ГАЗЕТА — Бахытжан Торегожина: «Навальный в шоке от репрессий в Казахстане»

 

 

На оче­ред­ном митин­ге НЕсо­глас­ных в Алма­ты жур­на­ли­сты сби­лись с ног, разыс­ки­вая Бахыт­жан Торе­го­жи­ну – никто не мог с ней свя­зать­ся. Поз­же выяс­ни­лось, что ниче­го страш­но­го с ней не слу­чи­лось: Бахыт­жан была в это вре­мя в Рос­сии, где встре­ча­лась с кол­ле­га­ми по оппо­зи­ции. В част­но­сти, с Алек­се­ем Наваль­ным она обсу­ди­ла стра­те­гии и так­ти­ку вос­пи­та­ния граж­дан­ско­го обще­ства и, по сво­е­му при­зна­нию, «заря­ди­ла бата­рей­ки» для даль­ней­шей борьбы.

 

Автор: Бахыт­жан ТОРЕГОЖИНА

 

- Бахыт­жан Аман­га­ли­ев­на, что пове­ло Вас в Москву?

- Вы зна­е­те, что я зани­ма­лась митин­га­ми НЕсо­глас­ных, и все эти меся­цы они шли на убыль. У меня появи­лось жела­ние поучить­ся, как это дела­ют дру­гие. Я знаю, что в Рос­сии «Стра­те­гия-31» наби­ра­ла обо­ро­ты в тече­ние семи лет. Сна­ча­ла выхо­ди­ло очень мало людей, потом коли­че­ство людей на акци­ях уве­ли­чи­лось. Я реши­ла сама посмот­реть, как это реа­ли­зу­ет­ся у наших соседей.

- Поче­му Вы уеха­ли перед нача­лом митин­га в Алматы?

- Когда я вышла из спец­при­ем­ни­ка, то узна­ла, что дата митин­га — 2 июня — была пере­не­се­на на 31 мая. Орга­ни­за­ция его была под­хва­че­на дру­ги­ми людь­ми, они про­во­ди­ли очень боль­шую рабо­ту, и я со спо­кой­ной сове­стью уеха­ла в Москву.

- Но Вы зна­е­те, как про­шел в Алма­ты День памя­ти жертв поли­ти­че­ских репрес­сий? Как оцениваете?

- Я счи­таю, что все про­шло удач­но. Конеч­но, орга­ни­за­то­ры рас­стро­и­лись, что было мало людей. Но как раз из мос­ков­ско­го опы­та я поня­ла, что не это глав­ное. В Москве «несо­глас­ные» гово­рят: не надо спра­ши­вать, при­шел ли кто-то, надо спра­ши­вать себя — при­шел ли ты сам. По боль­шо­му сче­ту все эти меро­при­я­тия — мес­седж для вла­сти, и ей не важ­но, при­шли 5000 чело­век или 200 чело­век, даже если 20 — это мес­седж. И власть пре­крас­но пони­ма­ет: если собра­лись люди и озву­чи­ли про­бле­мы, то это напо­ми­на­ние ей о том, что про­бле­мы долж­ны решаться.

- Вы езди­ли одна?

- Я езди­ла с моло­ды­ми ребя­та­ми, с кото­ры­ми дав­но рабо­таю и кото­рые чув­ству­ют граж­дан­скую ответ­ствен­ность за свою стра­ну. Навер­ное, их луч­ше не назы­вать на стра­ни­цах газе­ты, так как все мы зна­ем, чем это может для них обернуться.

- У Вас были запла­ни­ро­ва­ны встре­чи с Гар­ри Кас­па­ро­вым и Алек­се­ем Наваль­ным? Или это полу­чи­лось случайно?

- Это вышло слу­чай­но, изна­чаль­но я не соби­ра­лась встре­чать­ся с лиде­ра­ми рос­сий­ской оппо­зи­ции. Боль­шая поли­ти­ка начи­на­ет­ся сни­зу, и я хоте­ла почув­ство­вать поли­ти­че­ский накал обще­ства, пооб­щать­ся с про­сты­ми людь­ми на пло­ща­ди. Пото­му что основ­ная про­бле­ма в том, что все наши граж­дане недо­воль­ны отсут­стви­ем выбо­ра на выбо­рах, но тем не менее не ходят на митин­ги и не под­дер­жи­ва­ют оппозицию.

Мы хоте­ли побы­вать на зна­ме­ни­тых местах, где выра­жа­ют свою пози­цию мос­ков­ские «несо­глас­ные» — Окку­пай Абай, Окку­пай Арбат, Окку­пай Мэрия, что­бы понять, что дви­жет людь­ми, поче­му они отста­и­ва­ют свое мне­ние. А потом, когда мы нача­ли ходить на эти меро­при­я­тия, все нача­ли спра­ши­вать: кто такие? Мы ска­за­ли, что из Казах­ста­на. И тогда к нам подо­шел помощ­ник Яши­на, и мы позна­ко­ми­лись. Неко­то­рые встре­чи полу­чи­лись пря­мо на месте.

- И как Вас при­ня­ли, как встретили?

- С Алек­се­ем Наваль­ным встре­ча была в его фон­де «Рос­Пил». Кста­ти, весь штат это­го зна­ме­ни­то­го фон­да состо­ит из четы­рех юри­стов, кото­рые дела­ют огром­ную рабо­ту по выяв­ле­нию жули­ков и воров в Рос­сии. Это при­мер того, как даже малень­кие коман­ды могут быть высокоэффективными.

Мы при­шли в после­обе­ден­ное вре­мя и про­бы­ли у них минут два­дцать, так как Алек­сею нуж­но было убе­гать на пла­ни­ро­ва­ние митин­га. Он был рад видеть кол­лег из Казах­ста­на и так нас раз­гля­ды­вал, что мне даже пока­за­лось: он впер­вые видел каза­хов. Как юрист, он несколь­ко раз пере­спро­сил про закон о «лиде­ре нации». Мы рас­ска­за­ли, что не можем поз­во­лить себе мно­гих лозун­гов, кото­рые исполь­зу­ют­ся в рос­сий­ских листов­ках, что даже в Интер­не­те не можем поз­во­лить себе опре­де­лен­ные кате­го­рии ком­мен­та­ри­ев, и он очень уди­вил­ся тому, что вро­де бы Казах­стан так рядом, но такая пло­хая ситу­а­ция. Это выгля­де­ло смеш­но, и он посме­ял­ся вме­сте с нами.

У Ильи Яши­на мы тоже побы­ва­ли в офи­се «Соли­дар­но­сти». Он понра­вил­ся нам, очень ком­му­ни­ка­бель­ный чело­век. Он бывал в Казах­стане в 2002 году по при­гла­ше­нию ДВК, даже при­сут­ство­вал на этом собра­нии и очень теп­ло отзы­вал­ся о нашей стране, это было приятно.

- А как про­шла встре­ча с Гар­ри Каспаровым?

- Если пат­ри­арх казах­стан­ской оппо­зи­ции — Серик­бол­сын Абдиль­дин, то Гар­ри Кас­па­ров — пат­ри­арх рос­сий­ской оппо­зи­ции: он поль­зу­ет­ся огром­ным ува­же­ни­ем. У него свое виде­ние раз­ви­тия стра­ны. Во вре­мя встре­чи он рас­ска­зал нам о при­ня­том на днях мани­фе­сте оппо­зи­ции, о том, что у них шли жар­кие спо­ры по выра­бот­ке каж­до­го пунк­та, каж­до­го сло­га это­го доку­мен­та. И если наша оппо­зи­ция при­ни­ма­ет доку­мен­ты, кото­рые потом идут в кор­зи­ну, то у них это про­грамм­ный доку­мент, по кото­ро­му сей­час все будут дви­гать­ся. Это общий план дей­ствий, отра­жа­ю­щий общие цели.

- Какое впе­чат­ле­ние на Вас про­из­ве­ли рос­сий­ские лидеры?

- Я бы не ска­за­ла, что рос­сий­ские оппо­зи­ци­о­не­ры или лиде­ры «несо­глас­ных» ушли дале­ко от нас в плане эру­ди­ции, интел­лек­та или граж­дан­ской пози­ции. Меж­ду ними так­же есть недо­по­ни­ма­ние, и у них опре­де­ли­лось, мож­но ска­зать, такое же поло­же­ние с поли­ти­че­ски­ми пар­ти­я­ми, как и у нас, — они не ведут за собой народ.

Сей­час, насколь­ко мы уви­де­ли со сто­ро­ны, у них фак­ти­че­ски обще­ство ведет само обще­ство — те же самые ребя­та, кото­рые ведут Окку­пай. Мно­гие из них даже не зна­ют лиде­ров поли­ти­че­ских пар­тий, но недо­воль­ны про­шед­ши­ми выбо­ра­ми. Те, с кем мы встре­ча­лись, не гово­рят о сво­их амби­ци­ях, пото­му что пони­ма­ют: за ними сто­ит обще­ство, Болот­ная пло­щадь. И это раз­но­шерст­ное обще­ство, то есть любое неосто­рож­ное сло­во может све­сти на нет все их успе­хи. Такая ответ­ствен­ность вызы­ва­ет толь­ко уважение.

- Но есть все-таки отли­чие меж­ду рос­сий­ски­ми лиде­ра­ми оппо­зи­ции и казахстанскими?

- Рос­сий­ские лиде­ры хотят прий­ти к вла­сти, реаль­но реа­ли­зо­вать свои про­грам­мы. Они хотят, что­бы Путин ушел в отстав­ку, что­бы были новые выбо­ры. При этом они пони­ма­ют, что власть не пой­дет путем пере­го­во­ров, поэто­му настро­е­ны реа­ли­стич­но, пони­ма­ют, что для это­го нуж­но рабо­тать, при­но­сить жерт­вы. На них всех заве­де­ны уго­лов­ные дела — и на Наваль­но­го, и на Удаль­цо­ва. Они гово­рят: изви­ни­те, мы зани­ма­ем­ся поли­ти­кой, власть на блю­деч­ке никто не даст.

Нашим же лиде­рам оппо­зи­ции власть нуж­на или не нуж­на, непо­нят­но — они кокетничают…

- А про­тестные груп­пы в Москве и Алма­ты чем-то отли­ча­ют­ся друг от друга?

- Страх, коли­че­ствен­ный спад для них тоже харак­тер­ны, но они про­сто более гра­мот­но выстро­и­ли стра­те­гию и так­ти­ку. Лиде­ры «несо­глас­ных» в Москве гово­рят, что сна­ча­ла выхо­ди­ли 200 чело­век, хотя у Три­ум­фаль­ной арки были 3000 и пло­щадь была ого­ро­же­на гораз­до боль­ше, чем наш памят­ник Абаю. Мы нахо­ди­лись там боль­ше двух часов, и я сама виде­ла, что там было поряд­ка 3000 и всех новых людей ОМОН сра­зу выводил.

Они (мос­ков­ские лиде­ры «несо­глас­ных») гово­рят: пред­ставь­те, что такое для 16-мил­ли­он­ной Моск­вы 3000 чело­век, и сопо­ставь­те с полу­то­ра­мил­ли­он­ным Алма­ты, где выхо­дят 200 чело­век. Они гово­рят: вы долж­ны этим гор­дить­ся, глав­ное не в том, сколь­ко чело­век выхо­дят, а в том, что преж­ние участ­ни­ки при­хо­дят сно­ва. В этом плане я поня­ла, что по боль­шо­му сче­ту мы гоним­ся за сво­им жела­ни­ем выво­дить на митин­ги 30—50 тысяч чело­век и это, навер­ное, наша про­фес­си­о­наль­ная болезнь — выгля­деть луч­ше, чем мы есть.

И потом — в Москве к это­му шли семь лет. Они рас­ска­за­ли, что, преж­де чем вышли на Болот­ную, тоже очень мно­го спо­ри­ли, участ­во­вать ли в выбо­рах. Было пред­ло­же­но три вари­ан­та: бой­ко­ти­ро­вать, идти и рвать бюл­ле­те­ни или голо­со­вать за любую пар­тию кро­ме «Еди­ной Рос­сии». Стра­те­гия, кото­рая была выбра­на, — голо­со­вать за любую пар­тию кро­ме ЕР — при­ве­ла к резуль­та­ту. Общее недо­воль­ство масс вла­стью из абстракт­но­го пере­шло в направ­лен­ное — люди поня­ли, кто явля­ет­ся фак­ти­че­ским винов­ни­ком всех бед. Поэто­му после выбо­ров вышли все недо­воль­ные. Они гово­рят: для нас самих был шок, что вышло столь­ко людей.

Если пере­ло­жить на нашу ситу­а­цию, то у нас 12 лет назад, когда я при­шла в оппо­зи­цию, недо­воль­ных было поряд­ка 10%, а сей­час боль­ше 50%. О боль­шем коли­че­стве гово­рить не буду, но 50% — желез­но недо­воль­ны вла­стью. И нуж­на гра­мот­ная стра­те­гия, что­бы все они поня­ли, отку­да их про­бле­мы происходят.

- Какие мето­ды рабо­ты наших сосе­дей Вас вдохновили?

- Они не соби­ра­ют­ся сда­вать­ся. Пони­мая, что Рос­сия катит­ся к авто­ри­та­риз­му и дик­та­ту­ре, эти люди не хотят, что­бы Рос­сия была изо­ли­ро­ва­на. Все они пре­крас­но вла­де­ют англий­ским язы­ком, у них очень мно­го дру­зей, кото­рые живут в Евро­пе. Ими дви­га­ет поли­ти­че­ская и граж­дан­ская ответ­ствен­ность, и это очень оптимистично.

Я у них спра­ши­ва­ла о законе, кото­рый вне­сен в Гос­ду­му, с боль­ши­ми штра­фа­ми, ведь штра­фы дей­ству­ют на народ дале­ко не пози­тив­но. Рань­ше у них не было про­блем с опла­той штра­фов, пото­му что самый боль­шой был 1000 руб­лей. Теперь у них рабо­та­ет сбор денег на «Яндек­се». Оль­га Рома­но­ва, жур­на­лист «Новой газе­ты», раз­ме­сти­ла свой «коше­лек» в соци­аль­ных сетях, и есть мно­го дру­гих «кошель­ков», кото­рые соби­ра­ют раз­лич­ные движения.

- При­шли ли Вы к мыс­ли о сотруд­ни­че­стве с рос­сий­ским движением?

- У них доста­точ­но сво­их про­блем. Мы про­си­ли: если они будут гово­рить где-то о неде­мо­кра­ти­че­ских мето­дах, что­бы не забы­ва­ли, что мы в еди­ном эко­но­ми­че­ском про­стран­стве. Конеч­но, мы обме­ня­лись кон­так­та­ми: будем общать­ся, встре­чать­ся, обсуж­дать, как луч­ше двигаться.

- И послед­ний вопрос — про резуль­тат поезд­ки. Отве­ти­ли ли Вы на свои вопро­сы, побы­вав в Москве?

- В целом да. Конеч­но, у нас немнож­ко раз­ные ситу­а­ции, у нас уже уби­ва­ют. Когда мы Алек­сею Наваль­но­му гово­ри­ли о том, что у нас поваль­ный страх, что нель­зя кри­ти­ко­вать пре­зи­ден­та, о законе о «лиде­ре нации», он был очень удив­лен. Ска­зал: «Ну вы вооб­ще дае­те!» Вер­нее, власть дает.

У нас при­сут­ству­ет неадек­ват­ность, непро­пор­ци­о­наль­ность реак­ции и дей­ствий со сто­ро­ны вла­сти в отно­ше­нии оппо­зи­ции и любых НЕсо­глас­ных. Но нам обще­ство дает боль­ше ответ­ствен­но­сти. Мы будем выстра­и­вать стра­те­гию и так­ти­ку. Мы не долж­ны допу­стить в нашей стране вари­ант Турк­ме­ни­ста­на — при­хо­да более моло­до­го елбасы.

Интер­вью под­го­то­ви­ла Ири­на МЕДНИКОВА

Источ­ник: Газе­та “Голос Рес­пуб­ли­ки” №22 (244) от 15 июня 2012 года