Как проповедники с Ближнего Востока и эмиссары из Чечни запустили в Казахстане многолетнюю волну терактов с десятками жертв

На этой неде­ле испол­ни­лось 10 лет с нача­ла пер­вых круп­ных тер­ро­ри­сти­че­ских актов в Казах­стане — бли­жай­шей и круп­ней­шей по про­тя­жен­но­сти общей гра­ни­цы с Рос­си­ей стране. Все­го в рес­пуб­ли­ке про­шло две вол­ны тер­ак­тов, в кото­рых погиб­ли око­ло 100 чело­век, вклю­чая самих тер­ро­ри­стов. И хотя зна­чи­тель­ная их часть совер­ша­лась по рели­ги­оз­ным моти­вам, оши­боч­ные дей­ствия вла­стей и спец­служб, кото­рые при­ве­ли к их нача­лу, повто­ря­ют сило­ви­ки не толь­ко в Казах­стане, но и в Рос­сии, и в дру­гих сосед­них стра­нах. «Новая» рас­ска­зы­ва­ет, к чему это приводит.

Рестав­ра­тор мебе­ли рос­си­я­нин Рус­лан Иса­ев 53 лет, сни­мав­ший квар­ти­ру в самом цен­тре Алма-Аты, был очень неудоб­ным сосе­дом для жиль­цов элит­но­го ком­плек­са «Бухар Жырау Тау­эрс». В обще­до­мо­вой чат в WhatsApp он писал огром­ные сооб­ще­ния о «шай­та­нах»; дети во дво­ре шара­ха­лись от него, пото­му что Иса­ев пытал­ся запре­тить им нахо­дить­ся на игро­вой пло­щад­ке; кон­сьерж­ки жало­ва­лись, что бес­по­кой­ный жилец плю­ет им в лица. Участ­ко­вый был в кур­се, но осо­бых мер не при­нял даже тогда, когда Иса­ев начал стре­лять из ружья на лест­нич­ной пло­щад­ке. Куль­ми­на­ция насту­пи­ла в пол­день 24 апре­ля: Иса­ев пору­гал­ся с охран­ни­ком жило­го ком­плек­са из-за сто­я­щих в подъ­ез­де дива­нов, выстре­лил ему в ногу, а потом забар­ри­ка­ди­ро­вал­ся в квар­ти­ре на 16‑м эта­же и восемь часов палил в сто­ро­ну лест­нич­ной пло­щад­ки в поли­цей­ских, сотруд­ни­ков про­ку­ра­ту­ры и соб­ствен­ных зна­ко­мых, кото­рых в сроч­ном поряд­ке при­гна­ли на переговоры.

То, что боль­ше никто не постра­дал, ско­рее везе­ние и «заслу­га» само­го стрел­ка, чем пока­за­тель про­фес­си­о­на­лиз­ма казах­стан­ских спец­служб. Поли­цей­ские без­успеш­но про­ве­ли пере­го­во­ры с Иса­е­вым, кото­рый вдо­ба­вок к выстре­лам выве­сил на все­об­щее обо­зре­ние из окна само­дель­ный пла­кат с над­пи­сью «Власть Сота­ны». Толь­ко к вось­ми часам вече­ра сило­ви­ки нача­ли думать о штур­ме квар­ти­ры. Но и он не пона­до­бил­ся: Иса­ев зачем-то вылез через окно — и спу­стя несколь­ко мгно­ве­ний меди­ки у подъ­ез­да зафик­си­ро­ва­ли его смерть от мно­го­чис­лен­ных травм.

В казах­стан­ских СМИ после завер­ше­ния этих дра­ма­ти­че­ских собы­тий нача­ли предъ­яв­лять пре­тен­зии сило­ви­кам, про­во­див­шим опе­ра­цию по обез­вре­жи­ва­нию Иса­е­ва, а так­же зада­вать им неудоб­ные вопросы.

• Отку­да у граж­да­ни­на Рос­сии с явны­ми про­бле­ма­ми с душев­ным здо­ро­вьем взя­лось ору­жие в Казахстане?
• Поче­му на его пове­де­ние не отре­а­ги­ро­вал участковый?
• Поче­му чело­век, состо­яв­ший на уче­те как «лицо, при­быв­шее из горя­чих точек» (име­ет­ся в виду Север­ный Кав­каз) не нахо­дил­ся под кон­тро­лем Коми­те­та наци­о­наль­ной безопасности?

Послед­ний вопрос вооб­ще едва ли не самый важ­ный: Иса­ев четы­ре года назад про­хо­дил в каче­стве обви­ня­е­мо­го по делу о похи­ще­нии соб­ствен­но­го отца, и в каком ста­ту­се он при­е­хал по рабо­чей визе в Казах­стан — не очень понят­но до сих пор. За реги­стра­цию Иса­е­ва на тер­ри­то­рии стра­ны отве­ча­ет мигра­ци­он­ная поли­ция, одна­ко погра­нич­ные служ­бы кури­ру­ет КНБ. На месте пере­стрел­ки пред­ста­ви­те­ли КНБ офи­ци­аль­но не появ­ля­лись, пуб­лич­ных заяв­ле­ний поз­же не дела­ли и вооб­ще сде­ла­ли вид, что ниче­го не произошло.

А еще казах­стан­ские жур­на­ли­сты назва­ли Иса­е­ва «алма­тин­ским стрел­ком». Зву­чит симп­то­ма­тич­но, ведь в исто­рии горо­да уже был один «алма­тин­ский стре­лок», куда более кро­ва­вый: в 2016 году Рус­лан Кулек­ба­ев убил почти 10 чело­век, про­сто пере­дви­га­ясь по горо­ду и стре­ляя во всех под­ряд. До появ­ле­ния Рус­ла­на Иса­е­ва исто­рия Кулек­ба­е­ва была финаль­ным аккор­дом чере­ды кро­во­про­лит­ных тер­ак­тов на тер­ри­то­рии все­го Казах­ста­на. С 2011 по 2016 год рели­ги­оз­ный тер­ро­ризм в рес­пуб­ли­ке стал про­бле­мой номер один — но исто­рия с мебель­щи­ком Иса­е­вым пока­зы­ва­ет, что ника­ких уро­ков казах­стан­ские вла­сти и казах­стан­ское обще­ство для себя не вынес­ли. Отча­сти из-за вала дру­гих внут­рен­них про­блем, но в основ­ном пото­му, что слож­но себе при­знать­ся в таком коли­че­стве диких оши­бок, из-за кото­рых и нача­лась эпо­ха тер­ро­риз­ма в стране.

Спец­ко­ры «Новой» вос­ста­но­ви­ли цепоч­ку невер­ных реше­ний сило­ви­ков и вла­стей Казах­ста­на, после кото­рых стра­на запо­лы­ха­ла. Зна­чи­тель­ную часть подоб­ных дей­ствий совер­ша­ет сей­час и Россия.

О ЧЕМ ЭТОТ ТЕКСТ. КОРОТКО

Это очень длин­ный текст, из кото­ро­го вы узнаете:

– как сило­ви­ки дол­гое вре­мя не хоте­ли при­зна­вать, что взры­вы в Казах­стане явля­ют­ся терактами;

– как режим сна­ча­ла запу­стил на тер­ри­то­рию стра­ны пред­ста­ви­те­лей ради­каль­ных груп­пи­ро­вок, а потом, зажав оппо­зи­цию, выда­вил под их вли­я­ние колеб­лю­щих­ся граждан;

– как бое­ви­ки из Север­но­го Кав­ка­за рас­про­стра­ни­ли свое вли­я­ние на при­гра­нич­ные с Рос­си­ей реги­о­ны Казахстана;

– как само­уве­рен­ность спец­служб в соб­ствен­ной непо­гре­ши­мо­сти при­ве­ла к их неспо­соб­но­сти про­ти­во­сто­ять одно­му под­го­тов­лен­но­му боевику;

– как про­ва­ли­лась идея пере­ве­сти ради­ка­лов в «офи­ци­аль­ный ислам»;

– как пре­вра­ще­ние спец­служб в поли­ти­че­ский сыск и дегра­да­ция поли­ти­че­ской систе­мы сде­ла­ли сило­ви­ков без­за­щит­ны­ми даже перед обыч­ны­ми бандитами.

Рванули

Впер­вые сло­во «тер­акт» гром­ко про­зву­ча­ло в Казах­стане 17 мая 2011 года. В этот день лау­ре­ат музы­каль­но­го кон­кур­са «Жас Канат» (ана­лог «Новой вол­ны») 25-лет­ний Рахим­жан Мака­тов зашел на про­ход­ную депар­та­мен­та КНБ по Актю­бин­ской обла­сти и попы­тал­ся про­рвать­ся внутрь зда­ния. Когда это у него не вышло, Мака­тов при­вел в дей­ствие взрыв­ное устрой­ство, погиб­нув при этом сам и ранив тро­их. Прав­да, сло­во «тер­акт» как про­зву­ча­ло, так и исчез­ло: пер­вой реак­ци­ей офи­ци­аль­ных вла­стей Казах­ста­на ста­ла пуб­лич­ная заме­на «тер­ак­та» на «само­под­рыв». Мака­тов, по вер­сии след­ствия, таким обра­зом «пытал­ся избе­жать уго­лов­ной ответ­ствен­но­сти» за созда­ние ОПГ.

Ров­но через неде­лю рядом со след­ствен­ным изо­ля­то­ром ДКНБ г. Аста­на (сей­час сто­ли­ца Казах­ста­на пере­име­но­ва­на в Нур-Сул­тан) взо­рва­лась крас­ная «Ауди-100» с дву­мя людь­ми внут­ри. По неко­то­рым дан­ным, нака­нуне в этот изо­ля­тор при­вез­ли подо­зре­ва­е­мых в при­част­но­сти к взры­ву в Акто­бе неде­лей ранее. В офи­ци­аль­ной вер­сии эта инфор­ма­ция отсут­ство­ва­ла: по сло­вам пред­ста­ви­те­лей МВД, «при­чи­ной гибе­ли неуста­нов­лен­ных лиц явил­ся само­про­из­воль­ный взрыв без­обо­лоч­но­го взрыв­ча­то­го веще­ства без пора­жа­ю­щей начин­ки», имел­ся в виду газ: мно­гие авто­мо­би­ли в Казах­стане пере­обо­ру­ду­ют под газо­вое топ­ли­во, пото­му что это дешев­ле. Но взрыв был такой силы, что, по сло­вам мест­ных жите­лей, части тел погиб­ших раз­бро­са­ло в раз­ные сто­ро­ны, «с кры­ши доста­ва­ли послед­ние кусоч­ки, тро­туар с дру­гой сто­ро­ны дома весь был усы­пан [мел­ки­ми кусоч­ка­ми чело­ве­че­ских тел]»; неко­то­рые фраг­мен­ты яко­бы даже зале­те­ли в окно вто­ро­го эта­жа в ком­на­ту, где нахо­дил­ся малень­кий ребенок.

На месте про­ис­ше­ствия были най­де­ны доку­мен­ты двух муж­чин с явно «нево­сточ­ны­ми» име­на­ми — Дмит­рий Кельп­лер и Иван Чере­му­хин. Это ста­ло одним из осно­ва­ний для утвер­жде­ния о том, что речь не идет о тер­ак­те. Потом ока­за­лось, что Чере­му­хи­на в машине не было (он отка­зал­ся раз­го­ва­ри­вать с «Новой»), зато был рус­ский мусуль­ма­нин Сер­гей Под­ко­сов. Под­ко­сов пере­во­зил взрыв­чат­ку, кото­рая сде­то­ни­ро­ва­ла рань­ше вре­ме­ни, а Дмит­рий Кельп­лер, воз­мож­но, ока­зал­ся слу­чай­ной жерт­вой: он так­со­вал и не знал, какой груз везет его пас­са­жир. Но это уста­но­ви­ли поз­же, а в тот момент воз­об­ла­да­ла логи­ка «нет погиб­ших сре­ди сило­ви­ков — нет и теракта».

Даль­ше тер­ро­ризм в Казах­стане как явле­ние отри­цать ста­ло совсем сложно.

В кон­це июня — нача­ле июля 2011 года в рес­пуб­ли­ке про­изо­шла пер­вая широ­ко­мас­штаб­ная кон­тр­тер­ро­ри­сти­че­ская опе­ра­ция. 28 июня в Темир­ском рай­оне Актю­бин­ской обла­сти поли­цей­ские задер­жа­ли жите­ля посел­ка Шубар­ши Тал­га­та Шака­но­ва, в его машине нашли несколь­ко ружей, «Сай­гу» и экс­тре­мист­скую лите­ра­ту­ру. Шака­но­ва отпра­ви­ли в ИВС, а через два дня его сообщ­ни­ки рас­стре­ля­ли поли­цей­скую маши­ну (погиб­ли два сер­жан­та). Выяс­ни­лось, что в посел­ке Шубар­ши дей­ству­ет неболь­шая мусуль­ман­ская общи­на ради­каль­но настро­ен­ных людей (бое­ви­ка­ми их назо­вут несколь­ко поз­же): их напа­де­ние на поли­цей­ских было отве­том на задер­жа­ние Шака­но­ва и, веро­ят­но, на смерть сво­е­го лиде­ра Аза­ма­та Карим­ба­е­ва, погиб­ше­го в тюрь­ме неза­дол­го до этого.

На поис­ки стре­ляв­ших под­ня­ли весь состав мест­ных сило­ви­ков, но в пере­стрел­ке поли­цей­ских с пре­ступ­ни­ка­ми бан­ди­ты одер­жа­ли верх, убив в ходе боя одно­го из спецназовцев.

Тогда в Шубар­ши при­шлось под­тя­ги­вать внут­рен­ние вой­ска, бро­не­тех­ни­ку и вер­то­ле­ты. Спе­цо­пе­ра­ция закон­чи­лась 8 июля боем в сосед­нем посел­ке Кен­ки­як: погиб еще один спец­на­зо­вец, с дру­гой сто­ро­ны было уби­то девять человек.

Но даже эту спе­цо­пе­ра­цию с уча­сти­ем армии сило­вые струк­ту­ры офи­ци­аль­но назы­ва­ли борь­бой с «кри­ми­на­ли­те­том». Сло­ма­лись гене­ра­лы толь­ко осе­нью 2011 года, когда в горо­де Аты­рау на запа­де стра­ны с раз­ни­цей в несколь­ко минут взо­рва­лись две бом­бы: одна — у област­ной про­ку­ра­ту­ры, дру­гая — у област­но­го аки­ма­та. Одна из бомб уби­ла Бауы­р­жа­на Сул­тан­га­ли­е­ва — тер­ро­ри­ста, кото­рый ее уста­нав­ли­вал: дето­на­тор сра­бо­тал рань­ше вре­ме­ни. Сило­ви­ки опе­ра­тив­но задер­жа­ли сообщ­ни­ков Сул­тан­га­ли­е­ва, и те при­зна­лись, что созда­ли свое тер­ро­ри­сти­че­ское сооб­ще­ство еще в 2009 году под вли­я­ни­ем про­по­ве­дей поле­во­го коман­ди­ра с Север­но­го Кав­ка­за Саи­да Бурятского.

Боль­ше мол­чать о том, что в Казах­стане вовсю ору­ду­ют тер­ро­ри­сты, было не под силу даже спец­служ­бам. Но поче­му они все это вре­мя так боя­лись назы­вать вещи сво­и­ми именами?

Запустили

Что­бы отве­тить на этот вопрос, нуж­но пере­не­стись в Казах­стан 90‑х годов. Моло­дое неза­ви­си­мое госу­дар­ство, денег нет, пер­спек­ти­вы неяс­ны. В таких усло­ви­ях часть моло­дых людей реши­ла не ждать у Кас­пий­ско­го моря пого­ды, а поехать полу­чать новые зна­ния за пре­де­ла­ми рес­пуб­ли­ки. Про­бле­ма воз­ник­ла с теми, кто, в отли­чие от сво­их сверст­ни­ков, поехал не на Запад, а на Восток.

— Наше госу­дар­ство никак не кон­тро­ли­ро­ва­ло, кто, куда и зачем едет. А мно­гие уеха­ли учить­ся в рели­ги­оз­ных заве­де­ни­ях в такие стра­ны, как Сау­дов­ская Ара­вия, Паки­стан и Еги­пет. Неко­то­рые из них уже тогда были цен­тра­ми дис­ло­ка­ции круп­ных экс­тре­мист­ских и тер­ро­ри­сти­че­ских орга­ни­за­ций. Мы с кол­ле­га­ми заду­ма­лись о том, что будет, когда все эти «уче­ни­ки» вер­нут­ся домой, — рас­ска­зы­ва­ет Досым Сат­па­ев, дирек­тор Груп­пы оцен­ки рис­ков и один из пер­вых экс­пер­тов в Казах­стане, кто заго­во­рил в те вре­ме­на о рис­ке рели­ги­оз­но­го тер­ро­риз­ма в республике.

Пока неокреп­шие умы моло­дых казах­стан­цев ухо­ди­ли на экс­порт в ислам­ские стра­ны, про­ис­хо­дил обрат­ный про­цесс: в рес­пуб­ли­ку «импор­ти­ро­ва­лись» круп­ные рели­ги­оз­ные объ­еди­не­ния вро­де «Хизб ут-Тахрир» (орга­ни­за­ция при­зна­на тер­ро­ри­сти­че­ской и запре­ще­на в Рос­сии) и «Таб­ли­ги Джа­ма­ат» (орга­ни­за­ция при­зна­на тер­ро­ри­сти­че­ской и запре­ще­на в Рос­сии). Фор­маль­но они реги­стри­ро­ва­лись как про­све­ти­тель­ские цен­тры, целью кото­рых без­обид­но назы­ва­лось уве­ли­че­ние роли исла­ма в жиз­ни обще­ства. Посколь­ку такие же цен­тры созда­ва­лись и в сосед­них рес­пуб­ли­ках (а в неко­то­рых из них «Таб­ли­ги Джа­ма­ат» и вовсе какое-то вре­мя откры­то сотруд­ни­ча­ла с мест­ны­ми вла­стя­ми), спец­служ­бы Казах­ста­на смот­ре­ли на про­ис­хо­дя­щее сквозь паль­цы, а пре­ду­пре­жда­ю­щие о потен­ци­аль­ной опас­но­сти этих орга­ни­за­ций рабо­ты экс­пер­тов вызы­ва­ли у них «раз­дра­же­ние».

Сме­на отно­ше­ния к некон­тро­ли­ру­е­мым рели­ги­оз­ным дея­те­лям про­изо­шла в 1999 году после Бат­кен­ских собы­тий, когда бое­ви­ки Ислам­ско­го дви­же­ния Узбе­ки­ста­на (орга­ни­за­ция при­зна­на тер­ро­ри­сти­че­ской и запре­ще­на в Рос­сии), под­пи­ты­ва­е­мые «Аль-Каи­дой» (орга­ни­за­ция при­зна­на тер­ро­ри­сти­че­ской и запре­ще­на в Рос­сии), пыта­лись про­рвать­ся через Фер­ган­скую доли­ну на тер­ри­то­рию Узбе­ки­ста­на через Кыр­гыз­стан. Для ней­тра­ли­за­ции бое­ви­ков Кыр­гыз­ста­ну при­шлось при­вле­кать армии несколь­ких стран, вклю­чая рос­сий­скую. Казах­ста­на это напря­мую не кос­ну­лось, но вла­сти рес­пуб­ли­ки поня­ли, что стра­на лег­ко может стать сле­ду­ю­щей мише­нью ради­каль­ных исламистов.

На сты­ке веков в рели­ги­оз­ной жиз­ни рес­пуб­ли­ки начал­ся новый этап, кото­рый Досым Сат­па­ев назы­ва­ет «казах­стан­ское содер­жа­ние». Учив­ши­е­ся за гра­ни­цей в духов­ных заве­де­ни­ях моло­дые люди нача­ли воз­вра­щать­ся в Казах­стан и объ­еди­нять­ся по инте­ре­сам с уже име­ю­щи­ми­ся «про­све­ти­тель­ски­ми цен­тра­ми». После чего «про­све­ти­тель­ство» при­об­ре­та­ло дру­гие мас­шта­бы, ложась на бла­го­дат­ную почву.

— Когда в Казах­стан нача­ли воз­вра­щать­ся уче­ни­ки, ситу­а­ция ста­ла посте­пен­но нака­лять­ся. В это вре­мя про­ис­хо­дил соци­аль­но-эко­но­ми­че­ский тран­зит: люди нища­ли, про­ис­хо­ди­ло посте­пен­ное уми­ра­ние горо­дов, были боль­шие про­бле­мы в селах, не хва­та­ло денег на выпла­ты зар­плат. И тут заяви­ли о себе рели­ги­оз­ные струк­ту­ры, кото­рые посту­ли­ро­ва­ли два прин­ци­па: ислам, кото­рый есть в Казах­стане, — непра­виль­ный, дол­жен быть чистый и по зако­нам шари­а­та, то есть более чест­ная и спра­вед­ли­вая жизнь, чем то, что пред­ла­га­ет дей­ству­ю­щая власть; а все, кто не согла­сен с этим, дей­ству­ют вопре­ки Алла­ху. Это про­по­ве­до­ва­ние лег­ло на очень удоб­ную соци­аль­ную поч­ву, — объ­яс­ня­ет дирек­тор Казах­стан­ско­го меж­ду­на­род­но­го бюро по пра­вам чело­ве­ка Евге­ний Жовтис, кото­рый уже начи­ная с нуле­вых актив­но защи­ща­ет людей, пре­сле­ду­е­мых госу­дар­ством по рели­ги­оз­ным мотивам.

Ины­ми сло­ва­ми, разо­ча­ро­вав­шим­ся казах­стан­цам из соци­аль­ных низов была пред­ло­же­на понят­ная и про­стая аль­тер­на­ти­ва. Посколь­ку до туч­ных вре­мен высо­ких цен на угле­во­до­ро­ды было еще дале­ко, в идео­ло­ги­че­ском плане вла­сти Казах­ста­на в гла­зах бед­ных сло­ев насе­ле­ния выгля­де­ли сла­бее рели­ги­оз­ных эмиссаров.

Клю­че­вая ошиб­ка вла­стей в этот момент заклю­ча­лась в том, что они даже не попро­бо­ва­ли всту­пить в идео­ло­ги­че­скую борь­бу с рели­ги­оз­ны­ми про­по­вед­ни­ка­ми, а сра­зу доста­ли кнут.

Очень кста­ти для казах­стан­ских сило­ви­ков слу­чи­лась ата­ка тер­ро­ри­стов 11 сен­тяб­ря 2001 года на баш­ни-близ­не­цы в Нью-Йор­ке — и под пред­ло­гом борь­бы с тер­ро­риз­мом они нача­ли закру­чи­вать гай­ки. Сна­ча­ла задер­жа­ния за рели­ги­оз­ный экс­тре­мизм были точеч­ны­ми и в основ­ном кон­цен­три­ро­ва­лись в южной части рес­пуб­ли­ки (осо­бен­но в Шым­кен­те, кото­рый гра­ни­чит с Узбе­ки­ста­ном), но потом опыт репрес­сив­но­го дав­ле­ния на рели­ги­оз­ных акти­ви­стов был при­знан успеш­ным и пере­не­сен на всю страну.

На этом эта­пе коли­че­ство оши­боч­ных дей­ствий вла­сти воз­рос­ло мно­го­крат­но. Объ­еди­нен­ное руко­вод­ство Наци­о­наль­но­го анти­тер­ро­ри­сти­че­ско­го цен­тра, создан­но­го в 2003 году, дало коман­ду задер­жи­вать и отправ­лять в тюрь­мы всех, у кого нахо­ди­лась рели­ги­оз­ная лите­ра­ту­ра, не вхо­дя­щая в пере­чень офи­ци­аль­но доз­во­лен­ной в стране. Нача­ли сажать тех, кто хоть как-то оправ­ды­вал «Хизб ут-Тахрир» — и это при­том, что ее дея­тель­ность в то вре­мя запре­ще­на в Казах­стане не была. Жите­ля Кен­тау Вади­ма Бере­сто­ва в янва­ре 2005 года осу­ди­ли на один год тюрь­мы за ста­тью в шым­кент­ской газе­те «Рабат», в кото­рой он отри­цал при­част­ность «Хизб ут-Тахрир» к взры­вам в сосед­нем Узбе­ки­стане. Через два дня после огла­ше­ния при­го­во­ра Бере­сто­ву у цен­траль­ной мече­ти Алма-Аты око­ло 40 чело­век вышли на акцию про­те­ста. Коли­че­ство аре­сто­ван­ных и осуж­ден­ных за изго­тов­ле­ние и хра­не­ние лите­ра­ту­ры и листо­вок ста­ло изме­рять­ся десят­ка­ми, а сро­ки заклю­че­ния нача­ли расти.

— Но это же казах­ское обще­ство, в кото­ром у чело­ве­ка все­гда мно­го род­ни, а она видит явную неспра­вед­ли­вость по отно­ше­нию к сво­е­му близ­ко­му. Все эти семей­ные «ячей­ки» нача­ли ради­ка­ли­зи­ро­вать­ся  по отно­ше­нию к дей­ству­ю­щей вла­сти и сило­вым струк­ту­рам, — гово­рит Евге­ний Жовтис.

Таким обра­зом, сило­ви­ки сво­и­ми рука­ми закла­ды­ва­ли мины замед­лен­но­го дей­ствия по стране. Сажая без раз­бо­ра всех под­ряд, спец­служ­бы, сами того не желая, созда­ли в коло­ни­ях по всей стране ячей­ки по под­го­тов­ке рели­ги­оз­ных ради­ка­лов. Евге­ний Жовтис, попав­ший в тюрь­му после смер­тель­но­го наез­да на пеше­хо­да, вспо­ми­на­ет, как стал­ки­вал­ся в коло­нии с про­по­вед­ни­ка­ми, неко­то­рые из кото­рых сели в тюрь­му уже наме­рен­но, что­бы вер­бо­вать сто­рон­ни­ков: «Я со сво­и­ми объ­яс­не­ни­я­ми про­иг­рал им в одну калит­ку: они гораз­до убе­ди­тель­нее для тех, кто сидит».

Поче­му сило­ви­ки это­го не заме­ча­ли или счи­та­ли, что все у них под кон­тро­лем? При­чи­ны две — само­уве­рен­ность и некомпетентность.

В сере­дине нуле­вых гай­ки в рес­пуб­ли­ке нача­ли закру­чи­вать­ся не толь­ко в рели­ги­оз­ной сфе­ре, но и в сфе­ре НКО и оппо­зи­ции (спец­служ­бы не чура­лись даже гром­ких убийств: самое извест­ное — убий­ство глав­но­го оппо­зи­ци­о­не­ра стра­ны Алтын­бе­ка Сар­сен­ба­е­ва зимой 2006 года). Одна­ко на повер­ку это дало пря­мо про­ти­во­по­лож­ный эффект: как отме­ча­ет Евге­ний Жовтис, вла­сти сами выда­ви­ли людей в сфе­ру рели­ги­оз­но­го ради­ка­лиз­ма, где их взя­ли в обо­рот под­го­тов­лен­ные про­по­вед­ни­ки. Неком­пе­тент­ность же заклю­ча­лась в стрем­ле­нии при­че­сать всех рели­ги­оз­ных дея­те­лей под одну гребенку.

— Если вы боре­тесь с вра­гом, вы долж­ны пони­мать его логи­ку. Когда вы сво­ди­те все дей­ствия рели­ги­оз­ных групп исклю­чи­тель­но к кри­ми­на­лу, вы сами огра­ни­чи­ва­е­те мето­ды и спо­со­бы рабо­ты сило­ви­ков. В Казах­стане дол­гое вре­мя никто не гото­вил спец­служ­бы к идео­ло­ги­че­ской борь­бе про­тив рели­ги­оз­ных экс­тре­ми­стов. Пока­за­тель­ная деталь: дол­гое вре­мя не было даже спе­ци­а­ли­стов по рабо­те с рели­ги­оз­ны­ми тек­ста­ми на араб­ском язы­ке. Рабо­та­ли с пере­вод­ной лите­ра­ту­рой, а ведь при этом теря­ет­ся мно­же­ство мел­ких нюан­сов. Да и ана­ли­ти­че­ская рабо­та была постав­ле­на пло­хо, — пере­чис­ля­ет дирек­тор Груп­пы оцен­ки рис­ков Досым Сатпаев.

Уве­рен­ность в том, что у них все рели­ги­оз­ные ради­ка­лы под кон­тро­лем, при­ве­ла к тому, что сило­ви­ки допу­сти­ли в 2011 году тер­ак­ты в Акто­бе, Аты­рау и Тара­зе. При­чем пер­вый удар они про­пу­сти­ли совер­шен­но с дру­гой сто­ро­ны, не с Восто­ка: эту опас­ность спец­служ­бы явно недооценили.

Проморгали

В апре­ле 2008 года жур­на­лист про­власт­ной казах­стан­ской газе­ты «Литер» Аскар Джал­ди­нов напи­сал ста­тью под назва­ни­ем «Они идут на Север» — про то, что рес­пуб­ли­ка рис­ку­ет стать кори­до­ром для бое­ви­ков, дви­га­ю­щих­ся из Цен­траль­ной Азии и Афга­ни­ста­на в сто­ро­ну Рос­сии, в част­но­сти в Ураль­ский реги­он. В сво­ем мате­ри­а­ле Джал­ди­нов ссы­лал­ся на заяв­ле­ния тогдаш­не­го гла­вы ФСБ Нико­лая Патру­ше­ва и осто­рож­но хва­лил соб­ствен­ные орга­ны гос­бе­зо­пас­но­сти за попыт­ку «натре­ни­ро­вать свои мыш­цы». «Частень­ко про­во­дят­ся сов­мест­ные анти­тер­ро­ри­сти­че­ские уче­ния, где раз­ра­ба­ты­ва­ют­ся пла­ны реа­ги­ро­ва­ния на раз­лич­ные тер­ак­ты. За послед­ние два года про­во­ди­лись три меж­ду­на­род­ных уче­ния в рам­ках СНГ и ШОС, 19 уче­ний рес­пуб­ли­кан­ско­го уров­ня и 96 уче­ний в реги­о­нах. (…) В судеб­ном поряд­ке на тер­ри­то­рии рес­пуб­ли­ки запре­ще­на дея­тель­ность 14 зару­беж­ных тер­ро­ри­сти­че­ских и одной экс­тре­мист­ской орга­ни­за­ции. Изда­но более 30 нор­ма­тив­ных пра­во­вых актов госу­дар­ствен­но­го и меж­ве­дом­ствен­но­го харак­те­ра, регла­мен­ти­ру­ю­щих еди­ный под­ход к орга­ни­за­ции анти­тер­ро­ри­сти­че­ской рабо­ты», — писал Джалдинов.

Несмот­ря на слог ста­тьи, на сле­ду­ю­щий день, вспо­ми­на­ет жур­на­лист, к нему «при­шла контрразведка».

— Они целый месяц мучи­ли меня вопро­са­ми, отку­да я взял эту инфор­ма­цию. Но ведь были пуб­лич­ные отче­ты ФСБ о кана­ле тра­фи­ка тер­ро­ри­стов из Азии в Рос­сию и Евро­пу. Очень пока­за­тель­ный момент: я про­сто открыл все свои источ­ни­ки на мони­то­ре — спи­сок пуб­лич­но доступ­ных сай­тов, — мол, читай­те, ребя­та. Долж­на же быть у вас своя ана­ли­ти­че­ская служ­ба! — гово­рит «Новой» Джалдинов.

Спец­служ­бы в ито­ге от жур­на­ли­ста отста­ли, но чего в мате­ри­а­ле точ­но не было (и на что, может, сто­и­ло обра­тить вни­ма­ние сило­ви­кам) — так это упо­ми­на­ния о том, что канал рабо­та­ет и в обрат­ную сто­ро­ну. Бое­ви­ки с Север­но­го Кав­ка­за — в первую оче­редь из Чеч­ни — поеха­ли в Цен­траль­ную Азию искать новых рекру­тов. Казах­стан с удо­воль­стви­ем отклик­нул­ся на этот призыв.

Основ­ную скрип­ку в этом «орг­на­бо­ре» играл уби­тый в 2010 году поле­вой коман­дир Алек­сандр Тихо­ми­ров, боль­ше извест­ный как Саид Бурят­ский. Он откры­то при­зы­вал к джи­ха­ду, при­во­дя в каче­стве при­ме­ра вои­на, кото­ро­му «откры­лись гла­за», само­го себя — с этим аргу­мен­том Бурят­ский поехал по при­гра­нич­ным рай­о­нам Казахстана.

— Его про­по­ве­ди были похо­жи на гастро­ли Кир­ко­ро­ва: в мече­тях людей наби­ва­лось под завяз­ку — от ста­ри­ков до детей из стар­шей груп­пы дет­ско­го сади­ка. Он взра­щи­вал в людях это чув­ство [рели­ги­оз­но­го экс­тре­миз­ма], и это в ито­ге все и взо­рва­ло, — гово­рит Аскар Джалдинов.

Свою мис­сию Бурят­ский мог счи­тать успеш­ной: в 2008–2009 годах из Аты­ра­уской и Актю­бин­ской обла­стей на Кав­каз десят­ка­ми еха­ли моло­дые люди, что­бы при­нять уча­стие в «свя­щен­ной войне». В июле 2009 года в Махач­ка­ле была уни­что­же­на груп­па бое­ви­ков, пяте­ро из кото­рых ока­за­лись граж­да­на­ми Казах­ста­на. Какое-то вре­мя вдох­нов­лен­ным про­по­ве­дя­ми Бурят­ско­го моло­дым каза­хам ста­ви­ли заслон на гра­ни­це, а потом, когда их коли­че­ство ста­ло зашка­ли­вать, сто­рон­ни­ков кав­каз­ско­го бое­ви­ка в рес­пуб­ли­ке нача­ли сажать на дли­тель­ные сро­ки — в сред­нем на 6–8 лет лише­ния сво­бо­ды. При этом спец­служ­бы нико­гда не дава­ли отве­та воз­му­щен­ным род­ствен­ни­кам осуж­ден­ных, как вооб­ще Саид Бурят­ский смог спо­кой­но разъ­ез­жать по все­му Казахстану?

Отве­тов здесь, похо­же, два. Во-пер­вых, сво­бод­ное пере­ме­ще­ние Бурят­ско­го по запа­ду Казах­ста­на может быть свя­за­но с фигу­рой Асла­на Муси­на — быв­ше­го гла­вы адми­ни­стра­ции пре­зи­ден­та Назар­ба­е­ва, кото­рый дол­гое вре­мя кури­ро­вал Актю­бин­скую и Аты­ра­ускую обла­сти (он сам родом из этих мест). Перед Муси­ным была постав­ле­на зада­ча не допу­стить раз­гу­ла «реги­о­наль­но­го сепа­ра­тиз­ма», одна­ко, как и во всей стране, зажим поли­ти­че­ских сво­бод при­вел к выдав­ли­ва­нию колеб­лю­щих­ся несо­глас­ных в рели­гию. Кро­ме того, сын Асла­на Муси­на Асыл­бек сам был глу­бо­ко рели­ги­оз­ным чело­ве­ком (его назы­ва­ют осно­ва­те­лем сек­ты кора­ни­тов в Казах­стане) и даже высту­пал с лек­ци­я­ми на темы рели­гии перед сотруд­ни­ка­ми КНБ. Асыл­бек Мусин погиб в Риге в декаб­ре 2017 года, но имен­но при кура­тор­стве реги­о­на его отцом рели­ги­оз­ный экс­тре­мизм достиг сво­е­го пика.

Вто­рая при­чи­на, поче­му Саид Бурят­ский и его «уче­ние» лег­ко зашли на тер­ри­то­рию Казах­ста­на, гораз­до про­ще: сило­ви­ки, оче­вид­но, счи­та­ли, что их репрес­сив­но­го кон­тро­ля над сто­рон­ни­ка­ми ради­каль­ных рели­ги­оз­ных тече­ний будет доста­точ­но. Эта само­уве­рен­ность доро­го сто­и­ла спец­служ­бам, ведь пер­вые тер­ак­ты, слу­чив­ши­е­ся в Акто­бе, как раз и были направ­ле­ны про­тив силовиков.

Рахим­жан Мака­тов, взо­рвав­ший себя на про­ход­ной актю­бин­ско­го КНБ, был ода­рен­ным дом­бри­стом, отцом трех доче­рей, но отка­зал­ся от свет­ской жиз­ни, свя­зав­шись со зна­ко­мы­ми сво­ей супру­ги, кото­рые пере­ма­ни­ли его на сто­ро­ну «джи­ха­да». Груп­пи­ров­ка «Помощ­ни­ки рели­гии» («Ансар Удин»), в кото­рой состо­ял Мака­тов, долж­на была ехать в Даге­стан устра­и­вать тер­ак­ты про­тив рос­сий­ских сило­ви­ков, но задер­жа­лась из-за того, что их про­вод­ни­ка на Кав­ка­зе уби­ли в резуль­та­те спе­цо­пе­ра­ции. В это вре­мя казах­стан­ские сило­ви­ки накры­ли всю груп­пи­ров­ку — а Рахим­жа­на Мака­то­ва отпу­сти­ли. Воз­мож­но, из-за его непри­мет­но­го и скром­но­го вида, хотя, как потом выяс­нит­ся, в «Ансар Удин» Мака­тов был пра­вой рукой ее лиде­ра — само­на­зван­но­го «эми­ра» Есе­та Маху­ова. Воз­мож­но, из-за того, что на пер­вых допро­сах после задер­жа­ния Мака­тов про­явил готов­ность к сотруд­ни­че­ству — а потом при­шел мстить за сво­их (по вер­сии сило­ви­ков, Мака­тов взо­рвал сам себя, пото­му что посчи­тал свои дей­ствия «пре­да­тель­ством» по отно­ше­нию к «бра­тьям»).

Вой­на с рели­ги­оз­ным тер­ро­риз­мом на запа­де Казах­ста­на велась все лето 2011 года. Ста­ли ли сило­ви­ки в дру­гих реги­о­нах еще более осто­рож­ны­ми по отно­ше­нию к тем ради­ка­лам, о кото­рых они зна­ли? Как бы не так.

Провалились

Суб­бот­ним утром 12 нояб­ря 2011 года в горо­де Тараз на юге Казах­ста­на житель горо­да Мак­сат Кари­ев в фор­ме сотруд­ни­ка теле­фон­ной ком­па­нии вышел из дома и сел в маши­ну зна­ко­мо­го так­си­ста, где его уже жда­ли двое дру­зей. Вме­сте они дое­ха­ли до гараж­но­го коопе­ра­ти­ва «Химик», где загру­зи­ли в маши­ну нуж­ные для буду­щей рабо­ты инстру­мен­ты. Затем Кари­ев с това­ри­ща­ми свя­зал так­си­ста — тот, прав­да, не сопро­тив­лял­ся, — сел в маши­ну и поехал в охот­ни­чий мага­зин «Маке и К» в цен­тре горо­да, в 200 мет­рах от отде­ла поли­ции. В мага­зин Кари­ев вме­сте с взя­ты­ми из маши­ны инстру­мен­та­ми зашел ров­но в 11 утра.

В тече­ние сле­ду­ю­щих 112 минут Мак­сат Кари­ев захва­тил ору­жие в мага­зине, убив двух посе­ти­те­лей, про­ехал почти через весь город, выстре­лил в зда­ние мест­но­го КНБ из гра­на­то­ме­та, рас­стре­лял несколь­ко поли­цей­ских пат­ру­лей, несколь­ко слу­чай­ных води­те­лей, а потом всту­пил в писто­лет­ную дуэль с капи­та­ном поли­ции Гази­зом Бай­та­со­вым око­ло зда­ния област­ной адми­ни­стра­ции и при­вел в дей­ствие гра­на­ту РГД.

Бай­та­сов накрыл его сво­им телом и не поз­во­лил погиб­нуть слу­чай­ным про­хо­жим ценой сво­ей жиз­ни. Все­го Кари­ев убил вось­ме­рых (вклю­чая само­го себя) и ранил четверых.

Похож­де­ния «тараз­ско­го стрел­ка», как его сра­зу про­зва­ли жур­на­ли­сты, ста­ли куль­ми­на­ци­ей про­валь­но­го для спец­служб 2011 года. Кари­ев, отслу­жив­ший в армии, счи­тал­ся луч­шим стрел­ком в части, а после демо­би­ли­за­ции очень быст­ро попал под вли­я­ние эмис­са­ров стре­ми­тель­но наби­ра­ю­щей вли­я­ние рели­ги­оз­ной силы — сала­физ­ма (самая пря­мая меж­ду­на­род­ная орга­ни­за­ция, свя­зан­ная с казах­стан­ским сала­физ­мом, — это «Аль-Каи­да»). Вме­сте с сообщ­ни­ка­ми Кари­ев при­ду­мал боль­шой план по напа­де­нию на госор­га­ны и сило­вые струк­ту­ры Тара­за, смог раз­до­быть огром­ное коли­че­ство ору­жия (те самые «инстру­мен­ты» из гара­жа) и замас­ки­ро­вать­ся так, что­бы его дол­гое вре­мя не смог­ли вычис­лить на улице.

При этом КНБ знал о его пере­дви­же­ни­ях: за домом Кари­е­ва посто­ян­но сле­ди­ли два сотруд­ни­ка гос­бе­зо­пас­но­сти, пото­му что быв­ший воен­ный дав­но состо­ял на уче­те у спец­служб как «склон­ный к джи­ха­диз­му». «Тараз­ско­му стрел­ку» доста­точ­но было про­сто пере­одеть­ся, что­бы они его упу­сти­ли, а во вре­мя сво­е­го напа­де­ния на город Кари­ев спе­ци­аль­но заехал в свой двор и рас­стре­лял чеки­стов в упор, они даже не успе­ли ниче­го понять. Более того, если бы не геро­и­че­ский подвиг капи­та­на Бай­та­со­ва, неиз­вест­но, сколь­ко бы еще Кари­ев ходил по горо­ду: его пере­дви­же­ния сило­ви­ки отсле­жи­ва­ли по каме­рам наблю­де­ния, но в стыч­ках с поли­ци­ей «тараз­ский стре­лок» неиз­беж­но выхо­дил побе­ди­те­лем. Он рас­стре­лял три пат­ру­ля, в том чис­ле кон­ный, кото­рый вышел про­тив чело­ве­ка с авто­ма­том воору­жен­ным толь­ко дубин­ка­ми. Без­услов­но, Кари­ев был самым под­го­тов­лен­ным бое­ви­ком из всех, кто встре­чал­ся спец­служ­бам Казах­ста­на в 2011 году, но он шел по горо­ду один — а дей­ствия поли­цей­ских были похо­жи на сумбур.

— У сило­ви­ков, как у пожар­ных, суще­ству­ют свои услов­ные нор­ма­ти­вы по тре­ни­ров­кам в ситу­а­ци­ях повы­шен­ной бое­вой готов­но­сти. Рань­ше было так: опе­ра­тив­ная груп­па долж­на обя­за­тель­но отра­ба­ты­вать так­ти­че­ские дей­ствия по два-три часа в день. Сей­час все эти тре­ни­ров­ки ведут­ся для проформы:

у поли­цей­ских мно­го дру­гих дел, а потом, сило­ви­ков часто дер­га­ют на пре­се­че­ние вся­ких митин­гов, а это отни­ма­ет вре­мя на под­го­тов­ку и совер­шен­но сби­ва­ет про­фес­си­о­на­лизм поли­цей­ских, — объ­яс­ня­ет пол­ков­ник КНБ в отстав­ке, быв­ший сотруд­ник под­раз­де­ле­ния «Аль­фа» Арат Нарманбетов.

Про­бле­ма еще и в том, что сотруд­ни­ки КНБ и спец­на­за еще как-то пред­став­ля­ют себе мето­ды борь­бы с под­го­тов­лен­ны­ми бое­ви­ка­ми — а поли­цей­ские дей­ство­ва­ли не по инструк­ци­ям, а по наи­тию. Но и к под­го­тов­ке спец­на­за тоже мас­са пре­тен­зий: опро­шен­ные «Новой» экс­пер­ты ука­зы­ва­ют, что основ­ные анти­тер­ро­ри­сти­че­ские уче­ния сило­ви­ков рань­ше чаще все­го про­хо­ди­ли не в усло­ви­ях горо­да, а на поли­го­нах, поэто­му, когда что-то слу­ча­лось, и поли­цей­ские, и спец­на­зов­цы порой терялись.

Апо­гея эта ситу­а­ция достиг­нет в 2016 году при задер­жа­нии «алма-атин­ско­го стрел­ка» Рус­ла­на Кулек­ба­е­ва (см. ниже), а вой­на с тер­ро­риз­мом в 2011 году закон­чи­лась декабрь­ской спе­цо­пе­ра­ци­ей в при­го­ро­де Алма-Аты. В нача­ле нояб­ря бое­ви­ки застре­ли­ли двух пат­руль­ных, кото­рые слу­чай­но уви­де­ли тер­ро­ри­стов. Поиск пре­ступ­ни­ков занял почти месяц, спе­цо­пе­ра­ция в посел­ке Борал­дай 5 декаб­ря дли­лась почти три часа. Спец­служ­бы уби­ли всех пяте­рых тер­ро­ри­стов, одна­ко те смог­ли застре­лить двух сотруд­ни­ков спец­под­раз­де­ле­ния «Ары­стан».

Отвлеклись

Когда в Казах­стане гово­рят о тер­ро­риз­ме, то вспо­ми­на­ют 2011 и 2016 годы, но вооб­ще-то 2012‑й был не менее кро­ва­вым. Вот спи­сок клю­че­вых про­ис­ше­ствий, свя­зан­ных с рели­ги­оз­ны­ми радикалами:

• 21 июня в Акто­бе трое экс­тре­ми­стов напа­ли на води­те­ля так­си и уби­ли сотруд­ни­ка дорож­ной поли­ции, через два дня двое из пре­ступ­ни­ков были уби­ты в пере­стрел­ке с поли­цей­ски­ми, при этом два сотруд­ни­ка пра­во­охра­ни­тель­ных орга­нов были ранены;
• ночью 11 июля в Алма-Атин­ской обла­сти взо­рвал­ся част­ный дом, в пожа­ре погиб­ло девять чело­век, в том чис­ле пять детей — сило­ви­ки заяви­ли, что в доме соби­ра­лись взрыв­ные устрой­ства, одно из кото­рых сдетонировало;
• 13–14 авгу­ста на тер­ри­то­рии Иле-Ала­та­уско­го наци­о­наль­но­го пар­ка были уби­ты 12 чело­век — мест­ные еге­ри слу­чай­но наткну­лись на убе­жи­ще экс­тре­ми­стов, и те в ответ заре­за­ли лес­ни­ков и их гостей;
• 17 авгу­ста в посел­ке Бага­на­шыл Алма-Атин­ской обла­сти боль­шая часть груп­пи­ров­ки, убив­шей еге­рей тре­мя дня­ми ранее, была уни­что­же­на в ходе спе­цо­пе­ра­ции с при­ме­не­ни­ем гра­на­то­ме­тов: было уби­то 12 бое­ви­ков, потерь сре­ди сило­ви­ков не зафиксировано;
• 8–20 сен­тяб­ря — взры­вы в Аты­рау и напа­де­ние на зда­ние город­ско­го отде­ла поли­ции: несколь­ко сотруд­ни­ков были ране­ны, через несколь­ко дней чет­ве­ро напа­дав­ших были уби­ты в ходе боя.

Тем не менее в обще­ствен­ном созна­нии рели­ги­оз­ный экс­тре­мизм и тер­ро­ризм ото­шел на вто­рой план в свя­зи с дру­ги­ми кро­ва­вы­ми собы­ти­я­ми. 16 декаб­ря 2011 года поли­ция по лич­но­му при­ка­зу Назар­ба­е­ва откры­ла огонь по басту­ю­щим неф­тя­ни­кам в горо­де Жана­о­зен (офи­ци­аль­но погиб­ших — 17, неофи­ци­аль­но — боль­ше сот­ни) — и с это­го в стране нача­лась стре­ми­тель­ная зачист­ка всех оппо­зи­ци­он­ных дви­же­ний (асим­мет­рич­ный ответ на про­ис­ше­ствия — вооб­ще люби­мая заба­ва ста­ре­ю­щих авто­кра­тов). Летом 2012 года про­изо­шел рас­стрел 15 сол­дат на погра­нич­ной заста­ве «Аркан­кер­ген». По офи­ци­аль­ной вер­сии, сослу­жив­цев рас­стре­лял рядо­вой Вла­ди­слав Челах, не выдер­жав­ший изде­ва­тельств; по неофи­ци­аль­ной — к рас­стре­лу воен­ных мог­ла быть при­част­на та же самая груп­пи­ров­ка, кото­рая устро­и­ла рез­ню в Иле-Ала­та­ус­ком наци­о­наль­ном парке.

В кон­це 2012 — нача­ле 2013 года в Казах­стане упа­ли два само­ле­та: в одном из них погиб­ло все руко­вод­ство погранслуж­бы КНБ.

Преж­де все­го офи­ци­аль­ное руко­вод­ство стра­ны попы­та­лось уси­лить роль Духов­но­го управ­ле­ния мусуль­ман Казах­ста­на — гос­струк­ту­ры, при­зван­ной отве­чать за вза­и­мо­дей­ствие с веру­ю­щи­ми граж­да­на­ми стра­ны. ДУМК суще­ство­ва­ло еще в 90‑х, и был фак­ти­че­ским пра­во­пре­ем­ни­ком совет­ской струк­ту­ры, плот­но свя­зан­ной со спец­служ­ба­ми. Быст­ро ста­ло понят­но, что в каче­стве пар­ла­мен­те­ра «госму­суль­мане» не годятся.

— Поми­мо того, что было недо­ве­рие к струк­ту­ре из-за ее про­шло­го, про­бле­ма ДУМК в его «офи­ци­аль­но­сти». Это бюро­кра­ти­че­ская струк­ту­ра, кото­рая еще  пред­став­ля­ет леги­ти­ми­зи­ро­ван­ную в гла­зах режи­ма ветвь исла­ма — сун­нит­скую ветвь, а мно­гие из ради­ка­лов пред­став­ля­ют шии­тов, так что они про­сто не вос­при­ни­ма­ли ДУМК ни в каком виде, — гово­рит пра­во­за­щит­ник Евге­ний Жовтис.

Реаль­ных пол­но­мо­чий Духов­но­му управ­ле­нию, по сути, никто не дал. По мне­нию Евге­ния Жовти­са, в рели­ги­оз­ном вопро­се руко­вод­ство стра­ны при­бег­ло к чисто «совет­ско­му под­хо­ду воз­ло­же­ния ответ­ствен­но­сти»: есть ДУМК и отде­лы по делам рели­гии в реги­о­нах — им отда­ли на откуп рабо­ту с «обыч­ны­ми» мусуль­ма­на­ми, а все ради­ка­лы оста­лись в веде­нии КНБ, диа­лог с кото­рым неиз­мен­но начи­нал­ся с фра­зы «нуж­но боль­ше сажать». При этом даже гос­струк­ту­ра по управ­ле­нию мусуль­ма­на­ми мог­ла бы сде­лать что-то полез­ное: напри­мер, научить сель­ских има­мов про­ти­во­сто­ять экс­тре­ми­стам в посел­ках и аулах, где идеи ради­каль­ных рели­ги­оз­ных тече­ний были наи­бо­лее силь­ны из-за бед­но­сти мест­но­го насе­ле­ния. Но денег на это нет: фор­маль­но ДУМК не может пла­тить зар­пла­ты, и

в 2017 году, к при­ме­ру, зара­бо­ток сель­ско­го има­ма состав­лял око­ло 6 тысяч руб­лей — в шоке был даже тогдаш­ний министр по делам рели­гий Нур­лан Ермек­ба­ев. Убе­дить ехать за такие день­ги в село под­го­тов­лен­ных спе­ци­а­ли­стов невоз­мож­но, а те има­мы, кото­рые уже есть, как пра­ви­ло, полу­ча­ют лишь сред­нее обра­зо­ва­ние и в дела ради­ка­лов не лезут.

— Им нет ника­ко­го смыс­ла рис­ко­вать сво­им здо­ро­вьем и здо­ро­вьем сво­ей семьи, а пере­убе­дить людей у сель­ских има­мов нет почти ника­ко­го шан­са, пото­му что ора­то­ры ради­каль­ных груп­пи­ро­вок куда более под­го­тов­ле­ны, — кон­ста­ти­ру­ет дирек­тор Груп­пы оцен­ки рис­ков Досым Сатпаев.

Парал­лель­но с нала­жи­ва­ни­ем фор­маль­но­го диа­ло­га вла­стей Казах­ста­на с мусуль­ма­на­ми спец­служ­бы нача­ли решать вопрос с рас­про­стра­не­ни­ем ради­ка­лиз­ма в тюрь­мах. Глав­ной зада­чей было отсе­лить про­по­вед­ни­ков от обыч­ных заклю­чен­ных. Идею постро­ить отдель­ную коло­нию исклю­чи­тель­но для «рели­ги­оз­ных» в ито­ге отверг­ли, посколь­ку поня­ли, что это фак­ти­че­ски воз­ве­де­ние защит­ной кре­по­сти ради­ка­лов соб­ствен­ны­ми рука­ми, но аль­тер­на­тив­ная задум­ка ока­за­лась не лучше.

— В поправ­ках к Уго­лов­но-испол­ни­тель­но­му кодек­су в 2014 году появи­лось нечто сред­нее меж­ду коло­ни­ей стро­го­го и коло­ни­ей обще­го режи­ма. По сути, всех заклю­чен­ных по «рели­ги­оз­ным» ста­тьям ста­ли пере­во­дить в отдель­ные бло­ки при СИЗО, где им силь­но уже­сто­чи­ли усло­вия, даже если у них были неболь­шие сро­ки. Коли­че­ство сви­да­ний, напри­мер, сокра­ща­лось с две­на­дца­ти крат­ко­сроч­ных и шести дол­го­сроч­ных до двух крат­ко­сроч­ных в год, дол­го­сроч­ные были отме­не­ны. Были огра­ни­че­ны звон­ки на волю. А самое глав­ное — людей с таки­ми ста­тья­ми запре­ти­ли выпус­кать по УДО. В ито­ге это при­ве­ло к еще боль­ше­му озлоб­ле­нию и оже­сто­че­нию их семей, — раз­во­дит рука­ми Евге­ний Жовтис.

С появ­ле­ни­ем в мире ИГИЛ (оно же «Ислам­ское госу­дар­ство» — орга­ни­за­ция при­зна­на тер­ро­ри­сти­че­ской и запре­ще­на в Рос­сии) у спец­служб Казах­ста­на доба­ви­лось голов­ной боли, ведь граж­дане стра­ны ста­ли уез­жать в Ирак и Сирию сот­ня­ми. В кон­це 2013 года СМИ подроб­но рас­ска­зы­ва­ли о 150 людях, кото­рые выеха­ли из стра­ны в Сирию одно­вре­мен­но, назы­вая себя «семьей», а в 2014–2015 годах мигра­ция в зону бое­ви­ков «Ислам­ско­го госу­дар­ства» из Казах­ста­на ста­ла мас­со­вой. Впро­чем, отъ­ез­ду жела­ю­щих вое­вать КНБ в этот момент пре­пят­ство­вал не силь­но: дей­ство­ва­ла логи­ка «всех выпус­кать — нико­го не впус­кать». К тому же к это­му момен­ту сило­ви­ков в Казах­стане окон­ча­тель­но пере­ори­ен­ти­ро­ва­ли в сто­ро­ну поли­ти­че­ско­го сыска.

Расслабились

Вес­ной 2016 года в Казах­стане нача­лись мас­со­вые митин­ги про­тив пере­да­чи зем­ли ино­стран­цам в част­ную соб­ствен­ность, и власть почув­ство­ва­ла в этом серьез­ную угро­зу сво­ей леги­тим­но­сти, хотя даже в Алма-Ате на митинг 21 мая вышло око­ло 3 тысяч чело­век — немно­го для двух­мил­ли­он­но­го горо­да. Впер­вые за дол­гое вре­мя пре­зи­дент стра­ны вынуж­ден был пой­ти на попят­ную: при­ня­тие попра­вок в Земель­ный кодекс было отло­же­но. В каче­стве ответ­но­го уда­ра вла­сти нача­ли аре­сто­вы­вать граж­дан­ских акти­ви­стов — и в этот момент спец­служ­бам ста­ло не до рели­ги­оз­но­го ради­ка­лиз­ма, кото­рый совсем ушел из новост­ной повест­ки. Вме­сто это­го гос­ка­на­лы над­ры­ва­лись, изоб­ли­чая некую руку Запа­да, вкла­ды­ва­ю­щую в кар­ма­ны про­те­сту­ю­щим по 150 дол­ла­ров (кано­ни­че­ской ста­ла фра­за «Рас­про­стра­ни­те сре­ди жиль­цов ваше­го ЖЭКа!» из уст веду­ще­го Пер­во­го кана­ла «Евра­зия»), а спец­служ­бы нака­нуне митин­га 21 мая вне­зап­но ста­ли нахо­дить схро­ны с арма­ту­рой и зажи­га­тель­ной сме­сью пря­мо в цен­тре Алма-Аты. Пред­по­ла­га­лось, что они будут исполь­зо­вать­ся для орга­ни­за­ции «Май­да­на» в Казахстане.

— Сило­ви­ки под­го­то­ви­лись к про­те­стам оппо­зи­ци­о­не­ров и пере­ста­ли гото­вить­ся к напа­де­ни­ям ради­ка­лов, кото­рые обыч­но под­го­тов­ле­ны гораз­до луч­ше. Без­опас­ность госу­дар­ства ста­ла вос­при­ни­мать­ся как без­опас­ность одной кон­крет­ной лич­но­сти и без­опас­ность эли­ты, — фор­му­ли­ру­ет Досым Сатпаев.

Судя по все­му, имен­но поэто­му напа­де­ние на целый город днем 5 июня 2016 года ста­ло для казах­стан­ских сило­ви­ков абсо­лют­ной неожи­дан­но­стью. Хотя обви­нять в этом толь­ко спец­служ­бы, пожа­луй, будет излишне, счи­та­ет жур­на­лист Аскар Джал­ди­нов: «Мы все рас­сла­би­лись, посчи­та­ли, что тер­ро­ризм побежден».

Утром 5 июня в квар­ти­ре дома номер 104 по ули­це Есет Баты­ра в Акто­бе было шум­но и весе­ло: отме­ча­ли аки­ку — празд­ник жерт­во­при­но­ше­ния в честь рож­де­ния ребен­ка. За сто­лом собра­лось 45 муж­чин, у кото­рых, прав­да, почти сра­зу ото­бра­ли мобиль­ные теле­фо­ны. После это­го один из хозя­ев засто­лья — рус­ский мусуль­ма­нин Дмит­рий Тана­та­ров, — вклю­чил при­сут­ству­ю­щим про­по­ведь Абу Мухам­ма­да аль-Адна­ни, одно­го из лиде­ров запре­щен­но­го ИГ, кото­рый изве­стен рос­си­я­нам как орга­ни­за­тор тер­ак­та на бор­ту само­ле­та «Кога­лы­ма­виа» в небе над Сина­ем в октяб­ре 2015 года (тогда погиб­ло 224 чело­ве­ка). В сво­ем спи­че аль-Адна­ни при­звал всех джи­ха­ди­стов, кто не может выехать в Сирию, совер­шать убий­ства невер­ных в сво­их горо­дах. После того как изоб­ра­же­ние на экране погас­ло, убеж­дать собрав­ших­ся за сто­лом в необ­хо­ди­мо­сти локаль­но­го джи­ха­да про­дол­жил сам Танатаров.

Все гости были под­го­тов­ле­ны зара­нее, для это­го засто­лья их соби­ра­ли несколь­ко недель — но даже тогда 20 чело­век дрог­ну­ли и про­сто ушли. Остав­ши­е­ся 25 чело­век раз­де­ли­лись на две груп­пы и отпра­ви­лись захва­ты­вать город. След­ствие поз­же уста­но­вит, что у тер­ро­ри­стов, боль­шей части кото­рых не было и 30 лет, был чет­кий план по осво­бож­де­нию заклю­чен­ных, отбы­ва­ю­щих в коло­ни­ях Акто­бе сро­ки за рели­ги­оз­ные пре­ступ­ле­ния. План удал­ся лишь частич­но, но и эти собы­тия вошли в исто­рию горо­да как самый кро­ва­вый теракт.

Сна­ча­ла пре­ступ­ни­ки напа­ли на ору­жей­ный мага­зин в сосед­нем доме — был убит про­да­вец, один из сотруд­ни­ков вне­ве­дом­ствен­ной охра­ны, при­быв­ших на тре­вож­ный вызов, и 69-лет­ний пен­си­о­нер, кото­рый при­е­хал домой и выхо­дил из сво­е­го ста­рень­ко­го «Моск­ви­ча», при­пар­ко­ван­но­го перед мага­зи­ном. Даль­ше часть тер­ро­ри­стов поеха­ла брать вто­рой ору­жей­ный мага­зин, а остав­ши­е­ся, захва­тив рей­со­вый авто­бус, напа­ли на воин­скую часть, рас­по­ла­га­ю­щу­ю­ся в 2,5 км по этой же ули­це. Они про­та­ра­ни­ли воро­та (води­тель успел сбе­жать в самый послед­ний момент) и с захва­чен­ны­ми в мага­зине обре­за­ми попы­та­лись про­рвать­ся к ору­жей­ным ком­на­там, что­бы забрать авто­ма­ты. Бла­го­да­ря уси­ли­ям офи­це­ра, кото­рый успел забло­ки­ро­вать доступ в поме­ще­ния и пре­ду­пре­дить кара­ул, пла­ны тер­ро­ри­стов пошли пра­хом. Трое воен­ных смог­ли отра­зить напа­де­ние 17 чело­век с ору­жи­ем (еще трое воен­ных было уби­то), и те вынуж­де­ны были бежать. К вече­ру на сво­бо­де оста­лось семе­ро бое­ви­ков: часть суме­ли задер­жать, часть — в первую оче­редь тех, кто поехал захва­ты­вать вто­рой ору­жей­ный мага­зин (в ходе напа­де­ния был убит один посе­ти­тель и ранен дру­гой), — застре­ли­ли при задержании.

В реги­оне объ­яви­ли «крас­ный уро­вень тер­ро­ри­сти­че­ской опас­но­сти» — впер­вые в исто­рии Казах­ста­на. На прак­ти­ке это озна­ча­ло, что в горо­де на неко­то­рое вре­мя пол­но­стью отклю­чи­ли интер­нет и частич­но мобиль­ную связь, сило­ви­ки полу­чи­ли пол­но­мо­чия про­во­дить досмотр любо­го чело­ве­ка и бес­пре­пят­ствен­но про­ни­кать в любые поме­ще­ния. В ито­ге окон­ча­тель­ный раз­гром тер­ро­ри­сти­че­ской груп­пи­ров­ки про­изо­шел 10 июня (еще пяте­ро уби­тых, осталь­ные задер­жа­ны). Два десят­ка поли­цей­ских были награж­де­ны орде­на­ми и меда­ля­ми, двое воен­ных, кото­рые сбе­жа­ли из воин­ской части при напа­де­нии тер­ро­ри­стов, были осуж­де­ны на 3,5 и 4,5 года лише­ния сво­бо­ды. Остав­ши­е­ся в живых бое­ви­ки и те, кто ушел с засто­лья, полу­чи­ли раз­ные сро­ки лише­ния сво­бо­ды — вплоть до пожиз­нен­но­го заклю­че­ния (неко­то­рым в 2017 году по амни­стии сре­за­ли чет­верть неот­бы­то­го нака­за­ния). Кад­ро­вых реше­ний после­до­ва­ло немно­го: через месяц после напа­де­ния на Акто­бе в горо­де тихо сме­ни­ли гла­ву КНБ реги­о­на и мест­но­го аки­ма, были заме­не­ны так­же несколь­ко мел­ких чинов­ни­ков в сфе­ре религии.

— Нико­го снять, по сути, и не мог­ли. Было пони­ма­ние, что реги­о­наль­ные руко­во­ди­те­ли, в общем, ни при чем: за борь­бу с ради­ка­ла­ми отве­ча­ет КНБ, и из-за их оши­бок ругать­ся с мест­ной эли­той ни к чему. К тому же все реше­ния коми­те­та при­ни­ма­ют­ся напря­мую в глав­ном управ­ле­нии, реги­о­наль­ные руко­во­ди­те­ли КНБ вооб­ще не под­чи­ня­ют­ся граж­дан­ским вла­стям, — объ­яс­ня­ет Евге­ний Жовтис.

Выво­ды, кото­рые для себя сде­лал казах­стан­ский режим по ито­гам напа­де­ния на Акто­бе, были все тем же тан­цем на граб­лях. Новый виток борь­бы с ради­ка­лиз­мом граж­дан­ские вла­сти пол­но­стью воз­ло­жи­ли на КНБ, и в кон­це года Нур­сул­тан Назар­ба­ев под­пи­сал пакет анти­тер­ро­ри­сти­че­ских попра­вок, кото­рые ана­ли­ти­ки срав­ни­ли с «паке­том Яро­вой» в Рос­сии. Нака­за­ния за мно­гие виды пре­ступ­ле­ний и пра­во­на­ру­ше­ний, даже напря­мую не свя­зан­ных с тер­ро­риз­мом и экс­тре­миз­мом, были уве­ли­че­ны, уси­ли­лось дав­ле­ние на СМИ и на интер­нет. На то, что подав­ля­ю­щее боль­шин­ство тер­ро­ри­стов были моло­ды­ми людь­ми, живу­щи­ми в усло­ви­ях край­ней бед­но­сти и предо­став­лен­ны­ми самим себе, вни­ма­ние во вла­сти вооб­ще никто не обра­тил. Лишь в 2017 году президент

Назар­ба­ев при­звал тща­тель­нее смот­реть на тех, кто потен­ци­аль­но может стать тер­ро­ри­стом: в част­но­сти, он пред­ло­жил запре­тить опре­де­лен­ную фор­му боро­ды, чер­ную одеж­ду и под­ре­зан­ные брю­ки (эти при­зна­ки могут сви­де­тель­ство­вать о при­вер­жен­но­сти салафизму).

После это­го сило­ви­ки несколь­ко раз про­ве­ли рей­ды по выяв­ле­нию подоб­ных пер­со­на­жей — в основ­ном в сало­нах мобиль­ной свя­зи, где, как пра­ви­ло, рабо­та­ли сто­рон­ни­ки нетра­ди­ци­он­ных рели­ги­оз­ных тече­ний. Спу­стя четы­ре года пере­ста­ли тро­гать даже их.

Закрылись

Спу­стя пять лет после пер­вых тер­ак­тов казах­стан­ские сило­ви­ки вновь ока­за­лись тол­ком не гото­вы к напа­де­нию сколь-либо под­го­тов­лен­ных ради­ка­лов. Ока­за­лось так­же, что напа­де­ние в выход­ной толь­ко усу­губ­ля­ет ситу­а­цию: «тараз­ский стре­лок» Мак­сат Кари­ев дер­жал в стра­хе город в суб­бо­ту, актю­бин­ские тер­ро­ри­сты в 2016 году — в вос­кре­се­нье. Раз­ни­ца была в том, что Кари­ев дол­го гото­вил­ся к тер­ак­там, а актю­бин­ские ради­ка­лы дей­ство­ва­ли во мно­гом по ситу­а­ции — но и тогда сило­ви­ки дале­ко не сра­зу смог­ли что-то им про­ти­во­по­ста­вить. Как пока­за­ли даль­ней­шие собы­тия, все еще хуже: любой воору­жен­ный стре­лок может поверг­нуть в хаос целый город и убить мно­же­ство людей в фор­ме даже без пред­ва­ри­тель­ной подготовки.

Наи­бо­лее оче­вид­но это ста­ло через месяц после собы­тий в Акто­бе, 18 июля 2016 года, на при­ме­ре собы­тий вокруг Рус­ла­на Кулек­ба­е­ва, тер­ро­ри­ста из Алма-Аты. Кулек­ба­ев, хотя поз­же и заяв­лял, что вдох­но­вил­ся актю­бин­ски­ми ради­ка­ла­ми, на самом деле име­ет очень отда­лен­ное отно­ше­ние к религии.

— Его мож­но срав­нить с ребя­та­ми, кото­рые через два года убьют фигу­ри­ста Дени­са Тена при попыт­ке снять авто­зер­ка­ла с его маши­ны. Это про­вин­ци­аль­ные паца­ны, при­е­хав­шие в боль­шой город в попыт­ках най­ти лег­кие день­ги, но не устро­ив­ши­е­ся в этой жиз­ни и поэто­му пошед­шие по кри­ми­наль­но­му пути. Кулек­ба­ев допол­ни­тель­но немно­го тро­нул­ся умом на фоне пси­хо­ло­ги­че­ско­го стрес­са от тюрем­но­го заклю­че­ния (он полу­чил три года тюрь­мы за неза­кон­ное хра­не­ние ору­жия) и про­блем с жен­щи­на­ми — в основ­ном зара­ба­ты­ва­ю­щи­ми про­сти­ту­ци­ей. В какой-то момент он и вправ­ду решил, что все его про­бле­мы свя­за­ны с ними, поэто­му начал их тер­ро­ри­зи­ро­вать, — рас­ска­зы­ва­ет жур­на­лист Аскар Джал­ди­нов, посвя­тив­ший Кулек­ба­е­ву боль­шой раз­дел в сво­ей кни­ге «Вне про­то­ко­ла» о самых гром­ких пре­ступ­ле­ни­ях в Казахстане.

В этой хро­но­ло­ги­че­ской точ­ке Кулек­ба­ев окон­ча­тель­но съе­хал с кату­шек. В ночь на 18 июля 2016 года он уви­дел маши­ну, в кото­рой води­тель нахо­дил­ся с дву­мя девуш­ка­ми. С помо­щью угроз и име­ю­ще­го­ся при себе писто­ле­та «алма-атин­ский стре­лок» про­ник в маши­ну, начал отчи­ты­вать деву­шек, а затем при­ста­вил писто­лет к голо­ве одной из них и выстре­лил. Води­тель сумел выско­чить из маши­ны, а вто­рая девуш­ка от шока оста­лась сидеть на месте. Вме­сте с ней и с телом уби­той Кулек­ба­ев начал разъ­ез­жать по горо­ду, пока на одном из пере­крест­ков выжив­шая девуш­ка не опом­ни­лась и не убежала.

После это­го Кулек­ба­ев почув­ство­вал свою власть и решил отпра­вить­ся к суду Алма­лин­ско­го рай­о­на, что­бы застре­лить всех, кого он счи­тал винов­ным в сво­ем тюрем­ном заклю­че­нии. В созна­нии стрел­ка винов­ны­ми были назна­че­ны все, кто захо­дил бы в суд в фор­ме с пого­на­ми или в ман­тии. Но это была Алма-Ата и это было лето: за то вре­мя, что Кулек­ба­ев ждал напро­тив зда­ния суда, никто из зда­ния в таком виде не вышел и никто в него не вошел (да и было бы стран­но, если бы судьи шли на рабо­ту пря­мо в ман­тии). Тогда Кулек­ба­ев про­шел 300 м вверх по ули­це и напал на КПП отде­ла внут­рен­них дел Алма­лин­ско­го рай­о­на. Он застре­лил дежур­но­го поли­цей­ско­го, а так­же сотруд­ни­ка, кото­рый при­шел в отдел офор­мить доку­мен­ты для выхо­да на пен­сию. Ранив еще несколь­ко сотруд­ни­ков, Кулек­ба­ев побе­жал по ули­це, со вто­рой попыт­ки захва­тил маши­ну и поехал в сто­ро­ну депар­та­мен­та КНБ.

По доро­ге «алма-атин­ский стре­лок», ото­брав­ший авто­мат у уби­то­го дежур­но­го, рас­стре­лял два поли­цей­ских пат­ру­ля (трое уби­тых). Сотруд­ни­ки КНБ, уви­дев­шие рас­стрел одной из поли­цей­ских машин, откры­ли ответ­ный огонь, но не попа­ли в Кулек­ба­е­ва, а он про­сто ушел из это­го квар­та­ла, вышел на цен­траль­ную ули­цу име­ни Абая, встал посре­ди про­ез­жей части и стал оста­нав­ли­вать авто­мо­би­ли, рас­стре­ли­вая всех, кто имел отно­ше­ние к сило­вым струк­ту­рам (так погиб­ли еще один поли­цей­ский пен­си­о­нер и офи­цер погран­войск). Даль­ше Кулек­ба­ев захва­тил еще одну маши­ну, но вско­ре все же был задер­жан: стрел­ка ранил стар­ши­на Аян Гали­ев (в ответ Кулек­ба­ев застре­лил его), а напар­ник из пат­ру­ля смог скру­тить преступника.

За 40 с неболь­шим минут один парень в состо­я­нии стрес­са без под­го­тов­ки смог убить девя­те­рых и ранить еще несколь­ких человек.

Важ­ное уточ­не­ние: в этот момент в стране все еще дей­ство­вал тер­ро­ри­сти­че­ский уро­вень опас­но­сти, в Алма-Ате инди­ка­тор нахо­дил­ся на «жел­той» отмет­ке. Но это южная сто­ли­ца и это лето: несмот­ря на поне­дель­ник, мно­гие руко­во­ди­те­ли разъ­е­ха­лись кто куда — в том чис­ле аким горо­да Бауы­р­жан Бай­бек и началь­ник депар­та­мен­та внут­рен­них дел обла­сти (по иро­нии судь­бы, спу­стя ров­но два года во вре­мя убий­ства Дени­са Тена они так­же отсут­ство­ва­ли в горо­де). К тому же, по злой иро­нии, в этот день во всей стране отклю­чи­ли на про­фи­лак­ти­ку теле­ви­де­ние и радио. На этом фоне сило­ви­ки и мест­ные вла­сти при­ня­ли самое неоче­вид­ное реше­ние: инфор­ма­ция о про­ис­хо­дя­щем из офи­ци­аль­ных источ­ни­ков была прак­ти­че­ски закры­та — яко­бы во избе­жа­ние слу­хов, но это при­ве­ло как раз к рас­про­стра­не­нию огром­но­го коли­че­ства слу­хов (в част­но­сти, о захва­те тор­го­во­го цен­тра в кило­мет­ре от зда­ния КНБ).

Напа­де­ние Кулек­ба­е­ва на алма-атин­ских поли­цей­ских пока­за­ло всю дегра­да­цию казах­стан­ских сило­вых струк­тур к 2016 году. Спе­ци­а­ли­сты, не стес­ня­ясь, назы­ва­ют дей­ствия сило­ви­ков «ката­стро­фой».

— У каж­до­го пат­ру­ля дол­жен быть свой квад­рат, внут­ри кото­ро­го он дол­жен при­нять меры по задер­жа­нию стрел­ка. Но когда поли­цей­ские с ним стал­ки­ва­лись, то даже не пони­ма­ли, что нуж­но было делать. Отсут­ство­ва­ла и коор­ди­на­ция меж­ду струк­ту­ра­ми: в КНБ уви­де­ли, что к ним подо­шел стре­лок, толь­ко после того, как он начал рас­стре­ли­вать у зда­ния поли­цей­ских. Это все реша­лось за две мину­ты: в слу­чае напа­де­ния на отдел поли­ции быст­ро вклю­ча­ет­ся режим тре­во­ги и все сило­вые служ­бы горо­да при­во­дят­ся в состо­я­ние бое­вой готов­но­сти. Но, зна­е­те, сей­час дей­ству­ет прин­цип «а поче­му я?»: поче­му я дол­жен что-то делать вооб­ще? Каж­дый боит­ся, что он что-то сде­ла­ет или ска­жет — и оста­нет­ся вино­ва­тым перед началь­ством. И когда что-то слу­ча­ет­ся, все сна­ча­ла бегут зво­нить «наверх» и ждать ука­за­ний, — гово­рит пол­ков­ник КНБ в отстав­ке Арат Нарманбетов.

Кулек­ба­ев выжил после ране­ния и был при­го­во­рен к смерт­ной каз­ни, кото­рая была заме­не­на пожиз­нен­ным заклю­че­ни­ем из-за мора­то­рия на ее испол­не­ние. В заклю­че­нии «алма-атин­ский стре­лок» два­жды пытал­ся покон­чить с собой. Руко­вод­ство горо­да и сило­вых струк­тур Алма-Аты про­дол­жи­ло спо­кой­но рабо­тать и было пере­ве­де­но на дру­гие долж­но­сти спу­стя несколь­ко лет после собы­тий 2016 года. Спец­служ­бы Казах­ста­на после пяти­лет­ки тер­ак­тов окон­ча­тель­но пере­шли в закры­тый режим несе­ния служ­бы и прак­ти­че­ски пере­ста­ли кон­так­ти­ро­вать со СМИ.

Затаились

С появ­ле­ни­ем ново­го, более репрес­сив­но­го зако­но­да­тель­ства в сфе­ре тер­ро­риз­ма и экс­тре­миз­ма коли­че­ство про­ис­ше­ствий с рели­ги­оз­ны­ми ради­ка­ла­ми в Казах­стане зна­чи­тель­но сокра­ти­лось. Сило­ви­ки пере­шли к дру­гим мето­дам рабо­ты — в первую оче­редь к поис­ку экс­тре­ми­стов в тема­ти­че­ских чатах о рели­гии в раз­ных мес­сен­дже­рах. Рабо­та на упре­жде­ние ведет­ся доста­точ­но эффек­тив­но, вопро­сы воз­ни­ка­ют тогда, когда под суд отправ­ля­ют­ся люди, кото­рые не выска­зы­ва­ли в чатах о рели­гии ника­ких ради­каль­ных мыс­лей (пра­во­за­щит­ни­ки срав­ни­ва­ют такие кей­сы с делом «Ново­го вели­чия» в России).

Но исто­рия с новым «алма-атин­ским стрел­ком» Иса­е­вым, нахо­дя­щим­ся во «вла­сти Сота­ны», пока­за­ла, что и ста­рые боляч­ки нику­да не делись: у сило­ви­ков сно­ва воз­ник­ли про­бле­мы с ЧП, слу­чив­шим­ся в суб­бо­ту, а на клю­че­вые вопро­сы по ситу­а­ции отве­тов нет. При этом рели­ги­оз­ный экс­тре­мизм пере­стал быть темой номер один, но никто не спе­шит рапор­то­вать о том, что он окон­ча­тель­но побеж­ден. Граж­дан­ские вла­сти зани­ма­ют­ся не самой успеш­ной борь­бой с эпи­де­ми­ей коро­на­ви­ру­са, сило­ви­ки мол­чат, обще­ство боль­ше боит­ся «китай­ской экс­пан­сии» или «рос­сий­ско­го вторжения».

Одна­ко «спя­щие ячей­ки» экс­тре­ми­стов, фор­ми­ру­ю­щи­е­ся вокруг уже сидя­щих в тюрь­мах по «рели­ги­оз­ным ста­тьям» и вокруг воз­вра­щен­ных из Сирии людей, нику­да не делись.

И точ­ное чис­ло их неиз­вест­но. Извест­но толь­ко, что охо­ту постро­ить обще­ство чисто­го исла­ма ника­кое дав­ле­ние со сто­ро­ны вла­сти и спец­служб у них не отбило.

— Я был в лаге­рях филь­тра­ции и пере­вос­пи­та­ния людей, при­е­хав­ших после Сирии в Казах­стан. В их гла­зах я уви­дел: ничто их не заста­вит пере­ме­нить свою точ­ку зре­ния. Я даже спра­ши­вал у жен­щин, кото­рые там жили, хоте­ли бы они вер­нуть­ся обрат­но. Лишь поло­ви­на ска­за­ла «нет», да и по их гла­зам было вид­но, что на самом деле хотят, про­сто не в ста­дию вой­ны, а во вре­мя, когда еще такой борь­бы с ИГИЛ не было. Те, кого завер­бо­ва­ли в ради­каль­ные тече­ния дав­но, тоже зата­и­лись. Ячей­ки экс­тре­ми­стов по-преж­не­му суще­ству­ют в стране. За эти годы спец­служ­бы  ста­ли более под­го­тов­лен­ны­ми к подоб­ным ситу­а­ци­ям, но все­го ведь преду­смот­реть нель­зя, — гово­рит жур­на­лист Аскар Джалдинов.

А еще экс­пер­ты сове­ту­ют изме­нить под­ход во вза­и­мо­от­но­ше­ни­ях с граж­дан­ским обще­ством и пере­стать выдав­ли­вать оппо­зи­цию из пуб­лич­но­го поля в «серую зону». Пото­му что на их место извест­но кто при­хо­дит — и с эти­ми людь­ми уже нель­зя договориться.

Редак­ция бла­го­да­рит Аска­ра Джал­ди­но­ва за раз­ре­ше­ние исполь­зо­вать фото и тек­сто­вые мате­ри­а­лы из кни­ги «Вне протокола»

Источ­ник: https://www.novgaz.com/