Транзит при авторитаризме, риски нестабильности и ожидания инвесторов

Газе­та New York Times опуб­ли­ко­ва­ла 29 авгу­ста ста­тью под заго­лов­ком «Обду­ва­е­мые вет­ром рав­ни­ны, море неф­ти и горы денег», в кото­рой рас­ска­зы­ва­ет­ся о буд­нях аме­ри­кан­ских ком­па­ний Chevron и ExxonMobil, зани­ма­ю­щих­ся раз­ра­бот­кой Тен­гиз­ско­го место­рож­де­ния, их надеж­дах и сомне­ни­ях отно­си­тель­но дохо­дов от проекта.

Опе­ра­то­ры место­рож­де­ния, воз­глав­ля­е­мые аме­ри­кан­ским гиган­том Chevron, бро­са­ют вызов тра­ди­ци­он­ным про­омыш­лен­ным мето­дам и наде­ют­ся уве­ли­чить добы­чу почти на 50 про­цен­тов — до ред­кой отмет­ки в мил­ли­он бар­ре­лей в день. Они рас­счи­ты­ва­ют, что неф­тя­ное место­рож­де­ние будет дина­мич­ным в тече­ние деся­ти­ле­тий. Одна­ко про­ект слож­ный, и миро­вой спрос на нефть пада­ет. На фоне уве­ли­че­ния шта­та и при­вле­ка­е­мой про­из­вод­ствен­ной тех­ни­ки воз­ни­ка­ет вопрос: разум­но ли это — потра­тить 37 мил­ли­ар­дов дол­ла­ров?», — пишет издание.

Как отме­ча­ет газе­та, на рас­ши­ре­нии место­рож­де­ния заня­ты 48 тысяч рабо­чих, боль­шин­ство — казах­стан­цы. Еже­днев­но на пло­щад­ку достав­ля­ют про­из­ве­ден­ные в Ита­лии, Южной Корее и Тур­ции мини-элек­тро­стан­ции и обо­ру­до­ва­ние для неф­те­до­бы­чи. По под­сче­там изда­ния, про­ект по рас­ши­ре­нию Тен­ги­за дол­жен быть завер­шен через три года, но уже сего­дня поступ­ле­ния от место­рож­де­ния состав­ля­ют чет­верть госу­дар­ствен­ных дохо­дов Казах­ста­на и чет­верть годо­во­го дохо­да ком­па­нии Chevron.

ИНВЕСТИЦИИ В ПЕРИОД ТРАНЗИТА

Репор­тер изда­ния, побы­вав­ший на неф­те­пе­ре­ра­ба­ты­ва­ю­щем пред­при­я­тии пишет, что под­дер­жа­ние спо­кой­ной обста­нов­ки в вах­то­вом посел­ке — один из вызо­вов, с кото­рым столк­ну­лись ино­стран­ные инве­сто­ры. Сре­ди работ­ни­ков — пред­ста­ви­те­ли раз­ных этни­че­ских групп. После того, как во вре­мя июнь­ско­го кон­флик­та постра­да­ли 40 чело­век, ино­стран­ные под­ряд­ные ком­па­нии вывез­ли сво­их людей, и менедж­мент был вынуж­ден при­оста­но­вить опе­ра­ции; в ито­ге мест­ным рабо­чим пообе­ща­ли уве­ли­чить зара­бот­ную пла­ту на 7 про­цен­тов, рабо­та воз­об­но­ви­лась, гово­рит­ся в статье.

В пуб­ли­ка­ции упо­ми­на­ют­ся казах­стан­ские спе­ци­а­ли­сты, кото­рые гово­рят о пре­иму­ще­ствах про­ек­та. 29-лет­ний инже­нер Chevron Тог­жан Абде­ше­ва счи­та­ет, что полу­чен­ный на Тен­ги­зе «опыт помо­жет рабо­тать на любом заво­де в мире».

Изда­ние отме­ча­ет, что аме­ри­кан­ские ком­па­нии смог­ли добить­ся пра­ва на раз­ра­бот­ку одно­го из самых круп­ных неф­тя­ных место­рож­де­ний в мире бла­го­да­ря нали­чию тех­но­ло­гии отде­ле­ния вред­но­го попут­но­го газа. Сей­час инве­сто­ры столк­ну­лись с пери­о­дом тран­зи­та вла­сти в Казахстане.

«В насто­я­щее вре­мя стра­ной управ­ля­ет Касым-Жомарт Тока­ев, пре­ем­ник, на кото­ром оста­но­вил свой выбор [быв­ший пре­зи­дент стра­ны] гос­по­дин Назар­ба­ев, и руко­вод­ство ком­па­нии Chevron в Казах­стане настро­е­но опти­ми­стич­но. Гене­раль­ный дирек­тор Tengizchevroil Имер Бон­нер ска­за­ла, что не видит ника­ких про­блем, для того, что­бы Chevron про­дол­жил реа­ли­зо­вы­вать свои обе­ща­ния по выпол­не­нию про­из­вод­ствен­ных задач и созда­нию хоро­ших усло­вий для рабо­чих», — пишет автор.

В ком­мен­та­ри­ях изда­нию иссле­до­ва­тель по Казах­ста­ну Фран­цис­ко Мональ­ди из инсти­ту­та Baker уни­вер­си­те­та Rice гово­рит, что рас­слаб­лять­ся инве­сто­рам не сто­ит. По его мне­нию, «любой тран­зит при авто­ри­тар­ном прав­ле­нии» может при­ве­сти к поли­ти­че­ской неста­биль­но­сти. Мональ­ди счи­та­ет, что в таких усло­ви­ях пра­ви­тель­ство может начать пре­тен­до­вать на боль­шую долю дохо­дов от инве­сти­ций, посту­па­ю­щих от таких круп­ных ком­па­ний, как Chevron.

КОРЕЙЦЫ-ПАТРИОТЫ

Орга­ни­за­ция Open Democracy пишет, что корей­цы, живу­щие в Цен­траль­ной Азии, едут в Южную Корею, что­бы хоро­шо зара­бо­тать, одна­ко хотят жить не на исто­ри­че­ской родине, а в стране, к кото­рой уже привыкли.

Один из геро­ев спе­ци­аль­но­го репор­та­жа – уро­же­нец казах­стан­ско­го горо­да Чу 30-лет­ний Юрий Хан. Он при­е­хал в Южную Корею на зара­бот­ки в 2016 году. Муж­чи­на меч­та­ет вер­нуть­ся в Казах­стан, купить квар­ти­ру и открыть свой бизнес.

«После окон­ча­ния сред­ней шко­лы Юрий рабо­тал бар­ме­ном в сто­ли­це Казах­ста­на Нур-Сул­тане. “В Корее есть воз­мож­ность зара­бо­тать хор­шие день­ги”, – гово­рит он. Юрий рабо­та­ет на фаб­ри­ке по изго­тов­ле­нию сырья для пла­сти­ко­вой про­дук­ции. Он гово­рит, что рабо­та слож­ная, но его сти­му­ли­ру­ют зар­пла­та и ува­жи­тель­ное отно­ше­ние руко­вод­ства. Супру­га с сыном ско­ро при­едут наве­стить его в город Ким­хэ. Тем не менее он пла­ни­ру­ет вер­нуть­ся в Казах­стан через пять лет. Он хочет открыть дело по про­да­же подер­жан­ных авто­мо­би­лей из Кореи и зап­ча­стей», -– пишет журналист.

36-лет­няя Инна Хан, открыв­шая салон кра­со­ты в Алма­ты, гово­рит Open Democracy, что «казах­стан­ский мен­та­ли­тет ей бли­же, а в Южную Корею они ездят толь­ко в каче­стве туристов».

Чис­ло тру­до­вых мигран­тов, отправ­ля­ю­щих­ся из Цен­траль­ной Азии в Южную Корею, в послед­ние годы вырос­ло. «Денеж­ные пере­во­ды корей­цев, явля­ю­щих­ся выход­ца­ми из Цен­траль­ной Азии, слож­но отсле­дить, одна­ко денеж­ные пере­во­ды из Южной Кореи в госу­дар­ства Цен­траль­ной Азии в послед­ние годы неуклон­но уве­ли­чи­ва­ют­ся. Наци­о­наль­ный банк Казах­ста­на отме­ча­ет, что граж­дане Казах­ста­на, рабо­та­ю­щие в Южной Корее, в 2018 году отпра­ви­ли домой 104,8 мил­ли­о­на дол­ла­ров США, тогда как в 2012 году – 1,7 мил­ли­о­на дол­ла­ров», – отме­ча­ет издание.

ПОКОЛЕНИЕ МИЛЛЕНИАЛОВ

В спе­ци­аль­ном репор­та­же бри­тан­ско­го веща­те­ля BBC «Како­му поко­ле­нию при­над­ле­жит буду­щее Казах­ста­на?» гово­рит­ся, что поло­ви­на насе­ле­ния Казах­ста­на – люди моло­же 29 лет. В пуб­ли­ка­ции пыта­ют­ся отве­тить на вопрос: смо­гут ли моло­дые жите­ли сде­лать так, что­бы их голо­са были услы­ша­ны в стране, где по-преж­не­му «гос­под­ству­ют цен­но­сти ста­ро­го мира».

В интер­вью бри­тан­ско­му СМИ 28-лет­няя пред­при­ни­ма­тель­ни­ца Зауре Роз­мат, соучре­ди­тель­ни­ца жур­на­ла The Steppe, гово­рит, что она не при­ни­ма­ет на рабо­ту людей поко­ле­ния Baby boomer (родив­ших­ся в пери­од с 1946 по 1964 годы. – Ред.), пото­му что они отно­сят­ся к моло­дым спе­ци­а­ли­стам как к детям.

BBC пишет, что поко­ле­ние Baby boomer (1946−1964) в Казах­стане сфор­ми­ро­ва­лось в соци­а­ли­сти­че­ский пери­од, поко­ле­ние Generation X (1965−1980) пере­жи­ло смут­ные годы раз­ва­ла совет­ской систе­мы. Меж­ду тем пери­од взрос­ле­ния поко­ле­ния Millennials (1981−1996) и Generation Z (1997−2000) при­хо­дит­ся на вре­мя после про­воз­гла­ше­ния Казах­ста­ном независимости.

«Теперь, когда 51 про­цент насе­ле­ния Казах­ста­на – мил­ле­ни­а­лы, люди в воз­расте до 29 лет, они пред­став­ля­ют зна­чи­тель­ную часть. Мно­гие из них высту­па­ют про­тив неко­то­рых уко­ре­нив­ших­ся куль­тур­ных цен­но­стей, кото­рые сохра­ни­лись, несмот­ря на быст­рые пре­об­ра­зо­ва­ния. Тем не менее, в пар­ла­мен­те, избран­ном в Казах­стане в 2016 году, все­го семь чле­нов были моло­же 40 лет. Посколь­ку пятая часть депу­та­тов была стар­ше 60 лет, сред­ний воз­раст казах­стан­ских депу­та­тов соста­вил 55 лет», – пишет издание.

Хотя доля моло­де­жи в поли­ти­че­ской жиз­ни Казах­ста­на не уве­ли­чи­ва­ет­ся, в ком­мен­та­ри­ях BBC моло­дые люди отме­ча­ют, что пред­став­ля­ют поко­ле­ние, кото­рое спо­соб­ству­ет эко­но­ми­че­ской дивер­си­фи­ка­ции стра­ны. Меди­а­ком­па­ния пишет, что, нахо­дясь в «тени подустав­ших пра­ви­тель­ствен­ных кор­по­ра­ций», биз­нес-про­ек­ты моло­дых смог­ли пре­успеть, помо­гая друг другу.

Ори­ги­нал ста­тьи: Казах­стан — Радио «Сво­бод­ная Европа»/Радио «Сво­бо­да»