Казахстан — больше, чем «один человек»

РЕЛИГИОЗНЫЕ ОГРАНИЧЕНИЯ

На сай­те аме­ри­кан­ско­го ана­ли­ти­че­ско­го агент­ства Stratfor в ста­тье «Ислам под при­це­лом в Казах­стане» пишут, что в послед­ние несколь­ко меся­цев стра­на «при­ни­ма­ет шаги, что­бы пода­вить прак­ти­ку сала­физ­ма» на сво­ей тер­ри­то­рии. «Вла­сти в Астане, уже стра­да­ю­щие от сла­бой эко­но­ми­ки, про­дол­жа­ю­щих­ся про­те­стов, напа­де­ний бое­ви­ков, и надви­га­ю­щей­ся сме­ны пре­зи­ден­та, опа­са­ют­ся, что эта рели­ги­оз­ная сек­та может и даль­ше деста­би­ли­зи­ро­вать стра­ну, поощ­ряя наси­лие. Одна­ко если казах­ские вла­сти не про­явят осто­рож­ность, подав­ле­ние исла­ма может обост­рить сто­я­щие про­бле­мы без­опас­но­сти, ско­рее чем их облег­чить», — пишет Stratfor.

В каче­стве при­ме­ров «огра­ни­че­ний рели­ги­оз­ной дея­тель­но­сти» в ста­тье при­во­дят при­зыв в сере­дине сен­тяб­ря вер­нуть­ся домой око­ло 300 граж­дан Казах­ста­на, обу­ча­ю­щих­ся в рели­ги­оз­ных учре­жде­ни­ях за рубе­жом, заяв­ле­ние вновь создан­но­го мини­стер­ства по вопро­сам рели­гии и граж­дан­ско­го обще­ства о пла­нах запре­тить сала­физм, или запрет жен­щи­нам покры­вать голо­ву в обра­зо­ва­тель­ных учреждениях.

Мусуль­мане выхо­дят из мече­ти в Алма­ты. Иллю­стра­тив­ное фото.

Опи­сы­вая про­изо­шед­шие на про­тя­же­нии послед­них меся­цев напа­де­ния, кото­рые казах­стан­ские вла­сти ква­ли­фи­ци­ро­ва­ли как тер­ак­ты, Stratfor пишет, что если верить офи­ци­аль­ным дан­ным, то «сала­физм ста­но­вит­ся пре­ва­ли­ру­ю­щим в Казах­стане, и вдох­нов­ля­ет наси­лие по всей стране. Одна­ко неяс­но, суще­ству­ет ли в дей­стви­тель­но­сти эта связь меж­ду сала­фи­ста­ми и недав­ни­ми напа­де­ни­я­ми, кото­рую, как утвер­жда­ют, нашли власти».

«Подав­ле­ние сала­физ­ма (или ислам­ских тече­ний в более широ­ком смыс­ле) может при­не­сти боль­ше вре­да, чем бла­га. В дру­гих цен­траль­но­ази­ат­ских госу­дар­ствах, где в про­шлом подав­ля­ли ислам­ские груп­пы, в резуль­та­те воз­рос­ла неста­биль­ность. […] Казах­стан может иметь ана­ло­гич­ные послед­ствия, если нач­нет жест­ко подав­лять сала­физм, что осла­бит хруп­кую ста­биль­ность, кото­рую он так хочет защи­тить», — пишет Stratfor.

ПОСЛЕ БОРАТА

В бри­тан­ской газе­те Telegraph в ста­тье «10 лет спу­стя после Бора­та. Поче­му вам нуж­но съез­дить в слав­ное госу­дар­ство Казах­стан» при­во­дят спи­сок деся­ти самых впе­чат­ля­ю­щих, на их взгляд, досто­при­ме­ча­тель­но­стей Казах­ста­на. В из чис­ло вклю­чи­ли Там­га­лин­ские пет­ро­гли­фы, ката­ние на лыжах на Чим­бу­ла­ке, поезд­ку для наблю­де­ния за пти­ца­ми, Чарын­ский каньон, «экс­цен­трич­ные» музеи (в каче­стве при­ме­ра при­во­дят Музей народ­ных инстру­мен­тов в Алма­ты), поход на рынок за кони­ной, мечеть «Нур Аста­на», озе­ро Каин­ды, Бай­те­рек и поезд­ку на Байконур.

ВОПРОС СМЕНЫ ВЛАСТИ

Бри­тан­ская газе­та Financial Times в ана­ли­ти­че­ской ста­тье «Казах­стан: боль­ше, чем один чело­век» пишет, что «для казах­ских вла­стей опа­се­ния о без­опас­но­сти вошли в рас­ту­щий спи­сок поли­ти­че­ских, эко­но­ми­че­ских и соци­аль­ных угроз, кото­рые могут испор­тить одну из самых удач­ных исто­рий успе­ха сре­ди быв­ших совет­ских госу­дарств». Боль­шин­ство казах­стан­цев отно­сят этот успех к заслу­гам одно­го чело­ве­ка: 76-лет­не­го пре­зи­ден­та Нур­сул­та­на Назарбаева.

Пре­зи­дент Казах­ста­на Нур­сул­тан Назарбаев.

«Он открыл две­ри для ино­стран­ных инве­сто­ров, при­ва­ти­зи­ро­вал клю­че­вые части эко­но­ми­ки и создал эли­ту в запад­ном сти­ле, отпра­вив десят­ки тысяч моло­дых людей на обу­че­ние в Евро­пе и США. В его заслу­ги так­же вхо­дит созда­ние наци­о­наль­но­го само­со­зна­ния в стране, где при­ну­ди­тель­ная мигра­ция в совет­ское вре­мя сде­ла­ла тра­ди­ци­он­но коче­вых каза­хов мень­шин­ством на сво­ей родине. […] Казах­стан полу­чил боль­шую выго­ду от праг­ма­тич­ной эко­но­ми­че­ской поли­ти­ки и гео­по­ли­ти­че­ской муд­ро­сти сво­е­го отца-осно­ва­те­ля, одна­ко с неиз­беж­но­стью навис вопрос сме­ны вла­сти», — пишет Financial Times.

По мне­нию кри­ти­ков, «вто­рой поло­ви­ной насле­дия Назар­ба­е­ва» ста­ла «глу­бо­ко патер­на­лист­ская поли­ти­че­ская куль­ту­ра». В част­но­сти, неза­ви­си­мый поли­то­лог по поли­ти­че­ским рис­кам в Цен­траль­ной Азии Кейт Мол­лин­сон назы­ва­ет казах­стан­ские инсти­ту­ты вла­сти «в целом уна­сле­до­ва­но непро­зрач­ны­ми, высо­ко лич­ност­ны­ми и управ­ля­е­мы­ми нефор­маль­ны­ми обычаями».

«Несмот­ря на нахо­дя­щий­ся вне вся­ких сомне­ний про­гресс, буду­щее Казах­ста­на будет зави­сеть от [боль­ших фак­то­ров], чем про­стое избра­ние сле­ду­ю­ще­го лиде­ра – муж­чи­ны или жен­щи­ны», — пишет Financial Times.

В газе­те при­во­дят мне­ние дирек­то­ра Казах­стан­ско­го бюро по пра­вам чело­ве­ка Евге­ния Жовти­са о том, что «долж­на появить­ся новая поли­ти­че­ская кон­фи­гу­ра­ция, что-то более кол­лек­тив­ное. Если они смо­гут ее создать в тече­ние после­ду­ю­щих двух-трех лет, пока [Назар­ба­ев] все еще здесь, [Казах­ста­ну] очень повезет».

Ори­ги­нал ста­тьи: РАДИО АЗАТТЫК – Казах­ская редак­ция Радио «Сво­бод­ная Европа»/Радио «Сво­бо­да»