-15 C
Астана
4 декабря, 2024
Image default

Лех Валенса устал от политики

Лех Вален­са высту­па­ет за созда­ние ново­го миро­по­ряд­ка, объ­еди­ня­ю­ще­го госу­дар­ства по прин­ци­пу куби­ков “Лего”. Мир пло­хо орга­ни­зо­ван. ООН, НАТО или Совет Евро­пы – это идеи из ста­рой эпо­хи. Мы так дале­ко ушли в сфе­ре тех­ни­че­ской модер­ни­за­ции, что уже не поме­ща­ем­ся в наших стра­нах. Нам сле­ду­ет рас­ши­рить эко­но­ми­че­ские, обо­рон­ные, дру­гие струк­ту­ры, сде­лать из госу­дарств Поль­ши, Гер­ма­нии одно госу­дар­ство — Евро­па. О том, как это сде­лать, а так­же о пре­одо­ле­нии про­ти­во­ре­чий в рос­сий­ско-поль­ских отно­ше­ни­ях в интер­вью ИТАР-ТАСС рас­ска­зал экс — пре­зи­дент Поль­ши, лау­ре­ат Нобе­лев­ской пре­мии мира Лех Валенса.

- В Вар­ша­ве 21—23 октяб­ря состо­ит­ся встре­ча лау­ре­а­тов Нобе­лев­ской пре­мии мира. Чего Вы жде­те от это­го собы­тия? Какие вопро­сы хоте­ли бы обсудить?

- Все­гда, когда встре­ча­ют­ся нобе­лев­ские лау­ре­а­ты, они могут откры­то гово­рить на темы, кото­рые счи­та­ют важ­ны­ми. Темы самые раз­ные и у каж­до­го немно­го свои. Думаю, про­зву­чит Сирия. Я буду под­ни­мать вопро­сы, о кото­рых гово­рю все­гда — о том, что мир пло­хо орга­ни­зо­ван, о том, что и ООН, и НАТО, и Совет Евро­пы — это идеи из ста­рой эпо­хи. Все нуж­но немно­го откор­рек­ти­ро­вать. Я буду ста­рать­ся, что­бы мои кол­ле­ги со мной согла­си­лись и как-либо повли­я­ли на власть иму­щих, что­бы они как мож­но ско­рее при­ня­ли меры. Не могут про­ис­хо­дить такие вещи, как в Сирии. Это мож­но было пред­ви­деть. Я еще 20 лет назад высту­пал с эти­ми пред­ло­же­ни­я­ми, но они не были приняты.

- Как Вы оце­ни­ва­е­те те реше­ния, кото­рые были при­ня­ты в послед­ние дни по Сирии?

- В усло­ви­ях насто­я­ще­го вре­ме­ни, это луч­шее из воз­мож­ных реше­ний, так как это попыт­ка мир­но­го уре­гу­ли­ро­ва­ния. Одна­ко, это реше­ния вче­раш­не­го дня. Супер­дер­жа­вы долж­ны испра­вить систе­му орга­ни­за­ции. Сле­ду­ет при­ду­мать от пяти до деся­ти пунк­тов: анти­се­ми­тизм, расизм, хими­че­ское ору­жие, дру­гие угро­зы и ска­зать: “Мы — поко­ле­ние XXI века, нико­гда, нигде и нико­му не поз­во­лим нару­шать этих запре­тов”. И, как толь­ко появ­ля­ет­ся какая-то про­бле­ма, душить ее на кор­ню. Тогда мир был бы застра­хо­ван без помо­щи физи­че­ско­го вме­ша­тель­ства. Я буду за это бороть­ся. Наде­юсь, когда-нибудь мы это­го достигнем.

- Как Вы оце­ни­ва­е­те состо­я­ние рос­сий­ско-поль­ских отношений?

- К сожа­ле­нию, их нель­зя назвать хоро­ши­ми. Мы слиш­ком мед­лен­но реша­ем про­бле­мы и слиш­ком мед­лен­но при­хо­дим к пони­ма­нию, что мы при­го­во­ре­ны к сосед­ству и долж­ны ста­рать­ся сде­лать наши отно­ше­ния при­ят­ны­ми. Когда мы вдво­ем в чем-то сомне­ва­ем­ся, тре­тий на нас зара­ба­ты­ва­ет. Мы все­гда поз­во­ля­ем кому-то зара­бо­тать, хотя можем зара­ба­ты­вать сами. Сле­ду­ет раз и навсе­гда очи­стить наши отно­ше­ния, постро­ить их по-дру­же­ски. Я к это­му стре­мил­ся, но мне не все удалось.

- Что, на ваш взгляд, сле­ду­ет делать дей­ству­ю­щим руко­во­ди­те­лям двух стран, что­бы достичь этой цели?

- Нуж­но сесть за стол пере­го­во­ров и откры­то пого­во­рить о тех про­бле­мах, кото­рые меша­ют дви­гать­ся впе­ред. Ведь нем­цы сде­ла­ли нам гораз­до боль­ше зла, а отно­ше­ния у нас сей­час гораз­до луч­ше, чем с Рос­си­ей. Поче­му так? Пото­му что нем­цы пол­но­стью при­зна­лись во всех свин­ствах после вой­ны. Нуж­но раз и навсе­гда ска­зать, кто что пло­хо сде­лал и поста­вить точ­ку. Пока мы это­го не сде­ла­ем, рана не заживет.

- Одна­ко, в наших отно­ше­ни­ях посто­ян­но появ­ля­ют­ся новые темы для про­ти­во­ре­чий. К при­ме­ру, авиа­ка­та­стро­фа под Смо­лен­ском актив­но исполь­зу­ет­ся в поль­ской поли­ти­че­ской борь­бе, что нега­тив­но ска­зы­ва­ет­ся на раз­ви­тии доб­ро­со­сед­ских связей.

- Не было бы смо­лен­ской тра­ге­дии, если бы были дру­гие отно­ше­ния. Так как про­бле­ма Каты­ни не была выяс­не­на до кон­ца, они туда и поеха­ли, что­бы начать там пред­вы­бор­ную кам­па­нию. Есть такие люди, кото­рые живут исто­ри­ей, про­шлым, спе­ца­ген­та­ми. Они не могут при­ду­мать ниче­го дру­го­го. Поэто­му нель­зя давать им поч­ву. Нуж­но уда­лять такие темы.

- Как Вы оце­ни­ва­е­те то, как сего­дня раз­ви­ва­ет­ся Россия?

- Я мно­го раз гово­рил, что Поль­ша — это лег­ко­вой четы­рех­мест­ный авто­мо­биль. Он может ехать даже со ско­ро­стью 200 км в час. А Рос­сия — это такой боль­шой гру­зо­вик с дву­мя при­це­па­ми, кото­рый не может так быст­ро ехать, дол­жен дви­гать­ся мед­лен­нее. Исхо­дя из-за этой вели­чи­ны, мно­гие про­цес­сы в Рос­сии про­ис­хо­дят не так стре­ми­тель­но. Мы бы хоте­ли, что­бы было быст­рее и рань­ше, но это может быть небез­опас­но. Это огром­ная стра­на, кото­рая долж­на посте­пен­но все делать, она не может рез­ко пово­ра­чи­вать. Рос­сия очень изме­ни­лась и про­дол­жа­ет меняться.

- Каса­ясь нынеш­ней поли­ти­че­ской ситу­а­ции в Поль­ше, поче­му в послед­нее вре­мя пра­вя­щая пар­тия “Граж­дан­ская плат­фор­ма” так рез­ко теря­ет попу­ляр­ность, а оппо­зи­ция во гла­ве с Яро­сла­вом Качинь­ским, напро­тив, наби­ра­ет очки?

- В суще­ству­ю­щих усло­ви­ях, при нынеш­них пере­ме­нах и рефор­мах, управ­лять стра­ной очень слож­но. В пери­од таких пре­об­ра­зо­ва­ний все­гда будет мно­го недо­воль­ных. По раз­ным при­чи­нам “Закон и спра­вед­ли­вость” соби­ра­ет всех недо­воль­ных. Но, когда дой­дет до голо­со­ва­ния, так не будет. Поль­ша про­ве­ря­ет поль­скую демо­кра­тию, кото­рая сей­час на очень хоро­шем уровне.

- Это зна­чит, что в 2015 году пре­мьер-министр Дональд Туск оста­нет­ся у власти?

- Все ука­зы­ва­ет на то, что пока у него нет кон­ку­рен­та. В Поль­ше пло­хой закон о выбо­рах, кото­рый ста­но­вит­ся при­чи­ной того, что малые груп­пы не могут полу­чить необ­хо­ди­мых пяти про­цен­тов и ухо­дят. Мы пло­хо дела­ем, что пла­тим поли­ти­че­ским пар­ти­ям, так как они не поз­во­ля­ют новым дви­же­ни­ям дой­ти до вла­сти и так борют­ся, что­бы не поте­рять эти день­ги, что слож­но их сме­стить. Пока мы не забе­рем у пар­тий день­ги и не попра­вим зако­ны, в Поль­ше не будет ниче­го хорошего.

- А Вы не хоти­те вер­нуть­ся в боль­шую политику?

- Я уже слиш­ком стар. Мне 70 лет. Я устал. Это во-пер­вых. А во-вто­рых, у меня харак­тер вождя, пре­зи­ден­та, лиде­ра по аме­ри­кан­ской или фран­цуз­ской систе­ме. А в Поль­ше эта систе­ма более пар­ла­мент­ская, пре­мьер­ская. Это мне не совсем под­хо­дит. Я могу выдер­жать в пар­ла­мен­те пол­ча­са, час для меня уже мно­го. При этом мне необ­хо­дим ком­пью­тер или какие-то кросс­вор­ды, так как я не выно­шу бол­тов­ни. А в сей­ме одна бол­тов­ня. Но так долж­но быть, так выгля­дит демо­кра­тия. Я же для это­го не гожусь. Я быст­рый, стре­ми­тель­ный, и поэто­му не участ­вую в этом. Я конеч­но мог бы быть депу­та­том или сена­то­ром. Меня без сомне­ния бы выбра­ли. Но я не хочу.

- В таком слу­чае, в какое рус­ло сей­час направ­ле­на ваша энергия?

- Моя борь­ба дове­ла до объ­еди­не­ния Гер­ма­нии и до созда­ния госу­дар­ства Евро­па. Гра­ни­цы мы раз­ру­ши­ли. На гори­зон­те — гло­ба­ли­за­ция. Все это тре­бу­ет дру­гих про­грамм и струк­тур. В этой свя­зи я, путе­ше­ствуя по раз­ным стра­нам и кон­ти­нен­там, про­бую при­влечь людей к дис­кус­сии о том, как дол­жен выгля­деть совре­мен­ный мир — ООН, Совет без­опас­но­сти, НАТО. Здесь мно­го рабо­ты. Меня по-раз­но­му слу­ша­ют, но мно­гие люди начи­на­ют дви­гать­ся в этом направ­ле­нии, пото­му что это не про­сто идея. Мы так дале­ко ушли в рам­ках тех­ни­че­ской модер­ни­за­ции, что уже не поме­ща­ем­ся в наших стра­нах. Мы долж­ны рас­ши­рить эко­но­ми­че­ские, обо­рон­ные, раз­ные дру­гие струк­ту­ры, сде­лать из госу­дарств Поль­ши, Гер­ма­нии одно госу­дар­ство Евро­па. Это рас­ши­ре­ние гео­гра­фи­че­ских струк­тур, при кото­ром и эко­но­ми­ка, и демо­кра­тия долж­ны будут измениться.

- Соглас­но это­му пла­ну, что, по-ваше­му, сле­ду­ет сде­лать с НАТО?

- Силы НАТО сего­дня все боль­ше вос­тре­бо­ва­ны. Одна­ко долж­ны исполь­зо­вать­ся не для вой­ны, а для мони­то­рин­га эко­ло­ги­че­ских ката­строф, дру­гих круп­ных про­ис­ше­ствий. Нуж­ны силы быст­ро­го реа­ги­ро­ва­ния, что­бы мир был безопаснее.

- Что сего­дня может угро­жать Европе?

- Отсут­ствие согла­сия. Соци­аль­ные про­ти­во­ре­чия в раз­ных госу­дар­ствах, раз­ли­чия в систе­ме нало­го­об­ло­же­ния, здра­во­охра­не­нии, пен­си­он­ной систе­ме. Стра­ны по-раз­но­му раз­ви­ва­лись. У одних поло­же­ние луч­ше, а у дру­гих хуже. Нера­вен­ство ста­но­вит­ся при­чи­ной того, что слож­но объ­еди­нять. Мы долж­ны посте­пен­но пла­ни­ро­вать, что мы долж­ны выров­нять в этом году, что в сле­ду­ю­щем и так далее.

- Как Вы оце­ни­ва­е­те ини­ци­а­ти­ву “Восточ­ное парт­нер­ство”, направ­лен­ную на сбли­же­ние с Евро­пой Азер­бай­джа­на, Арме­нии, Бело­рус­сии, Гру­зии, Мол­да­вии и Украины?

- Речь идет о пере­ход­ных фор­мах, кото­рые посте­пен­но при­ве­дут к равен­ству, к воз­мож­но­сти вме­сте создать широ­кие структуры.

- А при­со­еди­не­ние к ЕС дру­гих стран?

- Зав­тра не будет раз­де­ле­ния на Евро­пу и Азию. Это ста­рые раз­де­лы, кото­рые оста­нут­ся толь­ко на кар­тах. Все объ­еди­нит­ся. Фир­мы объ­еди­нят­ся. Это про­цесс рас­ши­ре­ния струк­тур из-за тех­но­ло­ги­че­ско­го раз­ви­тия. Пока нам меша­ет нера­вен­ство раз­но­го типа, раз­ные систе­мы, но мы посте­пен­но будем это сгла­жи­вать, и госу­дар­ства ста­нут как куби­ки “Лего”. Если кто-то будет иметь хоро­шие фор­мы, то мож­но будет постро­ить раз­ные фигу­ры. Гра­ни­цы не будут вид­ны. А тот, у кого будут пло­хие пара­мет­ры, не смо­жет ни с кем объ­еди­нить­ся. А фор­мы — это сво­бо­да, плю­ра­лизм, демо­кра­тия, сво­бод­ный рынок.

- Что Вы дума­е­те об ини­ци­а­ти­ве пре­зи­ден­та Вла­ди­ми­ра Пути­на о Евро­пе от Лис­са­бо­на до Владивостока?

- Это то же самое. Он гово­рит боль­ше в поли­ти­че­ском клю­че. Я же высту­паю за раз­ру­ше­ние барье­ров, а жизнь, люди будут объ­еди­нять­ся. И не будет гра­ниц совсем. Но для это­го необ­хо­ди­мы схо­жие фор­мы тех самых куби­ков “Лего”. Если у восто­ка, Рос­сии, будут под­хо­дя­щие фор­мы, то мож­но будет с ней рабо­тать. Так как Рос­сия — это огром­ная стра­на, бога­тое госу­дар­ство, целая таб­ли­ца Мен­де­ле­е­ва. Каж­дый захо­чет рабо­тать с ней, но долж­ны быть пара­мет­ры, что­бы мож­но было складывать.

- Недав­но в Вене­ции состо­я­лась миро­вая пре­мье­ра ново­го филь­ма зна­ме­ни­то­го поль­ско­го кино­ре­жис­се­ра Анджея Вай­ды о Лехе Вален­се. Что Вы дума­е­те об этой картине?

- Про­бле­ма заклю­ча­ет­ся в том, что этот фильм обо мне. Мне слож­но ком­мен­ти­ро­вать. Пусть ком­мен­ти­ру­ют те, кто смот­рят. Это не мое дело. Я не могу ни хва­лить, ни ругать фильм о себе. Я дол­жен слу­шать, что гово­рят дру­гие. Это выбран­ные фраг­мен­ты, демон­стри­ру­ю­щие более 90 про­цен­тов моей жиз­ни. Как это может нра­вить­ся или нет? Так про­сто было. Это не доку­мен­таль­ный, не исто­ри­че­ский фильм, но так дей­стви­тель­но было. Замы­сел и все в сце­на­рии было постро­е­но на фак­тах. Фильм немно­го дру­гой. Но в нем более 95 про­цен­тов правды.

Источ­ник: CA-NEWS

Читать ори­ги­нал статьи:

Лех Вален­са устал от политики

архивные статьи по теме

Телеканал “Дождь” на…

Власть должна пойти к народу

Кто заработал на войне Акорды с Мухтаром Аблязовым — II

Editor