Это видео по-настоящему шокирует всех, кто его посмотрел. Знаменитый мексиканский журналист и писатель Хавьер Вальдес Карденас, убитый наркомафией за свою профессиональную деятельность в 2017 году, вновь “ожил” и “заговорил”. Это произошло с помощью искусственного интеллекта и нейросетей – и при участии знатоков новейших технологий родом из России. Воссозданный образ человека, получившего множество международных премий за работы об организованной преступности и торговле наркотиками, с того света гневно обратился лично к президенту Мексики Лопесу Обрадору.
Аккуратно подстриженная эспаньолка, узнаваемая соломенная шляпа и голос, до жути напоминающий настоящий. Хавьер Вальдес, основатель ежедневной газеты Ríodoce из штата Синалоа (который считается самым криминальным в Мексике), обвиняет власть в отсутствии прогресса в войне с криминалом, в создании невыносимых условий для безопасной работы и жизни и пренебрежении к базовым правам и свободам человека, от которых продолжают страдать не только журналисты, но и вообще все мексиканцы:
“Господин президент Андрес Мануэль Лопес Обрадор! Меня зовут Хавьер Вальдес, я журналист и писатель. 15 мая 2017 года я был убит – по приказу кого-то, кому не нравились мои публикации. Но вот я вновь перед вами и говорю. Сейчас мир сотрясает пандемия, но, несмотря на это, мы должны продолжать разговор и о других напастях, от которых страдает Мексика. Они уже унесли очень много жизней. Я не боюсь, господин президент, потому что меня не могут убить дважды. Поэтому я хочу поговорить о сотнях журналистов, которые были так же убиты, похищены и пропали без вести – из-за того, что занимались честной расследовательской деятельностью. Из-за того, что выставили напоказ нутро коррумпированной власти и организованной преступности в Мексике. Это те, кто указывал на то, что все происходящее – результат безнаказанности и безразличия со стороны властей, губернаторов и местных и федеральных чиновников всех уровней. Я пришел не для того, чтобы просить, – а для того, чтобы потребовать, чтобы вы исполнили свой долг. До тех пор, пока преступления, совершенные и против меня, и против моих товарищей и подруг, не будут расследованы, ни мы сами, ни наши семьи не найдем покоя. Пусть будет так, что ваше правительство наконец наберется политической воли, чтобы пролить свет на все эти преступления – и для того, чтобы наказать истинных их виновников и организаторов. Сегодня, господин президент, у вас появилась возможность выделиться из толпы своих предшественников. И наконец произвести настоящие перемены – дать нам правосудие и справедливость. Страна без правды – это страна без демократии. Несмотря на то, что они хотят заткнуть нам рты, – мы продолжаем говорить!”
Хавьер Вальдес Карденас был, вероятно, самой заметной фигурой среди всех журналистов Мексики, пытающихся противостоять фактически оккупировавшей страну организованной преступности, связанной с наркоторговлей. Он автор нескольких нашумевших книг о незаконной торговле наркотиками, например, Miss Narco, о жизни жен и любовниц наркобаронов, и Niños y jóvenes en el narcotráfico mexicano (“Дети и подростки в мексиканской наркоторговле”). 15 мая 2017 года ровно в полдень Вальдес был застрелен неизвестными на улице неподалеку от редакции Ríodoce в своем родном Кульякане, столице штата Синалоа.
А 29 октября 2020 года он вновь, как живой, появился на видео, чтобы осудить чудовищное положение всех журналистов в Мексике – стране, где с 2000 года было убито не менее 130 его коллег и еще десятки бесследно пропали без вести. Конечно, человек на этом видео является симуляцией – воссозданной с помощью искусственного интеллекта, старых видеозаписей с Вальдесом и при участии актера-статиста, на лице которого был “надстроен” образ покойного журналиста. Так же был “реинкарнирован” и его характерный голос. Примечательно, что произошло это незадолго до 2 ноября, когда в мире отмечается Всемирный день свободы печати, совпадающий с одним из главнейших мексиканских праздников – Днём мертвых.
Через три года после смерти Вальдеса следствие сумело кое-как выдвинуть обвинения против трех человек, названных непосредственными исполнителями убийства. Один из них, по кличке Коала, подписал признание и недавно был осужден. Второй фигурант дела, известный среди бандитов как Бегунок, до сих пор отказывается в чем-либо признаваться и из-за решетки пишет одну жалобу за другой – и их долго рассматривают. А третий предполагаемый подозреваемый был некоторое время назад “убит в перестрелке с соперниками” на севере страны.
Грисельда Триана, вдова Хавьера Вальдеса, все еще сохраняет силы, чтобы бороться за справедливость и за то, чтобы преступление не осталось безнаказанным: “В деле Хавьера есть несколько достижений: один человек осужден, а другой ожидает начала судебного процесса. Но всем на самом деле известный истинный вдохновитель этого убийства, Дамасо Лопес Серрано, он же Мини Лик, крестный сын самого крупного наркоторговца в истории Хоакина Гусмана по кличке Эль Чапо (Коротышка. – РС), сидит в тюрьме в Соединенных Штатах за другие преступления, но не убийства. Вот здесь и застревает весь процесс – его пока невозможно экстрадировать в Мексику и предать суду как лидера преступного мира, отдавшего приказ стрелять в моего мужа. Но он должен быть наказан”.
Оживление Хавьера Вальдеса Карденаса стало возможным по инициативе мексиканской НКО Propuesta Cívica (“Гражданская инициатива”), в рамках ее кампании с хештегом #SeguimosHablando (“Продолжаем говорить”) – именно этими словами и завершается загробное обращение Вальдеса к президенту Лопесу Обрадору. По данным организации Propuesta Cívica, в сегодняшней Мексике безнаказанными остаются почти 90 процентов всех убийств работников СМИ, а уровень раскрываемости остальных преступлений против них равен нулю. 100 процентов всех бесследных похищений и исчезновений мексиканских журналистов так никогда и не были раскрыты. Всего в Мексике за последние 10 лет были похищены и не вернулись к родным более 40 тысяч человек.
Особое возмущение вдохновителей акции вызывает поведение президента Андреса Мануэля Лопеса Обрадора (кстати, открыто симпатизирующего в этом президенту США Дональду Трампу), который постоянно на всех своих брифингах и пресс-конференциях оскорбляет репортеров, называя их всех без разбора “таблоидными распространителями лжи, грязи и слухов”.
Твит Propuesta Cívica с портретами убитых журналистов в рамках акции “Память, которая говорит”:
¿Cómo va la búsqueda de justicia para periodistas y personas defensoras de #ddhh que han sido agredidxs? #MemoriasQueHablan🗣️ es una plataforma que deja testimonio de avances y retos que se enfrentan en sus procesos legales.
— Propuesta Cívica AC (@PropuestaCivica) November 27, 2020
Conócela: https://t.co/KcxbXYyjc4 pic.twitter.com/UHO2NHa6eT
Сперва суть кампании заключалась только в повторном открытии в твиттере учетных записей убитых мексиканских журналистов, чтобы они “продолжали говорить” о своих убийствах и о своей работе, которая стоила им жизни. Но потом внезапно появились новые возможности. О том, как образ Хавьера Вальдеса был воссоздан на экране, и о сути и пользе новейших способов синтеза изображений и звуков в интервью Радио Свобода рассказывает автор этого проекта – живущий в Риге Андрей Тюкавкин, креативный директор латвийского отделения международного медиахолдинга Publicis Groupe. Свою методику он предпочитает называть “deeptruth”, то есть “глубинная правда”, – чтобы противопоставить ее уже более известному термину “deepfake”, то есть “глубинная подделка”, имеющему неоднозначную репутацию:
– Во-первых, ваш проект и ему подобные – это уже совершенно новое слово в мировой журналистике, на информационном поле, а не только где-то на порносайтах, где лица статистов заменяют образами голливудских звезд. Вся эта работа переворачивает понятие о профессии журналиста и информации, и эта революция происходит на наших глазах?
– Да, я думаю, что о “революции” тут в каком-то смысле уже можно говорить. И на самом деле я очень рад, что мы лично ушли от очень негативного облака мнений о “deepfake”. Потому что изначально вся технология действительно строилась на каких-то неприятных подделках и развивалась как-то кулуарно. Но на самом деле это мощнейший инструмент – и наш проект хоть и не первый, но сейчас, может быть, действительно самый громкий. Потому что нами была выбрана такая тема. Я рад, что нам удалось доказать, что с помощью этих технологий можно сделать больше, чем просто порно или что-то для развлечения, куда-то там каких-то актеров прикольных вставлять. Это новое слово в подаче информации. По крайней мере, судя по тем отзывам, которые я видел, никто про нас не сказал: “А, это просто очередной фейк”. В данном случае слово “фейк” уже, видимо, следует отбросить.
– Такие новые технологии – и угроза, и надежда? Ведь синтез изображений, основанный на искусственном интеллекте, может быть взят на вооружение кем угодно. Вас не пугает, что потребители серьезных новостей очень скоро вообще не смогут отличить любую информационную подделку от оригинала и от правды?
– Есть технологические способы отличать подделку от не подделки. То есть как развиваются нейросети, которые могут генерировать изображения, так же есть и нейросети, которые могут распознавать, сгенерировано ли изображение или оно было записано целиком, как есть. И такие технологии уже применяются, например, когда анализируются фото и видео из закрытых стран, наподобие Северной Кореи. Там сразу же видно, где фотошоп, а где не фотошоп. Такие нейросети борются с этим. Как обычно, главный вопрос в том, кто этим пользуется? Если мы знаем, что Propuesta Cívica – это команда журналистов, которые защищают право на свободу информации в Мексике, то люди, которые получают от них информацию, вряд ли станут негативно воспринимать использование ими таких технологий. Но да, можно вспомнить, к примеру, и про Беларусь, Александра Лукашенко и его официальные телеканалы. Если они начнут выпускать какое-то видео с использованием “deepfake”, тогда уже понятен контекст.
– Вы за или против какого-то законодательного регулирования в этой сфере? Опять-таки, какие угодно законы такого рода могут быть предложены и приняты кем угодно. Кто-то уже запрещает подобное, кто-то разрешает. Например, Reddit или Twitter многое подобное запретили. Но это все происходит на уровне принятия решений отдельными соцсетями или медиакорпорациями, но не государствами.
– Законов против этого не должно быть по той хотя бы причине, что нет для меня никакой грани здесь между вот такой обработкой видео и, например, цветокоррекцией. Кому-то кажется, что это разные вещи. Но фактически все программы редактирования видео сейчас в некотором виде включают нейросети. Есть функция, например, удаления шума, или мусора, или каких-то ненужных объектов из видео – и они используют практически такую же нейросеть, которая генерирует видеосигнал на основании того, что она наблюдает в этом видео или там по краям. Это что, фейк? Если такой закон будет, значит, такое видео тоже нельзя станет создавать и выкладывать. А значит, уже нельзя будет делать практически ничего. В такой ситуации, как мы знаем, закон всегда доводится до абсурда.
Фактически все программы редактирования видео сейчас в некотором виде включают нейросети
– Объясните непосвященным, как именно вы “оживили” Хавьера Вальдеса? Сколько вам потребовалось исходного материала, например?
– В первую очередь помогло то, что мы работаем в довольно большом холдинге, который разбросан по разным странам, и периодически встречаемся. В октябре 2019 года происходила такая встреча креативных директоров нашего холдинга со всего мира в Бухаресте. И там я с коллегами из Мексики между делом обсуждал, кто что делает, кто с какими клиентами работает. И они упомянули как раз про Propuesta Cívica как о мексиканской НКО, которая борется всячески с преступлениями против журналистов, добивается арестов, судов над заказчиками и исполнителями. И один мой коллега Диего Валлах из Мехико упомянул в том числе, что вот есть Хавьер Вальдес, и он был самой важной фигурой у них, и они пытаются сейчас договориться с Twitter, чтобы его аккаунт разблокировали и можно было бы писать в этот аккаунт, как бы продолжать его работу, несмотря на убийство.
К этому времени я уже владел технологиями какими-то, связанными с “deepfake”, потому что где-то за год до этого делал некий селф-промоушен-проект, саморекламу. Я сделал четыре “дипфейка”, где поcтавил самых известных рекламщиков в мире, четырех, которые как бы давали мне рекомендацию. Ну, то есть изначально тот “дипфейк” – это была абсолютная пародия. Естественно, это все было не реалистично. Но это оказалось успешным в моем профессиональном мире, все смеялись, и мне это помогло, конечно. И, вспомнив эти все наработки, технологии, я предложил Диего сделать цифровую копию Хавьера, а не только твиттер его оживить. Мы связались с вдовой, с которой они уже на тот момент были знакомы, и она согласилась после короткого раздумья.
Я пытался на примере людей, похожих внешне на Хавьера, примерить, получится ли требовавшаяся замена лица, с натуральной мимикой
Самое сложное, наверное, было набрать материал. Потому что для создания настоящего образа, не смоделированного на компьютере, а прямо чтобы лицо было именно неотличимым, и вся мимика, и физиология лица была такая же, как у Хавьера, для этого нужно видео в высоком качестве, хоть сколько-нибудь – но его, к сожалению, как раз не было. Вальдес был человек в основном пишущий и радийный, выступал он в основном только на церемониях награждения – все с ним было очень плохое видео, все в пикселях. Но нашли потом все-таки одно интервью, трехминутное, из которого чуть-чуть удалось нужные данные собрать. И после этого несколько недель эти данные обсчитывались, разные алгоритмы мы пробовали. В общем, я пытался на примере неких актеров или просто людей, похожих внешне на Хавьера, примерить, получится ли требовавшаяся замена лица, бесшовная, с натуральной мимикой. В какой-то момент получилось! Мы разработали такой, как в IT говорят, “framework”, то есть набор программных средств плюс каких-то инструкций, как с ними работать, и передали это в организацию Propuesta Cívica, чтобы они впоследствии могли записывать новые видео со статистами и превращать их в Хавьера. Или в кого-то еще.
– Что именно делали вы, ведь над проектом работала большая команда? И сколько времени это все заняло, от первого дня до последнего?
– Началось все с идеи, которую я предложил своим коллегам в Мексике. Затем я собирал весь материал, затем обучал нейросети, генерировал это видео во многих вариантах. Было, наверное, 50 различных дублей. Причем на один дубль как минимум уходит дня три, на все обработки – чтобы понять хотя бы, вот сейчас “будет или не будет”. Сложность еще состояла в том, что снимали это видео мои коллеги в Мексике по моим инструкциям – и я дистанционно подсказывал, как поставить свет, как посадить статиста, какую камеру, какую линзу взять, с какого угла делать съемку. Мы начали еще в феврале 2020-го, до появления пандемии коронавируса и введения всеобщих локдаунов. Первые дубли, естественно, прошли поэтому быстрее.
Потом пришел COVID-19, все замедлилось в 10 раз, но мои мексиканские друзья продолжили трудиться в условиях карантина, преодолевая всяческие сложности. И потом присылали видео мне, я его разбирал по кадрам, по крупицам, начинал обрабатывать, и где-то через три дня у меня получалось видео с Хавьером. Я его отправлял опять обратно, и мы все смотрели, действительно ли мимика хорошая, или с точки зрения испанского языка, тем более мексиканского диалекта – а всё ли правдоподобно? Тем более что речь идет о специфическом мексиканском штате Синалоа, там какой-то свой особый акцент есть, и требовалось понять, что созданный нами человек говорит именно так, как говорил Хавьер. Ну, и таким вот “пинг-понгом” между Мексикой и Латвией мы, начав в феврале, к ноябрю этого года сделали хорошую версию.
– Помимо собственно изображения, как вы воссоздали оригинальный голос?
– Было несколько технологий. На самом деле, скажу, что такими технологиями, о которых рассказывали, когда делали в Москве рекламу Сбербанка, с персонажем Жоржем Милославским из фильма “Иван Васильевич меняет профессию”, когда голос Леонида Куравлева омолодили, – вот такими мы не владеем, это была личная какая-то разработка IT-мастеров Сбербанка. Но у нас были другие. Мы пригласили несколько дублеров, выбрали голос, который по акценту, деталям речи напоминает голос Хавьера, и на основе его смоделировали уже точно голос покойного, с его тембром. Вот такой синтез получился.
– На “ожившего” мексиканского журналиста обратили внимание внезапно очень многие мировые СМИ, далеко не только в самой Мексике. Видите, и мы с вами говорим об этом! Вроде бы идея существовала уже давно, но почему раньше никто ничего подобного не делал? То есть теперь, когда эта идея будет использоваться во благо, как я надеюсь, – теперь подобное навсегда будет ассоциироваться именно с личностью погибшего Хавьера Вальдеса?
– Здесь совпало несколько факторов, объясняющих, почему удалось сделать что-то, что распространилось по миру как бы само, что обладает вирусным эффектом, но в хорошем смысле. Во-первых, важно, что инициатива #SeguimosHablando уже существовала и была известна. И мои коллеги мне о ней рассказали в удачный момент, когда я как раз занимался технологиями воссоздания цифровых копий различных известных личностей. Да, в моем случае это сначала были личности из мира рекламы, но довольно легко было продолжить мысль и применить ее к реальному всемирно известному событию, человеку. Весьма важно было и то, что эти технологии, которые все привыкли называть “дипфейк”, это на самом деле, если говорить о конкретных программных средствах, набор скриптов, который называется “deep-face-lab”, написанный еще одним нашим соотечественником, тоже родом из России. Они превратились со временем в такой большой ком открытого исходного кода, постоянно обрастающего и дополнявшегося новыми деталями, функциями.
Это, если говорить о конкретных программных средствах, набор скриптов, который называется “deep-face-lab”, написанный еще одним нашим соотечественником, тоже родом из России
И вдруг наступил тот момент, когда этот ком набрал критическую массу, когда реально стало получаться быстро делать качественные вещи, симуляции, без необходимости привлечения какого-то большого бюджета. И вот это, мне кажется, самое главное. Потому что оно дело – сделать проект с заменой лиц для “Макдоналдса”, для “Кока-Колы”, для кинокомпаний вроде “Лукас-фильм” или “Дисней” – тогда никто не удивится, уже куча таких примеров. Помните, как фильм 2000 года “Гладиатор” досняли с героем по имени Проксимо, когда актер Оливер Рид, который играл Проксимо, уже умер? Его заменили на искусственную модель, и это 20 лет назад. Но сейчас, как рассказывал мне мой коллега Диего, с которым мы все это делали, его очень многие в первую очередь спрашивали после выхода этого видеоролика с Хавьером: мол, откуда у НКО Propuesta Cívica такие деньги? Чтобы сделать такой невероятный постпродакшн? И именно это больше всего удивляло людей, на самом деле, в нашей среде – то, что, по сути дела, никаких денег здесь не понадобилось. А понадобились лишь определенные ресурсы, свои собственные – время, в первую очередь, и какие-то навыки. И все! Я, на самом деле, очень надеюсь, что все это не закончится одним видео, одним персонажем и одним хештегом. Надеюсь на то, что в целом сама идея будет многими продолжена и подхвачена, – сказал Андрей Тюкавкин.
Источник: https://www.svoboda.org/
