Изучение права и с точки зрения теории и концептуального видения, и практически на примере многих стран мира привело меня к достаточно простому и весьма банальному выводу: основными принципами реализации права государством являются законность, разумность и справедливость.
Автор: Евгений ЖОВТИС
Законность — в том смысле, что принимаемые решения или осуществляемые действия хоть исполнительной, хоть представительной, хоть судебной власти должны быть законными, то есть ссылаться на конкретные нормы закона, не допуская их произвольной интерпретации.
Разумность — в том смысле, что сами по себе ссылки на нормы закона не избавляют от необходимости обоснования разумности решений и действий, то есть не может быть решений и действий абсурдных, нелогичных, противоречащих здравому смыслу.
Справедливость — в том смысле, что принятое властью решение или осуществленное ею действие должно восприниматься незаинтересованным наблюдателем, обычным гражданином или гражданкой как справедливое, исходя из общепринятых представлений о том, что хорошо, а что плохо, о добре и зле.
Поскольку наши взаимоотношения с государственной властью, за редким исключением, состоят не из диалога и хоть какой-то обратной связи, а из принимаемых ею и спускаемых нам сверху решений, то общество, не участвующее в подготовке этих решений и их обсуждении и, как следствие, не имеющее на них влияния, может только обсуждать их с точки зрения если уж не законности (не все знают законодательство досконально), то во всяком случае разумности и справедливости.
К сожалению, мой богатый практический опыт показывает, что все больше и больше решений и действий, которые наша власть принимает и осуществляет, вызывают недоумение и с точки зрения законности, и с точки зрения разумности, и с точки зрения справедливости.
Причем примеров этому несть числа как в прошлом, так и в настоящем.
Приведу несколько таких примеров.
Опасный прецедент
2000 год. В офис тогда существовавшей Республиканской народной партии Казахстана пришли сотрудники отдела общественной безопасности ГУВД Алматы и потребовали, чтобы им разрешили присутствовать на заседании политисполкома этой партии. Им вежливо сказали, что это закрытое заседание политисполкома, проводимое в офисе партии, и поэтому присутствие посторонних нежелательно.
Полицейские удалились, через некоторое время вернулись с группой видеофиксации и составили протокол о воспрепятствовании полиции в ее законной деятельности по поддержанию общественного порядка на собраниях общественных организаций.
Руководитель политисполкома был привлечен к административной ответственности и оштрафован решением одного из районных судов г. Алматы.
В решении суд сослался на статью 5 закона о порядке организации мирных собраний (митингов, шествий и демонстраций), согласно которой, действительно, полиция имеет право присутствовать на проводимом собрании, а участникам и организаторам митинга или демонстрации запрещается препятствовать ей в ее деятельности по поддержанию общественного порядка.
Все бы ничего, но в конце этого закона есть статья 11, согласно которой он, этот закон, не распространяется на собрания общественных организаций, проводимые в закрытых помещениях. Проще говоря, нет у полиции законного права приходить в офис политической партии и требовать присутствия на заседании ее руководящего органа.
Обращения в Алматинский городской суд, Верховный суд РК, все уровни органов прокуратуры, Министерство юстиции РК ни к чему не привели. Все эти государственные органы настойчиво ссылались на статью 5, полностью игнорируя статью 11.
Я даже опубликовал открытое письмо к руководителям всех этих государственных ведомств с вопросом: куда я должен обратиться, чтобы попросить уважаемый суд не останавливаться при чтении закона о мирных собраниях на статье 5, а дочитать его до статьи 11, тем более что закон небольшой — всего 12 статей и две странички текста.
Ответа я не получил, зато осталось совершенно незаконное, хотя и вступившее в законную силу и не отмененное судебное решение. Решение, в котором, что может подтвердить любой юрист, применен закон, не подлежащий применению. И решение, которое создает весьма опасный прецедент настолько произвольного толкования закона, что по существу приводит к его отрицанию.
Синяя печать — икона правосудия?
2010 год. Колония, где я отбывал свой срок.
Я помог одному из осужденных составить надзорное ходатайство в Верховный суд РК о пересмотре приговора. И что бывает не так часто, Верховный суд пересмотрел приговор и освободил этого осужденного от наказания.
Согласно действующему закону, если лицо присутствует в зале суда и принимается решение о его освобождении из-под стражи, то это решение исполняется немедленно. Если же лицо в зал суда не доставили, то суд, вынесший решение об освобождении из-под стражи, должен немедленно направить либо полный текст своего решения, либо выписку из его резолютивной части администрации учреждения (следственного изолятора или колонии) для освобождения данного лица. Правда, закон не указывает, в какой форме эта выписка должна направляться.
И вот в нашу колонию приходит телеграмма, подписанная председателем надзорной коллегии Верховного суда РК А. Касимовым, о том, что таким-то постановлением Верховного суда приговор по делу данного осужденного пересмотрен и он немедленно освобождается из-под стражи. Администрация колонии говорит, что она не может выпустить осужденного из-под стражи, пока не получит полностью текст постановления Верховного суда с синей печатью.
«Но в телеграмме же написано: освободить немедленно», — говорим мы с этим осужденным. «Ну и что, — отвечает администрация, — мы проконсультировались с прокуратурой и вышестоящими инстанциями, и нам сказали: ждите постановления».
«Но ведь если бы этого человека привезли в Верховный суд на слушания в надзорной инстанции, его бы сразу освободили из-под стражи, — настаиваем мы, — решение же принято Верховным судом, обжалованию не подлежит, должно исполняться немедленно». «А мы не можем», — отвечает администрация колонии.
В результате осужденный, освобожденный от наказания и, соответственно, из-под стражи решением Верховного суда РК, ждет еще около недели, пока «Казпочта» привезет в колонию текст постановления. Примечательно, что в тексте постановления тоже сказано: освободить из-под стражи немедленно.
Представьте, постановление, в котором в резолютивной части указано: немедленно освободить из-под стражи, принято, например, 10-го числа. Телеграмма со словами «немедленно освободить из-под стражи» направлена Верховным судом РК и получена администрацией колонии тоже 10-го числа. А само постановление пришло в колонию 17-го, и в этот день осужденный был освобожден.
Можно узнать, что тогда означает слово «немедленно»? Немедленно — это через 7 дней? И почему «немедленно» зависит от почтового сообщения? Спасибо технологической революции: у нас есть и факс, и телекс, и электронная почта, что позволяет довести судебное решение до исполнительного органа не то что в тот же день, но и в тот же час.
В результате есть хорошее, вынесенное в пользу человека судебное решение, но действия по его исполнению вызывают сомнения в законности и явно неразумны и несправедливы.
Разум не в счет!
2012 год. Известный казахстанский журналист и издатель Рамазан Есергепов отбыл полностью свой срок наказания в виде 3 лет лишения свободы и должен был быть освобожден из колонии общего режима в Жамбылской области. Задержан он был 6 января 2009 года, приговорен к 3 годам лишения свободы.
Простой вопрос: когда его должны выпустить?
Читаем закон. Уголовно-исполнительный кодекс РК, статья 173, пункт 2. «Осужденные к лишению свободы освобождаются в первой половине последнего дня срока наказания. Если срок наказания оканчивается в выходной или праздничный день, осужденный освобождается от отбывания наказания в предвыходной или предпраздничный день. При исчислении срока наказания в месяцах он истекает в соответствующее число последнего месяца, а если данный месяц не имеет соответствующего числа — в последний день этого месяца».
Теперь надо только определиться с последним днем срока наказания.
Во всех выносимых в Казахстане приговорах указывают: срок наказания к лишению свободы исчислять с такого-то числа. Это число обычно — либо день фактического задержания, либо день избрания меры пресечения в виде ареста, если лицо до этого находилось под подпиской о невыезде, либо день взятия под стражу в зале суда.
Давайте предположим, что в приговоре определен день, с которого исчисляется срок, — 1 января, а сам срок — 3 года. Когда заканчивается срок?
Любой разумный человек скажет: через три года — 31 декабря. Потому что год у нас начинается 1 января и заканчивается 31 декабря, а в году — 365 дней или 366, если год — високосный. Поскольку срок исчисляется не в днях (по 365 или 366 дней в год) или часах (количество дней, умноженное на 24), а в годах, то мы особо не обращаем внимания, сколько там было високосных лет в течение срока наказания. При большом сроке осужденному может, конечно, не повезти и в зависимости от года и месяца начала срока в период отбывания наказания может войти несколько високосных лет. Соответственно, в днях срок будет не намного, но больше. А вот в годах он будет тем же.
Срок не исчисляется в часах или сутках, и поэтому для исчисления срока неважно, когда был задержан подозреваемый (обвиняемый) — в 10 утра или в 10 вечера. День задержания (ареста или взятия под стражу) засчитывается осужденному полностью, потому что именно с этого дня начинается течение срока наказания к лишению свободы.
Для подтверждения результатов своих рассуждений беру единственный существующий на данное время «Комментарий к Уголовно-исполнительному кодексу РК», выпущенный в 2004 году. Он был подготовлен с участием ведущих специалистов в области уголовно-исполнительного права и практиков, включая руководство Министерства внутренних дел РК и уголовно-исполнительной системы.
Цитирую комментарий к статье 173 этого самого кодекса. «Для правильного определения даты освобождения следует иметь в виду, что если срок определен в годах, он оканчивается в последний день истечения года. Например: если по приговору срок в один год исчисляется с 15 мая 1997 г., то оканчивается 14 мая 1998 г. При этом не имеет значения число дней в году (то есть является ли год високосным). Если срок определен в месяцах, то он оканчивается в последний день истечения месяца. Например, если наказание определено в 6 месяцев и его срок начинается с 25 января 1998 г., то оканчивается он 24 июля этого года. При этом не имеет значения количество дней в каждом месяце».
Ну, конечно, говорю я себе, совершенно правильно, и примеры хорошие и ясные приведены.
А вот еще письмо заместителя генерального прокурора РК А. Секишева, направленное им в марте 2012 г. в Министерство внутренних дел. Заместитель генерального прокурора указывает, что, оказывается, в одних регионах Казахстана осужденные освобождаются день в день, то есть задержали, например, 6 января и выпустили 6 января через определенный в приговоре срок. А в других регионах: задержали 6 января, а выпустили 5‑го.
Поэтому этот высокопоставленный сотрудник Генеральной прокуратуры резонно предлагает Министерству внутренних дел обеспечить единообразный подход к освобождению осужденных по окончании срока наказания. При этом он совершенно справедливо указывает, что «согласно календарному исчислению сроков месяц и год оканчиваются в последний день перед первым числом следующего месяца или года».
Ну, конечно, опять говорю я сам себе, это же аксиоматично и не требует никаких доказательств.
А вот Есергепова освободили день в день. То есть задержали 6 января и выпустили 6 января. И он обратился в суд. И вот два решения судов — Медеуского районного г. Алматы (судья Б. Тажиханов) и Алматинского городского — по апелляционной жалобе Есергепова. И в обоих решениях суды утверждают, что последний день срока наказания Есергепова — 6 января.
То есть календарный год заканчивается не 31 декабря, а 1 января следующего года, утверждают суды. Причем на этой позиции стоят и представители уголовно-исполнительной системы, и даже прокуратуры, ни в грош не ставящие официальное письмо своего прямого начальника. Причем письмо аргументированное и разумное.
Здравый смысл просто отдыхает!
Представители Есергепова говорят: вот «Комментарий к Уголовно-исполнительному кодексу РК», вот письмо заместителя генерального прокурора РК. А им отвечают: комментарий не является официальным толкованием Уголовно-исполнительного кодекса, а письмо заместителя генерального прокурора — это его собственные рассуждения.
Согласен, если строго следовать букве закона, насчет юридической силы комментария и письма. Но представители Есергепова хоть на что-то сослались в подтверждение своей аргументированной позиции. А представители уголовно-исполнительной системы, прокуратуры и суда вообще ни на что не ссылаются!
Нельзя же серьезно рассматривать в качестве аргумента высказанную представителем Генеральной прокуратуры РК Е. Мырзакеровым в кулуарах судебного процесса в Медеуском суде г. Алматы мысль, что человек, родившийся 6 января, празднует свой день рождения именно 6‑го, а не 5‑го. Я и не знал, что мы не просто живем, а отбываем срок, каждый год которого заканчивается перед днем рождения.
Специально для этого господина сообщаю, я праздную свой день рождения 17-го августа, а не 16-го, потому что 16 августа первого года моей жизни меня еще не было, а потому я праздную наступление каждого нового года моего пребывания на этом свете так же, как праздную Новый год.
16 августа этого года мне будет еще 56 лет и нечего праздновать, а вот 17-го будет уже 57, за что можно будет и поднять бокал шампанского. И с этого дня пойдет новый год или продолжение отбывания срока моей жизни.
Но говоря все же серьезно, никаких более или менее внятных аргументов у представителей госорганов просто нет. Они только упорно утверждают, что раз Есергепова арестовали 6 января в 15.00, то его правильно освободили 6‑го же в первой половине дня.
Причем здесь указание часа задержания или ареста? Про это нет ничего ни в законе, ни в приговоре. В приговоре вообще не указывается время задержания или ареста. В приговоре указывается день, с которого исчисляется срок наказания в виде лишения свободы.
А поскольку срок лишения свободы исчисляется в годах или в годах и месяцах, то последний день этого срока — ПРЕДЫДУЩИЙ КАЛЕНДАРНЫЙ ДЕНЬ по отношению к дате начала срока плюс количество лет или месяцев назначенного срока. Причем по любому календарю: григорианскому, китайскому, японскому и даже календарю племени индейцев майя. Потому что 6 января 2012 г. для Есергепова начался четвертый год лишения свободы, к которому его не приговаривали!
То есть мы имеем одно действие уголовно-исполнительной системы и два судебных решения, которые так произвольно интерпретируют положения закона, что полностью ликвидируют здравый смысл.
Законно — не значит справедливо
Я привел примеры достаточно простые, где нет необходимости демонстрировать глубокие познания в области юриспруденции. Где даже нет необходимости иметь высшее образование. Достаточно уметь читать, обладать здравым смыслом, способностью анализировать и чувством справедливости.
Нельзя при принятии решений властью и применении закона формально прикрываться его нормами, да еще произвольно их интерпретировать и надеяться, что общество «проглотит» эти решения, хотя видит отсутствие в них справедливости и разумности.
Нельзя полагать, что можно легко выселять людей с детьми, переехавших ближе к промышленным центрам из-за отсутствия работы и нормальных условий жизни в своих аулах или селах, из их пусть даже неузаконенного жилья, как в Бакае, Думане, Шаныраке. Выселять в никуда, ссылаясь на отсутствие у них права на жилье в этом месте. Такие решения, может быть, и законны, но явно несправедливы. Надо решать проблемы, а не использовать право как кистень.
Нельзя «разбрасываться» 15-суточными административными арестами людей только за то, что они мирно собрались и выражают свое мнение, пусть даже и без разрешения властей, которое последние, кстати, не дают, постоянно провоцируя людей на нарушения весьма неразумного закона. Тем более в стране, где за последние двадцать лет практически никогда митингующие не вступали в стычки с полицией и не занимались погромами или массовыми беспорядками. Это неразумно и несправедливо и ни к чему не приводит, кроме радикализации общественных настроений.
Нельзя приговаривать бастующих нефтяников Жанаозена к длительным срокам лишения свободы только за то, что в результате провокации их 8‑месячная мирная акция протеста превратилась в массовые беспорядки с погромами и поджогами. В условиях, когда их персональная вина в участии в этих беспорядках не была доказана, да еще они же были расстреляны неготовыми к событиям и непрофессионально действовавшими полицейскими. На какие бы статьи закона ни ссылался судья, его приговор не будет воспринят обществом как справедливый, да еще в свете результатов процесса над сотрудниками правоохранительных органов.
Нельзя этого делать ни по крупному, ни по отдельным частным делам, спорам, конфликтам, где от властей ждут решений и действий.
Все это нельзя делать еще и потому, что отсутствие разумности и справедливости делигитимизирует правовые институты государства и подрывает основы правосудия. И ссылка на закон здесь ничего и никого не оправдывает, потому что плохой закон надо менять, а хороший применять разумно и справедливо. Если, конечно, власть заботит состояние общества и настоящая, а не нарисованная стабильность развития страны.
Источник: Газета “Голос Республики” №22 (244) от 15 июня 2012 года
Visit site:
Когда здравый смысл отдыхает
