Гибридная дипломатия с «Талибаном»

24.11.2016

Вита­лий ВОЛКОВ, экс­перт по Цен­траль­ной Азии в Гер­ма­нии, спе­ци­аль­но для «Новой» – Казахстан»

Что ожи­дать Казах­ста­ну и стра­нам Цен­траль­ной Азии от аль­ян­са Рос­сии с талибами?

Дональд Трамп в ходе пред­вы­бор­ной кам­па­нии вро­де бы пообе­щал пре­кра­тить финан­си­ро­ва­ние Паки­ста­на за его под­держ­ку тер­ро­риз­ма. Тем луч­ше, поду­ма­ли в Москве, – навер­ное, сей­час удач­ное вре­мя, что­бы попы­тать­ся убе­дить Исла­ма­бад под­дер­жать «рос­сий­скую» повест­ку в Афганистане.

То, что эта повест­ка фор­ми­ру­ет­ся из слож­ных, ком­по­зит­ных мате­ри­а­лов и отли­ча­ет­ся от преж­них крем­лев­ских пря­мо­ли­ней­ных под­хо­дов, уло­жен­ных в про­кру­сто­во ложе док­три­ны под­держ­ки пра­вя­щих режи­мов, под­твер­дил спец­пред­ста­ви­тель пре­зи­ден­та РФ по Афга­ни­ста­ну Замир Кабу­лов. Его интер­вью недель­ной дав­но­сти турец­ко­му агент­ству «Ана­до­лу» наде­ла­ло мно­го шума в Кабу­ле. Быв­ший посол Рос­сии в Афга­ни­стане вро­де бы не в пер­вый раз под­твер­дил, что Москва под­дер­жи­ва­ет кон­так­ты с тали­ба­ми по ряду вопро­сов, и что у Рос­сии с «Тали­ба­ном» инте­ре­сы пере­се­ка­ют­ся, по край­ней мере, в непри­я­тии ИГИЛ. Но это цен­траль­ное утвер­жде­ние было обрам­ле­но Кабу­ло­вым так, что наблю­да­те­ли ока­за­лись оза­да­че­ны. Дипло­мат дал понять, что «Тали­ба­ну» не тре­бу­ет­ся при­зна­ния ООН, что­бы счи­тать­ся в Афга­ни­стане леги­тим­ной поли­ти­че­ской силой, – это пра­во дви­же­ние под­твер­ди­ло тем, что с ним за пят­на­дцать лет не смог­ли спра­вить­ся США и их союз­ни­ки. Кабу­лов ука­зал на то, что после смер­ти мул­лы Ома­ра «Тали­бан» меня­ет поли­ти­че­ский про­филь, и отка­зал­ся от идеи гло­баль­но­го джи­ха­да. Теперь его пер­во­оче­ред­ная цель – спа­сти стра­ну от окку­па­ции и создать неза­ви­си­мое правительство.

Конеч­но, мно­гих депу­та­тов афган­ско­го пар­ла­мен­та воз­му­ти­ло то, что Москва, кото­рой после пора­же­ния в 1989 году надо бы «мол­чать в тря­поч­ку», не постес­ня­лась ска­зать о том, что за их спи­на­ми она дого­ва­ри­ва­ет­ся с их вра­гом. Хуже того, она наме­ка­ет на то, что счи­та­ет пре­тен­зии «Тали­ба­на» на при­зна­ние как дви­же­ния в легаль­ном поли­ти­че­ском поле обос­но­ван­ны­ми. А Кабу­лов слов­но нароч­но доба­вил мас­ла в огонь и пове­дал турец­ким жур­на­ли­стам, что по афган­ской про­бле­ме в Москве в декаб­ре гото­вит­ся меж­ду­на­род­ная встре­ча, но без офи­ци­аль­ной афган­ской деле­га­ции – кро­ме рос­сий­ских участ­ни­ков туда при­гла­ше­ны китай­цы и паки­стан­цы! На этот пас­саж в Кабу­ле осо­бен­но оби­де­лись, по сло­вам рос­сий­ско­го обо­зре­ва­те­ля из Цен­тра изу­че­ния совре­мен­но­го Афга­ни­ста­на Андрея Серен­ко, пото­му что пре­крас­но пони­ма­ют – если там нет офи­ци­аль­ной деле­га­ции из Кабу­ла, то там будет некая дру­гая, неофи­ци­аль­ная деле­га­ция. Может быть, как раз талибы?

Но Кабу­ло­ва оби­да афган­ских поли­ти­ков, похо­же, не очень сму­ща­ет. Поче­му? Во-пер­вых, пото­му, что те сами отча­сти лука­вят – совсем недав­но Кабул при­знал в каче­стве легаль­ной поли­ти­че­ской силы «Хиз­би Исла­ми», пар­тию Гуль­бед­ди­на Хек­ма­тья­ра, послуж­ной спи­сок кото­рой не намно­го белее талиб­ско­го. Во-вто­рых, пото­му что Кабу­лов, ока­зы­ва­ет­ся, это еще не Москва. Рос­сий­ский МИД не морг­нув гла­зом отка­зал­ся под­твер­ждать сло­ва дипло­ма­та о кон­так­тах с «Тали­ба­ном». И это не слу­чай­ная несо­гла­со­ван­ность раз­лич­ных инсти­ту­тов вла­сти, а явле­ние, кото­рое Андрей Серен­ко назвал «гибрид­ной дипло­ма­ти­ей». Вро­де бы вза­и­мо­ис­клю­ча­ю­щие заяв­ле­ния, кото­рые дела­ют Кабу­лов и МИД, поз­во­ля­ют Москве зна­чи­тель­но пере­ори­ен­ти­ро­вать­ся на афган­ском направ­ле­нии, при этом пока сохра­нив воз­мож­но­сти для обрат­но­го маневра.

По мне­нию немец­ко­го экс­пер­та по Афга­ни­ста­ну Гюн­те­ра Кна­бе, в осно­ве заяв­ле­ния Кабу­ло­ва лежит трез­вая оцен­ка нынеш­ней ситу­а­ции в Афга­ни­стане, кото­рая скла­ды­ва­ет­ся из четы­рех сла­га­е­мых. Во-пер­вых, в воен­ном отно­ше­нии «Тали­бан» – сно­ва сила, кото­рая спо­соб­на кон­тро­ли­ро­вать зна­чи­тель­ные тер­ри­то­рии и ком­му­ни­ка­ции. Афган­ским служ­бам без­опас­но­сти эта сила явно не по зубам, так же, как и запад­ной коа­ли­ции. Во-вто­рых, став­ка на то, что­бы доби­вать­ся лоб­би­ро­ва­ния сво­их инте­ре­сов в Афга­ни­стане через цен­траль­ное пра­ви­тель­ство под руко­вод­ством тан­де­ма Гани – Абдул­ла, при­зна­на неэф­фек­тив­ной, посколь­ку это пра­ви­тель­ство раз­ди­ра­ют интри­ги и про­ти­во­ре­чия, а пре­зи­ден­ту Гани не хва­та­ет ни веса, ни воли, что­бы про­ве­сти даже те разум­ные эко­но­ми­че­ские рефор­мы, кото­рые он запла­ни­ро­вал. В‑третьих, имен­но Паки­стан и Китай – это те игро­ки, кото­рые сего­дня вне «запад­ной пара­диг­мы» спо­соб­ны ока­зать наи­боль­шее вли­я­ние и на самих тали­бов, и в целом на ситу­а­цию в Афга­ни­стане. И, в‑четвертых, имен­но сей­час у Моск­вы в Афга­ни­стане с Паки­ста­ном и с Кита­ем есть суще­ствен­ное пере­се­че­ние интересов.

В чем кон­крет­ная начин­ка новой «афган­ской» игры? Андрей Серен­ко видит целый спектр воз­мож­но­стей, кото­рые «вскры­ло» интер­вью Кабу­ло­ва. Экс­перт ЦИСА пола­га­ет, что заяв­ле­ния спец­пре­да дей­стви­тель­но могут быть в той или иной фор­ме согла­со­ва­ны с тали­ба­ми (хотя те это­го никак не под­твер­жда­ют), и дела­ют­ся для того, что­бы всту­пить с дви­же­ни­ем в реаль­ный поли­ти­че­ский дого­вор­ный про­цесс, в обмен пред­ла­гая, напри­мер, ини­ци­а­ти­ву в ООН о сня­тии санк­ций с дви­же­ния (или, напро­тив, нало­же­ние в СБ ООН вето на пред­ло­же­ние Ашра­фа Гани о вклю­че­ния ново­го лиде­ра «Тали­ба­на» Ахун­за­ды в санк­ци­он­ный спи­сок ООН). Одно­вре­мен­но дости­га­ет­ся и дру­гая цель: мно­го­крат­ное пуб­лич­ное повто­ре­ние подоб­ных заяв­ле­ний – это свое­об­раз­ная при­вив­ка обще­ствен­но­му мне­нию в Рос­сии и в стра­нах Цен­траль­ной Азии, что­бы там при­вык­ли к самой мыс­ли о пере­ори­ен­та­ции дипло­ма­тии на диа­лог с «Тали­ба­ном». Даже в ущерб отно­ше­ни­ям с офи­ци­аль­ным Кабу­лом, где режим Гани очень непо­пу­ля­рен. Тем более что сего­дня вер­нуть­ся на вер­ши­ну боль­шой афган­ской поли­ти­ки стре­мит­ся Хамид Кар­зай. «А Кабу­лов и Кар­зай ста­рые дру­зья, и не слу­чай­но, что быв­ший пре­зи­дент Афга­ни­ста­на тоже высту­па­ет с похо­жи­ми заяв­ле­ни­я­ми и упо­треб­ля­ет по отно­ше­нию к тали­бам сло­во «бра­тья». Кар­зай сей­час рез­ко кри­ти­ку­ет ино­стран­ное воен­ное при­сут­ствие в Афга­ни­стане, вплоть до при­зна­ния за тали­ба­ми как за афган­ца­ми пра­ва захва­ты­вать уез­ды и горо­да. Это пере­кли­ка­ет­ся с пози­ци­ей Кабу­ло­ва, кото­рый ска­зал, что «Тали­бан» в воору­жен­ной борь­бе заво­е­вал пра­во назы­вать­ся поли­ти­че­ской силой. Уве­рен, что в той поли­ти­ке, кото­рая сей­час реа­ли­зу­ет­ся через Кабу­ло­ва, Кар­зай участ­ву­ет непо­сред­ствен­но», – ска­зал в интер­вью «Новой» – Казах­стан» Андрей Серенко.

Одно­вре­мен­но это спо­соб пока­зать Китаю, кото­рый не толь­ко дав­но под­дер­жи­ва­ет кон­так­ты с «Тали­ба­ном» на высо­ком уровне, но и ока­зы­ва­ет ему финан­со­вую помощь, а так­же стра­нам Цен­траль­ной Азии, каж­дая из кото­рых смот­рит по сто­ро­нам, кто из «боль­ших игро­ков» пона­деж­нее защи­тит их на афган­ском направ­ле­нии. И что Рос­сия не толь­ко пол­но­цен­ный, но и гиб­кий игрок на этой поли­ти­че­ской пло­щад­ке. Москва фак­ти­че­ски под­чер­ки­ва­ет, что ищет поли­ти­че­ский аль­янс с Паки­ста­ном. По сло­вам Андрея Серен­ко, осно­ва для него есть – это недо­воль­ство доми­ни­ро­ва­ни­ем США в реги­оне и черес­чур про­за­пад­ной ори­ен­та­ци­ей кабуль­ско­го режи­ма. Тем более что буду­щий пре­зи­дент США столь нелест­но отзы­вал­ся о Паки­стане, и объ­явил о наме­ре­нии жест­ко про­ти­во­сто­ять инте­ре­сам Китая, кото­рый сей­час высту­па­ет глав­ным спон­со­ром Исла­ма­ба­да и ведет очень серьез­ную эко­но­ми­че­скую, поли­ти­че­скую и отча­сти воен­ную игру в самом Афга­ни­стане и в Цен­траль­ной Азии.

Гюн­тер Кна­бе пред­по­ла­га­ет, что в Москве могут про­счи­ты­вать дол­го­сроч­ные вари­ан­ты, при кото­рых имен­но через Паки­стан Рос­сия смо­жет полу­чить реаль­ные рыча­ги вли­я­ния на афган­ских тали­бов. Он счи­та­ет, что это не толь­ко даст Рос­сии воз­мож­ность со вре­ме­нем вер­нуть­ся в боль­шую афган­скую поли­ти­ку, но и Москва таким обра­зом смо­жет взять на себя пред­ста­ви­тель­ство инте­ре­сов всех рес­пуб­лик Цен­траль­ной Азии по трем аспектам.

Во-пер­вых, за опре­де­лен­ную поли­ти­че­скую помощь «Тали­ба­ну» Рос­сия потре­бу­ет от дви­же­ния пол­но­го отка­за от экс­пан­сии идео­ло­гии и экс­пор­та бое­ви­ков в сосед­ние стра­ны и, как мож­но понять со слов Кабу­ло­ва, пред­ло­жит коор­ди­на­цию дей­ствий про­тив «бое­во­го ислам­ско­го интер­на­ци­о­на­ла», услов­но обо­зна­ча­е­мо­го ИГИЛ и стре­мя­ще­го­ся к рас­ши­ре­нию халифата.

Во-вто­рых, изме­няя свою тра­ди­ци­он­ную линию в отно­ше­нии афган­ской поли­ти­ки через эли­ты этни­че­ских мень­шинств, через узбе­ков и таджи­ков и пере­хо­дя на «пуштун­скую пло­щад­ку» как через тали­бов, так и посред­ством Паки­ста­на, Москва навер­ня­ка пони­ма­ет, что тем самым вызо­вет бес­по­кой­ство в сило­вых струк­ту­рах и в опре­де­лен­ных биз­нес-кру­гах стран Цен­траль­ной Азии, кото­рые тес­но сотруд­ни­ча­ют с эти­ми эли­та­ми. Но зато, пола­га­ет Кна­бе, Рос­сия, обре­тя вли­я­ние на тали­бов, пред­ло­жит им сни­зить дав­ле­ние на этни­че­ские мень­шин­ства. Это будет непро­сто, но в слу­чае дости­же­ния кон­сен­су­са с Паки­ста­ном – воз­мож­но, посколь­ку тали­бы очень зави­си­мы от мате­ри­аль­ной помо­щи оттуда.

И, нако­нец, тре­тье. В Москве пом­нят, что имен­но тали­бы, при­дя в 1990‑е к вла­сти, суме­ли на под­кон­троль­ных тер­ри­то­ри­ях пре­кра­тить про­из­вод­ство опи­а­тов. И, воз­мож­но, если они в той или иной фор­ме сно­ва вер­нут­ся во власть, то суме­ют опять одо­леть нар­ко­тра­фик, посте­пен­но уби­ва­ю­щий Цен­траль­ную Азию и Рос­сию и очень непри­ят­ный для Китая. По край­ней мере, рос­сий­ские нар­ко­бор­цы не видят дру­гих сил в Афга­ни­стане, кото­рые спо­соб­ны на подобное.

Конеч­но, в тех рес­пуб­ли­ках, где мно­гие госу­дар­ствен­ные чинов­ни­ки и целые кла­ны жиру­ют на афган­ском това­ре, дви­же­ние в этом направ­ле­нии вызо­вет сопро­тив­ле­ние. И пере­смотр отно­ше­ния к «Тали­ба­ну» вряд ли вос­при­мут с радо­стью, напри­мер, в Астане – казах­стан­ские дипло­ма­ты как раз доста­точ­но успеш­но выстро­и­ли отно­ше­ния с офи­ци­аль­ным Кабу­лом, и пере­ход на рель­сы, пред­ло­жен­ные Кабу­ло­вым, им не с руки. Хотя, с дру­гой сто­ро­ны, Хами­да Кар­зая недав­но охот­но при­ни­ма­ли в казах­стан­ской сто­ли­це, и это, воз­мож­но, не про­сто знак веж­ли­во­сти к экс-пре­зи­ден­ту. Да и пред­по­ла­га­е­мое уча­стие Китая в этом «про­ек­те» долж­но ока­зать свое вли­я­ние на Казах­стан, где научи­лись отно­сить­ся все­рьез если не к дви­же­ни­ям Моск­вы, то к шеве­ле­ни­ям в Пекине. Тем более что сосе­ди-узбе­ки, ока­зы­ва­ет­ся, еще при Исла­ме Кари­мо­ве, счи­тав­шем­ся непри­ми­ри­мым вра­гом тали­бов, под­стра­хо­ва­лись и ста­ли рабо­тать над свя­зя­ми с этим дви­же­ни­ем, и теперь име­ют опре­де­лен­ную инфра­струк­ту­ру, что­бы при необ­хо­ди­мо­сти после­до­вать в направ­ле­нии, обо­зна­чен­ном Кабуловым.

Но Андрей Серен­ко утвер­жда­ет, что «гибрид­ная дипло­ма­тия», когда раз­ные вет­ви рос­сий­ско­го истеб­лиш­мен­та при­дер­жи­ва­ют­ся раз­лич­ных так­ти­че­ских стра­те­гий на внеш­них пло­щад­ках и гото­вы про­во­дить дол­го­сроч­ные ком­би­на­ции для дости­же­ния стра­те­ги­че­ской цели, будет при­ме­не­на не толь­ко в Афга­ни­стане для воз­вра­ще­ния там было­го вли­я­ния, но и во всей Цен­траль­ной Азии. «Рес­пуб­ли­ки север­нее Афга­ни­ста­на ожи­да­ют того, насколь­ко успеш­ной ока­жет­ся «гибрид­ная дипло­ма­тия» Кабу­ло­ва. В свою оче­редь, если она ока­жет­ся успеш­ной в Афга­ни­стане, то будет при­ме­не­на и там. В чем-то усту­пая КНР, Москва будет пытать­ся брать реванш на поли­ти­че­ских про­ек­тах и на про­ек­тах по без­опас­но­сти», – ска­зал Серен­ко «Новой» – Казахстан».

Ори­ги­нал ста­тьи: Новая Газе­та Казахстан