Ашгабат корректирует «нейтралитет» на фоне вызовов извне

Пре­зи­дент Турк­ме­ни­ста­на Гур­бан­гу­лы Бер­ды­му­хам­ме­дов 7—8 октяб­ря по при­гла­ше­нию сво­е­го узбек­ско­го кол­ле­ги Исла­ма Кари­мо­ва побы­вал с офи­ци­аль­ным визи­том в Таш­кен­те. Бук­валь­но за десять дней до это­го визи­та на севе­ре Афга­ни­ста­на бое­ви­ки дви­же­ния «Тали­бан» и ино­стран­ные бое­ви­ки захва­ти­ли город Кундуз.

Узбек­ские СМИ нача­ли осве­щать повест­ку дня встре­чи двух пре­зи­ден­тов со слов «гла­вы госу­дарств обме­ня­лись мне­ни­я­ми о ситу­а­ции в Афганистане…».

Ситу­а­ция на севе­ро-запа­де Афга­ни­ста­на — в рай­о­нах, при­ле­га­ю­щих к Турк­ме­ни­ста­ну, настоль­ко же пло­ха, как и на севе­ро-восто­ке. 8 октяб­ря, в день встре­чи двух пре­зи­ден­тов, афган­ское инфор­ма­ци­он­ное агент­ство Pajhwok сооб­щи­ло, что тали­бы захва­ти­ли несколь­ко рай­о­нов в север­ной про­вин­ции Фарьяб — уез­ды Гур­си­ван и Паштун Кот. Фарьяб — одна из четы­рех афган­ских про­вин­ций, гра­ни­ча­щих с Туркменистаном.

В репор­та­же так­же сооб­ща­лось, что 4 октяб­ря «Тали­бан» пред­при­нял без­успеш­ную попыт­ку захва­тить сто­ли­цу про­вин­ции Мей­мане. Агент­ство при­ве­ло сло­ва началь­ни­ка про­вин­ци­аль­но­го сове­та Фарья­ба Сай­е­да Абду­ла Баки, кото­рый не исклю­ча­ет взя­тия Мей­мане, «если пра­ви­тель­ство не уси­лит силы безопасности».

Соглас­но заяв­ле­ни­ям про­вин­ци­аль­ных и мест­ных чинов­ни­ков Фарья­ба, бое­ви­ки дви­же­ния «Тали­бан» и их ино­стран­ные союз­ни­ки кон­тро­ли­ру­ют в насто­я­щее вре­мя десят­ки сёл в провинции.

ПОПЫТКА ЗАРУЧИТЬСЯ ПОДДЕРЖКОЙ?

Ни Турк­ме­ни­стан, ни Узбе­ки­стан не явля­ют­ся чле­на­ми воен­но­го бло­ка, а зна­чит, никто не свя­зан обя­за­тель­ством прий­ти на их защи­ту в слу­чае про­блем с без­опас­но­стью. Турк­ме­ни­стан с точ­ки зре­ния обо­ро­но­спо­соб­но­сти куда в худ­шем поло­же­нии, неже­ли Узбекистан.

Узбе­ки­стан начал нара­щи­вать армию со вре­мен про­воз­гла­ше­ния неза­ви­си­мо­сти, Турк­ме­ни­стан же уде­лял мень­ше вни­ма­ния сво­им воен­ным силам, пола­га­ясь на поли­ти­ку «пози­тив­но­го нейтралитета».

Одна­ко после несколь­ких инци­ден­тов в 2014 году, в ходе кото­рых от рук пере­сек­ших афган­ско-турк­мен­скую гра­ни­цу воору­жен­ных бое­ви­ков погиб­ли турк­мен­ские погра­нич­ни­ки, вла­сти Турк­ме­ни­ста­на нача­ли укреп­лять свои под­раз­де­ле­ния вдоль гра­ни­цы. По неко­то­рым дан­ным, вдоль турк­мен­ско-афган­ской гра­ни­цы в насто­я­щее вре­мя скон­цен­три­ро­ва­но до 70 про­цен­тов бое­спо­соб­ной тех­ни­ки и воору­же­ния сухо­пут­ных войск.

Но бое­спо­соб­ность армии Турк­ме­ни­ста­на неяс­на. Судя по инци­ден­там 2014 года, турк­мен­ские вой­ска отнюдь не рав­но­силь­ны афган­ским боевикам.

И это воз­вра­ща­ет нас к визи­ту Гур­бан­гу­лы Бер­ды­му­хам­ме­до­ва в Таш­кент. Отно­ше­ния меж­ду Турк­ме­ни­ста­ном и Узбе­ки­ста­ном замет­но улуч­ши­лись после того, как в кон­це 2006 года к вла­сти при­шел Бер­ды­му­хам­ме­дов, — в нема­лой сте­пе­ни из-за ока­зы­ва­е­мо­го им ува­же­ния к Кари­мо­ву. Поэто­му едва ли будет уди­ви­тель­ным, если Бер­ды­му­хам­ме­дов попро­сит у сво­е­го сосе­да воен­ную помощь.

Ислам Кари­мов про­ти­во­сто­ял ислам­ско­му экс­тре­миз­му с пер­вых дней рас­па­да Совет­ско­го Сою­за. В 1992—1997 годах узбек­ские под­раз­де­ле­ния были направ­ле­ны в Таджи­ки­стан во вре­мя граж­дан­ской вой­ны в этой стране. В 1999—2000 годах узбек­ские воен­ные само­ле­ты нано­си­ли уда­ры по пози­ци­ям бой­цов «Ислам­ско­го дви­же­ния Узбе­ки­ста­на» в горах вдоль кыр­гыз­ско-таджик­ской гра­ни­цы, и это про­ис­хо­ди­ло, как пра­ви­ло, без раз­ре­ше­ния Биш­ке­ка или Душанбе.

Учи­ты­вая это, мож­но пред­по­ло­жить, что если Гур­бан­гу­лы Бер­ды­му­хам­ме­дов и решил зару­чить­ся воен­ной под­держ­кой, то она ему была навер­ня­ка гаран­ти­ро­ва­на Исла­мом Кари­мо­вым. Ашга­бат уже попро­сил воен­ной под­держ­ки у США. Ожи­да­ет­ся, что на этой неде­ле министр ино­стран­ных дел Турк­ме­ни­ста­на Рашид Мере­дов посе­тит Вашингтон.

Таким обра­зом, поли­ти­ка пози­тив­но­го ней­тра­ли­те­та уже скорректирована.

ДРУГИЕ ВЫЗОВЫ

Есть и дру­гие собы­тия, ока­зав­шие вли­я­ние на внут­рен­нюю и внеш­нюю поли­ти­ку Турк­ме­ни­ста­на. Когда 7 октяб­ря Рос­сия запу­сти­ла свои кры­ла­тые раке­ты с кораб­лей Кас­пий­ской фло­ти­лии, что­бы нане­сти удар по Сирии, мес­седж был послан и дру­гим при­ка­спий­ски­ми госу­дар­ствам — Азер­бай­джа­ну, Ира­ну, Казах­ста­ну и Турк­ме­ни­ста­ну — рос­сий­ский флот пра­вит Кас­пий­ским морем.

Турк­ме­ни­стан и Азер­бай­джан в тече­ние мно­гих меся­цев актив­но обсуж­да­ют стро­и­тель­ство Тран­с­кас­пий­ско­го газо­про­во­да (ТКГ) с Евро­пей­ским сою­зом. Про­клад­ка газо­про­во­да по дну Кас­пий­ско­го моря к бере­гам Азер­бай­джа­на, отку­да турк­мен­ский газ может быть достав­лен в Евро­пу, — часть стра­те­гии ЕС по сни­же­нию сво­ей зави­си­мо­сти от рос­сий­ских поста­вок. Рос­сия высту­па­ет про­тив про­ек­та ТКГ.

У Турк­ме­ни­ста­на, теря­ю­ще­го Рос­сию и Иран как потре­би­те­лей сво­е­го газа, оста­ет­ся один-един­ствен­ный поку­па­тель — Китай. Надо отме­тить, что экс­порт газа не про­сто клю­че­вой экс­порт­ный товар Турк­ме­ни­ста­на, но по сути — единственный.

Вари­ан­ты новых экс­порт­ных марш­ру­тов для турк­мен­ско­го газа — это про­ек­ты ТКГ и ТАПИ (газо­про­вод Турк­ме­ни­стан — Афга­ни­стан — Паки­стан — Индия). Стро­и­тель­ство турк­мен­ско­го участ­ка ТАПИ пла­ни­ру­ет­ся начать до кон­ца это­го года. Но ситу­а­ция с без­опас­но­стью в Афга­ни­стане и в паки­стан­ской про­вин­ции Белуд­жи­стан, через тер­ри­то­рии кото­рых дол­жен про­ле­гать газо­про­вод, ста­вит под вопрос его стро­и­тель­ство за пре­де­ла­ми гра­ниц Туркменистана.

После запус­ка Рос­си­ей кры­ла­тых ракет веро­ят­ность нача­ла стро­и­тель­ства ТКГ в бли­жай­шее вре­мя так­же све­де­на к нулю.

Таким обра­зом, Турк­ме­ни­стан ока­жет­ся в тяже­лом поло­же­нии. 4 октяб­ря сайт турк­мен­ской оппо­зи­ции Chrono-tm.org напи­сал, что в газо­вой отрас­ли Турк­ме­ни­ста­на наме­ча­ет­ся зна­чи­тель­ное сокра­ще­ние рабо­та­ю­ще­го пер­со­на­ла. Это, конеч­но, след­ствие сни­же­ния цен на газ на миро­вых рын­ках почти на 50 про­цен­тов в послед­ние два года.

ВРЕМЯ ПЕРЕОСМЫСЛИТЬ СТРАТЕГИЮ

Так что Турк­ме­ни­ста­ну не поме­ша­ло бы пере­осмыс­лить свою биз­нес-стра­те­гию. Про­ек­ты ТКГ и ТАПИ, а так­же два суще­ству­ю­щих газо­про­во­да в Иране — это все идеи сере­ди­ны 1990‑х годов. Един­ствен­ный новый про­ект в Турк­ме­ни­стане — тру­бо­про­вод Цен­траль­ная Азия — Китай, согла­ше­ние о кото­ром было заклю­че­но в 2006 году. Успех стро­и­тель­ства китай­ских тру­бо­про­во­дов был обу­слов­лен реше­ни­ем Турк­ме­ни­ста­на предо­ста­вить китай­ским ком­па­ни­ям бес­пре­це­дент­ный доступ.

Мно­гие ино­стран­ные ком­па­нии про­яв­ля­ют инте­рес к рабо­те в Турк­ме­ни­стане. Неко­то­рые из них даже были гото­вы при­со­еди­нить­ся к про­ек­ту ТАПИ, но при усло­вии, что они будут иметь долю в раз­ра­бот­ке назем­ных газо­вых место­рож­де­ний. Турк­мен­ские вла­сти не под­да­лись на эти требования.

Тем не менее заклю­че­ние дого­во­ров с ино­стран­ны­ми ком­па­ни­я­ми мог­ло бы стать отно­си­тель­но быст­рым реше­ни­ем для нарас­та­ю­щих эко­но­ми­че­ских про­блем Турк­ме­ни­ста­на. Но это потре­бу­ет допол­ни­тель­ной кор­рек­ти­ров­ки поли­ти­ки пози­тив­но­го нейтралитета.

Пере­ве­ла с англий­ско­го в сокра­ще­нии Али­са Вальсамаки.