся с дру­ги­ми заклю­чен­ны­ми, в одиночку.

По сло­вам адво­ка­тов Али­е­ва, душев­ное состо­я­ние их под­за­щит­но­го на послед­нем сви­да­нии абсо­лют­но не пред­ве­ща­ло тако­го исхо­да — само­убий­ства. Он был в нор­маль­ном состо­я­нии, актив­но и заин­те­ре­со­ван­но обсуж­дал дета­ли пред­сто­я­ще­го судеб­но­го про­цес­са и то, как он там будет высту­пать. Про­цесс дол­жен был состо­ять­ся на дру­гой день.

Сто­ит обра­тить вни­ма­ние и на то, что, по дан­ным адво­ка­тов, пря­мо на пред­сто­я­щем про­цес­се неко­то­рые из при­гла­шен­ных из Казах­ста­на сви­де­те­лей пла­ни­ро­ва­ли попро­сить в Австрии поли­ти­че­ское убе­жи­ще. Если это соот­вет­ству­ет дей­стви­тель­но­сти, то мож­но пред­по­ло­жить, что имен­но это мог­ло ока­зать­ся одной из при­чин, заста­вив­ших глав­но­го фигу­ран­та это­го про­цес­са замол­чать навсе­гда. Как извест­но, «нет чело­ве­ка – нет про­блем». Со смер­тью Али­е­ва все про­бле­мы Аста­ны исче­за­ют как утрен­ний туман.

Еще одна деталь, рабо­та­ю­щая про­тив вер­сии само­убий­ства. По сло­вам дирек­то­ра тюрь­мы, в кото­рой содер­жал­ся Рахат Али­ев, у адми­ни­стра­ции это­го учре­жде­ния не было ника­ких осно­ва­ний рас­смат­ри­вать казах­стан­ско­го «гостя» как чело­ве­ка, спо­соб­но­го на само­убий­ство. Что поз­во­ли­ло им пере­ве­сти его в каме­ру с оди­ноч­ным содер­жа­ни­ем. На мой взгляд, это доста­точ­но серьез­ный аргу­мент, поз­во­ля­ю­щий еще боль­ше усо­мнить­ся в вер­сии о само­убий­стве. Не быва­ет так, что­бы чело­век вдруг с бух­ты-барах­ты само­лик­ви­ди­ро­вал­ся. Даже у само­го стран­но­го само­убий­ства долж­на быть прелюдия.

Сюда же мож­но доба­вить пись­мо Раха­та Али­е­ва, опуб­ли­ко­ван­ное бук­валь­но нака­нуне его смер­ти на оппо­зи­ци­он­ном казах­стан­ском сай­те «Рес­пуб­ли­ка», в кото­ром вид­но, что писав­ший его чело­век полон уве­рен­но­сти, что сего­дняш­ние его труд­но­сти будут пре­одо­ле­ны и его вре­мя еще настанет.

Таким обра­зом, из двух име­ю­щих­ся в нашем рас­по­ря­же­нии вер­сий более убе­ди­тель­но выгля­дит та, кото­рая гово­рит, что уйти из жиз­ни Али­е­ву ско­рее все­го помог­ли. Вер­сия о само­убий­стве в све­те тех аргу­мен­тов, кото­рые я при­вел, выгля­дит менее досто­вер­но и убедительно.

Сер­гей Дува­нов (Алма­ты)